Эдем

– А это Хёнджин, наш репер и вижуал, – добавил Юджин, кивнув в сторону парня с ямочками на щеках, который всё ещё слегка хихикал, при этом краснея.

Хёнджин в ответ на представление сделал глубокий поклон, его ямочки стали ещё глубже, а глаза сверкали озорным блеском. Он был настоящим вижуалом – лицом коллектива, а также спокойным и талантливым, что добавляло ему харизмы. Высокий парень с привлекательными и слегка усталыми, но дерзкими глазами представился следующим.

– Меня зовут Донхён, я являюсь главным вокалистом и автором песен в нашей группе, – произнёс он тихим, но уверенным голосом, слегка склонив голову и по-прежнему оставаясь на диванчике.

Его голос звучал более глубоко, чем у Юджина, был спокойным и немного хмурым, но в его глазах Натали заметила доброжелательность и искренность. Он казался человеком с живым умом и острым взглядом. За ним последовали ещё несколько парней, каждый из которых имел свой неповторимый характер и внешность. Джэмин, с безупречно гладкой кожей и милой, почти детской улыбкой, привнёс в атмосферу лёгкость и невесомость. Он был талантливым танцором и вокалистом, что делало его универсальным артистом.

Следующим был Кай, который, как и Хёнджин, принадлежал к рядам реперов. Его непревзойдённая грация и магнетический взгляд заставляли Натали чувствовать себя немного неловко, но энергичность и харизматичность были неоспоримы. Сонхва, ещё один из танцоров и вокалистов, производил впечатление уверенного и стильного человека. Его движения были плавными и выразительными. И, наконец, самым младшим участником группы оказался Тэён – весёлый и разговорчивый макнэ. Этот обаятельный парень также был вокалистом и танцором, и его жизнерадостный характер создавал атмосферу дружелюбия и тепла.

– Я просто в восторге от того, что могу познакомиться с вами, – произнесла Рашман, с волнением отмечая в своём сознании каждое имя и лицо айдолов, стараясь запомнить их как можно лучше. – Для меня большая честь стать вашим менеджером, и этот опыт очень ценен, особенно учитывая, что я иностранка.

– Надеюсь, вы сможете всех нас вытерпеть! – с игривой улыбкой сказал Кай, его глаза блестели от веселья.

На это Ким Джун с лёгким упрёком в голосе возразил:

– Эй, ребята, не наглейте! Если эти шалопаи вдруг не будут вас слушаться, смело обращайтесь ко мне или к руководству! Мигом дурь выбьем!

Слова Кима прозвучали как забавная угроза, и все ребята, услышав это, не смогли удержаться от смеха. Хёнджин, наблюдавший за происходящим, усмехнулся и снова посмотрел на иностранку, обратив внимание на то, как её волосы, собранные в мягкие завитки, обрамляют лицо. Натали была шатенкой с чарующими серыми глазами. Лицо поражало красотой: высокий лоб, прямой нос, тёмные брови, идеальные губы и стройная шея, подчёркивающая изящество. Кожа сияла, будто покрыта тонким слоем света, а фигура привлекала внимание. Хён, наблюдая за ней, почувствовал, как по шее и ушам разливается жар. В мыслях он упрекал себя за то, что не может утаить своё неподдельное любопытство и слишком пристальный взгляд. Новый сотрудник, чьё имя, к сожалению, вылетело у него из головы, тихо улыбнулась в ответ на слова Кима. Её голос звучал приятно и уверенно, с лёгким, едва заметным акцентом.

– Конечно! Я уверена, всё будет в порядке! – с улыбкой кивнула Натали.

Кай заметил, что Хёнджин с любопытством смотрит на менеджера, и легонько толкнул его локтем. Тот недовольно нахмурился, явно не одобряя вмешательство друга.

– Прекрати пялиться. Это неприлично, – тихо шепнул Кай, стараясь отвлечь его от раздумий.

Хён, отведя взгляд, что-то невнятно произнёс в ответ, но Кай, не обратив на это внимания, снова рассмеялся и толкнул его, на этот раз чуть сильнее, из-за чего тот едва не упал на Сонхва, который стоял рядом. Сонхва, не желая терпеть такие выходки, просто смерил обоих злым взглядом, который мог бы заставить кого угодно замолчать.

– Бесишь меня, Кай… – с недовольством произнёс Хёнджин, пытаясь вернуть своё внимание к происходящему.

Тем временем Юджин, заметив, что внимание группы рассеяно, предложил:

– Итак, ребята, давайте посмотрим новую хореографию к «Lunar Eclipse». Нам нужно отработать синхронность, особенно в финальной части. Натали, будьте добры, посмотрите и скажите, что, по-вашему, можно улучшить. Критика приветствуется!

Рашман кивнула с улыбкой, а Ким Джун, похлопав её по плечу, сказал:

– Это хорошая мысль, но мне пора заняться своими делами. Всем удачи!

Все члены группы кивнули, провожая его взглядом. Натали устроилась на уютном диванчике, откуда хорошо видела, как айдолы готовятся к репетиции. К счастью, она заранее ознакомилась с материалами и хореографией, поэтому теперь, наблюдая за движениями группы, смогла составить общее представление об их исполнении. В целом, группа двигалась довольно слаженно, но, как и в любом выступлении, имелись небольшие шероховатости. Серые и проницательные глаза ловили мельчайшие детали. Хёнджин, в свою очередь, пытался скрыть своё смущение и сосредоточился на собственных движениях, понимая, что Натали, обладая острым взглядом, заметила его недвусмысленный интерес.

Эта женщина источала спокойную уверенность, которая контрастировала с привычной суетой в тренировочной студии. Лёгкий акцент, едва уловимый намёк на незнакомое Хёну происхождение, придавал её голосу загадочность. Парень украдкой бросал на неё взгляды, стараясь запоминать мельчайшие детали: изящные кисти рук, как она держит ручку, и даже то, как длинные волосы слегка колышутся при каждом движении головы.

Юджин, задающий темп репетиции, был сосредоточен и требователен. Лидер нетерпеливо останавливал группу, указывая на неточности в синхронности и выразительности. Кай, как всегда, был на пике энергии, его движения были резкими и точечными, а вот Сонхва, как часто бывало, немного отставал, задумываясь над сложными элементами хореографии, которые требовали особого внимания и времени для освоения.

Тэён, стараясь не отвлекаться на шум и разговоры вокруг, сосредоточился на своих движениях, выкладываясь на полную катушку. В то же время Донхён, казалось, был не в восторге от происходящего. Его лицо исказила боль. Травма от неудачного сальто назад оставила свой след. Но, несмотря на это, он продолжал стараться, не позволяя себе сдаться. Джэмин, хоть и был вовлечён в процесс, не выражал никаких эмоций, оставаясь сосредоточенным на своих движениях. Студия заполнилась мощной и мелодичной музыкой, которая придавала всем участникам сил и вдохновения.

Хёнджин почувствовал, как напряжение спадает, уступая место привычному волнению перед грядущим выступлением. Он отдался танцу, забыв о краснеющей шее и насмешливом шёпоте Кая, который всегда был рядом, готовым подбодрить или подколоть. Движения были сложными, требующими не только физической подготовки, но и эмоциональной отдачи. Каждый прыжок, каждый поворот, каждый жест были пропитаны энергией песни. В финальной части, как и предсказывал Юджин, возникли проблемы. Хён зацепился ногой за чужую и чуть не упал. Шея снова вспыхнула краской. Он услышал тихий вздох лидера и голос Натали, указывающей на ошибку.

– Вам нужно более чётко отработать переход между восьмым и девятым элементом, – сказала она, голос был спокойным, но твёрдым, без намёка на снисходительность. – Хёнджин, обрати внимание на положение стопы в этот момент. Чуть больше контроля, и всё получится.

Хён кивнул в знак понимания, вытирая пот со своего лба майкой, при этом неосознанно приоткрыл свой торс, даже не замечая, как это выглядит. Натали, погружённая в работу, невольно обратила внимание на его стройное и мускулистое тело, но старалась не поддаваться искушению отвлечься от своих мыслей, понимая, что подобные размышления были бы неуместны. Он чувствовал неловкость из-за своей ошибки, но всё равно был признателен за конструктивную критику.

После того как репетиция подошла к концу, все участники группы начали постепенно расходиться, направляясь в разные стороны, чтобы принять душ и освежиться после напряжённого и насыщенного занятия. Натали, полная идей и вдохновения, решила отправиться в свой кабинет, чтобы создать там атмосферу, которая бы ей понравилась и способствовала продуктивной работе.

Пройдя по длинным коридорам агентства, она наконец добралась до своего большого, но в то же время уютного кабинета. Окна выходили на оживлённый бульвар в Сеуле, где жизнь бурлила, а люди спешили по своим делам. Натали села в мягкое кресло и откинулась на спинку, наслаждаясь теплом солнечных лучей, пробивающихся сквозь жалюзи. Мраморный пол сиял, отражая солнечные лучи, а светло-серые стены придавали пространству умиротворение.

В углу стоял небольшой, но очень удобный диванчик, заваленный стопками журналов о музыке и моде. Вскоре она погрузилась в работу. Через пятнадцать минут стол был завален бумагами, расписаниями, фотографиями семерых айдолов – лицами, полными надежды и амбиций. Натали вздохнула. Это было её царство, её крепость, место, где она плела паутину из контрактов, репетиций и мечт молодых артистов.

В это время в раздевалке, где после душа ещё витал лёгкий пар, Джэмин, утомлённый напряжённым утром, присел на скамью. Глаза сверкали озорством, и он подмигнул Хёну, чтобы привлечь внимание. Тот, слегка удивлённый, приподнял одну бровь, пытаясь понять, что же так развеселило друга, и спросил:

– Что?

– Ты выглядишь потрясающе! – с искренним восхищением заметил Джэмин, не скрывая своей улыбки. – Мышцы рук у тебя стали заметно более рельефными.

Хёнджин, слегка смущённый от такого комплимента, ответил:

– Да, я действительно стал уделять этому внимание. Я тренировался по тридцать минут в день, и это было разрешено тренером, так что я решил попробовать внеплановые занятия, чтобы улучшить свою физическую форму.

В этот момент Кай, вытирая волосы большим полотенцем, вмешался в разговор с лёгкой насмешкой:

– Но не переусердствуй, друг. Слишком много тренировок может привести к тому, что твоё тело станет перекачанным, а это, как ни странно, не всегда является хорошим признаком.

В ответ на эти слова Хён слегка прищурился и аккуратно нанёс ещё немного крема на свои скулы. Лицо, обычно излучающее холодную, почти недоступную красоту, вдруг смягчилось от игривой улыбки.

– Ты что, боишься конкуренции? – спросил он с вызовом и, довольный своей шуткой, разразился низким хрипловатым смехом, который приятно ласкал слух окружающих.

Кай отложил полотенце и провёл рукой по влажным волосам. Его прическа с балаяжем выглядела свежо: с одной стороны – тёмный оттенок, с другой – ядовитый зелёный, переходящий в холодную платину. Стряхивая капли воды, он посмотрел на Хёнджина. Тот, довольный своим отражением в зеркале, крутил тюбик с кремом. Свет подчёркивал его идеальные черты, а здоровый румянец на лице не скрывался даже под слоем крема.

– Конкуренция? – Кай усмехнулся, приближаясь к другу. – Да, боюсь, что ты слишком хорош. Боюсь, что твой идеальный профиль затмит даже сияние моей неземной красоты, – продолжил он, имитируя высокомерный тон, который обычно использовал в своих шуточных выпадах.

Хён расхохотался, а смех эхом разнёсся по просторному помещению раздевалки. Он приподнял брови, словно провоцируя Кая на ответную реакцию. В воздухе повисла лёгкая атмосфера соперничества, которая, однако, была далека от настоящей враждебности.

– А как же наша стратегия «разделяй и властвуй»? – Хёнджин, легко подмигнув, достал из сумки свой любимый парфюм, который презентовал в прошлом месяце. – Разве мы не договорились, что ты будешь отвечать за харизму, а я – за визуальное очарование?

Кай, опершись на зеркало, притворно вздохнул, разглядывая своё отражение. Рядом с ним появилось лицо Хёна, и различия между ними были очевидны. Но оба понимали: именно эти отличия делают их дуэт особенным и слаженным.

– Хорошо, хорошо, – согласился Кай, улыбаясь, – пусть будет так. Но если фанаты начнут оставлять больше комментариев под твоими фотографиями, я заставлю тебя отрабатывать это дополнительными репетициями. Без поблажек.

Хёнджин, не моргнув глазом, с лёгкой усмешкой ответил:

– Ого, какая угроза! Я готов к любым испытаниям, если это означает, что я буду выглядеть ещё лучше. Хотя, пожалуй, я ограничусь лишь несколькими дополнительными подходами к прессу, – он демонстративно сжал кулаки, на мгновение напрягая мускулы.

Кай рассмеялся, откинув голову назад. Звук смеха был искренним и непринужденным, лишённым какой-либо доли зависти или соперничества. Их «соревнование» – всего лишь забавная игра, способ разрядить обстановку перед предстоящим выступлением и укрепить связь. Джэмин, который всё ещё сидел на скамье в стороне, наблюдал за этой небольшой ссорой между друзьями и хитро улыбался. В раздевалке витал лёгкий, но приятный запах мыла и крема, создавая атмосферу уюта и расслабления.

– Ладно, ладно, прекращайте, – вмешался Юджин, входя в раздевалку с полотенцем, перекинутым через плечо. – Хён, ты и правда выглядишь потрясающе, но не забывай о растяжке. Забитые мышцы – это не круто, особенно когда нам предстоит давать минимум двадцать концертов подряд.

– Да-да, я в курсе, – произнёс он, слегка мурлыча, пока наносил на шею ещё немного крема.

– Юджин абсолютно прав, – кивнул Кай, потянувшись и ощущая приятную усталость, которая разливалась по мышцам.

Юджин, как всегда, был воплощением спокойствия и рассудительности; его слова всегда были тщательно взвешены и полны мудрости. Он был душой их компании, тем, кто умел сглаживать острые углы и поддерживать баланс в их не всегда простом коллективе.

– А как же завтрашняя репетиция новой хореографии? – спросил Хёнджин, стараясь перевести разговор на более профессиональную тему.

Новая хореография действительно оказалась сложной; она требовала не только физической выносливости, но и абсолютной синхронности движений, что было нелёгкой задачей для всех участников.

– Завтрашняя репетиция будет… интересной, – протянул Кай, задумчиво почёсывая подбородок. Обычно спокойное лицо отражало лёгкое беспокойство. – Тэён всё ещё не может освоить тройной прыжок в комбинации с поворотом на 360 градусов. Он пытается, конечно, но… Получается немного… неряшливо.

Юджин, вздохнув, начал теребить полотенце, которое было у него на плече.

– Тэён всегда был немного… неловким в сложных элементах. Нам нужно будет уделить ему больше внимания завтра. Может, разбить этот фрагмент на более мелкие части? И, возможно, проработать это отдельно с Донхёном? Несмотря на травму, он всегда всё выполняет безупречно, его координация просто поразительна. Дон научит его правильной технике и поможет поймать ритм.

– Я согласен, – кивнул Хён, натягивая джинсы и худи. – Но проблема не только в Тэёне. Мне кажется, что общая синхронность хромает. В некоторых моментах мы немного… сбиваемся. Миллисекунды, конечно, но на сцене это будет заметно. Нам нужно отработать это до автоматизма. Даже закрыв глаза, мы должны чувствовать друг друга.

Кай, слушая своего друга, кивнул в знак согласия.

– Да, ты прав. Нам нужно больше времени на репетиции. Может быть, стоит попросить менеджера добавить ещё пару часов? Или, может, устроить дополнительные репетиции на выходных? Я готов работать даже до изнеможения, лишь бы всё было идеально.

Юджин, глядя на своих друзей, не смог сдержать улыбку. Он понимал, что они чувствуют. Предстоящие выступления, ожидания зрителей, обязательства перед агентством – всё это создавало огромное давление. Но именно общая жажда достичь идеала и объединяла их.

– Я поговорю с мисс Рашман, – произнёс Юджин, собираясь отправиться в душевую, чтобы освежиться. – Но давайте не будем заранее паниковать. Завтра сконцентрируемся на проблемных моментах, будем терпеливы и внимательны друг к другу. Разделим репетицию на этапы: сначала отработаем сложные элементы по отдельности, затем – синхронность, а потом – общую композицию. И, конечно, не забудем о растяжке и разогреве! – добавил он, шутливо подмигнув коллегам, прежде чем скрыться за дверью душевой.

Вскоре звук шумящей воды, струящейся из душа, затопил собой все остальные звуки, которые раздавались в раздевалке. В то время как Юджин блаженствовал в горячей воде, в репетиционном зале Донхён и Сонхва продолжали оттачивать свои движения, стараясь довести их до идеала. В воздухе витал аромат мыла и шампуня, который смешивался с запахом пота и усталости, создавая атмосферу, полную энергии и усилий, вложенных в тренировки. В этот момент в раздевалку вошёл измотанный Тэён, его лицо было уставшим, а глаза выдавали физическое состояние. Скинув одежду, он уселся на скамейку, чтобы немного отдохнуть. Айдол медленно провёл пальцами по своим светлым, немного влажным волосам, пытаясь прийти в себя после тяжелой тренировки. Кай, заметив его состояние, пока натягивал на себя одежду, не удержался и спросил:

– У тебя всё в порядке? Ты выглядишь паршиво.

Хёнджин и Джэмин обменялись взглядами, заметив, что их друг выглядит не лучшим образом.

– Всё в порядке, просто сильно устал, – ответил Тэён, глубоко вздыхая и стараясь расслабить напряженные плечи.

Мышцы ныли после изнурительной тренировки. Каждый вдох отзывался болью в груди. Он провёл ладонью по лицу, ощущая липкий пот на щеках. Кай, почти одетый, сел рядом. В его глазах читалось искреннее беспокойство. Джэмин и Хён, наблюдавшие за ними, притихли, ожидая объяснений. Лишь тихий шум воды из душа нарушал тишину. Юджин, видимо, наслаждался заслуженным отдыхом.

– Просто сегодня хореография… – Тэён начал, но запнулся, подбирая слова. – Она сложнее, чем кажется. Я не могу поймать нужную скорость. Ноги словно ватные, руки не слушаются. Чувствую себя полным идиотом.

Кай кивнул с сочувствием, понимая, что друг переживает трудный момент. Он сам знал, как тяжело, когда отточенные движения вдруг рассыпаются, словно карточный домик от случайного прикосновения. Это чувство безысходности знакомо многим айдолам.

– Ты не идиот, Тэён, – произнёс он мягким голосом, положив руку на плечо друга. – Это просто сложная часть, требует времени и терпения. Все мы через это проходили. Помнишь, как я мучился с тем прыжком в прошлой хореографии? Почти неделю потратил, пока не получилось идеально.

Хёнджин, стоявший рядом, выразил свою поддержку:

– Главное – не сдаваться. Даже если сейчас кажется, что ничего не получается, нужно продолжать работать, шаг за шагом. Именно мелкие детали делают выступление по-настоящему совершенным.

Усталость по-прежнему давила на плечи, но теперь она уже не казалась такой подавляющей.

– Спасибо, ребята, – тихо произнёс Тэён, его голос звучал уже немного увереннее, чем прежде. – Думаю, мне нужно немного отдохнуть, а затем попробовать ещё раз завтра утром. Возможно, тогда всё получится.

Джэмин, который следил за разговором, добавил:

– Не парься, Донхён тебе поможет с этим элементом. У Юджина уже есть идея, как ты сможешь справиться с трудностями.

Тэён, чувствуя себя неуверенно, вытер глаза, стараясь не думать о плохом.

– Иногда я ощущаю себя обузой, сами знаете, я самый мелкий здесь… – произнёс он, стараясь скрыть свои переживания.

– Эй, Тэ, да что с тобой! – не выдержал Хён и плюхнулся рядом, обняв друга за плечи, как брата. – Не забывай, что наше агентство берёт только самых крутых. Это значит, что ты такой же крутой, как и мы!

– Точно! Ты же у нас звезда, кто тут самый обожаемый макнэ? – сказал Кай, пытаясь подбодрить Тэёна.

Но тот не смог сдержать грустного смеха.

– Ладно, хватит, – сказал он, чувствуя, как тёплые слова друзей окутывают, как мягкое одеяло, и придают силы.

После того как Кай, Джэмин и Хёнджин привели себя в порядок, а Тэён отправился в душ, ребята решили не дожидаться остальных участников своей группы. Вместо этого они приняли решение отправиться на обед в столовую, расположенную на первом этаже их агентства «Эдем». Эта столовая была известна своим уютом и разнообразием блюд, и ребята надеялись, что сегодня им удастся полакомиться чем-то вкусным.

– Надеюсь, сегодня сможем побаловать себя пиццей, – с ноткой жалости произнёс Кай, его голос звучал так, будто он уже представлял себе сочные кусочки с расплавленным сыром и аппетитными начинками, которые тают во рту. В воображении возникали образы пиццы с разными начинками: от классической «Маргариты» до экзотической с морепродуктами.

– Пицца? – фыркнул Хёнджин, откидывая назад свои ещё слегка мокрые волосы, пока они шагали по коридору в сторону лифтов. – Не забудь, у нас сегодня встреча с продюсером Кимом. Он вряд ли оценит наши расслабленные животы, набитые пиццей. В лучшем случае нам предложат скучный сухой салат с обезжиренной курицей, – добавил он с лёгкой усмешкой, понимая, что такое меню не вызовет у них особого восторга.

Джэмин, неспешно пережевывая жвачку, кивнул головой в знак согласия. Ким Суджин, известный продюсер, славящийся своей требовательностью и дотошностью, на протяжении многих лет выстраивал свою репутацию на основе строгой дисциплины и бескомпромиссного подхода к работе. Пицца, безусловно, была рискованной идеей, особенно учитывая строгие правила. Когда лифт наконец остановился на нужном этаже, они вышли и направились к столовой, где уже чувствовался аппетитный запах еды.

Переступив порог столовой, они оказались в просторном помещении с большими окнами, которые выходили на ухоженный внутренний дворик, где зеленела аккуратно подстриженная лужайка. Мягкий свет, рассеянный вдоль потолка, создавал уютную атмосферу, контрастирующую с напряженным рабочим днем. Столы, накрытые белоснежными скатертями и заставленные блестящими приборами, были заняты сотрудниками агентства – стилистами, менеджерами и другими айдолами, которые тихо переговаривались между собой или, уткнувшись в свои телефоны, погружались в виртуальный мир.

В воздухе витали запахи разнообразных блюд – от традиционных корейских угощений, таких как бибимбап – яркое и сытное блюдо с рисом, овощами и мясом, так и пулькоги – сочное мясо, маринованное в специальном соусе, обжаренное до золотистой корочки. Но не только восточная кухня радовала глаз и желудок: среди предложений были и более знакомые европейские блюда, такие как паста с различными соусами, свежие и лёгкие салаты, а также изысканные десерты, которые манили своим внешним видом и обещали сладкое наслаждение. Однако, несмотря на все эти соблазны, айдолы, находящиеся на строгой диете перед предстоящим камбеком, не могли позволить себе всё это великолепие.

Звуки вокруг создавали живую атмосферу: приятный гул разговоров, заливистый смех и лёгкий звон столовых приборов, касавшихся тарелок. Кай, не теряя надежды, бросил быстрый взгляд на меню, предназначенное для рядовых сотрудников. Он знал, что иногда могут отказать в подаче чего-то слишком аппетитного, но всё равно надеялся на удачу. Взгляд остановился на яркой картинке, где были представлены различные десерты, каждый из которых выглядел заманчиво, но при этом не содержал избыточного количества сахара, что, казалось, было важным критерием. Однако, как ни странно, в меню не оказалось ни одной пиццы, даже самой простой и скромной. С тяжёлым вздохом он перевёл взгляд на более скромные и привычные варианты – курицу на пару и миску риса. Блюда выглядели аппетитно, но не могли затмить мечты о пицце, которая жила в его воображении.

Даже при мысли о хрустящей корочке и тянущемся сыре Кай испытывал лёгкое чувство вины перед предстоящей встречей с продюсером. Хёнджин выбрал себе салат с тунцом, стараясь демонстрировать пример образцового поведения. Джэмин, после недолгих раздумий, остановил свой выбор на курином супе с яйцом и свежей зеленью – безопасный и лёгкий вариант, который, по его мнению, не отяготит желудок перед напряженной работой.

Вскоре они все вместе устроились за небольшим столиком у окна, где открывался живописный вид на город, и начали наслаждаться тихим разговором, который постепенно становился всё более оживлённым. Основной темой их беседы стал предстоящий камбэк, обсуждение концепции, треков и графика съёмок. Кай, несмотря на внутреннее недовольство по поводу пиццы, активно включился в обсуждение, охотно делясь своими идеями и предложениями. Его энтузиазм был настолько заразителен, что ребята оставили строгие ограничения своей диеты и с головой погрузились в творческий процесс.

Через некоторое время к ним пришли Донхён и Сонхва. Они выглядели измождёнными, их лица были бледны после долгих репетиций и напряжённых рабочих дней. Однако это не помешало им продолжать двигаться вперёд. Дон, едва сев за стол, сразу заказал кимчи рамен. Хёнджин удивился, укоризненно покачал головой и сказал:

– Кто тебе опять дал еду не для айдолов!?

Донхён, не смущаясь, с непринужденной откровенностью ответил:

– Какая разница, кто мне что даёт! Я сейчас голоден, как волк!

Кай, сидящий рядом с ним, тихо добавил:

– Но нас же за это могут наказать…

– Да плевать мне на это! Я просто хочу поесть! – с лёгким раздражением ответил он, продолжая наслаждаться своим блюдом, не обращая внимания на возможные последствия.