Верховенство мёртвых теней

– Что за черт! – воскликнула Мора и отпрянула, схватившись за плечо. – Ратбоун! Чт-что…

Округленными глазами она ошарашенно смотрела то на мою руку, то на обгоревший кусок ткани на плече. Что-то внутри меня изменилось, щелкнуло и встало на место, а я не мог это объяснить. Я потерял слова.

– Я не… не понимаю, что произошло, – наконец выговорил я.

– Твое тело не может же отвергать меня, верно? – От ее озабоченного и даже немного испуганного тона в груди стало тесно.

– Нет… нет, этого не может быть! Это нечто другое. Наоборот, я хорошо себя чувствую. Сначала меня словно окунули в ледяную воду, но сейчас…

«Я словно чувствую тебя изнутри, – подумал я. – Как странно».

– Что значит изнутри?! – воскликнула Мора.

«Неужели я сказал это вслух?»

– Нет, я слышала это… но твои губы… Нет, это невозможно! – прошептала себе под нос она. – Твои губы не двигались. Подумай еще о чем-то!

«Мне нравится, как твои волосы блестят под этой люстрой».

Ее каштановые локоны и правда ярко блестели и переливались в свете, пропущенном через крошечные прозрачные камни на лампе, что свисала с потолка. Оттенок казался почти рыжим.

Мора ахнула и накрыла ладонью рот.

– Что за чертовщина! Я слышу тебя! Ты только что говорил про мои волосы. Ты у меня в голове!

С тех пор как я открыл ей свои воспоминания тогда, в лесу, под воздействием магии Империальной звезды, мы больше не общались телепатически. Да, я ощущал ее эмоции и состояние, если она подходила близко к краю. Но чтобы болтать в ее голове…

Ее магия открылась мне. Значит ли это, что я получу собственный источник?

– Должно быть, это последствие завета, – заключил я.

– Гарцель мне не рассказывала…

– Насколько я знаю, подобная связь достаточно редка среди ваших. Вполне возможно, она просто не подозревала о таком. Дай я кое-что попробую…

Я приложил ладонь к стене, но потом зацепился взглядом за висевшую неподалеку картину летнего сада и впился пальцами в ее деревянную рамку. Я представил, как из меня вырывается пламя, как оно пожирает деревянную рамку.

Ничего не произошло.

Удивленно взглянув на свою ладонь, я повертел рукой, но никаких следов магического огня не нашел.

– Только мне начинает казаться, что я разобралась в этом новом мире, происходит… что-то такое, – всплеснула руками Мора.

Я стоял и хватал ртом воздух ртом, будто мозг затормозил, заскрипел, и его требовалось смазать маслом. Меньше всего я рассчитывал, что ко мне вернется магия, пусть и не совсем моя. Уповал, но не позволял себе поверить. Я глупо улыбнулся и осмотрел ладони. Они не искрились.

– Все-таки у меня не кожа убийцы…

– А? Что? – не расслышала она.

– Да так, ничего. Цитата из книги просто, – усмехнулся я.

– Мне надо прилечь. Извини. – С тяжелым выдохом Мора побежала по коридору.

Пойти за ней? Я сжал кулаки и приказал себе оставаться на месте. Она только-только впустила меня в рой мыслей и страхов, что занимал ее разум. Я не мог давить на Мору. Уж тем более не сейчас, когда на нее и так взвалили тонну непривычного и непонятного.

Пока я размышлял, у меня свело челюсть. В соседнем коридоре громко захлопнулась дверь. Подслушивала ли Аклис?

– Ку-ку! – Голос Киары пронзил пространство моей комнаты.

Я даже не заметил, как она вошла.

– У тебя было открыто, – пропела она и осмотрелась. – Ратбоун, ты покрасил стены или меня подводит память?

Сестра прошла вглубь спальни в кожаной куртке и грязных ботинках.

– Ну я же просил! Разувайся, когда заходишь.

Киара перебросила копну кудрявых волос на плечо и взглянула на свою обувь. Пожав плечами, она скинула ботинки, но на полу уже остались следы. Я цокнул языком и покачал головой.

– Я и забыла, какой ты… опрятный. – Сахарная улыбка сестры дала понять, что она хотела бы использовать слово похуже.

Ее глаза пробежались по комнате, но она так и не нашла, что искала. Ее нос слегка морщился: Киару явно что-то беспокоило. Выделенная мне комната была минималистично обставлена: кровать в углу, кресло у окна, а в другом конце небольшой платяной шкаф и полупустой стеллаж с книгами. Не с моими.

– Стены я покрасил, меня угнетал этот их светло-желтый цвет… Мора дала добро.

Сестра хмыкнула и изобразила удар плетью.

– Ты под каблуком, братец… Но лучше ее туфля у горла, чем отцовский нож. Как наша новоиспеченная ведьмочка, кстати?

– Справляется, как может. Мы в последнее время реже общаемся, – признался я.

Киара нахмурилась и присела на кровать. В уличных джинсах… Хорошо, хоть заправить успел.

До ее прихода я больше часа провел, уставившись на свои руки. Сила определенно текла ко мне от Моры, вот только я не контролировал ни то, как ее получил, ни то, как применил. Лишь почувствовал прилив… чего-то мощного.

Смогу ли я действительно вернуть себе магию?

Мои силы никогда не были связаны с огнем, это присуще только Дому земли. Почему же сила Моры так проявилась? Я без конца проматывал в голове наш разговор, начиная с момента, когда Мора пришла за обеденный стол, заканчивая тем, как она убегала, а я смотрел ей вслед.

– Мать была ее всем… – пробормотала Киара.

– Интересно, каково это? – усмехнулся я.

Сестра накрыла мою руку своей. Оттенок кожи у нас сильно отличался: я скорее напоминал вампира, а у нее – ровный загар. Сколько бы я ни выходил в сад днем, солнце ко мне не прилипало. Но если это последствие смерти, то жить можно.

– Посиди завтра вечером с нами. Мама чувствует себя лучше и уговорила местную кухарку испечь пирог с малиной, наш любимый, помнишь? – сказала Киара.

Последнее лето перед Академией я провел в маленьком коттедже на краю территории Дома крови с Киарой и ее матерью. Душу заполнило теплом от воспоминаний. Малиновый пирог Нови пекла едва ли не каждый день, безусловно, в качестве утешительного приза. Он был напичкан ягодами и жалостью. У Киары был хотя бы один родитель, который ее по-настоящему любил, а у меня – никого.

Однако теперь готовка давалась Нови все труднее из-за болезни.

– Ах точно. Ты же не можешь есть нормальную еду. Прости, я как-то забываю, что ты бледнокровка… Выглядишь как обычный парень, не отличишь практически! Но все равно, заглядывай в любое время, она будет рада тебя видеть.

Киара ушла, и я улегся на кровать. Я сжал и разжал кулаки, закрыл глаза и сосредоточился на отдаленных звуках на этаже – это было самое близкое состояние ко сну, что я мог испытать. Если повезет, удастся провести так пару часов.

Можно подумать, столько свободного времени пойдет человеку на пользу. Все двадцать четыре часа в сутках твои, занимайся чем угодно. Бесконечный океан возможностей.

Но что, если ты оживший мертвец, у которого нет хобби?

Когда в моих жилах еще текла магия, я много практиковался: заставлял домашних животных танцевать или делал себя пьяным от одного глотка пива. Гемансия была самой разнообразной и интересной магией, но для нее требовалась кровь. Исключительные гемансеры даже могли заставить людей видеть или слышать то, чего на самом деле не было. Но такие не рождались уже больше столетия.

Я устраивал вечеринки в Академии, а дома усердно зачитывался библиотечными томиками под надзором отца. Не помню, чтобы занимался чем-то поистине бесполезным в глазах родителей, просто так, ради удовольствия.

Интересно, спит ли сейчас Мора?

Я не мог избавиться от ощущения, что между нами образовалась пропасть. И дело вовсе не в горе, которое она, несомненно, переживала. Всякий раз, пытаясь вытащить из нее правду, я будто тянул ковер из-под грузовика. Мора не поддавалась.

Уверен, что мое неожиданное появление в ее голове напугало Мору. Пустит ли она меня снова?

Я обнял подушку и представил, что от нее пахнет ягодным шампунем. Все звуки вокруг растворились. Однажды Мора пустила меня в постель и позволила быть рядом. Я пообещал себе, что сделаю все возможное, чтобы это вновь произошло.

Если ко мне вернется магия, я смогу защитить ее.

Я резко вскочил с кровати.

С Морой что-то не так.

Сердце билось в удвоенном ритме, словно и в самом деле в груди их было два. Медитация, в которую я погрузился, прервалась внезапно. Сначала я подумал, что провалился в кошмар… Но нет, я больше не находился в Доме крови, так что это однозначно была реальность.

Как в тумане я добирался до спальни Моры. Внутри меня стало тесно, словно сила просилась наружу, что случалось после длительного застоя магии. Однако такого быть не могло. У меня слегка кружилась голова, но, вероятно, из-за моего прерывистого дыхания. Повернув ручку, я ввалился в комнату.

Из-под одеяла с кровати раздавалось тихое сопение. Я подошел ближе и узнал очертания тела Моры. Она лежала на животе, утопив лицо в подушке. И определенно дышала. Я уселся на корточки и перевернул ее на бок, но ведьма не проснулась. Ее брови были сведены к переносице, уголки губ опущены, плечи подтянуты к ушам. Я схватил ее за руку, но тут же отбросил от неожиданности.

Она словно заледенела.

Я подышал на пальцы и снова коснулся Моры, попутно растирая ее руку, чтобы хоть немного согреть. Мора не просыпалась. Тогда я положил руку ей на лоб и, закрыв глаза, заговорил с ней: сначала вслух, а затем мысленно.

«Мора, проснись!» – подумал я.

Она не двигалась, лишь громче сопела, и ее кожа становилась все холоднее. Я снял ботинки, лег рядом с ней на кровать и заключил в объятия. Неужели ей снился такой страшный кошмар, что она не могла очнуться?

Снилась ли ей мать?

Я снова попытался пробраться к Море в голову, но она будто воздвигла стену вокруг себя. Ничто не могло ни войти, ни выйти. Я коснулся губами ее ледяной щеки и прошептал:

– Все хорошо. Я рядом.

Мора расслабила плечи.

Не знаю, сколько потребовалось времени, но ее отпустило. Она успокоилась, потеплела и провалилась в небытие, надеюсь, без сновидений. Я пролежал с ней до первых лучей солнца. Я спорил сам с собой: остаться или тихо улизнуть, пока Мора не проснулась?

Представив, как ее лицо снова исказится от неловкости и вины, я решил, что оставить Мору одну будет лучшей идеей. Ее комната выглядела как обычно, за исключением неряшливо брошенных на пол вещей. Я не сдержался и, прежде чем выйти, перекинул футболку и джинсы через спинку стула.

Вовсе не это я имел в виду, когда жаждал вернуться к ней в кровать.

На следующий день я сидел в беседке с Нови, мамой Киары, укрывался от ветра, закутавшись в пальто, и грел руки о чашку чая. Сам чай я не стал и пробовать, потому что для бледнокровок последствия дегустации даже безобидных напитков довольно болезненные. Когда я любезно отказался выпить любимый отвар Нови, она скуксилась. Окружающие частенько забывали, кто я теперь такой.

Мать Киары была красивой, но измученной временем и моим отцом женщиной. Ее некогда ярко-рыжие волосы потускнели, у корней же побелели, словно их снегом присыпало. Руки стали морщинистыми от стирки и уборки. Где же Минос держал ее после того, как меня отправили в Академию? Я мысленно перебрал в голове все коттеджи Дома крови и не смог припомнить, чтобы Нови жила в каком-то из них.

– Где Киара? – спросил я, оглядывая беседку и сад.

– Пошла за дровами.

– Это Киара-то? – удивился я, поперхнулся слюной и чуть было не отхлебнул чая, чтобы смочить горло.

Нови кивнула и гордо произнесла:

– Девчонка многое сама в состоянии сделать, просто не всегда хочет. Может, хоть кусок пирога съешь? Ах точно! Прямо-таки из головы вылетает…

Нови встала и потянулась за ножом, чтобы отрезать себе кусочек. Она так крепко держалась за стол, что костяшки побелели.

Я поежился, но вовсе не от прохлады.

– Сдается мне, вы не так уж часто и общаетесь в последнее время? – спросила мать Киары.

Сестра нередко закрывалась у себя в комнате, живя у некромансеров, а иной раз сбегала в Дом крови без предупреждения. Хотя ее мать, насколько мне было известно, оставалась в замке теней. Однако я не сомневался, где ее носило. В объятиях несносного гвардейца, совершенно точно.

Но это не мое дело.

– Киара по тебе скучает. Я же вижу. Вы в детстве не разлей вода были… – Нови вздохнула и точно мысленно перенеслась в прошлое: складки у глаз углубились, а губы расплылись в легкой улыбке. – Моя доченька должна быть счастлива, помиритесь с ней. Так надо.

Этой женщине я обязан многим. По сравнению с Евой, она самая мягкая, теплая и заботливая мать на свете. Однако Нови никогда не давала мне забыть, кто ее родной ребенок, кто в приоритете. Я старался не принимать это близко к сердцу, наверняка она терпеть не могла мои гены, а не самого меня.

Киара – моя младшая сестра. Несмотря на напускную смелость и хвастовство, она была на восемь месяцев младше.

Минос умудрился завести детей от разных женщин в один год. Иногда я задумывался, не ходят ли где-то неизвестные мне братья или сестры, но предпочитал не знать наверняка. Я надеялся, что король крови просто в какой-то момент решил, что готов к рождению отпрысков. И почему бы не завести сразу двух детей на случай, если один из них окажется гнилым предателем?

– Меня обсуждаете? – вошла в беседку Киара, отряхнула джинсы и скинула куртку на ближайший стул. Потерев руки, она потянулась за чаем.

Интересно, вспомнит ли она, какой сегодня день?

– Конечно, дорогая, вот как раз с Ратбоуном вспоминали, какая ты милая в детстве была, – улыбнулась Нови.

– Мам! – воскликнула Киара и едва не зарделась.

Она вынула что-то из кармана куртки и развернулась ко мне. Ей достались обычные карие глаза. Сестра избежала участи быть похожей на нашего отца с его фальшивым золотом вокруг зрачков, в ее внешности было ровно столько от Миноса, сколько у меня от Евы.

– Братик, не думай, что я забыла про твой день рождения завтра. Заранее не дарят, но мне плевать. Пусть ты чисто технически больше не живой, от подарков отказываться запрещено!

Нови ахнула и затрясла руками.

– Ратбоун, что же ты ничего не сказал! У меня память-то совсем плоха. А ты, доченька, как не стыдно? Я бы хоть… не знаю…

Я неловко сглотнул, а затем натянуто улыбнулся и принял подарок – небольшую коробочку, обернутую в темно-синюю упаковочную бумагу, без бантика. Внутри пряталось кольцо.

Черный бриллиант, обрамленный ярко-красными рубинами.

– Это наследство прабабки, – пояснила сестра. – Я подумала, может, оно тебе пригодится. Для твоей ведьмочки, например. Ну, или продашь. Думаю, за такой антиквариат можно много выручить. Начнешь жизнь заново.

Внутри что-то дрогнуло. Новая жизнь с Морой звучала чересчур привлекательно. Я сжал в ладони коробку с кольцом.

Вот только мы с Морой не на одной волне.

– Я же вижу, как ты на нее смотришь, – сказала Киара.

– А она на меня так смотрит?

Нови жалобно вздохнула, но, видимо, предпочла не влезать в разговор.

– Дай ей время. – Сестра сжала мое предплечье.

Я подумал, что наше время зависело только от самой Моры, но все равно был бесконечно благодарен за второй шанс. Пусть раздражение в груди с каждой неделей становилось все глубже.

Спрятав кольцо в карман, я прокашлялся и поблагодарил сестру за подарок.

– Как твоя мама? – вдруг спросила Нови.

Киара поперхнулась чаем.

– Ева звонила мне дважды за последние три месяца. Понятия не имею, честно говоря.

– Она в Доме крови? – Нови свела брови к переносице.

– Сначала она была у трансмансеров, но очень скоро сбежала обратно к гемансерам.

Киара саркастически хмыкнула: мои слова явно ее не позабавили.

– Ничего другого я от нее и не ожидал.

– Небось спрашивала, когда ты возьмешься за ум и захватишь Дом крови? – поинтересовалась сестра.

– Ее ждало разочарование, как обычно.

Взгляд Нови прыгал между нами. Лениво улыбаясь, она приподнялась с лавочки, придерживаясь за стол, а затем взяла стоящую неподалеку трость.

– Мам, я достану, что нужно. Можешь не вставать.

Нови отмахнулась.

– Дорогая, я должна двигаться…

Тяжело дыша, мать Киары доковыляла до противоположной стены беседки и достала из сумки банку.

– Медку, доченька, тебе принесла. Добавь в чай вместо сахара, – сказала Нови и вручила дочери баночку с красной крышкой. – Фигуру побережешь и здоровье тоже.

Киара закатила глаза, но приняла мед.

Я отвел взгляд и нащупал пальцами края коробки во внутреннем кармане пальто. Тучи плыли в нашу сторону.

3

Верховенство

Мора

Не знаю, чего именно я ожидала от собрания Верховенства, но точно не этого.

Гарцель объяснила мне, что члены Верховенств всегда собирались в разных Домах. На этот раз пришла очередь трансмансеров принимать гостей у себя. Однако то место, где они жили, сложно было назвать домом.

Потому что он парил в воздухе.

Когда Гарцель принесла кристалл перемещения из потайной шкатулки в ритуальной, я надеялась, что больше не почувствую дурноту. Не тут-то было… Выйдя из портала, я затолкала тошноту назад. Мне стало плохо вовсе не из-за самого перехода – они переносились легче с каждым разом, – а из-за причудливого желания превратиться в птицу и упорхнуть отсюда подальше.

Может, мое тело отвергает это место? Мы буквально плыли в небе, наверняка воздух здесь реже и не подходит для новоиспеченной ведьмы. Верните меня на землю.

– Отдышись, и полегчает, – посоветовал Александр.

Джозетта фыркнула, но плелась позади всех нас, словно ее саму мутило.

В мыслях предстал вчерашний сон. Я слабо помнила, что именно в нем происходило, но мужское лицо преследовало меня. Четко очерченная челюсть, каштановые волосы и золотая сережка в ухе. Он чем-то напоминал меня. Мог ли это быть мой отец или просто образ того, каким я его представляла?

После смерти мамы я все чаще задумывалась, на самом ли деле он мертв? Или об этом мне тоже все детство врали?

– Осторожно. – Гарцель притянула меня к себе за рукав, когда я едва не споткнулась на ровном месте.

– Надо было выпить кофейку, – пробурчала я.

Джозетта снова фыркнула, но на этот раз так, будто она со мной согласна.

– Почему… и-их дом в воздухе? – спросила я с одышкой.

– Таким образом они исключают возможность попасть к ним по земле, – пояснил Александр. – Вертолетом громко, сразу заметят. Можно воспользоваться порталом, но они контролируют всю магию пространства.

– Удобно…

– Ага, но только не для тех, кто ходит к ним в гости по приглашению, – хмыкнул он.

– Эй! Не отставайте! – крикнула нам Гарцель.

Мы по-прежнему шли по подъездной дорожке, которая казалась бесконечной. Сам Дом пространства напоминал современную библиотеку в центре города с острыми углами и квадратными окнами, в которых виднелись стеллажи книг. Никаких балконов с растениями, как в замке теней, но и никакой готики вперемешку с золотой роскошью, как в Доме крови.

Внутри нас встретила обстановка в стиле модерн: мягкие пепельные оттенки, множество черных акцентов и причудливые вазы без цветов на всех полках.

Хриплый женский голос, внезапно зазвучавший позади, заставил меня подпрыгнуть.

– Кто же это очернил наш порог! Некромансеры, дорогие, сколько лет, сколько зим? Ах да, прошло всего три месяца… А кажется, будто десятилетие!

Женщина появилась из ниоткуда. Через портал, догадалась я.

Гарцель натянуто улыбнулась, а незнакомка-трансмансер повела нас по коридору.

Джозетта дернула меня к себе и прошептала:

– Это Лейла. Ее мы терпим с трудом.

Я понимающе кивнула и отодвинулась. Несмотря на то что Джозетта была заядлой любительницей цветов, от нее пахло не благоухающими розами, как можно ожидать, а землей и навозом.

Мы шли по длинному коридору с черным потолком и абстрактными картинами на стенах. Такой интерьер показался мне неуютным. Я заскучала по замку теней с его каминами, теплыми оттенками и цветами повсюду.

– Дорогие гости, прошу, – сказала Лейла и открыла перед нами двери в зал.

Громадный белый стол уже занимали ведьмы и маги, они явно ждали только нас. Квадратные окна пропускали утренний свет без каких-либо преград. Вовсю палило солнце, и в воздухе стояла жара, даже несмотря на пыхтящий в углу вентилятор. Он работал за семерых, чтобы охладить не только само пространство, но и напряжение среди собравшихся.

Краткое введение в динамику отношений между представителями магических Домов от Гарцель показало, что далеко не все члены совета ладят между собой. Но все же то, каким мне представил «Синклит» Минос, сильно отличалось от реальности. По крайней мере, они казались далеко не такими жестокими – никаких тебе кровоточащих на столе официантов для развлечения.

Дом земли по-прежнему оставался для меня самой темной лошадкой. И хотя Гарцель с Александром утверждали, что они безобидны и не принимают особого участия в делах совета Верховенств, я подозревала, что и у них есть свои разногласия с некромансерами. Когда я вошла в зал собрания, взгляды представителей Дома земли ощущались острее всего. Может, они просто не любят чужаков? Женщина с длинными взъерошенными волосами в корсете из материала, похожего на холщовый мешок, смотрела на меня, не моргая. Боится пропустить нечто важное?

Или ждет, пока я облажаюсь.

– Сегодня к нам наконец присоединилась Мора из Дома теней, хранительница Империальной звезды! – объявила Лейла.

Я нервно сглотнула. Хотела ли я вообще состоять в этом совете? Хранительница древнего мощного артефакта из меня так себе, ведь я боялась даже подойти к подвалу, где он находился. Голос из амулета и так сидел под кожей.

Члены совета перешептывались, поглядывая на меня. Я почесала бедро. Зуд появлялся по всему телу: и на спине, и на руках, но я приказала себе сидеть на месте спокойно. В последнее время меня все чаще мучали неизвестные недуги, которые уходят через пару дней. Гарцель говорит, что это от горя.

Я попыталась включиться в разговор: он, оказывается, уже шел в полную силу.

– …и здесь же встает вопрос бледнокровки, безусловно. Можем ли мы ему доверять? Дом крови десятилетиями пытается уничтожить наш союз. Раньше им хватало суверенитета, – произнес мужчина со смешными усами, которые закручивались кверху.

Гарцель предупреждала об этом. Верховенства сомневаются в Ратбоуне.

Я сглотнула страх и приподнялась из-за стола.

– Я понимаю, что принц Дома крови – опасный союзник, но могу заверить вас, что у Ратбоуна нет притязаний на трон. И с тех пор, как Ратбоун ожил, он демонстрировал преданность только Дому теней, – сказала я.

– Хранительница доверяет бледнокровке. К тому же он не владеет магией, какая от него угроза? Он под нашим контролем, – добавил Александр.

Дверь в зал вдруг распахнулась, и оттуда вылетел вихрь черной ткани. Сердце быстро заколотилось, но это оказался лишь мужчина в пальто.

– Прошу прощения! – произнес незнакомец и снял шляпу.

Бросив головной убор на стол, он сел рядом с трансмансерами, а его пальцы принялись стучать по столешнице, создавая вибрацию, которая дошла даже до моего места. Он взглянул на меня, наверняка заметив новое лицо, но тут в его глазах промелькнуло узнавание.

– Бранхульд, как мы рады, что ты соизволил порадовать нас своим присутствием! – саркастично произнесла Лейла.

Это же тот самый Тик, а точнее, Бранхульд, трансмансер из «Миража» в Меридиане! Он пытался выманить меня из гостиницы, помогая ведьмам теней.

– Вернемся к сегодняшней повестке, – сказала какая-то женщина из Дома земли.

Лейла оскалилась на Бранхульда, а затем перевела взгляд на нас с Гарцель.

– Если вы так уверены, что мальчишка больше не связан с Домом крови, то почему его сестра мечется между вашим замком и особняком покойного Миноса?

– Киара вообще не участвует в наших делах, она всего лишь гостья. К тому же и ей, и Ратбоуну дали ограниченный доступ к замку и информации о Доме теней. Верно, Мора? – сказала Джозетта.

Я энергично закивала.

Лейла откинулась на стул и прищурилась. Все это больше походило на допрос.

– И все же вы предоставили убежище бывшей пассии короля крови. Почему? На мой взгляд, ваш дом кишит гемансерами. Вас и самих-то кот наплакал.

Джозетта стукнула коленкой стол и сделала вид, что закашлялась.

– Нови больна, Минос ее изрядно помучил за последнее десятилетие. Его бывшая «пассия», как ты выразилась, жила в изоляции большую часть времени. По-твоему, мы должны были оставить ее в лапах гемансеров? – выдавила она.

– Мне не нравится твой тон, Лейла, – грозно добавила Гарцель. – Ты, кажется, забываешь, что эти самые гемансеры боролись с Миносом на нашей стороне. В то время как вы отказались нам помочь. Если Дом пространства так озабочен судьбой артефакта и Дома теней, где же вы были тогда?