Развод. Найти! Догнать! Влюбить!

– Ну и зачем ты тогда его принёс, – проворчала разочарованно и, швырнув бесполезный гаджет на кровать, плюхнулась рядом. Отобрала нагло присвоенный завтрак и, прицыкнув языком, упрекнула: – Поиздеваться пришёл? Ну да… Тебе ли переживать. На тебя у отца грандиозные планы. Хотя не удивлюсь, что тебя тоже женят на какой-нибудь породистой девице и даже согласия не спросят.

– Тьфу, блин, аппетит испортила, – подавившись, брат закашлялся. Схватив стакан с чаем, выхлебал всё до капли и, довольно крякнув, огрызнулся: – А то ты типа можешь что-то изменить. Нахрена тогда батеньку слушалась во всём? Ни разу не возразила. Размазня!

– Ты совсем обнаглел, – констатировала я и, облизав пальцы, проворчала: – Зачем припёрся?

– Я ж говорю, развлечь, – фыркнул Макар и, подтянув к себе планшет, начал что-то искать в многочисленных папках, бурча себе под нос: – Скачал фильмец. Думаю, как раз то что надо.

– Просмотр тупых фильмов – это деструктивное времяпрепровождение и…

– О, даже его словами говоришь, – перебив, хохотнул брат и, запустив видеофайл, приглашающе похлопал по покрывалу, невозмутимо добавив: – Иди, что ли. А то скоро свалишь в чужой дом, и кто знает, когда ещё увидимся.

– Дурень, – буркнула я, но всё же села рядом и, не глядя в экран гаджета, пожаловалась: – Бред какой-то. Не знаю, что теперь делать.

– Фильм смотреть, – отозвался Макар, и я нехотя скосила взгляд на экран, где уже играла вступительная композиция, а по полю, сидя на лошади, скакала девушка.

– Старьё какое-то, – проворчала я.

– Угу, – хмыкнул Макар и сунул планшет мне в руки.

Девушка в свадебном платье уезжала от нежеланного жениха. Её волосы развевались, а на лице читалась решимость. Ветер сорвал фату и…

– Сбежавшая невеста, – ахнула я и, прикрыв рот рукой, бросила настороженный взгляд на дверь.

– Ага, прикинь, как бывает, – Макар расплылся в хитрющей улыбке и, поиграв бровями, прошептал: – Смелая она, правда?

– Постой, ты что-то придумал? – поинтересовалась я тихо.

– А ты сильно замуж не хочешь? – вместо ответа уточнил брат, а я глянула на него с укором, давая понять, что вопрос, мягко говоря, глупый.

– А коня где достанешь? – пытаясь скрыть улыбку, протянула я, и, переглянувшись, мы дружно заржали.

– Ну, во-первых… – немного успокоившись, деловито начал Макар: – Конь тебе не поможет. Во-вторых, беру подготовку операции на себя, но…

– А мне что делать? – округлив глаза, перебила я и, кивнув на бормочущий планшет, фыркнула: – В отличие от неё, меня заперли, и уверена, в день свадьбы в ЗАГС меня будет сопровождать штат охраны.

– Но… – раздражённо выдохнув, продолжил брат и, загибая пальцы, перечислил: – Мне нужны контакты твоей подруги, способы добыть денег и…

– Контакты дам, а вот с деньгами сложнее, – вздохнула я и, потерев переносицу, пожаловалась: – Украшения папа изъял, банковскую карту и наличку тоже.

– У меня есть немного, – смущённо сообщил Макар и, подумав, отмахнулся: – Ладно, что-нибудь придумаю. Самое главное – я должен знать твой настрой.

– А что есть варианты, что я могу передумать? – смерив его прищуренным взглядом, произнесла я с издёвкой.

– Ну мало ли, – закатив глаза, выдохнул Макар и, подавшись вперёд, таинственно прошептал: – Я подслушал, что папа с твоим женихом обсуждали. Поверь, готовится нечто… кх-м-м… особенное.

– Например? – гулко сглотнув, проблеяла я и, ухватив его за локоть, потребовала: – Рассказывай. Желательно в деталях.

– Что-то типа свидания, – скривившись, поделился он и, взъерошив волосы, покраснел: – Я толком не понял.

– Мне плевать, – прорычала я и, вздёрнув подбородок, добавила: – Не собираюсь я замуж. По крайней мере, не сейчас и не за того, кого навязал мне папа.

– То есть не передумаешь? – с нажимом спросил Макар, а я уверенно кивнула.

– Нет. Так что разрабатывай свой коварный план, заранее согласна на всё.

– Даже переехать в другой город? – поиграв бровями, проурчал брат и, потирая руки, предвкушающе хихикнул: – Круто. Спецоперация по спасению сестры.

– Смотри, чтобы тебе за эту спецоперацию не влетело, – предупредила я аккуратно и, оглядев комнату, тихо добавила: – Я в гардеробной жучок нашла, не исключено, что и в комнатах есть.

– Нету, – покачав головой, успокоил брат и, подмигнув, дополнил: – Я видел, как их устанавливали, пока ты в универе была. Потом всё обшарил, и у тебя, и у себя, а в гардеробную не подумал заглянуть. К тому же… ну что он мне сделает? Лишит сладкого? Поставит в угол? Отберёт телефон?

– А что делать с охраной? – закусив нижнюю губу, вздохнула я и, покачав головой, предположила: – Не думаю, что они отвернутся, пока я удираю. Тогда всё будет напрасно и… Нет, я тебя, конечно, не сдам, но меня-то снова запрут, только теперь уже в доме мужа.

– Кто не рискует… – многозначительно протянул Макар, но договорить не успел.

В комнату без стука заглянула наша экономка и, найдя меня взглядом, сдержанно улыбнулась. Подошла к кровати и, уложив на покрывало красивое платье, поставила у кровати ещё и стильные туфельки на высоком каблуке, а потом развернулась, чтобы уйти.

– Постойте, – окликнула я и, кивнув на обновки, настороженно уточнила: – Это что? Зачем?

Она вздёрнула брови и, покраснев, развела руками, сбивчиво сообщив:

– Было велено принести. Сегодня у вас свидание. Будьте готовы к шести вечера.

ГЛАВА 6

Есения

После услышанного я снова перевела взгляд на шикарное вечернее платье, но теперь обновка почему-то не радовала.

– Рустам подкрался незаметно, – многозначительно пробормотал брат, а я скривилась и, поджав губы, скрестила руки на груди.

– Не пойду, – буркнула и, вытянув ногу, сбросила дорогое подношение на пол.

– Дура, что ли? – заворчал брат и, отложив планшет, подскочил с кровати. Двумя пальцами подобрал ненавистную шмотку и, изучив её на вытянутой руке, констатировал: – Красивое. Чё разбрасываешься?

– Дарю, – отмахнулась я, но Макар выпучил глаза и, отложив платье на кровать, покрутил пальцем у виска.

– Не, ну ты и правда того… Такая возможность, а ты в позу встала.

– Какая, такая? – передразнила я и, отвернувшись к окну, проворчала: – Маловероятно, что мне удастся отговорить Рустама от уже назначенной свадьбы. Особенно в таком наряде, особенно после того, как он признался, что давно положил на меня глаз.

– Еська, ну ты вообще не шаришь, какой шанс упускаешь. Что бы он на тебя ни положил, – глаз или… – поймав мой осуждающий взгляд, брат осёкся и, разведя руками, пояснил: – Ой, всё!.. Какие мы нежные, однако. Я о другом сейчас говорю.

– Ну-у?..

– Свидание, – это значит он повезёт тебя куда-то в центр. Скорее всего в ресторан, то есть в людное место.

– И-и? – поторопила я, не совсем понимая, к чему он клонит.

– Ты можешь попробовать сбежать, – оглянувшись на дверь, едва слышно произнёс Макар, а я усмехнулась.

– Хах, сбежать? На каблуках, без денег и документов?

– Ну или выйти попудрить носик, попросить у кого-нибудь телефон и созвониться с подругой. Даже если сбежать не удастся, просто скажешь ей, что я в деле. Чтобы она не удивлялась, когда я обращусь к ней за помощью.

– Допустим, – подумав, процедила я и, покачав головой, простонала: – Но это же с женишком общаться придётся, улыбаться, принимать знаки внимания.

– Потерпишь, – отрезал Макар и, предотвращая моё нытьё, подытожил: – Или терпи его потом как мужа.

– Фу-у, не-е-е… – поморщилась я и, прерывисто вздохнув, кивнула: – Ладно, уговорил. Пошла готовиться к свиданию.

Свой образ продумывала долго. Первым делом хотела усыпить бдительность Рустама. Обмануть… Собиралась предстать перед ним красивой, в меру утончённой, но немного глуповатой особой. Ведь так у меня был шанс улизнуть уже сегодня.

Не пугало даже отсутствие документов и денег, хотя Макар, уходя из моей комнаты, пообещал раздобыть хоть немного налички и попробовать выяснить, где мой паспорт.

Что называется «миссия невыполнима», и даже, скорее всего, неадекватна, но тянуть до дня свадьбы и надеяться на чудо, я не могла.

Самое досадное, что Рустама я абсолютно не знала. Его характер, принципы, привычки, – всё это было непредсказуемо и опасно, но учитывая его ко мне симпатию, импровизировала чисто интуитивно.

Светлые волосы завила крутыми локонами, оставив распущенными, выгодно подчеркнула глаза и губы, придав лицу ярко выраженную кукольность, а ещё…

Не знаю, какой чёрт меня дёрнул, но, порывшись в бездонной тумбочке, заваленной косметикой, я нашла накладные ногти, которые когда-то покупала вместе с тематическим костюмом, собираясь на студенческую вечеринку в честь Хэллоуина.

Как всегда, папа меня туда не отпустил, а костюм приказал изъять и выбросить. Сохранились только ногти… Ужасно длинные и кроваво-красные, с дурацкими стразами и замысловатой паутинкой, нарисованной по краям.

За час до назначенного времени в комнату заглянул брат и, настороженно оглянувшись, сунул мне небольшую пачку денег и тут же испарился. Подозревала, что Макар пожертвовал своей заначкой, да и денег оказалось не то чтобы уж очень много, но в моей ситуации любая сумма могла помочь.

Наличку пришлось прятать под резинку чулок, но это показалось безопаснее, чем щеголять с сумочкой, которую могли осмотреть охранники. Когда дело дошло до примерки платья, я невольно опешила.

Не знаю, кто именно выбирал этот наряд, но точно не папа. Он ТАКОЕ не одобрял даже на семейных ужинах.

Глубокое декольте, открытые плечи, большой вырез на юбке и крохотное полупрозрачное болеро, которое ничего не прикрывало. Но нашёлся один плюс, – длинный и вполне свободный подол совсем не обтягивал мою попу и надёжно скрывал спасительную заначку.

Стоя перед большим зеркалом, я разглядывала непривычный образ, напоминающий элитную кх-м-м… эскортницу и недовольно кривилась. Я не слышала, как кто-то вошёл в комнату, и когда неожиданный визитёр заговорил, даже вздрогнула.

– Рад, что ты всё же взялась за ум и решила попробовать наладить отношения с будущим мужем, – оглядывая меня с головы до ног, произнёс папа и, не сдержавшись, поморщился.

Ну да, ну да… Видеть меня в таком образе он не привык. Всегда придерживался мнения, что женщина, а тем более девушка, нашего круга должна быть скромной, сдержанной и, выходя в свет, служить своему спутнику достойным дополнением.

– Взялась за ум? – удивлённо вздёрнув брови, усмехнулась я и, покрутившись, продемонстрировала себя «во всей красе», добавив с нескрываемой издёвкой: – Что в моём образе намекает на мой ум, а? Пап, я же выгляжу, как шлю…

– Не перегибай, – перебив, одёрнул папа и, нахмурившись, протяжно вздохнул: – Ну да, наряд слишком открытый, но отказаться от подарка Рустама было бы невежливо и неприлично.

– А то, что он хочет видеть меня именно такой – прилично? – меня определённо несло. На миг даже забыла, что обещала себе не провоцировать папу и быть условно покладистой, но удержаться от подколки не смогла: – Именно с таким мужчиной ты видишь моё будущее?

– Вам надо сблизиться, пообщаться, узнать друг друга получше, – перечислил папа и, поджав губы, проворчал: – Наслаждайся подобными нарядами, пока можешь. Подозреваю, что после свадьбы твой муж закутает тебя в паранджу. Их семья довольно строгих нравов и…

– И именно так он собрался вывести меня в люди, – перебив, подытожила я, но папа покачал головой и, хмыкнув, произнёс то, чего я совсем не ожидала.

– А кто сказал, что вы куда-то поедете? Ужин на две персоны накрыт в закрытой столовой. Рустам уже приехал и ждёт тебя внизу.

ГЛАВА 7

Есения

Досаду скрыть не удалось, но папа сделал вид, что решение устроить свидание дома он принял, оправдываясь заботой и беспокойством.

– Так мне будет спокойней, – пожав плечами, пояснил он и, сунув руки в карманы брюк, прищурился. – К тому же Рустам тебе пока совсем чужой и лучше, если ваше сближение будет происходить под моим контролем.

– Свечку подержишь? – огрызнулась я, тут же жалея о сказанных словах.

– Я могу всё отменить, – процедил папа и, направившись к двери, бросил через плечо: – Потом не жалуйся.

Не очень-то и хотелось, но проверять границы его терпения тем более было опасно. К тому же встреча с Рустамом могла дать мне некоторые преимущества, поэтому я поспешила исправить ситуацию.

– Нет, а чего ты от меня ждал? – воскликнула я и, догнав папу, уцепилась за его локоть.

– Послушания, – буркнул он и, открыв дверь, жестом пригласил меня пойти первой. Сам прикрыл дверь моей комнаты и, вздохнув, ворчливо добавил: – И хоть немного благодарности.

– За что? – хмыкнула я и, не торопясь спускаться по лестнице, перечислила: – Постой, я угадаю. За воспитание, образование, лучших учителей, любые капризы, которые ты, кстати, заменял своими желаниями и решениями. Вот как и сейчас…

– Есения, – одёрнул папа и, покачав головой, попросил на удивление сдержанным тоном: – Просто поверь, что я желаю для тебя самого лучшего. Обеспеченное будущее, стабильность, защита. Тебе не придётся работать и…

– А я хочу работать, – топнув ногой, отрезала я и, подхватив рукой длинный подол платья, пошла разбираться с ненавистным женихом.

Пока я ещё могла повлиять на его решение, вызвать разочарование, возможно, даже отвращение. Планировала намекнуть, что легко со мной не будет, а принудительный брак может обернуться кошмаром не только для меня. В таком воинственном настроении я и спустилась по лестнице и, вскинув взгляд, нахмурилась.

Рустам ждал у основания лестницы. Держа в руках большой букет роз, обезоруживающе улыбался и, изучая меня с головы до ног, щурился, как сытый кот. Его довольный вид и жадный взгляд мигом отмел вариант, что удастся договориться полюбовно.

Он явно рассчитывал на совсем другое «полюбовно», и мне срочно пришлось вернуться к плану, в котором я должна изображать наитупейшую овцу и раздражать его буквально во всём.

– Привет, Руслан, – затормозив на предпоследней ступеньке, я помахала рукой и, зажав нос пальцами, громко чихнула: – Ой прости. Это, наверное, аллергия на цветы.

У женишка дёрнулся глаз, а улыбка немного сдулась, образуя кривой оскал.

– Я Рустам, – напомнил он вкрадчиво и, сунув букет одному из охранников, протянул мне руку.

Жест я намеренно проигнорировала. Чихнув ещё раз, обогнула Рустама и пошла в сторону столовой. Путь знала, но нас проводили, как дорогих гостей и, оставив наедине, закрыли дверь.

Обычно в этой столовой мы отмечали семейные праздники и памятные даты, а партнёров и друзей папа предпочитал принимать в гостиной. Так было до смерти мамы, и последние годы комната пустовала.

Но сегодня прислуга постаралась. Стол сервировали лучшей посудой, расставили свечи, зажгли камин, а папа, кажется, пожертвовал своё лучшее коллекционное вино.

– Я счастлив, что ты согласилась со мной поужинать, – произнёс Рустам и, отодвинув для меня стул, добавил: – Уверен, мы найдём общий язык.

– А разве мы говорим на разных языках? – похлопав ресницами, проблеяла я и, рассмеявшись неприлично громко, отмахнулась: – Шучу, конечно.

– Чувство юмора – это хорошо, – не особо радостно буркнул женишок и, положив на край стола какую-то чёрную коробку, занял место напротив.

– Рада, что ты так считаешь, – улыбнулась я и, потупив взгляд, пожаловалась: – А вот мой бывший молодой человек говорил, что ум и скромность важнее.

– Бывший? – брови Рустама взметнулись вверх, а в глазах мелькнула ярость. Склонив голову набок, он поджал губы и, сделав глубокий вдох, уточнил: – Кто он? Как долго вы встречались?

Сразу поняла, что новая информация будущего мужа, мягко говоря, взбесила. Моя импровизация выглядела вполне невинно, но не для него. Зная строгие нравы семейства Усмановых, я подозревала, что папа пообещал, что невеста им достанется девственницей, и на этом можно было сыграть.

– Всего полгода, – глядя в упор, ответила я и, подавшись вперёд, заговорщически прошептала: – Только папе не говори. Его вечные запреты вынудили меня скрывать наши отношения с…

– Неважно, – перебил Рустам и, криво усмехнувшись, проурчал: – Полагаю, в связи с этим мне не придётся с тобой особо нежничать в первую брачную ночь. Я, знаешь ли, люблю пожёстче.

После его слов глаз дёрнулся у меня. Скомкав салфетку, я покраснела и отвела взгляд, пытаясь придумать достойную фразу, но наш содержательный разговор прервали.

В комнату зашла одна из служанок, облачённая в строгое платье и белый передник. Водрузив на стол тяжёлый поднос, она расставила перед нами горячее и пару тарелок с канапе, закусками и салатами. Вернулась к двери и, забрав у охранника пузатую вазу с розами, поставила её в центр стола и сдала меня с потрохами.

– Вот, Есения, ваши любимые розы. Правда красивые?

– Да. Спасибо, – буркнула я и, подняв взгляд на Рустама, заметила его самодовольную улыбку.

Всё шло не по плану… Хотя чёткого плана не было изначально, но теперь я понимала, что загоняю себя в ловушку. Несмотря на пустой желудок, есть сразу же расхотелось. Просто встать и уйти – означало бы мою капитуляцию, но остаться и продолжить провокационный разговор в выбранной роли я посчитала пустой тратой времени.

– Я не хочу за тебя замуж, – отодвинув тарелку, проворчала я и, посмотрев исподлобья, добавила: – Это решение наших родителей. Не моё… Я тебя не люблю и не думаю, что…

– Не только родителей, – перебив, спокойно произнёс Рустам и, взяв таинственную коробку, встал и подошёл ко мне. Открыл, демонстрируя шикарный золотой комплект, переливающийся искорками бриллиантов и, достав ожерелье, вкрадчиво продолжил: – Есения, я ждал почти два года. Ты не помнишь, но первый раз мы встретились на одном из званых ужинов. Ты меня проигнорировала, а вот я…

Он попытался надеть ожерелье мне на шею, но я дёрнулась и, вжавшись в высокую спинку стула, скрестила руки на груди.

– Я терпелив, но все имеет свои границы, – вздохнув, предупредил он и, склонившись, прошептал мне на ухо: – Мне нравится, что ты брыкаешься, врёшь, пытаешься противостоять, но учти… Я люблю пожёстче, и эта борьба меня только заводит.

Стиснув зубы, я сидела, не шевелясь, но от его слов меня передёрнуло. Глядела строго перед собой, не планируя отвечать, но Рустам лишь рассмеялся и, нагнувшись, поцеловал меня в оголённое плечо.

Среагировала мгновенно и на голых инстинктах… Просто отшатнулась и, размахнувшись, от всей души влепила ему пощёчину, при этом напрочь забыв про наклеенные ногти.

ГЛАВА 8

Есения

Чертыхнувшись, Рустам отшатнулся и, уставившись на меня почти с удивлением, нахмурился. На его щеке разбухали кровавые борозды, оставленные моими накладными ногтями. Яркие капли медленно собирались в густые струйки и, стекая по его короткой щетине, капали на белоснежную рубашку.

Как заворожённая я наблюдала за результатами своей выходки и, вжимаясь в спинку стула, ждала расправы. По хищному взгляду Рустама чётко читалось, что с рук мне это не сойдёт.

Стараясь сдержать эмоции, я смотрела на жениха с вызовом, мысленно надеясь, что он ударит в ответ. Да, именно этого я и ждала. Зачем? Как бы странно и страшно это ни звучало, открытая агрессия в мою сторону могла помочь убедить папу, что выбор жениха им сделан необдуманно.

Но Рустам сдержал свой гнев… не обращая внимания на испорченную рубашку, взял со стола тканевую салфетку и, прижав к щеке, скривился от боли. Отнял ткань от лица и, посмотрев на кровь, криво усмехнулся.

– Наш брак будет кхм-м… интересным, – задумчиво проговорил Рустам и, снова усмехнувшись, смерил меня сканирующим взглядом, многозначительно пророкотал: – С нетерпением жду нашу первую брачную ночь.

Только бы не заплакать… Нельзя демонстрировать свою слабость!

Последние надежды рухнули, а меня накрыло осознание, какому монстру меня собирается отдать папа. Две недели! Всего две недели, и я стану заложницей мужчины, которому плевать на мои чувства и желания, а моё противостояние разжигает его звериную сущность ещё больше.

Шагнув ко мне, Рустам склонился, нависая и давя своей энергетикой. Поймал мой подбородок пальцами и, грубо дёрнув, вынудил посмотреть в глаза. Прошёлся подушечкой большого пальца по моей нижней губе, пачкая своей кровью, и его глаза опасно потемнели.

– Мне плевать, что ты меня не любишь, – прорычал он хрипло. – Плевать, что не хочешь… это даже забавляет. Плевать, что не понимаешь, что играешь с огнём.

Каждая произнесённая им фраза сквозила угрозой, обещанием опасности и безвыходностью, но я не могла выдавить и слова, боясь спровоцировать его на нечто большее.

– Есения, я тебя люблю, – выдержав паузу, пророкотал он и, скривившись, нахмурился: – Очень сильно люблю. Давно люблю, но… Это делает меня слабым, а я не привык быть уязвимым. Наши женщины уважают и боготворят мужа или… боятся. Только от тебя зависит, какие чувства у тебя буду вызывать я, и только от тебя зависит, станет ли наш брак раем или…

Он улыбнулся, но нежности в этой эмоции не было, от слова совсем.

– Раем для тебя, если ты не поняла, – хмыкнув, он поиграл бровями и, склонив голову набок, добавил: – Моя жизнь ничуть не изменится. Обожание и доступность можно получить по щелчку пальцев, за деньги, подарки и даже даром. Но я готов попробовать воплотить наши общие мечты в реальность. И ты всё ещё можешь…

– Засунь свои мечты в жопу, – дикой кошкой зашипела я и, скользнув в сторону, быстро отошла, намеренно отгораживаясь от Рустама столом.

Он шагнул ближе, пытаясь обогнуть преграду, но я вскинула руки и предупредила:

– Я буду кричать.

– Будешь, – кивнул он и, посмотрев исподлобья, вкрадчиво дополнил: – Но не сегодня.

Отшвырнув окровавленную салфетку на стол, вышел из столовой и хлопнул дверью. Я вздрогнула от звука и, покачнувшись, ухватилась за край стола.

Долго и с трудом сдерживаемые слёзы хлынули по щекам, а я закусила губу и, зажмурившись, жалобно заскулила. Всё плохо! Слишком плохо и теперь предсказуемо. Не будет чуда, нам не удастся договориться. Болезненная одержимость не позволит Рустаму отменить нашу свадьбу, а моё равнодушие не остановит его попыток добиться меня любыми путями.

Со слов ненавистного жениха, он ждал два года. Стали понятны причины столь поспешной организации свадьбы и настойчивости. Рустам не скрывал своих намерений, а я по глупости раскрыла все карты.

Злость на него и на папу накрыла лавиной. Ломая дурацкие ногти, я сгребла край скатерти и, дёрнув, отправила в полёт и дорогую посуду и еду, и пузатую вазу с когда-то любимыми цветами, и драгоценности, подаренные тем, кого я теперь ненавидела всей душой.

Грохот, звон стекла, тупая боль и полный хаос… Вокруг и внутри…

Именно этот момент выбрал папа, чтобы войти в столовую. Замер в дверном проёме и, осмотрев результаты моей несдержанности, свёл брови на переносице.

– Что ты натворила?! – взревел он и, подскочив, больно ухватил меня за локоть, продолжая орать: – Совсем с катушек съехала?! Истеричка! Он к тебе с добром!.. С подарками!.. Со всей душой, а ты!.. Лицо ему исполосовала!.. За что?!

– Он приставал! – пытаясь оправдаться, выкрикнула я и, закрыв лицо руками, разрыдалась ещё больше.

– Дура! Ты просто капризный ребёнок! – оглушая, проорал папа и, отпихнув меня в сторону, присел. Выбирая из кучи осколков и месива еды, украшения, глухо выругался и, вскинув взгляд на служанку, мнущуюся в дверях, скомандовал: – Уберите тут всё! Украшения отмойте и унесите в мой кабинет.

Встав, вытер руки о какую-то тряпку и, схватив меня за предплечье, поволок к двери. Длинный коридор, лестница, ещё коридор, дверь моей комнаты и… меня кульком впихнули внутрь и, прежде чем закрыть дверь, папа замер, буравя меня взглядом, полным разочарования.

– Папа, он монстр! Жестокий зверь! – заламывая руки, проскулила я и, поёжившись от непривычно чужого взгляда, всхлипнула: – Он такое обещал. Вернее, угрожал таким, что… Неужели ты поверишь ему, а не мне?

– А ты зажравшаяся и избалованная девчонка, – подытожил папа и, покачав головой, с горечью добавил: – Теперь я в этом убедился. Признаю, пробелы в твоём воспитании – это мой просчёт, но… Есения, я не думал, что ты так меня опозоришь из-за банального каприза.

– Что-о-о? – охнув, выдавила я. – Каприза? Папа, я не согласна…

– Помолчи, – отрезал он и, кивнув в сторону лестницы, произнёс с нескрываемой горечью: – Я видел. Я всё видел своими глазами. Он не сделал ничего плохого, хотел познакомиться, принёс цветы, дорогой подарок, а ты… Зачем оскорбила будущего мужа?! И что за погром устроила?!

– Это из-за… – сформулировать что-то логичное почему-то не получалось, и я мысленно ругала себя за несдержанность.

– Хватит, Еся, хватит! – рявкнул папа и, прежде чем закрыть дверь, отчеканил: – Теперь я жалею, что тянул время с этим браком. С этого дня и до самой свадьбы из комнаты ты не выйдешь.