Дар: Книга 1. Решение Энны-Эквы

Наталья Евсеева

Дар: Книга 1. Решение Энны-Эквы

Глава 1

Эпиграф

Животные – не меньшие братья наши и

не бедные родственники: они – иные народы.

Их мир старше нашего и совершеннее…

Генри Бестон. «Дом на краю»

Не причинять страданий собратьям нашим меньшим –

наш первый долг перед ними.

Но одного лишь этого недостаточно.

У нас есть более высокая миссия – служить им всегда,

когда бы им этого ни потребовалось.

Св. Франциск Ассизский, 1181-1226

Глава 1.

Серый дым стелился по выжженной земле, из которой торчали черные обугленные остатки кустарника. То здесь, то там можно было видеть догоравшее пламя, облизывавшее землю и всё, что ему встречалось на пути. Оно словно выискивало остатки пищи, чтобы дать себе разгореться до прежних, внушавших ужас, размеров. Но поживиться было нечем: тёмными, обгоревшими колоннами держались самые стойкие стволы-скелеты деревьев. Запах гари господствовал повсюду, на много километров вокруг. Небо, едва проглядывавшее через разорванные клочья дыма, белёсо-тусклым светом дотягивалось до поверхности почвы. Казалось, можно было услышать его вздохи…

Никого из животных и птиц не было заметно поблизости. Да и как такое было бы возможно? Не выжили они… И вдруг из клубов свинцового дыма показался свет. Он всё усиливался, однако это не было похоже на вновь разгорающееся пламя. То было сияние совсем иного рода… В прорвавших тёмную пелену золотисто-белых лучах показался неясный женский силуэт. Высокая, статная молодая женщина, до странности красиво одетая. Её богатый, но не современный наряд настолько контрастировал с трагической обстановкой пожарища, что невольно возникал вопрос: каким образом, откуда, могла появиться здесь эта красавица, которой со всей очевидностью никоим образом не коснулся пожар? Медленно шла она по страдавшей земле в длинном, белом, с отливавшим золотом, платье и плаще такого же цвета. Одеяние её казалось сшитым из ткани неземного происхождения. Помните, у Пастернака? «Ты появишься у двери, в чём-то белом, без причуд, в чём-то впрямь из тех материй, из которых хлопья шьют…» У поэта это были снежные хлопья. Одежда таинственной женщины была словно соткана из ярких утренних лучей, переплетённых с водными бликами и одновременно лунным светом… Незнакомка не испытывала удушья от запаха дыма и гари, лицо её было свежим и румяным, необычайно красивым. Красоты добавляли и толстые, крепкие косы из густых волос цвета тёмного золота. В них были вплетены украшения с изображением птиц и животных. Косы доходили почти до самой земли, что тоже казалось необычным для современного мира. Но самым поразительным было выражение её лица: на чистом, лишённом физических следов от пожара лике её отражалась боль иного рода – скорбь. Слёзы, скатываясь по прекрасным щекам, падали на землю, и в тех местах сразу же образовывались маленькие пятнышки живой зелёной травы, кое-где даже распускались крошечные белые цветы. С великой печалью смотрела идущая женщина на происходящее. Это была богиня Энна-Эква, мать-жизнедательница, прародительница всего сущего.

«Как такое могло случиться?» – думала она, оглядывая всё вокруг. Конечно, будучи богиней, она знала, что, как и почему это произошло, но не могла поверить в это, пока не спустилась на Землю и не увидела всё своими глазами.

– Покажи мне, что ещё натворил человек! – повелительно сказала она кому-то. По её косе – появившись будто из неоткуда – ловко взобрался соболь, держа в острых маленьких зубках кусочек прозрачного кварца. Оказавшись у богини на плече, зверёк взял кварц передними лапками и протянул его богине.

– Благодарю, Мартес, – обратилась к соболю богиня. Тонкие, длинные пальцы Энны-Эквы приняли кристалл, и она вытянула его перед собой. Пальцы богини засветились, их золотистое свечение передалось кварцу. Преломившись в нём, свет спроецировался на участок земли перед Энной-Эквой, на котором возникло подобное голограмме изображение:

где-то далеко, в тайге, гонимые огнём, поглотившим их жилища и еду, выходили к человеку медведи, олени, волки, другие звери и их детёныши. Не всем везло при встрече с человеком. Как и в древние времена, когда людьми владел лишь первобытный страх выживания, человек и сейчас выбирал убийство, заботясь в первую очередь о своей безопасности либо выгоде. Одна беда гнала животных к другой – смертельной – человеческому страху и нежеланию помочь. Под звуки бесстрастных выстрелов, один за другим, зверь безмолвно валился на землю.

– Человек спасает себя, – прошептал ей тихо Мартес.

– Да… – мрачно ответила Энна-Эква. – Знания и опыт, добытые и накопленные за века человеческой истории, он и сейчас предпочитает использовать лишь во свое спасение и жадности ради. Он знает, что этих животных можно спасти. И знает как. Человек должен быть готов к тому, что не впервые происходит по его вине, но он снова трусливо спасает себя… Что ещё?..

– Госпожа, вы уверены, что хотите это видеть? – колеблясь, спросил Мартес. – Кристалл выхватывает происшествия наугад, не выбирая…

– Я бы не просила тебя, Мартес, – в голосе богини стали слышны металлические нотки, – если бы не была уверена. Ты знаешь меня.

– Знаю, милосердная повелительница. Знаю и потому охраняю и берегу…

Мартес вытянулся на плече богини и замер на несколько мгновений, сосредоточившись…

Высокий забор на территории заповедника… Двери на территорию открываются, внутрь въезжают несколько дорогих машин… Их владельцы приехали сюда, чтобы обучить своих охотничьих собак травить зверя. Но, в отличие от реальной охоты, животные здесь беззащитны: медведи, лисы, куницы и даже привезённые специально для этой забавы человека бездомные собаки посажены на цепь и заключены в клетки. Когтей у жертв нет, их удалили, чтобы они не могли дать отпор атакующим их верным друзьям «своего» человека…

Всё мрачнее становился взор богини.

– Что с птицами?.. – спросила она скорее себя, чем Мартеса, и сосредоточилась на кристалле.

– Увы, госпожа, в охотничий сезон нет пощады никому. Страдают цапли, чайки, лебеди… Лебедь – птица большая, поднимается в воздух медленно… Он слишком лёгкая добыча. Ни меткости, ни удали не нужно, чтобы подстрелить его…

– И чести это охотнику совсем не делает, – угрюмо заметила Энна-Эква. Богиня всмотрелась в кристалл: лебедь с подбитым крылом пытался спастись даже от людей, желавших помочь ему, и, голодая и бедствуя, зимовал на реке…

– А водные обитатели, Огюст?.. Что с ними? Насколько человек добрался до них? – гнев нарастал в сердце богини.

У ног Энны-Эквы возник бобр.

– Люди слишком далеко зашли, госпожа, вылавливая рыбу в морях и океанах всего своего мира. Их цель – не просто накормить других. Ими руководит алчность. В морях когда-то водилось множество рыб. Сегодня всё изменилось. Огромные сети – тралы – размером с большое поле, выскребают морское дно дочиста…

Совсем потемнел лик Энны-Эквы, она повернулась к кварцу, и он снова засветился. Изображение в голограмме сменилось на длинные, дугообразные ряды амфитеатра в океанариуме. Ряды были плотно заполнены взрослыми и детьми, пришедшими посмотреть развлекательное шоу с морскими животными. Дельфины и косатки выпрыгивали из воды, делали головокружительные синхронные сальто, катали на спине людей-артистов. Черты лица богини смягчились.

«Вы видите здесь настоящую гармонию человека и животных. Здесь мы напоминаем человеку, что мы любим природу и заботимся о ней», – услышала она голос ведущего шоу.

Но затем картинка резко изменилась, Энна-Эква увидела, что происходит за пределами представления. Морские животные содержались в крошечных ваннах, часть из них были больны. Животных заставляли выступать по многу раз в день. Когда же они сопротивлялись, потому что чувствовали себя плохо, люди били их и морили голодом. Богиня увидела в вольерах множество слепых тюленей и погибших от голода морских черепах. Но для хозяев океанариума это не было важно. Важна была прибыль, и место погибших занимали новые пойманные: раз есть спрос, их всегда можно купить.

– За все века человек так и не научился относиться к животным, как к собратьям своим, – прошептала Энна-Эква, сдвинув брови. – Его ограниченный и бездушный ум считает ограниченными и бездушными других. Люди не видят души в окружающем его мире, не видят Души в Природе. Для него она всего лишь рабыня-прислужница для удовлетворения его отвратительных желаний! Человек не заслужил присутствия этих малых, иных народов в своем мире! И пора… Пора-а! – звук её голоса, нарастая, прогремел под конец. – Пора покончить с мучениями животного мира в мире человека! Пора покончить с их тяжёлой долей здесь, в этом мире невидящих и неслышащих, бесчувственных существ, называемых людьми! Я, Энна-Эква, богиня дающая жизнь и род, богиня света и милосердия, повелеваю!

Из её груди вырвался крик – или это был глухой стон, переросший в вой, будто ветер изо всех сил подул в огромную трубу?.. Ветер обрёл невероятную силу, закружил всё вокруг: все обгорелые листья, оставшиеся травинки, щепы, ветки, пепел. Скоро богини совсем не стало видно в этом диком, бешеном чёрном вихре, превратившемся в смерч. Гигантская воронка, вытянувшаяся до неба, ширилась, втягивая в себя всё, встречавшееся на пути, а вой становился всё слышнее и нестерпимее. Потемневшее небо наблюдало как черный ураган, покинув территорию леса, выбрался на проезжую дорогу – шоссе – и понёсся в сторону ближайшего городка.