Босс, я научу тебя любить Новый Год!

Марина Дамич

Босс, я научу тебя любить Новый Год!

Дорогие читатели! Рада приветствовать вас в истории Северины Клюковкиной, старшей сестре из цикла "Не для тебя ягодка".

Желаю вам хорошего настроения и только позитивных впечатлений от моей книги! Буду рада вашим оценкам и отзывам!

Ваша Марина.

Глава 1

– Клюковкина! – голос доносится прямо из лифта на нашем, четырнадцатом этаже, где располагаются айтишники, бухгалтеры и я. Два совершенно несовместимых отдела на одном, практически, поле боя.

Вместе с голосом, который я узнаю из тысяч миллионов голосов, следуют уверенные шаги. Подошвы дорогущих итальянских мужских туфель долбят с точностью и уверенностью перфоратора по идеальной гладкой мраморной поверхности пола.

Вот вроде бы я – офис-менеджер двух несовместимых по психотипу отделов. Моя миссия – исполнять роль миротворца, чтобы они не поубивали друг друга. Кому я интересна вообще?

Но самый главный гад строительной компании «Мейджик Перфоманс Девелопмент», в которой я работаю, словно следит за каждым моим шагом.

И сейчас с коридора орет мою фамилию тоже он.

Гад, то есть, Влад, ой, Владислав Анатольевич Мещерский, не очень-то был рад, когда я поставила – случайно, клянусь! – реакцию в виде какашки на его сообщение в общем чате, что новогоднего корпоратива не будет. Слово за слово – это же всего лишь чат, даже не корпоративная почта! – и вот, Мещерский надрывает горло, зовя меня по фамилии.

– Клюковкина! – Гад все ближе. Застываю. И пытаюсь превратиться в хамелеона и слиться с серой спиной позади себя. Мне кажется, я прекрасно этому научилась, особенно когда руководитель айти-подразделения получает взбучку от главного бухгалтера. В такие моменты меня никто не замечает, да я и не хочу быть замеченной.

Прикидываюсь шлангом, по-народному говоря.

– ТЫ! – Мещерский влетает в опен-офис айтишников, потому что я сижу и работаю вместе с ними. Бухгалтеры меня к себе не пускают. Говорят, я их все время отвлекаю.

На моей голове закреплен ободок с веселыми оленьими рогами. Ну и что? Подумаешь, ноябрь на дворе! Праздника хочется! Погода в Москве – удавиться проще. Слякоть и грязь под ногами. Поскорее бы уже Новый Год наступил!

– СНИМИ РОГА! – требует Влад-Гад, как мы его, шутя, называем с коллегами. Потому что характер у него… короче, хуже козла в роли босса никто не встречал никогда.

Слушаюсь его. И правда – не по дресс-коду выгляжу с этими рогами. Колокольчики на них звенят забавно, пока я вытягиваю ободок. Еще и волосы запутались – вот, распутываю.

– Минутку! – давлю из себя виноватую и раскаявшуюся улыбку.

– Ты это специально? – чуть тише вопрошает босс.

Вообще-то, когда я устраивалась на работу, Влад-Гад был лишь заместителем своего отца и так нагло себя не вел. Но его отец отошел от дел, и теперь мы все вынуждены терпеть требования и указания Мещерского младшего. Хотя, честно признать, компания во время его правления идет в гору.

Тем обиднее мне за себя и своих коллег, что на корпоратив он просто-напросто зажимает денег!

Ну, ладно, какашку я поставила специально. Каюсь!

Но причем тут рога?

– Клюковкина! Я давно терплю твои выходки!

– Владислав Анатольевич! Мне очень приятно, что вы так пристально следите за мной, – моргаю ресничками часто. – Но что плохого в празднике?

– Я не слежу за тобой! – рявкает.

Для вида дергаюсь. Хотя, не боюсь его. Совсем. Как по мне – он несчастен. Или его язва мучает. Но нет, у такого борова с мышцами в нужных местах и пропорциях вряд ли есть язва. Слишком свежий и здоровый вид. Может, у него детская травма, и он боится праздников?

– Хорошо, вы не следите за мной, – поднимаю руки вверх. Парни из айти-отдела очень заинтересованы моей беседой с Гадом Мещерским.

Да и бухгалтерия, весело перешептываясь, почти всем составом стоит в дверях, наблюдая за боссом и мной.

– Не думай тут, что я не замечаю, как ты отлыниваешь от работы и занимаешься организацией праздников и дней рождений!

– Кто-то должен поддерживать здоровую атмосферу в коллективе! – и рога со звоном шлепаются на мой стол. Я все же встаю, потому что не люблю, когда Гад Анатольевич вот так нависает надо мной.

Это не первая наша стычка. И, надеюсь, не последняя.

– Клюковкина!

– Я слушаю, Владислав Анатольевич, – лепечу я.

Он открывает рот, чтобы выдать очередную порцию «я за тобой слежу и не слежу», но внезапно закрывает. Однако лицо его в ярости. Если бы закон не запрещал, он бы прямо здесь обхватил ладонями мою шейку и деликатно придушил бы. А может, и не деликатно.

Тяжело дышит, нахмурившись. Смотрит пронзительно своими лазоревыми глазами – батюшки, я и не обращала раньше на них внимания!

– Ирина Григорьевна! – кричит он, оборачиваясь к проему двери, где толпятся бухгалтеры. Главбух в том числе.

– Да, Владислав Анатольевич? – она заходит на вражескую территорию, переступив границу открытого пространства отдела айти. Смотрит на Гада-Влада с благоговением. Красивая ухоженная брюнетка лет тридцати. Эта ведьма на метле превращается в ангелочка, стоит нашему боссу появиться на горизонте.

– Вы тоже хотели бы корпоратив и атмосферу праздника? – интересуется он ее мнением.

Ну, все, сейчас она расстелется ковриком у его ног, надо признать, шикарных, особенно когда он в таких узких брюках. Однажды видела его в джинсах, и это я вам скажу… какой фасад и зад! Жаль, что такой шикарный экземпляр обладает столь скверным характером.

– Было бы неплохо, Владислав Анатольевич, – преодолев себя и собственный интерес, честно отвечает Ирина Григорьевна.

Мои ребятки сзади меня отрываются от своих важных и насущных проблем и дружно аплодируют. Кажется, Ирина Григорьевна зарабатывает себе сто очков.

Влад-Гад поворачивается ко мне, но злобный гадский прищур пропадает. Вместо этого появляется какой-то легкий интерес. Мимолетная улыбка преображает его лицо.

Ох! Мое сердечко! Нельзя же его так пробивать! Оно не выдержит!

– Значит, ты у нас честная и открытая, Клюковкина?

– Северина Витальевна, – поправляю, в край обнаглев. Ну, а что? Главбух – человек, а я – нет?

Преображение его лица прекращается. Он снова хмурится и раздраженно бросает Ирине Григорьевне:

– Скажите экономистам, чтобы внесли в бюджет расходы на праздник. Ответственная за ваше настроение теперь – Северина Витальевна, – он особенно жестко подчеркивает мое имя, чеканя его. – Деньги даете по ее требованию. И переведите ей аванс на карту. Пусть оформит тут все. По-новогоднему.

Меня нет что ли?

И правда нет.

Потому что он уходит, даже не обернувшись и не попрощавшись.

Ну и ладно! Я тоже реверансы делать не буду!

Глава 2

Не ви-но-ва-та я!

Откуда мне знать, что босс стоит позади меня?

Что он вообще в это время делает на работе? Почти девять вечера. Пятница. Приличные люди, вроде него, едят фуагру на званых вечерах в Москве-Сити. Или где там?

Особенно в декабре. Три недели до Нового года осталось!

И вообще, я считаю, ему в отпуск нужно. Приличные боссы в других компаниях уже с начала декабря на Мальдивах пина коладу пьют. А наш босс только работать мешает!

– Клюковкина! – орет этот недорезанный.

Вернее, недобитый.

Я дергаюсь, не ожидая, что в этом здании вообще кто-то есть, кроме меня, охраны и клининга. Стою на стремянке. Мне нужно было дотянуться до верхних полок в шкафах, чтобы выкинуть оттуда старые ненужные документы, брошюры, письма и прочую ерунду. В сердцах закидываю пластиковую старую коробку с ненужными какими-то кабелями себе за спину. Ребята из айти везде свои следы оставляют!

И потом этот ор от Владислава Гадовича. Бррр! Как же я не люблю это имя. У меня с ним, знаете ли, очень плохие ассоциации.

В страхе оборачиваюсь.

– Извините, я не хотела в вас коробку кидать, – бормочу, состроив гримасу невинной кисули.

– Коробку? – в шикарное тело и безупречное лицо Мещерского и правда ничего не врезалось. Стоит возле стремянки внизу, но даже так умудряется смотреть высокомерно. Важный такой. Рукава рубашки до локтей закатаны. Воротник распахнут. Красивый до невозможности. Но насколько красивый, настолько и вредный. Вон как брови хмурит. Опять я что-то не то сделала!

– Я не смотрела назад, когда бросала ее, – оправдываюсь зачем-то.

– Вообще-то по охране труда на таких каблуках нельзя на стремянку залезать! – рычит на пониженных тонах. Видимо, я умудряюсь слегка остудить его пыл. Но вот… возьмет и лишит меня премии за охрану труда. И буду отмечать Новый год у телевизора! И никакого тебе оливье и катания на коньках, Северина! Денег хватит только на бутерброды с маслом.

– Извините, – смотрю на свои туфли. Красные, лакированные. Я их себе для новогоднего корпоратива купила. Разнашиваю после работы, когда все уходят из офиса. Каблуки и правда зачетные!

Пытаюсь сойти со стремянки, но каблук цепляется и я лечу! Куда – неизвестно, ничего не понимаю. Голова кружится. В ужасе кричу.

Перестаю кричать только, когда оказываюсь в крепких руках босса. Он успевает меня подхватить до моего позорного падения на пол офиса.

– Вот поэтому, Северина, нельзя нарушать правила охраны труда, – поучительно сетует Владислав Анатольевич. А я инстинктивно держусь за его мощную шею и всем телом ощущаю его немаленькие мышцы. Какой же он горячий и сильный! И пахнет от него потрясающе. Я чувствую его мятное дыхание.

Как же так? Разве это законно быть ТАКИМ… таким… роскошным?

– Спасибо, Владислав Анатольевич, – звучит, правда: «спсипа Васисав Анатоич».

Он не сильно-то и торопится меня отпускать, но я медленно сползаю с его рук. Проклятые каблуки и юбка-карандаш!

– Ты не ушиблась? – в его голосе звучат нотки заботы. А еще, он впервые назвал меня по имени и… руки у него чересчур приятные и теплые, потому что я как-то странно реагирую на его прикосновения. Особенно на моих бедрах. За что ухватился, то и держит, как говорится.

– Все в порядке, Владислав Анатольевич, – блею, как овечка. Я напугана и раздосадована. И не только тем, что чуть шею себе не свернула, но и своей странной и непрошенной реакцией на босса. Он мне совсем не нравится, да! И меня бесит, что он со мной на «ты».

Делаю шаг назад и наступаю на ту самую коробку. Снова лечу куда-то. Хватаюсь за протянутую руку Влада Гада, но он почему-то тоже нетвердо стоит на ногах. Мы падаем вместе, но он успевает меня тесно прижать к себе и обхватить руками, чтобы я не сильно ударилась.

– Клюковкина! Ты – катастрофа! – цедит сквозь зубы Влад Гад.

– Я тоже от вас не в восторге, – обижаюсь! Ну, правда, все было хорошо, пока он не пришел и не начал смотреть, как я работаю.

Лежит на мне, смотрит в глаза нагло. И что это там такое твердое упирается? И почему, когда он обнимает, это так приятно?

– Владислав Анатольевич, слезьте! Пряжка вашего ремня давит! – требую.

Босс отчего-то очень сильно краснеет, резко встает. Тут же хватает меня за плечи, и словно куклу, ставит на ноги.

– Завтра – никаких каблуков! – снова переходит на ор. – Особенно красных!

– Хорошо! Завтра не будет! – честно обещаю. Потому что завтра – суббота.

– И вот… – он засовывает руки в карманы, обводит офис взглядом. Клянусь, я вижу, как у него дым из ушей валит и рога с хвостом отрастают. – Ты чего еще на работе? Дома не ждет никто, что ли?

– Сестра к сессии готовится, – мямлю, но стараюсь не врать, потому что этот чертяка меня, судя по всему, записал в кандидаты номер один на огненный котел.

– А парень? Муж? – все также пыхтит на меня. Да что я ему плохого сделала?

– Кто? А.. парень… так это… нет никого, – теряюсь я от столь личных вопросов.

– Хм…

Это его многозначительное «Хм» бесит побольше любого ора. Вот иди гадай, что он имеет в виду! И так постоянно!

Принесешь ему бухгалтерский отчет, откроет, взглядом презрительно окатит и выдаст: «Хм».

Или вот попросил он своего секретаря, Яну Владимировну, кофе купить в кофейне. А Янка по уши в работе, босс с нее три шкуры за декабрь уже спустил. Я Яне помочь решила, заодно себе кофе купила.

Ему – флэт-уайт. Себе – тыквенный латте. Да только я, как обычно, все перепутала. И отдала тыквенный латте Владиславу Анатольевичу.

Он ведь при мне попробовал и снова сказал это свое «Хм». Лучше бы наорал на меня. Хотя, я и так была наказана – сидела потом полдня давилась горьким флэт-уайтом.

– Собирайся и иди домой. Тебе нужно больше отдыхать, – ну, надо же. Есть у него еще слова в словарном запасе!

– Ой, да я ничего. Мне нужно старье все выкинуть, иначе в понедельник буду сшивать дела за этот год, а мне ставить некуда.

– На нижнюю полку поставь, – рекомендует мой гениальный руководитель.

– Зачем ставить на нижнюю полку то, что не понадобится целый год?!

– А что через год?

– Снова выкидывать! – пытаюсь ему объяснить, но, похоже, мои объяснения вызывают у него звук сверчков в голове.

– Наверное, в этом есть какая-то логика, – улыбается. УЛЫБАЕТСЯ! – Но сделаешь уже в рабочее время, чтобы эти бесполезные действия оплачивались с моего счета.

Ух, ядовитый питон!

Нет, Северина, питоны не ядовитые. Но этот… У-у-у, покусала бы!

– Нет-нет, в рабочее время я делаю другие бесполезные действия, – сопротивляюсь. – По вашему мнению.

– Это какие же?

– Офис украшаю и к корпоративу всех готовлю. Вот сегодня, например, бот Тайного Санты запускала. Представляете, столько айтишников, и ни один мне не помог!

– Что за Тайный Санта?

– Чат-бот. И у нас чат есть. Там каждый будет подарочками хвастаться и пытаться Санту своего угадать.

– А почему меня в нем нет?

– Оу, Владислав Анатольевич, я подумала, что вам это не будет интересно…

Хмурится еще сильнее, зараза.

– Добавь.

– Подарки недорогие, сразу предупреждаю. Мне даже на брелочек для вашего «Бентли» не хватит, если вдруг попадетесь.

Фыркает.

– Разберусь, – вздыхает он. – Добавь меня в чат, и иди домой.

– Ладно, – понуро опускаю голову.

Приду в понедельник к семи, чтобы успеть.

Я, конечно, рада, что босс доверил мне важную миссию – создать новогоднее настроение в офисе и устроить корпоратив. Но это все отнимает основную часть рабочего времени, а мою работу при этом никто не отменял. Иначе офис без воды останется, или без каких-либо важных выплат. На мне многое висит. А бухгалтерия будто всех собак на меня спустила. В общем, верчусь как белка в колесе и пытаюсь выжить.

– А это я у тебя изымаю, – объявляет Влад Гад, собирая стремянку. Демонстративно несет ее в подмышке и идет к лифту, пока я пялюсь на его, простите, шикарный зад в темно-синих брюках. Без пиджака он горячее лавы!

Ну и что, что Гад? Смотреть же никто не запрещает?

Только потом до меня доходит, что он своим задом отвлек меня, и я теперь вынуждена идти домой – без стремянки шкаф я точно не разберу.

У-у-ух! Попадись мне в Тайном Санте!

Глава 3

Как вы думаете, кто мне попался в Тайном Санте?

Я бы радовалась, если бы это был Владислав Гадович.

Но… увы.

Одаривать мне придется Мегеру Григорьевну. Да-да, ту самую, главную бухгалтершу, которая клинья к Владу Гаду всячески подбивает.

А мне, в общем-то, тоже нужно к нему клинья подбить. Стремянку ни один сотрудник в компании мне не дает по личному распоряжению босса. А как мне быть? Украшать же офис надо? Надо.

Я считаю, что у нас критически мало гирлянд, мишуры и снега. Но я нахожу выход, не опускаясь до того, чтобы молить босса вернуть мне право пользования стремянкой. Для этого приходится отвлекать неравнодушного ко мне Олега из айти.

– Олег! Чем ты занимаешься? – рычит Мегера Григорьевна. – У нас программа отвалилась, мы никак не можем платежи принять от поставщиков.

– Так это… к Илье Гаврилову обратитесь, он тоже по этому софту специализируется. Я занят сейчас. Прекрасной даме помогаю атмосферу нам создать.

Олег одновременно строит мне глазки и стоит на той самой стремянке, развешивая в кабинете Мегеры искусственную ель-гирлянду с лампочками и красными шариками. Все на батарейках – а то мне еще и за пожарную безопасность перепадет.

– Прекрасная дама обязалась все взять на себя, а не отвлекать ценных сотрудников. Все равно бесполезная, я прошу неделю кофемашину почистить и кофе заказать! Старый уже отсырел, пить невозможно!

Главная Мегера нашего офисного замка будто предстоящие праздники игнорирует. На ней черный костюм с золотыми пуговицами не демократичной стоимости. Губы накрашены темно-красной помадой, а черные волосы блестят словно зеркало.

– Мне нельзя на стремянку. Владислав Анатольевич после предотвращения несчастного случая запретил, – пытаюсь вклиниться, хотя за кофемашину было обидно. Техников в городе нужно неделю ждать, и все равно, что Москва. Все перед Новым годом закрывают старые дела. Даже кофемашины чистят.

– Вот, а Илюха он это… лучше меня справится, с чем там вам нужно, – чешет затылок Олег.

И вот зря.

– Илья Гаврилов на больничном! – пыхтит Мегера, уперев руки в бока. – А ты своими туфлями красными уже всех мужиков тут загипнотизировала! Овечка несчастная, которой все должны помогать! Мы бабки теряем, пока вы гирлянды развешиваете! Олег, я сказала, немедленно займись своей работой!

От ее крика я глохну.

– Что за шум?

Вот когда не надо, перфораторные шаги Влада Гада слышно за километр. А вот когда надо, он крадется, словно тигр. И атакует также внезапно.

Мы все вздрагиваем. Интересно наблюдать за сменой выражений на лицах моих коллег. Мегера втягивает живот, которого и так нет, выпячивает бедро, чуть наклоняется, надувает губки и хлопает ресницами. Олег бледнеет и крепко-крепко держится за стремянку, замерев, словно горгулья на парапете.

– Владислав Анатольевич, это вы… – томно на два тона ниже встречает босса Ирина.

– Клюковкина? Опять ты во всем виновата?

Босс шутит, улыбается. У него хорошее настроение. Но у меня настроение – отстой. Я взрываюсь ни за что на Влада:

– Почему сразу Клюковкина? Что я вам плохого всем сделала?

– Погоди, ты просто снова в эпицентре какого-то шума, – он поднимает руки в сдающемся жеста. – Олег? Ты чего на стремянке?

– Вот именно! Владислав Анатольевич! Я прошу вас принять дисциплинарные меры относительно Клюковкиной! Это невыносимо!

И она начинает в красках рассказывать о том, как на нашу компанию накручивают пеню за каждую секунду времени простоя программы, пока она не может оплатить счета. И от поставщиков она не видит документы. Виновата я, оказывается. Гаврилов на больничном, потому что я вздумала офис проветривать по утрам, и здесь стало невыносимо холодно. А Олег отвлекается на мои чертовы туфли, и вообще мне надо в юбках запретить ходить – я то и дело отвлекаю парней от работы.

– А вот это харрасмент! – ругаюсь с Мегерой.

– Харрасмент травить нас кофе из грязной кофемашины! Ты нас хочешь убить! – парирует Ирина. – Вот вы, Владислав Анатольевич, зря доверили создавать праздничную атмосферу в офисе этой…

– Ну, скажи, не тормози. Хотя погоди, я сейчас на телефон запишу и к эйчарам пойду! – демонстративно включаю голосовую запись в мессенджере на телефоне. – Как ты там хотела меня назвать?

– Так! Успокойтесь обе! – взрывается Владислав Гадович. Конечно, он сейчас примет сторону Мегеры Григорьевны. Не зря она так извивается перед ним, демонстрируя развитую силиконом грудную клетку.

– Она устроила здесь сумасшедший дом! Меня уже тошнит от этого всего. Работать невозможно, – Ирина машет в сторону окна, у которого стоит с гирляндой в руках Олег в новогодней шапке с бубенчиком.

– Ирина Григореьвна! Вы слишком много на себя берете. Впредь прошу обращаться к Северине Витальевне уважительно. Она выполняет мое поручение добросовестно и ответственно. Или вы хотите оспорить мои решения и задачи, которые я даю собственной команде?

Так, мне нужно сесть.

Не может быть.

А Влад у нас не такой уж и… гад?

Может, и не гад вовсе? А то такой красавчик с крепким орехом и гад – закономерный закон для Вселенной, но обидный… Может, случаются чудеса на свете?

Конечно случаются!

Я смотрю в его глаза и тону. Присаживаюсь на краешек стола Мегеры Григорьевны. Ноги меня уже не держат. Неделя на таких каблуках и босс-защитник могут сыграть злую шутку. Вдруг опять упаду? А там уже я за себя точно не смогу отвечать.

– Да, Владислав Анатольевич, вы правы. Извините, – лепечет Ирина, но злобно зыркает в мою сторону. У-у-у, мне конец. Надо в ближайшем обозримом будущем проверять стул на предмет кнопок, перед тем как приземляться.

– Олег! Займись программами для Ирины Григорьевны, – продолжает раздавать поручения Влад. – Стремянку отдай мне. Клюковкина!

Ну, почему ко всем обращается по имени, а я – Клюковкина?

– Да, Владислав Анатольевич? – тяжелым голосом спрашиваю.

– Послезавтра кофемашина должна быть чистой. Не хочется, чтобы наша очаровательная бухгалтерия мучилась проблемами со здоровьем, – командует. Нет, я поторопилась. Влад Гад никуда не делся.

– Но…

– Возражения не принимаются. А еще ты пойдешь сейчас ко мне в кабинет.

– Зачем? – еще чуть-чуть и я заикаться начну.

– У меня до сих пор ничего не украшено, – резонно замечает. Уп-с. Честно говоря он так неоднозначно относится к этой всей новогодней истории, что я боялась об этом даже думать.

– Но мне нельзя на стремянку! А Олег будет занят… – пытаюсь съехать с темы.

– Ничего страшного. Помогать тебе буду я.

Сглатываю подступивший комок к горлу. Голова кружится. Такого стресса я точно не выдержу. Наедине с боссом, его крепким орехом и гирляндами? Северина, у твоего сердца сегодня огромный шанс разбиться!

Глава 4

Больше никогда, слышите? Никогда не останусь наедине с Владиславом Гадовичем! Да он, наверное, и сам не будет этому рад… Но каков нахал!

Все начинается, на самом деле, очень скромно и чинно.

Лифт. Я. Влад. Стремянка.

Мы замкнуты в пространстве. Но не настолько же, чтобы касаться своим притягательным боком меня?

Ощущаю жар, исходящий от атлетичного тела босса, и сама дышать не могу. Я бы жеманно поправила прическу, но в руках у меня коробка со всякими дождиками, лентами и мишурой. Волосы, кстати, проклятые, падают на лицо, и я их пытаюсь сдуть всячески, пока поднимаемся наверх. На самый-самый верх крутейшего здания, которое полностью занимает для себя компания «Мейджик Перфоманс Девелопмент».

Строил это здание еще отец Гадовича. Во времена, когда станции метро здесь не было. И много чего еще не было. Но прошло пятнадцать лет, и теперь это крутейший офис известной строительной корпорации в шикарном бизнес-центре. И вот частично принадлежащий человеку, который жмет меня своими широкими плечами.

Снова дую на свои волосы.

Вообще всегда завидовала нормальным блондинкам – у них волосы гладкие, прямые, и такие шелковистые. Взять даже мою сестру Ульяну. Вот кто выиграл генетическую лотерею!

А я?

А я – жертва взрыва на макаронной фабрике, не иначе. Мне иногда удается их пригладить. Особенно с утюжком – терпимо. А всякие долговременные укладки для блондинок противопоказаны.

Вот и дую себе на лохматую прядь.

Кажется, в моих генах течет кровь африканского альбиноса – иначе как это все объяснить?

Дурацкие волосы. Не сдуваются. Зацепились за мишуру, торчащую из коробки.

Влад тоже не с пустыми руками – он тащит коробку с гирляндами и прочими тяжелыми штуками в одной подмышке, а в другой – стремянку. Но тут поворачивается, прижимает своим кубическим прессом коробку к стенке лифта, тем самым освобождая одну руку, и убирает злополучную прядь с моего лица.

– Бесишь уже, – ворчит гадливо.

Видимо, это для сохранения имиджа.

Потому что его слова вот вообще ни разу не совпадают с выражением его лица и мягкой заботой пальцев.

Влад возвращается в исходное положение и невозмутимо смотрит перед собой. Как раз, когда двери лифта открываются.

Что это было вообще?

Он выходит из лифта и идет по коридору с глянцевым мраморным полом прямиком к своему кабинету. Приемная со стеклянными перегородками, а вот собственный кабинет закрыт звуконепроницаемой серой стеной.

Ковыляю за Владом Анатольевичем – ножки у меня дрожащие, не держащие. Ни после инцидента в бухгалтерии, ни после контакта в лифте. А сейчас еще босс идет без пиджака в одной рубашке, демонстрируя свой крепкий орех.

За что мне такое наказание?

Яна, его секретарь, таращится на нас в приемной. Она явно не ожидала увидеть подобную картину.

– Яна Владимировна, будьте любезны. Сходите, пожалуйста, за тыквенным латте для меня и Северины Витальевны.