Нукер великого хана. Часть третья

Гела Бахтина

Нукер великого хана. Часть третья

Лучше умереть стоя, чем жить на коленях.

Долорес Ибаррури

Предисловие

В период между первым и вторым походами на Византию произошла война гуннов с акацирами, кочевниками из Северного Причерноморья, о которой, стало известно по упоминанию в разговоре между Приском и неким греком, бывшим пленником Онегесия, соратника Аттилы. А затем был убит его родной брат, и Аттила сосредоточил в руках всю военную силу гуннов.

В качестве единственного вождя гуннов он потребовал от Византии оговорённую дань и выдачу перебежчиков. Император Феодосий Младший на совете решил, скорее вступить в войну, чем выполнить унизительные требования гуннов. Тогда Аттила захватил Ратиарию, откуда в конце 446, начале 447 года атаковал балканские владения Византии.

Хуже того, Константинополь, столица восточной части Римской империи, был особенно уязвим для нападений гуннов, поскольку его стены были разрушены землетрясением в январе 447 года, а население пострадало от последовавшей за этим чумы. Однако префект претория Востока Константин сумел восстановить стены всего за два месяца, мобилизовав рабочую силу города с помощью фракций Цирка. Этот поспешный ремонт в сочетании с срочной переброской в город отряда исаврийских солдат, а также тяжёлые потери, понесённые армией гуннов в битве при Утусе, вынудили Аттилу отказаться от мысли осаждать столицу.

Вместо этого Аттила двинулся на юг и опустошил беззащитные балканские провинции. Включая Иллирик, Фракию, Мезию, Скифию и обе провинции Римской Дакии, пока его не остановили у Фермопил. Отряды гуннов вышли к Мраморному морю и подходили к Греции. Было так много убийств и кровопролитий, что мертвых не могли сосчитать. На полуострове Херсонесе Фракийском произошло ещё одно сражение с гуннами, после которого был заключён тяжёлый для Византии мир.

Марцеллин Комит в своей хронике под 447 годом оставил такую запись: «В страшной войне, намного более тяжёлой, чем первая [в 441—442 гг.], Аттила почти всю Европу стёр в пыль».

Первая глава

Продуманный доклад

Время неумолимо продолжало свой бег. и великий хан, получивший единоличную власть в свои руки, постарался забыть о трагических событиях, случившихся у него в шатре летом 445 года. Это было не в интересах и ближайшего его окружения, тем более Онегесия, ставшего, с той поры, соратником Аттилы, без совета которого, вождь больше не принимал судьбоносных решений. Так вышло и в этот раз.

В начале декабря 446 года, полководец, с головой погрузившись в отцовские чувства, занимался воспитанием первенца. Молодая жена ещё в прошлом году, подарила мужу наследника. Мальчика, назвали Улдин, в честь великого вождя гуннов. Онегесий не чаял в нём души, проводя с ребёнком всё свободное время, чему была несказанно рада Оливия, которая, после рождения сына, стала ещё краше, отчего многие открыто завидовали советнику вождя. Эфиоп давно стоял у входа в шатёр, боясь потревожить хозяина, пока полководец случайно не посмотрел в его сторону.

– Кто-то приехал, Неклим?

Спросил его он, понимая, что раб без нужды не станет беспокоить его.

– Да, хозяин! К вам гонец от Великого хана.

Низко поклонившись, отозвался невольник, тотчас, спиной, попятившись к выходу.

Онегесий тяжело вздохнул и, обернувшись к жене, вымолвил:

– Предвкушаю начало величайших событий. Сердце моё, мне нужно оставить вас.

Увидев, что Оливия кивнула, в ответ головой, он, крепко поцеловал её, и, схватив по пути меч, вышел из алачуча.

Своего вождя он застал в шатре, вместе с сыновьями и другими военачальниками, в очень возбуждённом состоянии. Среди вызванных на совет к великому хану, были король гепидов Ардарих, вождь готов Валамер, хан Сарматов Олкас, знакомый советнику по войне с Акацирами и бывший нукер Бледа – Эдекон, присягнувший на верность новому хозяину. Увидев на входе полководца, Аттила лишь махнул ему рукой, приглашая присоединиться к обсуждению сложившейся ситуации, не прекращая начатого им разговора:

– Феодосий отказывается платить оговорённую дань гуннам, как не желает передать нам подлых перебежчиков, нелицеприятно назвав меня братоубийцей. Я не намерен больше вступать в переговоры с заносчивым римлянином. Чаша моего терпения переполнена!

Громко выказывал своё недовольство великий хан. Словно лев, высматривая добычу, он обошёл всех присутствующих в шатре высокопоставленных людей, и, остановившись напротив близкого соратника, взглянул на него испытывающее, а затем, немного помедлив, дабы успокоиться, продолжил свою речь:

– Предлагаю начать поход на Византию, немедленно. Я уже слышал предложения моих полководцев, относительно подготовки к нему. Эллак познакомит тебя, Онегесий с ними позже, а сейчас хочу услышать, что ты думаешь об этом?

Советник, не отвернул взгляд от Аттилы, начав, как обычно издалека:

– У императора есть сейчас силы противостоять нам. Я говорю о личной армии Феодосия, которой руководит Арнегиск. Её снабжение идёт с Балкан через Ратиарию. По моему мнению, нужно в самой начале нашей компании навязать им решающее сражение, когда войска ещё полны сил и энергии, не растраченной на мелко-значимые стычки. Достигнуть этого можно одним способом, перерезав пути снабжения римской армии в Ратиарии.

Все внимательно слушали полководца, прекрасно понимая, что его доклад был продуман и просчитан им заранее, а потому возражений не последовало, и Аттила, довольно цокнув языком, заканчивая совет, промолвил:

– Зачем гуннам шаманы, когда у нас есть Онегесий! Так тому и быть! Начнём поход по плану моего советника!

Вторая глава

Начало охоты

В начале 447 года армия гуннов, словно огромная, прожорливая змея, вновь зашевелилась, ожила и медленно поползла, оставляя позади себя равнины Паннонии к торговым путям, связывающим Балканы с Византийской империей, предвкушая охоту на крупную добычу.

Император Феодосий 2 догадывался о намерении Аттилы, но даже не предполагал, насколько его войско подвижно и организованно, Весть о том, что гунны захватили Ратиарию, атаковав балканские владения Византии, застала его врасплох.

Как и предполагал Онегесий, он приказал своим полководцами, прославившимся во многих боях с персами, Арнегисклу, Аспару и Ареобинду выступить в поход и встретиться с Аттилой на рекеУтус(река Вид в современной Болгарии). Феодосий, не имея других вариантов, счёл необходимым провести генеральное сражение, что было типично для обычной стратегии тех времён. Под командованием этих трёх военачальников находились огромные по величине объединённые силы личной армии императора. Фракийской и иллирийской полевых армий, насчитывавшие на бумаге около семидесяти тысяч человек, а также, вероятно, все местные силы, с которыми они могли встретиться по пути. Противостояла им армия, не уступавшая их числом, Количество воинов, находившихся в распоряжении Великого хана доподлинно неизвестно, но многие историки, говорят о стотысячном войске, встретившим римлян в Болгарии. Среди которых были, конница Гуннов и всадники Сарматов, пешие воины короля гепидов и вождя готов Валамера, булгары, герулы и прочие союзники Аттилы.

Третья глава

Сражение

Ещё до начала сражения Онегесий понял, что армия Великого хана находится в более выгодном положении, чем враг. Римляне, переправившись через реку, разбили свой лагерь тут же, на равнине, не рассчитывая на быстрое появление противника. И когда, утром, первые всадники гуннов появились на возвышенности, менять своё расположение уже было поздно. Прижатые к быстрой и полноводной преграде, римские легионы выстроились в боевые порядки, ожидая наступления неприятеля. Военачальник Аспару командовал левым флангом армии Феодосия 2, её лёгкой конницей, расположившейся на правом фланге, Ареобинд, а в центре расположил свои отряды Арнегискл. Он красовался перед ними на своём гнедом жеребце, подбадривая воинов победными возгласами. И те, громогласно отвечали своему полководцу тем же. Но вскоре началась первая атака гуннов. Перекрикивая легионеров, гремя при этом мечами о щиты, гепиды грозной лавиной обрушились на противника. Завязалась страшная бойня. Со стороны, казалось, что римляне одерживают верх, но это было обманчивое впечатление, потому как в помощь королю Ардариху, Аттила отправил готов Валамера, а с правого фланга на римские фаланги набросилась конница Сарматов, с пешими порядками булгар и герулов, вооружённых длинными пиками, прижимая врага к центру сражения. Предсмертные стоны раненых, ругань и скрежет металла был слышан за десятки миль от сражения. Крови было столько, что река, наполнилась ей и вышла из берегов. Понимая, что римлян могут столкнуть в реку, на подмогу Арнегисклу, Ареобинд выслал часть своей конницы, ослабив, таким образом, правый фланг армии. И эту ошибку тут же заметил Онегесий, доложив о ней вождю. Наступила очередь гуннов, которые с диким, звериным воем понеслись ураганом в бой. Битва продолжалась до вечера. Объединённые римские войска не выдержали натиска гуннов. Лошадь Арнегискла была убита и он, сражался пешим. Последний свой бой он принял с наследником Аттилы, Эллаком. Но против опытного всадника выстоять у полководца шансов не было, и он погиб. Увидев гибель своего командира, римляне бросились в реку, которую переплыть посчастливилось не всем. Гунны топили противника в реке, выпуская по ним тучи стрел, охотясь на римских легионеров, когда-то покоривших половину мира, словно на диких уток. Так бесславно для них закончилось сражение на реке Утус