Превзойдённые

Жуля Кендзикунду

Превзойдённые

Глава 1. Латы и сыр

Уже вечер, но лето умеет обмануть своей светлотой. Птицы запевают свирели на всю деревню – и даже дальше. А что, если они так желают друг другу удачи и предлагают новые встречи? По крайней мере, местные жители делают ровно так.

Вон бодрый старичок, которого вопреки всяким нормам каждый ласково называет «Васёк», опираясь на свою любимую палку как на трость, уже ждёт не дождётся завершения разговора с болтливой и грудастой соседкой Лерусей. Этой молодой девушке всё никак не удаётся выяснить, как скоро вернётся его внук Саша. «Неделя? Две?!» – вопрошает да восклицает любопытница, только вот Васёк непреклонен в своих сухих ответах и всё повторяет: «Молванг! Не знаю!».

Девушка ушла и так удачно, ведь не заметила одинокую слезинку, фривольно скатившуюся по щеке, а после спрятавшуюся где-то внутри седой бороды старика, что и без её расспросов обеспокоен за благополучие своего дорогого внука. Такого молодого и горячего, красивого и сильного, но глупого – в чём уверен всем сердцем старик.

От своих переживаний он попытался уйти, ему захотелось насладиться уходящей теплотой столь спокойного дня. Мужчина поднял голову к небу, тут же лёгкое дуновение ветра стало дразнить шею. Где-то там в облаках он увидел своих богов, которых в мыслях попросил сберечь внука.

Момент был испорчен:

– Васёк! – мальчишка кричал откуда-то сзади бесшумно, но с энтузиазмом бежа к старику.

– Чего резвый? Ну-ка угомонись! – стал поучать дедушка, узнав соседского отрока Назика.

– Васёк, к нам гость! – сам не веря в свои слова, воскликнул ребёнок.

– Да ну?..

– Говорю же… гость.

– Жрец?

– Нет, латник!

– Что?! – Васёк даже в мыслях огрел ребёнка палкой.

Такой редкий доспех на воине не сулит ничего хорошего. А что, если это кто-то из родовитых дезертиров? Или успешный разбойник? Неужели кто-то из дружины молвангеда? Боги, только бы не за внука…

– Веди к нему! – пришёл в себя старик.

Мужик последовал за ним, сильно похрамывая, но успешно догоняя. Издали и вправду заблестели доспехи: рыцарь на коне… и с большим щитом… копейщик.

Самые плохие мысли уже захватили всю думу Васька́, подойдя ближе он поспешил поприветствовать гостя:

– Гой еси!

– И вам! – ответил воин своим бархатным мужественным голосом.

Старик заметил, что слегка полный мужчина в сложном латном, но местами кольчужном доспехе, будто не принял ни одного сражения. Всё ровное и гладкое, как только из-под шлифовочного колеса кузнеца, при том искусного и очень дорогого.

– Чаго ж к нам вы пожаловали? С бедой?! – Васёк вновь нетерпелив.

– Беда случилась в Гайдании, – напомнил о всем известных событиях мужчина да так уверенно, что старик даже подумал, правильно ли понял рыцаря, – а я проездом.

– И проездом докудаго ж?

– До Гайдании. – простодушно заявил рыцарь.

– Вот оно как! Фух… – выдохнул старик.

Как хорошо иногда узнавать, что ты ошибся.

– Есть у вас остановиться?

– О, конечно-конечно. А свита? Иль други́?

– Один я.

– Как так? – удивился старый. – Вы кто такой?

– Я, – с пафосом в голосе стал громко говорить рыцарь, – Хуначи Творожкович-младший!

– Чей вы сын, Хуначи?!

– Сын сыровара!

Рыцарь сказал это гордо и не менее, чем всё говорил прежде. Васёк подумал уже посмеяться хорошей шутке, только вот даже через узкие, как царапины, разрезы в шлеме было видно: мужчина не шутит.

– Сыро… вара?.. – удивился уже и маленький Назик.

Здесь, в Игонае, небольшой, но довольно благополучной провинции огромного государства Лантания, как и по всей стране, что знает каждый и с самого рождения, простолюдины не могут позволить себе такой доспех. Местные баны зовутся бояре, они правят и воюют, у них есть кузнецы, чтобы ковать латы и кольчугу, у них есть слуги и воины, они подымают знамёна своего рода и рода своего князя и следуют за ним, кто правит всем гедством. И так по всему материку: от Севера до Юга. Так заведено богами и с очень давних пор.

Немая пауза подошла к концу со словами старика:

– Откудаго ж вы?

– Я с Цуна́шии, а именно из Сары́. – мужчина наконец-то ощутил накаляющуюся обстановку: – Вы не переживайте. Всё нормально.

– Нормально? – уточнил старик. – Нет уж, мой друг, давай вон с деревни да побыстрее. Не будет такому как ты ночлега! – он поднял палку.

Лошадь до сей поры спокойная заволновалась и даже сделала свечу, что-то крупное рвануло из седельной сумки, а всадник вывалился вслед. Васёк уже предвкушал услышать звон доспеха и хруст хребта этого выскочки. Но мужчина вновь удивил: он кувыркнулся лучше всякого трюкача будто прямо в самом воздухе и приземлился на ноги, не получив травму.

– Хватит, Циклоп! Хватит! – рыцарь попытался угомонить своего скакуна, тот даже вновь встал на все копыта.

А ведь и правда Циклоп. У коня есть большая рана возле правого глаза, хотя и само яблочко цело.

Дед вспомнил. Когда-то очень давно в деревне жил кот с подобным шрамом. Он даже спустя сорок лет помнит его пухлый силуэт и подобающую кличку – Персик. Животное на редкость агрессивное – так считали почти все, и лишь к ещё маленькому Васе тогда оно было нежным. Только Вася плакал, когда кот занемог…

Он опустил палку, лошадь угомонилась окончательно. Воспоминания дали ему меньше сил серчать на рыцаря, но не умерили любопытства, и дед сдался:

– Ну и? Откуда доспех?

– Его мне купил отец, когда отправил в Гайданию.

– Да как твой отец его раздобыл-то?!

– У вас это… – перебил Назик, – головка.

– М? – Хуначи почему-то посмотрел вниз, но после оглянулся и заметил. – Да, этим-то мой отец и заработал. – он подошёл к упавшей на землю огромной головке сыра, чудом не расколовшейся.

Он поднял её легко на руки и ребячески прокрутил, как монетку.

– Это же что за сыр такой должен быть, чтобы прям доспех. – метко не по годам заметил ребёнок.

А ведь и правда. Если рыцарь не врёт… хотя, это ведь всё невозможно. Это должно быть нечто волшебное. Но всё же невозможно… ах, так интересно!

– Хорошо, пускай. – подытожил дед. – Стойло для тебя, койка для коня… тьфу! Запутал ты меня! Найдём в общем. Иди за мной…

Пока вели лошадь небо успело побагроветь, а птицы затихнуть.

Хуначи оказался весьма молчалив, он, предположил дед, устал за время пути. Из окон некоторые жители замечали рыцаря, но не решались выйти – не мудрено, ведь никто не хотел бы брать на себя кормление и ухаживание за, с первого взгляда, солдатом. Если бы мужчина был одет скромнее, любой с удовольствием помог бы авантюристу, коим на самом деле и является Хуначи.

Местные монстры стали ещё большей проблемой, чем прежде. Молодой бан ушёл в Бройнбург, сильно желая увидеть воочию самого молвангеда Бондара II Златорукого и помочь тому расправиться с ужасным колдуном Петиром Трибой, что немыслимым образом поднял армию мёртвых и не так давно убил последнего из Сигогогов. С собой бан взял своих дружинников и уже совсем никто не патрулирует местность в поисках чудовищ. Авантюристы традиционно в деле умерщвления монстров всегда казались Ваську более полезными, но многие отправились к Бондару или даже в саму Гайданию.

Об этом всём старик со скуки и рассказал Хуначи, а ещё добавил, что внук отправился в отряд добровольцев, которые противостоят монстрам близ этой и соседних деревень:

– Дурак он. Наверняка, чтобы девки бегали. Как думаешь? – Васёк устал говорить монолог.

– Да, – как-то сухо и горечью сказал рыцарь, – дурак.

– Кстати, а ведь явно не по главной дороге скакал, рас забрёл к нам. Неужели на гостиницах экономишь?

– Не хочу об этом говорить.

– Почему?.. – дед долго подождал. – Ну и ладно.

Странный он какой-то. Сильно устал. Может, с монстрами бился? Да даже так, что не говорить-то?

– Ты ж голоден? – поинтересовался Васёк.

– Есть такое. – простодушно ответил Хуначи.

– Сам я тоже. У меня есть хлеб да сушёнка.

– Дед, а горячего жалко?

– Тю те на язык! Моя не готовит.

– Заболела?

– Ну, если и заболела, то ещё задолго до брака, ха-ха! Она никогда не готовила, не получается у неё.

– Поэтому он и Васёк! – вскликнул Назик.

– Я тебя щас как! – рассердился в шутку дед.

– Серьёзно? Поэтому? – удивился Хуначи.

– Да нет, любят так меня просто мои.

– Здорово, когда тебя любят. – мужчина сказал это с тоской.

– А что, тебя не любит твой папка?

– Любит-любит…

– Ну ты чего?

– Я просто… скучаю по дому.

– О, это правильно. Слыхал песню про героя?

– Какую из?

– Ну которая, кхм:

«Стоя на пригорке молодой герой,

Ты, хотя и храбрый, хочешь лишь домой!»

– «Враг твой злой повержен»…

– Верно, знаешь. Ты же тоже герой. Будущий, правда.

– Да, как ваш внук.

– Ой тьфу тебе! Тьфу! Какой из него герой? Лишь бы девок да впечатлить!

– А если он просто хочет помочь молвангеду?

– Назик, а давай ступай уже к мамке. Чего уши греешь?

– Эй! Нечестно.

– Ступай!

Ребёнок расстроился, но послушался. Васёк убедился, что тот зашёл в свой дом и продолжил:

– А слыхал ли ты, кто такой Петир Триба?

– Что именно?

– Да это же его друг лучший! Говорят, они так вассалов своих угомоняют и что всё это – наказание за усобицу Сигогогов.

– Впервые слышу. – рыцарь явно не принял эту точку зрения.

– А ты подумай. Столько родовитых расплодилося. Нужно же иногда их число меньшить, пока до Сафиса не дойдут требования о земле. Вон мы платили сначала одному бану, потом другому, третьему – со счёта сбиться можно!

– Что ж, бывают разные мнения.

– Это ты прав, конечно. Прав. Но это мнение мне кажется более разумным. Только представь, десятки тысяч человек, говорят, погибло в Гайдании. Это же даже звучит как неправда.

– Отец говорит, что иногда в мире случаются заговоры и обманы…

– Ну вот!

– … но он знает, что это не один из таких.

– Откуда?

– Даже если бы я знал, сказать такое нельзя.

– Понятно, ты просто папку любишь и делаешь, как он велит.

– Да, и мне достаточно его сло́ва.

– Похвально.

Васёк попросил свою жёнушку Анюту вынести еду и подготовить гостевой дом для рыцаря, та немного поёрничала, но сделала всё в лучшем виде.

Наконец-то рыцарь снял свой шлем. Молодой сероглазый круглолицый мужчина. Действительно полный, но и мускулистый. У него очень короткие невероятно густые волосы, густы и его брови, но больше всего бросаются ресницы – такие длинные, что за них хочется схватиться. Дед тут же в голове принялся перебирать варианты невест из деревни для этого красавца, но даже аккуратное предложение рыцарь тут же отверг, ссылаясь на свой высокий долг.

Мужчины поели за столом у дома хлеб, рыбу и перепелиные яйца, запивая охлаждённым квасом. Они ещё немного поговорили о политике, но, как обычно, каждый остался при своём мнении.

Дед всегда любит поспорить с кем-то из гостей, ведь в деревне непринято долго говорить о чём-то, чтобы сильно не ссориться. Идею о заговоре такую слаженную и объясняющую всё ему подкинул кто-то из группы авантюристов в прошлом месяце. Хотя старик в неё не прям верит, но его так поражает, как легко она объясняет происходящее.

Игоная – гедство удалённое почти так же от Сафиса, как и Гайдания. Большая дорога проходит через Сармаю, Бройнию и Нею – целых три области отделяют местных от ужасов гайданского кризиса, и лишь немногие слухи доходят до края землепашцев. Все следят за перемещениями войска молвангеда Бондара II, слушают истории про банов и цесбанов, что то и дело попадаются своему правителю на глаза и получают наказание по поводу и без. Всем деревням так отрадно узнавать о возрастающей необходимости в пище и оружии для воинов – даже эта деревня нет-нет да продаёт злаки сильно выгоднее, чем до появления в народе названного Нолванга.

Наконец-то отправив рыцаря в постель и чуть не поссорившись с тем из-за его решения спать прям в доспехе, Васёк и сам отправился в ложе, где его уже ждала Анюта.

– Он же снял латы? – поинтересовалась своим уже весьма стареньким голоском любовь всей жизни Васька.

– Сказал, буде монстр, то нужно быть готовым.

– Вась!

– Ну не буду ссориться же с ним!

– А что, он дворянин?

– Ещё чего… спал бы дворянин так. А свита? Ну что глупишь…

– Беглый, может. – чуть обиделась на слово «глупишь» Анюта.

– Хватит тебе.

– Так кто он?

– Я тебе как-нибудь потом поведаю. – ему пришлось принять решение не рассказывать такую историю, чтобы не ссорится.

Лёжа в постели рядом с Анютой, Васёк принялся осмыслять прошедшее за день. Корова соседа заболела, хотя тот за ней смотрел; девушка должна родить вот уже через месяц; ещё пара хочет свадьбу играть – придётся строить новый дом. Столько хлопот и везде нужно быть в курсе, ведь глава деревни вот уже второй месяц хворает и не может даже встать с кровати, а потому попросил своего друга Васька в виду авторитета и опыта последнего побыть за него старшим. За заботами старик и не заметил, как заснул.

Крик. Ужасный вопль и грохот разбудили старика.

– Что за шум? – вскочил слишком для себя молодо Васёк.

– Я-я… я не знаю!.. – запереживала Анюта.

Шумы доносятся с улицы, их разнообразие не даёт конкретики – неужели монстры напали?

Он подошёл к окну, но понял, что так суть проблемы он не разглядит. Обувшись в лапти, старик выскочил из дома и, заприметив вилы, взял их и пошёл дальше. Идя мимо гостевого дома, Васёк увидел, что дверь открыта. Что если он пустил разбойника в свою деревню? Эти доспехи – они всё-таки были украдены? Слова рыцаря – брехня?

Разозлённый своими мыслями, он шёл дальше на шум, возле него быстро столпились другие мужики и всё вопрошали, мол что стряслось.

– Молванг! Не знаю! – раздражённо выкрикнул Васёк.

Они пришли. Дело не в рыцаре…

Отвратительная мистическая тварь проникла в поселение и уже убила нескольких мужчин и женщин. Оно успело разрушить целый дом, что не так давно соорудили для молодой семьи. Под его крышей она, возможно, похоронена…

Похожее на человека крупное существо, оно опирается на руки, а нижняя часть тела отсутствует, на его месте полупрозрачный отруб и копотью отслаивается кожа. Лица нет, только чернота и разрезы, напоминающие соты – будто искалеченный в жестоких пытках лысый мужчина с голым мускулистым торсом.

– Боги, у этой твари даже нет сосков! – возмутился кто-то позади.

– Убьём его! – предложил другой муж.

– Не подходите! – крикнул рыцарь, стоя напротив этого существа.

В его руке переломанное копьё. Он стоит на колене, скрываясь целиком за щитом. Но для чего?

– Уйдите все! Быстрее! – потребовал Хуначи, он явно уже имел опыт сражения с подобным существом.

– Да к Молвангу! Он убил мою жену! – молодой и дерзкий Женя бросился вперёд, став прямо перед Васьком, тот ему: «Не смей!» – но было уже поздно.

Что-то мигнуло из разрезов на лице этого чудовища, оно резко повернуло голову в сторону Жени, неестественно скрючивая свою шею. Издало какой-то визг, а после из своих ужасных сот, вырезанных на лице, низвергнуло жёлтое пламя.

Звук песка. Непонятный, неправильный. Будто сыпется целая гора. Он звучал несколько секунд и наконец-то прекратился.

Атака монстра прошлась по всем, зазвучали крики боли, сам Васёк упал вниз и заметил, как так же корчатся все остальные вокруг, а повернув голову в сторону жени увидел лишь как редкие куски плоти догорали на белоснежном одетом скелете, всё ступающего будто мстить за любимую.

Рыцарь кинулся в сторону толпы, по пути вонзив своё отрубок своего копья прямо в черепушку Жени, насадив ту на кол. Хуначи встал перед толпой и закрыл щитом себя и всех мужчин. Он весьма ловко и жутко соскоблил разломанный череп с копья, чтобы тот не мешался бороться дальше.

– Открытые части тела скройте! А лучше бегите! – крикнул рыцарь. – Это верхошник!

Через боль старик стал искать, что натянуть на свою голову и руки… ничего, кроме одежды рассыпавшегося на косточки Жени не попалось. Васёк закрылся штанами, как за банданой, продев руки в штанины и привстал:

– Слышали?! – задыхаясь и хрипя, чрез боль прокричал Васёк. – Прочь!

Мужчины медленно отступали.

– Верхошник, говоришь? – обратился он Хуначи.

– Верно. Я слышал о них, они доказательство угрозы нашему миру. Потом расскажу всё…

– Я могу помочь?

– Копьё на замену есть?

– Вилы.

– Отлично.

Возник звук песка, ознаменовавший извержение пламени вновь. Кто не успел доползти дальше, вновь простонал от боли. Васёк почти ничего не почувствовал.

Старик нашёл в себе силы кинуться к вилам и бросить их рыцарю. Хуначи ловко поймал их и принялся дожидаться окончания атаки монстра. К счастью, долго ждать не пришлось.

Поднявшись своим воинственным телом, рыцарь убрал щит, открывшись монстру, он побежал в перёд, гордо и ровно держа кривоватые вилы. Верхошник резко махнул правой рукой, вызывающей страх и отвращение, и попытался царапнуть Хуначи, но тот отклонился и отбился щитом, тогда чудовище попыталось прихлопнуть его двумя руками. Громкий хлопок поднял пыль с дороги, но воин проскочил под правой рукой твари и уже совсем приблизился к его парящей над землёй туше. Верхошник резко прокрутился вдоль своего хребта – хитрая и злобная, но неудачная попытка нанести вред человеку, он защитился, ведь зашёл за чудовище дальше и воткнул вилы в его тело, удачно проскользив остриями меж рёбр, и на кручении монстра взлетел ввысь, а после ровно и изящно пробил тому его гадкую башку, и наконец сам кувыркнулся всем телом, чтобы ту оторвать.

И вот: Хуначи, стоя ровно на земле, поднял над собой огромную головёшку верхошника. Лучи раннего солнца заиграли, они так красиво стали пробиваться сквозь раны чудовища.

– Наш герой! – объявил на всю деревню старик.

– Герой! Герой! – закричало всё живое радостно и величественно.

Люди осторожно стали подходить, чтобы лично благодарить своего спасителя. Скромность рыцарю ни к чему, и это знает каждый, но Хуначи не был готов к такому вниманию. Его «не за что» звучало почти так же, будто он подоил корову за так или помог с иной ничего не значащей мелочью.

Существо погибло, но его тело принялось уменьшаться. Тогда мужчина убрал с вил голову чудовища и вернул их Ваську, а после кинул её куда-то в сторону за деревню. Только вот зачем?

Погибших похоронили уже на следующий день. Вымотанный этой и прежними схватками Хуначи захворал, и его даже держала лихорадка пару дней. Так он остался на неделю гостить в деревне, жители которой из благодарности и любви к герою провозгласили поселение Хуначенкой, а себя хуначенцами, хотя и рыцарь из доблести, скромности или ещё невесть с чего возражал. По крайней мере, местные были рады спустя столько лет определиться с названием своей деревни.

И да, рыцарь, верный своим убеждениям, снимал доспех лишь тогда, когда шёл мыться. Только в бане мужики видели его тело, а женщины не видели совсем, даже те, которые сильно любопытствовали.

Вечером перед отъездом было решено закатить великолепный пир, а щедрый Хуначи даже дал попробовать некоторым немного своего сыра.

Старик не был исключением, ничего более вкусного Васёк прежде не пробовал. Запах парного молока и цветов, слегка терпкий. Удивительная консистенция – сыр норовит зацепится до зубов, принуждая распробовать его целиком. Бедный крестьянин даже не имеет слов в памяти для описания всей удивительной палитры вкуса этого, по истине, деликатеса.

За большим неровным специально собранном столом сидит вся деревня – и мужики, и их жёны с детьми.

– Вот же ж, Хуначи! – крикнул единственный в этой деревне кузнец по имени Гедик. – Я хоть и починил твоё копьё, да только вот не геройское это оружие, я тебе скажу! Совсем!

– Да, совсем ни к доспеху! – крикнул кто-то из-за стола.

– Отцовская подачка. – слегка пьяный Хуначи был короток, но не кроток.

Тут резко возникла Леруся:

– Слыхал сказ о велесовой рунке?

– Совсем нет.

– Жрецы редко что-то говорят, но всё же они люди… Сармая – это край, что избрал сам Велес. Течения восточных морей тянут всё к его идолу, что стоит там на берегу. Где-то близ идола и спрятана волшебная рунка, что никогда не разрушится.

– Что ж, как тебя зовут?

– Лерка я…

– Полное?

– Валерия! – захихикала девушка.

Мужчина ненадолго застыл. Будто что-то внутри готово было ополчится на девушку, хотя Васёк и не имел понятия, по какому поводу…

– Т-ты чего? – пышногрудая красавица тоже заметила неправильную реакцию. – М-много выпил?

– Не думаю, что это всё правда… твоя история. – пришёл в себя рыцарь, а после отвёл взгляд.

– Я же и не ручаюсь. Но мир сейчас совсем другой, Хуначи. Совсем другой. Что неправда для заурядных, то правда для таких, как ты, наш спаситель. Героев!

Все вдруг, словно по команде, дружно запели хором ту самую песню про героя, что так сильно хочет домой, но немного устав и перебрав, Васёк решил отойти по естественной нужде в кустики.

Зазвучал очередной куплет да припев:

Стольких одолевший – ты гроза чудовищ,Сколько заработал за добро сокровищ?Сотни поединков – выиграл каждый бой!Несмотря на это, хочешь лишь домой.Почему печальной тёмной пустотойНочью окропило небо над тобой?Неужели космос тоже победил?Звёзды в своих глазках как-то поселил…

Мысли о сложном дне и погибели друзей все так ловко заглушили празднеством красивой победы и восхвалением своего спасителя. Сам Васёк – не исключение. Ему не хотелось думать о всём грустном, что стряслось, и не желал он думать о том, что сегодня старик мог бы встретить свой конец.

Ждёт тебя отчизна. Ждёт тебя семья.Что ж ты такой строгий не щадишь себя?Если одиноко, я пойду с тобой.Бравый наш защитник, мы идём домой…

Последняя строка, которую так красиво запевали женщины и девушки, предвещала страшное. Васёк абсолютно случайно заметил в кустах ту самую голову чудовища… вернее, не чудовища, а голову его любимого внука.

Хотя она изуродованная и опухшая, а черви уже неплохо её пожрали, дедушка легко опознал в черепушке с едва оставшейся кожей его лицо. Руки затряслись, слёзы полились. Старик, издавая тихий плач, схватился за неё, его пальцы быстро испачкались в сгустках запёкшейся крови и грязи. Совсем ни чураясь, он прижался к ней, как когда прижимался к младенцу… маленькому Сашке.

В тайне ото всех, мужчина отнёс голову на кладбище, что находится на значительном удалении от деревни. Он нашёл в себе силы голыми руками изрыть ещё не усевшую почву могилы так, чтобы смочь вернуть голову внука на её природное место. Старик зарыл всё обратно, а после зарыдал громко-громко, прижимаясь к почве.

Утром Васёк попросил Анюту дать переговорить с Хуначи лицом к лицу за завтраком.

– Голова. – очень сухо сказал старик.

– Голова? – недопонял рыцарь.

– Я нашёл её…

– Вот же ж…

– Ты догадывался?

– Догадывался… ваш внук, верно?

– Д… да… – Васёк понимал, что заплаканное лицо Анюте показывать никак нельзя и сдержался.

– Простите, нужно было сразу сказать, да как это только возможно…

– Говори сейчас.

– Вы знаете, как я борюсь с верхошниками. За щитом, выжидаю… так бороться, правда, легко, но в тот раз их было с десяток. Я одолел половину, всё было верно… кто ж знал, что ко мне на помощь подойдёт кто-то?..

Дед своего внука сжал кулак.

– … Это был отряд, который явно не имел с этими тварями дела.

– Откудаго ж ты вообще знал о этих монстрах?

– Отец рассказал. Всё отец… вероятно, кто-то письмом сообщил. Кто-то из Бройнбурга. По пути сюда их встретил раза два. Чудо, что ваша деревня лишь со мной возымела дело с этими тварями.

– Как было дальше?

– Группа деревенских с вилами кинулась на верхошников. Я просил прекратить, но они ни в какую.

– Так что?

– Их было шестеро всего. Пять сгорели сразу, одного обратил верхошник. Они для этого откусывают всё ниже пуза. Это призраки, что предвещают конец мира… я одолел всех, кроме новообращённого – ну не смог угнаться никак.

– Это ж… ты к нам от самой дороги топал за ним?

– Да…

– Спасибо, Хуначи…

Спустя часы все собрались попрощаться с героем. Превзойдённый Хуначи верхом на своём коне поскакал куда-то вдаль, навстречу новым свершениям, желая прекратить беспредел Нолванга.

А старик после долго и долго рыдал, не имея сил рассказать всё милой Анюте, своим детям и так верно и долго ждавшей его внука Лерусе…