Enigma

– Господи, за что мне все это? Весь этот ужас, почему именно со мной, неужели я заслужила это! Может, я вчера просто белочку поймала от передозировки алкоголем, и мне все это кажется, и сейчас я хожу по обычной больнице, где много медперсонала и ОБЫЧНЫХ больных. И скоро мне помогут, поставят капельницу, и я стану как огурчик.

Но реальность была совсем иная: на полу коридора операционной лежало множество трупов. Аккуратно пройдя через трупы, пытаясь не наступить, я дошла до двери маминой операционной. Я медленно приоткрыла дверь маминой операционной. Сердце колотилось так сильно, что казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди. Мама сидела на полу, обхватив голову руками. Ее лицо было бледным, как полотно, а глаза закрыты. Я не могла поверить своим глазам. Это была она, моя мама, но в то же время она была совсем другой. Из нее как будто забрали все жизненные силы.

– Мама!

Я кинулась к маме, чтобы обнять ее. Но тут мама подняла голову, и я увидела в ее глазах страх и боль. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но из ее горла вырвался лишь слабый хрип. Я бросилась к ней, пытаясь обнять, но она отстранилась.

– Алиса, послушай. Ты должна уйти. Это слишком опасно. Я уже заражена, и меня не спасти. Тебе нельзя находиться рядом со мной, я могу тебя заразить. Это не просто вирус, это что-то не с нашей планеты.

– Мам, не говори так, пожалуйста, мы тебя обязательно вылечим. Все будет хорошо, я тут видела доктора, давай я позову, я быстро.

Мама посмотрела на меня с болью и сожалением.

– Алиса, стой, у меня осталось мало времени. Ты должна жить. К сожалению, как бы мне ни было тяжело это говорить, но ты осталась совсем одна. Но ты у меня сильная девочка, я уверена, что ты справишься.

– Мам, я не одна, у меня есть еще мой муж. Я его найду, и мы поможем тебе, ты только дотерпи, пожалуйста.

– Алиса, ты должна уйти, уже слишком поздно. Это конец для меня. И Марк… Алис, прости, я не смогла ему ничем помочь…

– Боже, мам, о чем ты говоришь? Чем помочь?

– Алис… Он поступил уже мертвым.

Меня охватил шок и неверие. Мозг отказывался принимать эту информацию. В ушах зашумело, и я почувствовала, как земля уходит из-под ног.

ВОТ ТУТ По моим щекам покатились слёзы – это огромное горе, которое обрушилось на меня. Я почувствовала острую боль в груди, словно кто-то вырвал часть меня. Сердце бешено колотилось, и я не могла дышать полной грудью.

Внутри меня бушевала буря эмоций: от шока и неверия до всепоглощающей боли и горя. Я не могла поверить, что больше никогда не увижу его улыбку, не услышу его голос, не почувствую его прикосновения. В этот момент я ощутила такую пустоту и растерянность, словно весь мир вокруг меня рухнул.

Я не сразу нашла слова для выражения своих чувств, моё сознание будто затуманилось. Я пыталась осознать произошедшее, но всё было как в тумане. Мысли метались, как птицы в клетке, и я не могла сосредоточиться ни на одной из них.

В этот момент я почувствовала и гнев – гнев на судьбу, на обстоятельства, которые привели к этой трагедии. Казалось, что это какая-то чудовищная несправедливость, и я не могла понять, как теперь жить дальше.

В то же время я понимала, что я сейчас нужна маме. Я должна найти в себе силы, чтобы справиться с этим горем. Нельзя сейчас срываться, мама умирает, нужно помочь ей хоть чем-то, единственный дорогой человек для меня пока еще жив, и я должна сделать все возможное, чтобы спасти ее. Марка уже не спасти, а маме я еще могу помочь.

– Мам… Где он… Где его тело сейчас? Я не верю?

– Алис, тебе лучше не ходить туда, там небезопасно. Там очень много трупов, которые могут в любой момент…

– Мам, мне важно знать и удостовериться, что это правда он. Если я не увижу его тело, я буду думать, что он, вероятно, жив, и врачи просто что-то напутали. Ну не мог он умереть. Это же Марк…

– Алис, я люблю тебя больше всего на свете. Ты самая лучшая дочь, которую только можно пожелать, береги себя. Марк в морге на минус первом этаже. Я больше не могу боротся, прости, родная.

– Что ты имеешь в виду? —

закричала я, пытаясь докричаться до нее.

– Мама, ты не можешь так просто уйти!

Но она уже не слышала меня. Ее глаза закатились, и она рухнула на пол. Я упала рядом с ней, обнимая ее изо всех сил.

– Мама! Мама! Пожалуйста, не оставляй меня!

Но она была мертва. Я чувствовала, как слезы текут по моим щекам, и не могла остановиться. Это был конец. Конец всего, что я знала. Конец моей семьи. Конец моей жизни.

Я сидела на полу, обнимая маму, и чувствовала, как холод пробирается в мое сердце. Я знала, что мне нужно бежать. Но куда? Где найти безопасное место? Где спрятаться от этого ужаса? Я поднялась на ноги, держа маму за руку. Я не могла отпустить ее руку. Это значило, что я больше ее никогда не увижу. Я должна найти способ остановить этот кошмар. Но я знала, что это будет не просто.

Глава 3. Тень прошлого: встреча с фантомом

Меня охватила волна дрожи, тело словно стало чужим, неуправляемым. В голове не укладывалось, что это происходит на самом деле. Еще минуту назад мама была здесь, живая. С хриплым, но таким родным и дорогим для меня голосом. А теперь её сердце остановилось, и я не могла поверить, что это навсегда.

Её руки все еще хранили тепло, будто она просто уснула. На холодном кафельном полу операционной лежала её голова, глаза были закрыты. С левого глаза скатилась последняя слеза, словно она прощалась со всем, что было ей дорого.

Время будто застыло, и я не могла сделать ни шагу, ни вдохнуть. Всё вокруг казалось нереальным, как в страшном сне. Но это был не сон. Это была жестокая реальность, которая разрушила мою жизнь.

Из транса меня вывел пронзительный мужской крик, который эхом разнесся по коридорам нижних этажей больницы. Я осторожно отпустила мамину руку и аккуратно, с особыми усилиями положила её на кушетку, сдерживая дрожь в пальцах. Последний раз взглянув на маму, я накрыла её простыней, стараясь успокоить бешено колотящееся сердце.

Тело всё ещё дрожало от страха, но я решила спуститься в морг, надеясь, что мама в предсмертном состоянии что-то перепутала и там всё-таки нет Марка, и он, вероятно, жив.

Все-таки я не верю, что Марк умер. Такие, как он, не умирают.

Спустившись без шума на первый этаж, я увидела несколько фигур, освещённых солнечными лучами, проникающими сквозь окна. Некоторые были в больничных халатах, другие – в обычной одежде. Среди них была та самая девушка, которая недавно держала на руках мёртвого ребёнка. Их движения были скованными, а глаза – чёрными, но от яркого солнца они казались кроваво-красными. Все они были испачканы кровью и выглядели как те существа, которых мне уже доводилось видеть.

Несмотря на мою осторожность и бесшумность, один из них, самый высокий и сильный, заметил меня. Он издал хриплый, гортанный звук и направился в мою сторону. Лифт, который вёл к моргу, находился по ту сторону от этих существ. Но мне пришлось бежать в противоположном направлении, я бы не смогла проскочить мимо них.

Внезапно я заметила, что одна из дверей в дальнем конце холла была приоткрыта. Это была та самая дверь, из которой полчаса назад доносились крики о помощи. Меня охватил ужас, я вспомнила весь этот кошмар и не хотела возвращаться в ту палату. По телу пробежали мурашки, а на глазах выступили слёзы от осознания того, что я не смогла помочь тем людям. Но, возможно, сейчас там никого нет, и это мой шанс на спасение.

Эти существа не отличались скоростью и ловкостью. Я поняла это, когда добежала до открытой двери буквально за три секунды и рефлекторно оглянулась назад. За доли секунды я успела увидеть, что несколько из них сдвинулись всего на пару метров в мою сторону. Я быстро забежала в палату, закрыла за собой дверь и подставила под ручку двери стул, который так удачно стоял рядом.

Я медленно обернулась, думая, что пока нахожусь в безопасности, и надеясь, что смогу в этой спокойной обстановке придумать, как действовать дальше. Но когда мой взгляд упал на пол рядом с тумбочкой, сердце кольнуло, и мои ноги охватил ледяной холод. Я осторожно попятилась назад, стараясь сдержать тяжёлое дыхание. Прижавшись к двери, я забыла, что там стоит стул на двух ножках, и, уперевшись в него ногами, невольно села. Ручка двери дёрнулась, и стул с оглушительным звуком упал на все четыре ножки. Этот звук наверняка слышали все, кто находился в больнице. Теперь остаётся выяснить, воспринимают ли эти организмы звук. Надеюсь, что нет, иначе, если у них ещё осталось хоть какое-то подобие разума, то через десять минут у этой двери их будет целая тьма.

На полу, опираясь спиной о прикроватную тумбочку, сидел тот самый мужчина в белом халате, который недавно просил меня покинуть больницу как можно скорей. Его поза была неестественной, словно он пытался найти удобное положение в отчаянной попытке выжить. Голова была наклонена вниз. Вокруг царила атмосфера ужаса и безысходности.

Рядом с мужчиной на полу лежала его оторванная, окровавленная рука. От живота почти ничего не осталось – внутренности были вывалены наружу, его как будто растерзали собаки.

Судя по всему, это он кричал, когда я прощалась с мамой. При мысли о маме я снова пустила слезу. В тот момент мне казалось, что мужчина мёртв, но внезапный шум от стула заставил его поднять голову.

Его глаза были чёрными, что усиливало ощущение страха и тревоги. Взгляд пустой и бессмысленный. Я испугалась ещё больше, но он заговорил – еле слышно, полушёпотом, с хрипотой. Мне стало чуть спокойнее, потому что он пока не был одним из тех, кто был за дверью.

– Почему ты все еще здесь? Я же предупреждал. Ты обещала мне, что найдешь безопасное место.

Я сразу подбежала к мужчине.

– Какой ужас, что с вами случилось? Вы же уже почти покинули больницу. Только скажите, как я могу облегчить вашу боль. Я сделаю всё, что в моих силах.

Он тяжело вздохнул, было видно, что каждое слово, сказанное им, доставляло ему невыносимую боль. Прежде я не могла даже вообразить, что человек, лишённый руки, а тем более с разорванным брюхом, способен оставаться в сознании и даже разговаривать.

– Что произошло с вами, неужели это те твари с вами сделали? Почему вы оказались именно здесь? – спросила я, чувствуя, как сердце разрывается от беспомощности.

– Они… пришли. – Его голос стал ещё тише. – Они забрали всех. Я не успел помочь ни себе, ни моим коллегам. Я пытался… Но не смог.

– Все мертвы? – прошептала я, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза.

– Почти весь персонал больницы… Боль, она настолько невыносима, что, кажется, я уже умер и попал в ад… Но это ненадолго.

Я заметила, что его дыхание стало прерывистым, а лицо покрылось испариной. Он был на грани.

– Как мне вам помочь?

– Уходи, – сказал он, закрывая глаза. – Уходи отсюда как можно скорее.

– Но вы… – начала я, но он перебил меня.

– Посмотри на меня, мне уже нечем не помочь. Только если… У тебя есть заряженный пистолет…

– Я не смогла помочь некоторым людям, в том числе и моей маме, она умирала прямо у меня на руках. И я никогда не прощу себя за это. Если я и вам не смогу ничем помочь, тогда я буду корить себя еще больше за беспомощность и бесполезность. – твёрдо сказала я, стараясь не показывать свой страх.

– Не бери вину на себя, если они были заражены, то ты бы и не смогла их никак спасти. Мы пытались бороться с вирусом, но ни один препарат не давал положительных результатов.

Я услышала шорканье за дверью, а затем резкий удар. Я сразу подбежала к двери и подставила обратно стул. Ручка двери почти сразу начала дёргаться.

– Дайте мне хоть что-то для вас сделать, чтобы облегчить ваши мучения, пожалуйста! – повторила я, пытаясь придумать, как защитить его.

– Тогда… – он сделал паузу, будто собираясь с силами, – тогда возьми это.

Он засунул единственную руку в карман брюк и с трудом вытащил из-под себя небольшой металлический кейс. Я взяла его и открыла. Внутри оказались шприцы, ампулы и какие-то медицинские инструменты.

– Это… обезболивающее. Если встретишь кого-то, кто ещё жив, помоги им не чувствовать этой боли. Возьми иглу и проткни ампулу. Набери весь препарат в шприц, не оставив ни капли. Затем найди вену, которая выступает над поверхностью кожи, и введи лекарство. Вводи его медленно, пока не закончится. Справишься?

– Я сделаю всё, что смогу, – пообещала я, стараясь не смотреть ему в глаза.

Я достала из кейса шприц, открыла его и сняла защитный колпачок с иглы. Затем взяла ампулу с обезболивающим. На ампуле было написано «Пентобарбитал»…

– Пен-то-бар-битал… Что-то знакомое.

Прочитала я вслух по слогам.

– Это… Это распространённое обезболивающее, конечно, ты могла слышать это название. Просто вколи его уже, и мне станет легче…

– Да, сейчас, извините… Просто для меня это первый раз… И я очень сильно переживаю.

Мужчина медленно понимающе кивнул.

Руки трясутся, но я стараюсь сосредоточиться и не делать резких движений. Замечаю, как дрожат пальцы. Пытаюсь унять дрожь, но получается плохо. Нужно успокоиться, это очень важно.

Обнаружить вену не составило труда, поскольку эта инфекция значительно увеличивает вены в размерах. Протираю место, где будет укол, и место прокола ампулы спиртовой салфеткой. Аккуратно протыкаю иглой силиконовую верхушку ампулы и набираю лекарство в шприц, стараюсь действовать аккуратно. Набираю полный шприц…

– Доктор, вы уверены, что нужно прям полный шприц, я, конечно, не врач, но 20 мл, мне кажется, это очень много, даже для обезболивающего…

– Да, набирай всё, до последней капли.

Что ж, он доктор, ему лучше знать. Полный так полный…

Беру единственную руку доктора и ввожу иглу в вену, стараюсь делать это аккуратно, но руки трясутся, и это сложно. Наконец игла попадает в вену, и я ввожу лекарство. Ощущение такое, будто я контролирую ситуацию, хотя на самом деле это не так.

– Умничка, ты сделала всё правильно. Не вини себя. Срочно уходи через окно, пока я не причинил тебе вреда, постарайся выжить…

Мужчина не успел договорить и отключился. Его дыхание сразу остановилось, а веки плавно закрылись.

Я сидела на полу рядом с доктором. Руки всё ещё тряслись, но теперь это было не от волнения перед уколом. Я смотрела на мужчину, который только что разговаривал со мной, а теперь лежал неподвижно, и не могла понять, что только что сделала.

«Ты сделала всё правильно», – правильно… правильно… правильно…

Эти слова эхом отдавались в моей голове, но я не могла заставить себя в них поверить. Я сделала что-то ужасное. Я убила человека.

– Ты сделала всё правильно.

– Да в каком месте правильно!? Зачем вы сделали меня виновной в своей смерти! Я не виновата в этом, они сделали это еще до меня, до меня!

– Ты же прекрасно знала, что пентобарбитал используется для эвтаназии.

Проговорил фантом в обличии доктора с насмешкой.

– Я помнила только название. Он меня убедил, что это обезболивающее!

– Убеждай себя сколько хочешь в этом, но откуда тогда я могу точно знать, что им убивают людей?

– Почему ты такой жестокий?

– Потому что ты сама так относишься к себе.

– Исчезни! Ненавижу тебя.

– Я знаю, дорогая. Ты можешь спрятаться или спастись от этих паразитов, но от меня ты никогда не сможешь скрыться. Я всегда буду рядом, куда бы ты ни пошла.

Фантом доктора, к счастью, исчез так же мгновенно, как и появился, но я начинаю вспоминать то, что случилось несколько лет назад… Ладно, сейчас не до этого. Ручка двери снова начала дёргаться, и я поняла, что у меня осталось совсем мало времени.

Я быстро убрала кейс в портфель. Не успев его застегнуть, услышала знакомый звук. Рычание, как то, которое в масштабном плане доносилось из-за двери, только это рычание было за метр от меня. Доктор приподнял голову. И по его внешнему виду я уже сразу поняла, что пора валить.

Окно было старым, и открыть его не представлялось возможным. Поэтому мне пришлось действовать быстро и решительно, полагаясь на адреналин.

Я схватила стул, стоявший рядом с дверью, и, зажмурившись, резким движением разбила окно. Осколки посыпались на меня, но я уже не обращала на это внимания. Выпрыгнув из окна, я сразу же упала на землю, но отсутствие подготовки и неспортивный образ жизни дали о себе знать. Я упала на колено прямо на осколки стекла. Сквозь джинсы я увидела огромную рану, из которой сразу же начала течь кровь. По телу были мелкие порезы, но боль от колена затмила все остальные ощущения.

В этот момент я хотела только одного – напиться и выкурить пачку сигарет за раз точно. Но, подняв голову, я увидела толпу паразитов, которые пытались пролезть через окно.

Пора уходить, – произнесла я, зажигая сигарету. В горле встал ком, и я с трудом выдавила: – Прощайте, доктор.

Чтобы избежать встречи с этими существами, я направилась не к главному входу, а к лифту, расположенному у аварийного выхода с тыльной стороны здания.

Когда я докурила сигарету, как я и предполагала, мне сразу потребовалась еще одна. Вред от курения был наименьшей из моих проблем.

К счастью, кроме раны, я не повредила колено настолько, чтобы не могла передвигаться. Поэтому я могла спокойно идти. Обошлось без вывиха или перелома, просто глубокая рана.

Когда я оказалась у аварийного выхода, то присела на ступеньки и достала металлический контейнер с медикаментами. Внутри я обнаружила спирт крепостью 90%. Воды не было, пришлось жечь рану прямо так. Я зажала в зубах рукав кофты и начала лить спирт прямо на рану. Хорошо, что я догадалась что-то прикусить, иначе от боли я бы точно потеряла сознание и не смогла бы сдержаться, чтобы не закричать. К тому же, жажда после похмелья была такой сильной, что я была готова выпить этот спирт.

Когда боль утихла, я наклеила пластырь, который также был в контейнере.

– Да… Ещё бы подорожник приложила, – сказала я с улыбкой и иронией.