Мысли. Переживания. Уроки

Хоронили 17-ти летних юношей в один день рядом на усадебном дворе между домами.

И пока народ поминал ушедших в мир иной, матери Максима, Анне стало плохо и уж вечером тоже же дня мужской крик разбудил спящих соседей. Сердце матери не выдержало утраты любимого сына и остановилось.

Анну похоронили всем миром на четвертый день после похорон сына. Кучкан и Качубей погрузились в глубокий траур, опустели дома, потеря Анны и продолжателей рода была невосполнимой. Утрата сына и супруги семьи Кучкана имела свою непростую финальную трагическую философию:

Анне надо было не просить у Бога, чтобы не произошло беды, а прививать Максу через любовь к Богу с малых лет послушание, трудолюбие, бескорыстную любовь к ближнему в равной степени и его брату, то есть к их созиданию, а не потребительскому паразитизму. Пусть не к месту, грубо, но точно отображает реальное настроение паразита, не часто применяемая абхазская народная поговорка, в которой говориться, что голодная и ленивая муха прекрасно чувствует себя, не брезгая даже лошадиным дерьмом.

По моему глубокому убеждению, Максим стал жертвой чрезмерной, доведенной до фанатического самопожертвования, слепой родительской любви. На следующий день Кучкан попросил Качубея съездить на место ДТП и увидеть своими глазами состояние автомашин и описать ситуацию дорожно-транспортного происшествия. К вечеру того же дня Качубей докладывал в присутствии Кучкана и убитой горем супруги Лауры о результатах обследования места происшествия. По пути в город Гагру на обочине стояла не новая «Волга» ГАЗ-24 с четырьмя пассажирами, направлявшимися на свадьбу. На табло скорости застыла стрелка на отметке 150 км/ч – машина на полном ходу, без следов торможения, врезалась в багажный отсек.

По опросу свидетелей двое полусонных молодых человека лет 16–17 с громкой магнитофонной музыкой и с сигаретами в зубах, смеясь и переглядываясь, на огромной скорости промчались мимо группы людей, стоящих на остановке, и врезались в зад «Волги». По описанию свидетелей в Мерседесе за рулем сидел Максим, а рядом на пассажирском кресле ……… – наш сын… Машины восстановлению не подлежат… Думаю, что нет необходимости ставить под сомнение, кто виновен в трагедии.

Завершив на одном дыхании доклад собственного расследования, Качубей трепетно выдохнул из груди воздух, обхватив двумя руками опущенную от горя голову, замолчал… Пауза длилась не долго.

– Я так и знала, что Максим убил моего сына, будь проклят тот день, когда мы решили остаться в этих дворянских домах, я ненавижу тебя Кучкан, ты избаловал своего сына, а он моего, и чем это закончилось, кто вернет мне моего сына?

Хлопнув дверью и обливаясь слезами, вышла из дома Лаура, а за ней последовал и Качубей.

Райским светом залита лесная поляна, сына Анна узнала из далека, сидящим на бархатно-зеленой траве. Обернувшись, Максим увидел маму.

– Сынок, ты, что здесь делаешь в одиночестве, и лес от тебя недалеко почему-то горячий, обугленный. А где Канчоубей?

– Мама, он встретил здесь родственника по имени Кесоу, фамилии я его не помню, его застрелил с охотничьего ружья конфликтный одноклассник, когда тот заступился за знакомую девчонку с соседнего класса.

– Мама, – продолжил Максим, – нас пока не определили, за нас некому сказать слово, думаю может все измениться с твоим приходом. Люди здесь какие-то спокойные, правильные, довольные, – продолжал Максим.

Анна начала понимать, что ее сын повзрослел, стал серьезным мудрым за такой короткий отрезок времени и тут же осеклась, поняв, что здесь, в этом мире, не существует бытовых проблем с жильем, одеждой, едой, транспортом. Душа свободна от плоти и всех ее земных проблем, вступает в контакт с душами ей подобных.

– Сынок, я не могла вынести твоей потери, поэтому выбрала свое место именно здесь с тобой на небесах, оставив Кучкана, Машеньку и Елизавету, думаю, что они справятся сами, потому что Кучкан их сильно любит.

Продолжая диалог, Максим ответил матери четко и доступно свою позицию и причину ухода с земли, начав со слов:

– Прости, мама, я тебя тоже сильно любил, думаю если бы ты изменила свое отношение ко мне, не став моей слугой, а партнером и другом, то мы с тобой выполнили бы те полезные задачи, которые стояли перед нами на земле, радость от которых нам не пришлось с тобой испытать. Мама, я благодарен тебе за те заботы и хлопоты, которые ты взяла на себя, тем самым увеличила наше пребывание на земле, не дав мне самому осмыслить, разобраться, зачем я пришел на землю познать свою миссию:

– учить бы уроки, а ты платила деньги за хорошие отметки;

– помогать тебе и сестрам, а ты говорила: «Отдыхай, сынок»;

– сколько раз ты покрывала мои мелкие грехи, клялась Богом перед теми, кого я обидел, что я их не совершал;

– ты знала, что я связался со взрослыми сомнительными парнями и меня не пыталась оградить от них;

– ты узнала, что я начал курить с 5-го класса, мягко сказав: «Сынок, не кури, стыдно».

– Я вас не боялся, потому и не слушался, и результат не заставил долго ждать. Улица меня приняла и сделала таким, какой я стал.

– Мама, ты же знала, что я стал баловаться наркотиками, воровал у папы деньги, у тебя просил на кино, но в кино мы не ходили, деньги тратили на отраву. В нашей группе меня уважали, потому что я научился красиво врать, разводить наивных, наезжать на «ботаников» и на нашей старенькой машинке по нашим злым делам пацанов развозил. Ты многое знала от подруг, друзей и школьных учителей, и это тебя не пугало.

– Да, сынок, я все знала, но материнская любовь заставляла меня молчать, делать вид, что я не знаю ничего о твоих проделках, думала перестанешь с возрастом, все образумится, ревела бессонными ночами, молилась за тебя. Ты ведь у меня был умницей, нашей надеждой и будущей опорой.

После небольшой паузы Макс сказал:

– Мама, я думаю, что тебе надо будет срочно идти к Богородице с просьбой о принятии нас Господом нашим в храме небесном на святые таинства, Божью исповедь и причастие. Пусть подскажет, как и где нам жить здесь на небесах и быть ему полезным.

Выслушал Господь вновь приставленных, мать Анну, сына Максима и сына Лауры Канчоубея. И высказал следующие предостережения и напутствие:

– «Тебе, рабе Божьей Анне, в послушаниях и молитвах исповедью и причастием избавляться от грехов, от искаженного понимания любви к ближнему, выраженное в безответственном отношении к моим поручениям: биологическому и духовному воспитанию детей.

А память о вас будет жить в сердцах многих до тех пор, пока вы будете ангелами, спутниками во всех добрых делах и поступках с теми, кому вы нужны на земле, а это значит, что вы будете жить, всегда заботясь о судьбах тех, кто заблудился в лесу из трех берез. А таких, поверьте, большое количество, от которых исходят войны между братьями, участившиеся техногенные и природные катастрофы.

– А вы, Максим и Канчоубей, помните, пока вы не научитесь и не научите своих близких через сознание ежедневно, ежечасно проявлять любовь к родителям, детям, к немощным старикам и инвалидам, и самостоятельно принимать решения, быть ответственными, духовными через любовь ко мне, мир будет злым и не долгим. Я буду учить вас этому мастерству, будем с вами в постоянном контакте.

А на земле тем временем жизнь в семье Кучкана стала налаживаться. Его повысили в должности с заведующего фермы, он стал главой администрации села, так и не женился, остался предан розовощекой Анне, так как при всех обстоятельствах жизни острота воспоминаний и преданность была сильна до боли в сердце. Машенька закончила с отличием десятилетку и готовилась в институт на медицинский факультет. Елизавета ни в чем не уступала своей старшей сестре как в учебе, так и в домашнем хозяйстве, отец посвящал все свободное время девочкам, они это понимали и заботились о нем. И, что самое главное, Кучкан, Машенька и Лиза ни на минуту не переставали ощущать близость присутствия и любви матери Анны в семейном тепле и домашнем уюте.

В семье Качубея и Лауры тоже все наладилось. Лаура отошла от той страшной трагедии, родила сына и прозвали его Канчоубеем в честь старшего брата. Канчоубей младший своей внешней схожестью и характером сумел потушить горящую боль матери, сгладив старые обиды к Кучкану, продолжая жить в мире и согласии как в былые далекие времена.

Эпилог

Если мне удалось разбудить вас и проснуться самому – поверьте: не цивилизация, а искаженное представление любви к ближнему в отсутствии любви к Богу, влечет за собой физические утраты и духовное растление. А это означает, что Создатель наш позаботился обо мне в равной степени, как и обо всех Вас, создав условия для реализации нашей земной миссии. А искушения нам, как испытания на преданность Богу. Если мы хотим воспитать серьезных и достойных детей – достойных как нас самих, так и общества; если мы говорим о том первом поцелуе, что стал знаком доверия и печатью, скрепившей преданность двух сердец через любовь к Богу – то должны помнить, что всё это начинается в малом государстве под названием семья.

А как в малом, так и большом государстве, существуют свои законы, утвержденные верховной властью. В нашем маленьком государстве должны быть мудрые законы и правила, удовлетворяющие обе стороны. А они звучат так: "начинать с себя и закончить собой".

И, если ты здоров духовно и физически, готов к созданию семьи, помни: дети – не щенки собачьи, которым нужна теплая конура и аппетитная косточка.

Во-первых, нужно помнить всегда, что их счастье и несчастье в равной степени зависят от умения воспитывать правильно чадо, которое доверил вам Бог, а неправильно – считается серьезным грехом.

Во-вторых, раскрывать их индивидуальные способности и личные качества. Ежедневно и ежеминутно вовлекая их в раскрытые с любовью двери, т. е. индивидуальные качества, по средством соответствующей литературы через свой образ жизни, навыки общения с ними.

Это в какой-то степени напоминает удаление верхнего слоя краски, под которой обнаруживается шедевр мастера. Учитывая, что для детей до определенного возраста примером слепого подражания, любви служит мама и папа, и создаваемые ими материальные и духовные ценности.

И как говорится: все начинается с мысли, а великим ценителем выступает Божья любовь к тебе и к каждому члену твоей семьи. Божья правда, она у Бога, распознать и передать тем, кого доверил тебе Бог. Не переноси это на завтра, иди прямо сейчас к Богу в храм. Завтра может будет уже поздно. Ты предупрежден!!!

А это означает, зная, ты совершил преступление, которое невозможно исправить. Это серьезный грех перед семьей, перед Богом и своей совестью.

Но это еще не означает, что твое спасение – темная комната, и умываться в слезах, и пуля в лоб. Иди в храм на исповедь к Богу в грехах своих и познай настоящую истину Божью, береги и люби свою семью!!! Это твое настоящее и будущее.

Моя дорога

Дороги…дороги их строят люди, они служат им для удобства общения, радости жизни, отношения человека к человеку. Конечно, важно, когда они ровные, гладкие, светлые, приятно прокатиться по таким дорогам.

Но немаловажно, где и кем они проложены. Человек сам строит свою дорогу. Конечно, надо понимать те обстоятельства, в которых он находится, хочет ли он ее сам строить, или ему нужна помощь, или ему не надо изобретать колесо, потому что нет дороги, а ее должен был кто-то построить…так и ждем.

А моя дорога, по которой я иду, она проложена далеко до моего рождения, и она не проходила через фешенебельные городские кварталы, она, можно сказать, и сейчас проселочная, а, точнее, сельская, узкая, гравелистая, без обочин, без разделительных полос.

Но я горжусь ею, я хочу сказать всему Миру, что таких дорог больше нет, но на ней не разгонишься, потому что она проходит через знойные степи, африканские джунгли, заснеженный Северный полюс, минуя московскую Рублевку… она моя, и содержу её я.

В жизни много было спусков, крутых виражей и мало было подъемов.

Но однажды, поднимаясь по своей дороге, я увидел уставшего немолодого путника, отдыхавшего под кроной дерева на старом пенечке. Дерево с виду не впечатляло прохожего, оно почему-то под свою тень могло принять не многих людей, и было не молодым и не старым, а с взгляда близорукого прохожего ствол был как будто сильным, могучим, а вот вместо ветвей почему-то в разные стороны, как у ежа, торчали обрубки выше головы среднего человека, а между ними пробивалась молодая поросль, пытаясь возместить былое утраченное. Тогда мне было меньше лет, я торопился, и мне было не до рассуждений, почему судьба уготовила такую учесть этому дереву.

Много раз после этого приходилось подыматься и опускаться по своей дороге, бывало, второпях, я даже не обращал внимания на то дерево. Но однажды в зрелом возрасте, слегка подуставшим, я возвращался по своей дороге и увидел то самое дерево, стоящее на обочине моей дороги, не плотная тень от кроны по-прежнему могла вместить не большое количество людей. У меня было немного времени, чтобы усладить свое давнее желание встретиться еще раз поближе с ним, легкая радость наполняла мое сознание. И что я увидел, Боже мой, я увидел в этом дереве себя. Судьбы наши переплетались с такой точностью, что об этом знали только мы вдвоем.

Видимо, еще будучи молодым деревом, очутившимся или посаженным рачительным хозяином на меже за обочиной дороги, его использовали живым колом в изгороди, трижды перевязав по всей высоте колючей проволокой, и в добавок навесили на двух ржавых петлях калитку, вбив в тело молодого дерева большое количество гвоздей. С годами дерево, обременённое таким количеством металла, росло и вширь, и ввысь, а колючая проволока с гвоздями и ржавыми петлями все сильней впивалась в сердцевину и тело этого дерева.

Мне захотелось крикнуть: "Господи, помоги мне вернуть все круги своя", только время мне не было подвластно.

Я разумом понимал, что ему мучительно больно, а я ничем не мог ему помочь.

Мне стало очень грустно, горький ком подступил к горлу, отчаявшись я вышел из-под тени этого дерева. Не желая думать о плохом, медленно двинулся вверх по своей как будто уже не узкой, но еще гравелистой, проселочной дороге.