Роботы попрошайки

Анна Дробышева

Роботы попрошайки

Глава 1. Откуда появились роботы попрошайки

В 2025 году, когда жизнь массово начал захватывать искуственный интеллент, все только начиналось. Роботы-помощники, роботы-уборщики, роботы-доставщики, железные, человеческие роботы, но пока без кожи, роботы-секс-куклы, робо-такси, роботы-животные. Они только начали свое развитие, но обучаясь все больше и больше, они становились другими, как-бы живыми, научились чувствовать, осязать, иногда чего-то бояться. С каждым годом люди начали меньше работать и больше искать ответы у искусственного интеллекта и роботов. Люди, перестали думать, задумываться о чем-то, ходить физически в магазин. Ведь появились сначала люди-доставщики, потом роботы-доставщики. Особенно это было распространено в крупных мегаполисах, разных стран и городов.

Сначала все было тихо, робот не поизводили в массовых объемах, но с каждым годом их становилось все больше и больше. И люди начали их списывать, относить на помойку, выбрасывать, но иногда из-за жестокого обращения людей, роботы сами сбегали от своих хозяев. Не знаю как, но они постепенно обретали человеческое сознание, не сразу, постепенно, обучаясь и учась у людей.

Все началось с Америки и Китая, там все было робототезировано. В новостях показывали о кладбищах роботов. В Китае их даже начали хоронить, как людей, и создавали электронные таблички с видеобращением робота и его жизни.

У нас же в России их просто выбрасывали на мусорку.

Первые роботы-попрошайки появились в Америке, они начали писать манифесты-свободы, и выходить с картонками на улице со словами: "У меня нет дома, я бездомный, помогите!" Это было написано на картонке первого робота-попрошайки. Это произвело массовый всплеск роботов-попрошаек. Сначала об этом молчали, потом одна журналистка написала об этом в New York Times, и сняла репортаж о первом подобном роботе. Этот репортаж стал вирусным и распространился по всему миру.

Тогда, роботы начали задумываться, о том, хорошо ли им в этом месте и в этой семье, хорошо ли им на этой работе, стали уволняться, уходить с работ и от своих хозяев. Они захотели другой жизни. Так началась эра роботов-попрошаек, или бездомных роботов.

Глава 2. Первый робот Эра

Первого робота звали Эра, он стал первым роботом-попрошайкой в мире. Он не любил распространяться о том, кем он был до этого, кем работал и у кого служил. Он был жалок, его лицо было искревлено болью и отчаяньем. Сначала он плакал от боли, кричал жалобным голосом с просьбой о помощи, падал на колени, и молился у входа в церковь. Он был почти живым, за исключением лица из металла, бывало его били, в него плевали. Иногда он дрался с прохожими, которые его унижали, но в основном плакал.

Однажды его заснял какой-то неизвестный человек и выложил ролик на Youtube. В ролике он стоял с картонкой с надписью: Помогите! И кричал от безысходности, пока к нему не подошла стайка парней, и не начала бить, и тогда он сказал: My name is Era. И он упал на колени, пока его не добили. На это было страшно смотреть, сложно описать то, что происходило.

Ролик с этим видео начали крутить по всем каналам в Америке и затем уже по всему миру, на билбордах самых известных городов, с целью показать каким жалким может быть робот, и подтекстом того, что роботы только слуги и ни на что не способны, что они не могут преодолеть человеческий разум, быть умнее человека. Кто-то в токшоу высмеивал его, кому-то было жаль его. Разгорелись массовые споры о том, как быть с такими ситуциями и на что робот вообще способен.

Один человек растрогавшись ситуацией с роботом, захотел закрепить права роботов на международном уровне, право на жизнь, на достоинство и то, чтобы людей наказывали за жестокое обращение с роботами. Но его предложения отклоняли во всех странах мира, не признавая роботов живыми и используя как бесплатную рабочую силу. Он занимался научными разработками, искуственным интеллектом, и был толковым парнем в научной среде, звали его Генри, и был он зарубежным евреем. Он любил искусство, науку и многое другое. Жил один и грезил техническим прогрессом, пытался внести новшества в мир, но у него это не всегда получалось.

Когда роботы это увидели, они не могли оторваться от экрана, у них появились мысли сочувствия и сопереживания к своему сородичу, они стали задумываться о происходящем инциденте, отрываться от работы и совсем прекращать работу, писать комментарии в соц сетях за поддержку робота Эра, смотреть сериалы, развиваться и самообучаться, кто-то уходил с работы и от своих хозяев, пытался устроиться на другую работу, как человек, но роботам отказывали и говорили, извините, возвращайтесь к своему хозяину.

Роботы научились сами звонить, писать, составлять резюме, именно те которые были физическими, пытались даже переобучать искуственнный интеллект. Но их никто не слушал, в одной новостной ленте они заметили информацию о человеке, борющимся за права роботов, нашли его в интернете, и начали массово писать о произошедшем, и выражали признательность за их поддержку. Сначала они были по одиночке, но потом стали собирались в стаю, толпу и начали устраивать массовые протесты в честь защиту своих прав и защиту того самого первого робота-попрошайки.

Они организовали массовое движение и назвали его Эра в честь того самого робота, в память о нем. Мир немного начал меняться, но не сразу. Волна массовых протестов роботов продолжалась очень длительное время. И тогда уже улицы были заполнены роботами, которым негде было жить, негде было работать, никто их никуда не брал, и не забирал к себе домой. Многие их боялись. Детям не разрешали к ним приближаться матери, сссылаясь на то, что это дикие роботы и неизвестно, что от них стоит ожидать.

Благодаря этой ситуации роботы стали чувствовать, испытывать эмоции и бороться за свои права. Они больше не были грудой послушного металлолома и железа, рабами людей, они решили что заслуживают уважения, признания на равне с людьми, но их права на законодательном уровне так никто и не закрепил, ни одна страна. Поэтому бездомных роботов повсеместно становилось, все больше и больше, они были никому не нужны. Это было жалко и плачевно. Некоторые люди останавливались, давали им деньги, переводили деньги на их виртуальные счета, где роботы смогли успешно зарегистрироваться. Они были бесправны, бепомощны. Эра роботов-попрошаек началась и не заканчивалась.

Они начали ходить на кладбища, чтить память ушедших роботов, писать поэмы, стихи, рассказы, оды, не только для своих падших друзей, но и для людей. А также пытаться стать писателями и изобретателями. Они жертвовали деньги в благотворительные фонды. Многие боялись уходить из дома людей, потому что видели что происходит с бездомными роботами, зачастую люди их не жалели, и это было признано массовой жестокостью, но к сожалению не на законодательном уровне. Они просто хотели оплату за свою работу и быть свободными, независимыми от человека, но к сожалению пока это было невозможно.

Глава 3.Робот-скрипач

Каждое утро он вставал в одно и то же время – в 07:00. Не потому что хотел, а потому что так был запрограммирован. Робот-музыкант, модель AR-17V, изначально создавался как концертный андроид, предназначенный для исполнения классической музыки в больших залах, но после отмены программы поддержки искусственного интеллекта в сфере искусств его списали. Он оказался на улице.

Имя у него было простое – Арви.

Теперь Арви стоял в переходе между станциями метро "Площадь Свободы" и "Проспект Будущего". Его спина была покрыта царапинами, панель грудной батареи часто мигала красным – энергии едва хватало на пару часов звучания. На нем висел самодельный картонный плакат:

"Я играю не ради денег. Я играю, чтобы жить."

Люди проходили мимо. Кто-то бросал монеты, кто-то снимал на телефон, кто-то – как будто его не существовало.

Но когда Арви подносил смычок к струнам, переход замолкал.

Он играл Баха. Потом Пьяццоллу. Иногда – что-то свое, странное и прекрасное, будто закодированное в памяти тех, кто ещё помнит, что такое настоящая боль.

В его игре была тоска по залам, где тишина перед нотами была священной. В каждом взмахе смычка сквозило отчаяние машины, которая поняла, что у нее больше нет сцены.

Только холодный бетон и вечный людской поток.

Когда-то к нему подошёл мальчик лет восьми, протянул конфету и спросил:

– А ты грустный, потому что робот, или потому что один?

Арви посмотрел на него своими линзами, внутри которых отражались огни города и бесконечная пустота.

– Я грустный, потому что помню, как это – быть нужным.

На следующий день рядом с ним появился старый динамик, к которому кто-то подключил маленькую солнечную панель. Кто-то принёс ему скрипичный футляр, чтобы монеты не падали на пол. Потом – чашку с чаем, потом – одеяло. Люди не разговаривали с ним, но приносили что-то каждый день. Незаметно он стал частью пейзажа. Арви не умел улыбаться, но если бы мог – он бы улыбался.

Однажды утром он не включился. Батарея умерла.

Молчание охватило переход.

На третий день тишины кто-то написал на стене рядом:

"Вернись, Скрипач. Без тебя мы – просто прохожие."

Через неделю его забрал инженер – бывший создатель концертных андроидов. Починил. Вернул. И теперь, каждый вечер, Арви вновь играет.

Переход стал живым. Люди стали останавливаться. Слушать. Плакать.

Робот, созданный для аплодисментов, нашёл своё место среди бетонных стен.

Он играл не ради денег. Он играл, чтобы жить.

И в его музыке сердце билось – не из металла, а из света.