
Полная версия
Фельдшер. Исцеление любовью
Юля почувствовала, что у нее подкосились ноги, и снова рухнула на диван. Она словно попала в какую-то параллельную реальность. Ее Кирилл, который должен был встать на ее защиту, говорит такие ужасные вещи. Как такое может быть?
– Кирилл, я ничего не понимаю, – только и смогла промямлить она.
– Юленька… – он сел и обнял ее за плечи, – любимая, послушай меня внимательно.
Юля замерла, уткнувшись в его плечо. Вот сейчас он все решит. Он придумает что делать. Он же не позволит, чтобы с ней поступали несправедливо.
– Родители ребенка требуют твоего увольнения. Если я тебя уволю, то проверка инициирована не будет.
Юлю словно подбросило, не веря своим ушам, она уставилась на Кирилла.
– Ты это серьезно?
– Послушай, что я говорю. Я тебя уволю и найду тебе новое место работы. Не в Москве, но где-нибудь поблизости. Потом все это уляжется и ты сможешь вернуться.
– Кирилл. Ты уволишь меня за то, в чем я не виновата? – Юля сорвалась впервые за этот день. Слезы покатились по щекам. Она закрыла лицо руками, судорожно всхлипывая до боли в груди.
– Я же сказал, это все на время. Дай родителям время прийти в себя. Потом ты вернешься. Обещаю.
– Родителям? Родителям думать надо было, когда они довели своего ребенка до перитонита! Что ж они тогда не были такими понимающими и не волновались за сына! Кирилл, это ни в какие ворота не лезет! Пусть проводят свои проверки. Я докажу, что я ни в чем не виновата!
– Юля, Юля, услышь меня, наконец! Ты понимаешь, что своим упрямством рушишь свою карьеру и мою! Ты ничего не сможешь доказать и только утопишь нас обоих. А я не хочу терять свою должность.
– Ты не готов терять должность, но готов потерять меня? – севшим голосом прошептала Юля. Ее силы закончились, истерика опустошила и сейчас ей хотелось заползти в темный угол, свернуться там калачиком и не вылезать никогда.
– Что за глупости, никого я не потеряю. Ты пойми, я же о тебе забочусь. Ты не потеряешь лицензию, ты будешь работать врачом, только не в Москве. И это все на время, потом ты вернешься и все будет как раньше.
– Не в Москве? Но где? – Юля шмыгнула носом. Какая-то часть ее еще сопротивлялась, но другая, смертельно уставшая и испуганная, хотела чтобы кто-то пожалел, успокоил и решил все за нее.
– Любимая моя, я все устрою. – Кирилл прижал ее к себе. Его теплые руки обнимали плотным кольцом. А голос обволакивал, даря такую нужную защищенность и лишая всякой возможности сопротивляться. – Я еще не знаю где ты будешь работать, завтра я это решу. Помни, что все это ради тебя. Ради нас.
Юля помнила. Она уже не сказала ничего против, когда узнала, что будет работать фельдшером в поселке Тульской области в четырех часах езды от Москвы. Это был лучший вариант, так сказал Кирилл. Он обещал приезжать каждые выходные, Юля кивала. Он говорил, что она умница и сильная, Юля соглашалась. Несколько месяцев работы в поселке, ну что тут такого. Люди и на вахты годами ездят и ничего живут. Зато она будет работать. Кирилл как всегда устроил все наилучшим образом. Только вот почему-то никто не сказал Юле, что приедет она не в фельдшерский пункт, а в какие-то богом забытые руины без элементарных удобств.
Глава 2
Юля поднялась с продавленной кровати, на которой лежала, вытерла дорожки слез на щеках. Непрошеные воспоминания снова разбередили душу. Но что толку лежать и плакать, если ей нужно как-то устраивать свою жизнь здесь. Юля еще раз взяла телефон, посмотрела на фото Кирилла. И тут телефон завибрировал прямо в руках, Кирилл сам звонил ей. Юля шмыгнула носом, чтобы Кирилл не услышал в ее голосе слез, взяла трубку и произнесла бодрое «Алло!»
– Любовь моя, ну как ты там? Доехала?
– Доехала, Кирюш. – Юля обвела взглядом пустую и пыльную комнату. «Сказать или промолчать?»
– Все хорошо? Тебя встретили? Фельдшерский пункт нашла?
– Да, все хорошо. Не встречали, но я сама уже добралась.
– Ну и как там условия?
– Ну как условия… как в поселковом медпункте. Ты же понимаешь…
– Понимаю. Но ты же обустроишься, да? Юленька, меня тут зовут уже срочно. Я к тебе буквально на днях приеду и сам все посмотрю.
– Нет. Кир. Не надо приезжать. У меня все в порядке, правда. Ты ни о чем не волнуйся.
– Ну как же не надо? Я же должен знать как ты устроилась.
– Я тебе сама все буду рассказывать. Тебе не стоит ехать сюда только из-за этого. У меня все хорошо, правда.
– Ладно, еще созвонимся. Мне надо бежать.
Положив трубку, Юля на пару минут зависла, уставившись в стену. А потом тряхнула головой и решительно поднялась. «Нужно срочно разобраться со всем этим и обустроить эту развалюху до приезда Кирилла. Он не должен постоянно решать все мои проблемы. Я и сама на что-то способна».
Юля сменила дорожные шорты и майку на свободный сарафан, пригладила щеткой волосы и вышла на улицу, опасливо поглядывая на прогнившие доски крыльца. Она спросила у прохожих, где находится администрация и решительно пошагала в указанном направлении.
Администрацией оказалось низенькое одноэтажное здание. С виду оно ничем не отличалось от домиков по соседству, но рядом с дверью висела табличка. Юля толкнула дверь и вошла в пустой холл. Повертела головой, пытаясь определиться, куда ей идти. Но выбора особо не было: из холла выходил только один длинный коридор, по которому она и направилась. Навстречу ей попалась девушка, несущая кипу канцелярских папок с документами.
– Простите. К кому здесь можно обратиться по вопросам здравоохранения? – обратилась к ней Юля.
Девушка остановилась и растерянно похлопала ресницами:
– Ч-что?
– Мне нужно решить вопрос по поводу фельдшерского пункта. Это к кому?
– К Василию П-петровичу, наверно, – испуганно пробормотала девушка и покрепче перехватила съезжающие у нее из рук папки.
– И где его найти? – немного раздраженно спросила Юля.
– Вон там. Третья дверь направо.
Юля зашагала в указанном направлении.
«Какие-то они тут все нерасторопные и пришибленные». – хмуро думала она. – Чувствую и от Василия Петровича добра ожидать не приходится».
Постучав и услышав разрешение войти. Юля толкнула дверь.
В кабинете за большим письменным столом, заваленным документами, сидел лысеватый. круглолицый человек в больших очках.
– Вы ко мне? – Он уставился на Юлю, потирая пальцами свой крупный нос.
– Если вы Василий Петрович, то к вам.
– Я, – мужчина вскочил и протянул ей руку. – Синицын Василий Петрович к вашим услугам.
– Некрасова Юлия Сергеевна, – холодно ответила Юля, отвечая на рукопожатие. – Я ваш новый фельдшер.
– А-а приехали, наконец то! – Он улыбнулся до ушей и плюхнулся обратно в кресло, с интересом разглядывая Юлю. – Присаживайтесь.
– Непохоже, чтобы вы меня ждали, – Юля осторожно опустилась на стул, опасаясь, что он окажется таким же дряхлым, как и мебель в фельдшерском пункте.
– Ну почему же. Поселок давно без фельдшера, а это знаете ли сложно.
– Вы видели во что превратился фельдшерский пункт? – без предисловий начала Юля.
– Ну… э… честно сказать давно не был в той стороне.
– Так я вам скажу. Это полуразрушенный дом с полупустыми грязными комнатами и там отсутствует даже намек на медицинскую аппаратуру и лекарства.
– Неужели так плохо? Я же говорю, у нас давно не было фельдшера. Вот и подзапустили немного здание. – Он озадаченно почесал лысую голову.
– Не просто подзапустили. Там невозможно жить и работать. Вы же отвечаете за здравоохранение, почему вы не подготовили пункт к моему приезду?
– Знаете, не так то просто держать все в голове, когда руководишь целым поселком! – немного заносчиво ответил ей Василий Петрович.
– Поселком? Так вы что же глава администрации?
Он горделиво кивнул круглой головой.
– Извините. Меня просто направили к вам. Тогда скажите, где мне найти того, кто отвечает за здравоохранение.
– И это тоже я. – Он постучал себя ладонью в грудь.
Юля медленно выдохнула, мысленно коря себя за глупость. Конечно. Откуда она ожидала увидеть здесь целый штат чиновников. За все отвечает один человек.
– Хорошо, Василий Петрович. – Она сцепила перед собой руки в замок. – Тогда я вам сообщаю, что фельдшерский пункт непригоден для работы. И пока его не приведут в порядок, я не могу начать принимать пациентов.
Он снова согласно кивнул и вытащил из пачки листов перед собой один.
– Говорите, что нужно сделать?
– Прежде всего отремонтировать крыльцо и дверь. Потом завезти новую мебель: стулья, кушетки. Стол для осмотра. Медицинские приборы…
– Стоп стоп, стоп – выдвинул ладонь перед собой Василий Петрович. – Уж не думаете ли вы, милочка, что я миллионер? То, что вы сейчас назвали, стоит целого бюджета нашего поселка.
– Но вы обязаны все это предоставить, – снова закипела Юля. – Чем мне лечить больных, наложением рук?
– Вы уж не преувеличивайте! Между прочим у нас даже есть стационар!
– Стационар! – Юля нервно рассмеялась. – Это та самая комната с железными остовами вместо коек?
Он протянул ей лист.
– Пишите. Но только самое необходимое. На мебель денег нет. А для ремонта завтра пришлю вам человека.
Юля нахмурилась, но настрочила длинный список медицинских инструментов и лекарств. Положила заполненный лист главе администрации на стол и тот коротким кивком дал понять, что больше ничем помочь не сможет.
Юля вышла на улицу в самом хмуром расположении духа. С одной стороны ей не отказали, но с другой…
«Как же тут все… запущено». Она почти с отвращением посмотрела на ровные ряды деревенских домиков. Еще когда она шла сюда утром, ей казалось, что они вполне симпатичны, но теперь везде ей виделись только неухоженность и запустение. Возвращаться в свой разгромленный медпункт не было никакого желания, но деваться то ей было некуда.
«Может хоть душ приму и приберусь там немного», – устало думала она. В животе заурчало, и она вспомнила, что со вчерашнего вечера ничего не ела. Она закрутила головой в поисках магазина и вскоре, пройдя немного дальше по улице, она его обнаружила.
Едва она появилась в дверях, на нее устремили любопытные взгляды и продавщица и немногочисленные покупательницы. Ну ясное дело – новенькая. Юля быстро прикинула, чего б ей такого взять, чтобы не надо было готовить. Попросила у продавщицы колбасы, хлеба, печенья и молока.
– А ты откедова будешь? – не выдержала женщина, стоявшая за Юлей в очереди.
– Новый фельдшер, – Юля натянула улыбку, подумав, что наладить отношения с сельскими жителями и ее будущими пациентами будет нелишним.
Позади нее раздался уважительный шепот. Но больше никто ни о чем не спросил.
Взяв сумку с продуктами, Юля направилась домой, как ни странно было называть это строение домом. Юля знала, что фельдшер должен жить при пункте, чтобы всегда быть на месте, но поразившись беспорядку, даже не успела осмотреть собственно комнату, которая предлагалась ей для жилья.
Продукты она выложила на единственный предмет мебели, напоминающий стол – потрепанную кушетку. А когда поняла, что у нее нет ножа, то схватилась за живот, заходясь в припадке истерического смеха. Картина как она попеременно откусывает то от батона колбасы, то от булки хлеба, так и стояла перед глазами, и она утирала текущие от смеха слезы.
– Так ладно. – Она в последний раз всхлипнула от смеха и постаралась успокоиться. – Нужно осмотреть жилую комнату, может там есть хоть что-то.
Но в крохотной комнатушке нашелся только шкаф с оторванными дверцами и продавленный диван. Как говорится, лучше чем ничего.
Юля направилась в ванную. Там была обнаружена раковина и душ с дыркой в полу. Она открыла кран, и оттуда долгое время ничего не текло.
– Господи, тут еще и воды нет, – вздохнула она, гипнотизируя взглядом пустой кран. Оттуда все же потекла ржавая струйка воды, но она была ледяной.
– Все ясно, – подытожила Юля. – Горячей воды здесь я тоже не найду.
В другой ситуации она, наверное, бы разозлилась, но сейчас она уже слишком устала. Сполоснув руки, она наткнулась взглядом на жестяное ведро в углу. Что ж своевременная находка. Все-таки, чтобы остаться ночевать здесь, она должна стереть сантиметровый слой пыли, лежащий на полу и мебели. Свою футболку она взяла вместо тряпки, набрала в ведро воды и принялась за уборку.
Юля намывала полы в приемном, когда голос, раздавшийся сзади, напугал ее до чертиков.
– Ты докторша, что ль?!
Юля вздрогнула и повернулась. Сзади стояла сгорбленная старушка в платочке.
– Здравствуйте. Медпункт сейчас не работает.
– В деревне болтают, что новая докторша приехала.
– Да я приехала. Но видите, здесь нужен ремонт и уборка. Я не могу пока вас принять.
Старушка охнула и схватилась за спину.
– Вот ироды. И раньше доктора не было и эта еще отказывает. Я жалобу на тебя напишу!
– Да я бы с радостью вас приняла. Но у меня даже тонометра нет и никаких лекарств. Когда медпункт начнет работу, я всем сообщу.
– Не уважаешь ты старость. Пигалица молодая. Даже одним глазом не взглянула, а уже за дверь провожаешь. Как же раньше то лечили? Без ваших аппаратов всяких.
– Хорошо. Проходите, присаживайтесь сюда. Юля указала на кушетку и шагнула в сторону ванной, чтобы вымыть там руки.
– Сюда? Взвизгнула вдруг бабулька. Да ты меня ништо угробить решила? Я отсюда свалюсь.
– Тогда стойте здесь, я сейчас вас осмотрю стоя.
– Что беспокоит? – спросила она, вернувшись из ванной.
– Спина. Спина болит. Разогнуться не могу.
– Снимите халат. Я посмотрю.
Едва Юля коснулась спины бабки, та с необычайным проворством подскочила на месте.
– Руки холодные, ты что заморозить меня хочешь?
– Горячей воды нет, – пояснила Юля изо всех сил стараясь сохранять спокойствие.
– Все ясно. Ничего у тебя нет. Ничего у тебя нет, – бормотала бабка, натягивая обратно халат. Так и скажу в деревне – ничего не умеет пигалица!
И не успела Юля опомниться, как бабка выскочила из дверей.
– Ладно. Окей, – произнесла Юля, глубоко вдыхая, – Спокойно, Юля. Ты еще и не с такими общалась.
Она закончила уборку, потом все-таки погрызла хлеб с колбасой, запила молоком и устроилась спать на диванчике, который даже для ее небольшого роста был маловат.
Юля думала, что уснет мгновенно, но сон не приходил, даже несмотря на усталость. Она винила продавленный диван и душную комнату, а еще отсутствие одеяла и подушки. А когда усталость все-таки взяла верх, и она уснула, то опять увидела мучающий ее кошмар. Та самая операция, снова до мельчайших деталей. А сама она застывшая и парализованная, стоящая неподвижно, пока перед ней на операционном столе умирает ребенок.
Она резко села, хватая ртом воздух. В первые секунды даже не поняла, где находится. Потом отдышалась, глаза привыкли к темноте, а сердце чуть умерило бешеный стук. Юля поднялась и наощупь принялась шарить в своей сумке. Дома после кошмаров ее успокаивал Кирилл. А здесь она одна, и у нее есть единственный способ себя успокоить. Она вытащила пачку сигарет и зажигалку, зажала их в дрожащей руке и вышла на крыльцо, не обращая внимания на то, что вокруг непроглядная ночь.
Медленно опустилась на ступеньку, забыв, что может провалиться, торопливо зажгла сигарету и с наслаждением затянулась. Она начала курить еще в студенчестве, потом бросила, когда встретила Кирилла: ему не нравился запах табака. А после этой операции закурила снова, правда таясь от Кирилла и забивая запах жвачками и дезодорантом. Без сигарет она не могла справиться со своими трясущимися руками и колотящимся сердцем. Знала, что Кирилл будет ругаться, если узнает, но ничего не могла с собой поделать.
Докурив, Юля поднялась, ступеньки угрожающе скрипнули. Потянула входную дверь на себя, и к ее удивлению она не поддалась.
– Что за черт? – пробормотала она и толкнула от себя. И снова никакого результата.
Юля отступила на шаг и уставилась на дверь. В голове слегка мутилось от усталости и недавнего кошмара. Она щурилась, пытаясь разглядеть в темноте, каким образом дверь, которая висела на одной петле, теперь не желает открываться.
Предприняв еще несколько тщетных попыток, Юля со стоном опустилась обратно на крыльцо и закрыла лицо руками.
– Господи – это какой то фарс. Остаться перед закрытыми дверями, ночью, в пижамных шортах и майке, что может быть еще тупее?
Она окинула взглядом окрестности. В соседних домах не горел свет. И неудивительно, там все давно спали. Идею идти за помощью к соседям Юля отмела. Еще раз подергала за ручку и с силой потянула, но ни к чему кроме боли в руках это не привело. Тогда она села на ступеньку, подобрав ноги повыше, и устало привалилась головой к перилам.
«Спасибо, хоть не зима», – сонно подумала она. Постепенно веки отяжелели, и она провалилась в сон. Но, кажется, в ту же секунду ощутила как кто-то весьма бесцеремонно треплет ее за плечо.
Глава 3
Юля открыла глаза и тут же зажмурилась от яркого солнечного света.
– Давай, давай. Вставай и шуруй отсюда, – приказал вдруг хриплый мужской голос.
Юля вскочила и охнув схватилась за перила, по ногам забегали колкие мурашки.
– Не стыдно тебе? Такая молодая, а уже алкашка.
– Что? – Юля вытаращилась на мужчину, стоявшего рядом и с неприязнью смотревшего на нее.
– Ну а кто? На ногах не стоишь, под чужими дверями спишь. Иди давай отсюда. – Он отвернулся и громко постучал в дверь медпункта.
Потеряв дар речи, Юля молча разглядывала бесцеремонного мужика. Обозвав ее алкашкой, он сам то на вид недалеко ушел: длинные, висящие неопрятными сосульками волосы, бородатое лицо, одет в футболку далеко не первой свежести и помятые брюки.
– Да вы! Да что вы себе позволяете! – наконец опомнилась она, а он посмотрел на нее с презрением, еще раз постучал в дверь и что-то недовольно бормоча пошел к машине.
Тут Юля увидела стоящий рядом внушительный внедорожник, правда здорово заляпанный грязью. Мужик влез туда и уехал, подняв на дороге пыль, а Юля в полной растерянности снова осталась на крыльце медпункта.
«Нет, ну это ни в какие ворота не лезет! Здесь что, все жители – такие хамы? Но мне же нужно как-то попасть внутрь!»
Юля зашагала к соседнему домику в надежде попросить там помощи. Но увы мужчин по соседству она не нашла, кто-то ушел на работу, а кто-то может и отсиживался дома, не желая никому помогать. Дурацкая ситуация начала Юлю здорово раздражать, ведь мало того, что она выскочила ночью на улицу в майке и шортах, так она еще и была босиком. И ступни начали уже ощутимо побаливать от ходьбы по гравийным дорожкам. А о том, чтобы появиться в таком виде на центральной улице и речи не было. Сидя на крыльце и обдумывая свое плачевное положение, Юля почти обрадовалась, когда увидела приближающийся внедорожник. Но обрадовалась лишь на минуту, быстро вспомнив хамоватого хозяина. И что ему интересно понадобилось в медпункте. Заболел?
К Юлиному удивлению из внедорожника вышел не только хам, но и глава администрации.
– Ну что ж ты говоришь, Михаил, что в медпункте никого нет, вот же она, Юлия Сергеевна, – жизнерадостно произнес начальник, но когда подошел к Юле поближе, глаза у него удивленно округлились. – Боже, что это с вами?
– У меня заклинило дверь. Я не могу войти, – зло сказала Юля, стараясь не думать о том, что теперь она стоит полураздетой уже перед двумя мужчинами.
Василий Петрович картинно всплеснул руками и обернулся к Михаилу.
– Ну что ты стоишь? Помоги!
Юля бросила быстрый взгляд на хама. Тот стоял с абсолютно непроницаемым лицом, потом развернулся и пошел к машине.
– Кто это такой? – прошипела Юля. – Вы его знаете?
– Это наш строитель, Михаил. Я прислал его ремонтировать ваш медпункт.
– Хам он подзаборный, а не строитель, – распалялась Юля, но Михаил вернулся с монтировкой в руках и ей пришлось замолчать.
Он вставил инструмент в дверную щель, нажал, и дверь со скрежетом начала заваливаться вперед. Юля, взвизгнув, спрыгнула с крыльца. А Михаил ловко поймал дверь, поставил ее рядом со входом и одарил Юлю недовольным взглядом.
Юля обрушила свой гнев на Василия Петровича, хлопающего глазами рядом.
– Ну что, видите теперь в каком состоянии медпункт? И я еще и без двери осталась, заходи кто хочешь?
– Вы не волнуйтесь. Сейчас все поправим. Да, Миша? Вот тебе фронт работ. Вот крыльцо, вот дверь, давай составим смету.
Оставив мужчин на крыльце, Юля быстро скользнула внутрь. Зашла в свою комнату, натянула джинсы и рубашку Снаружи доносился лепет Василия Петровича и хриплый бас хама-Михаила.
– Повезло же, – сказала Юля своему отражению в зеркале. – Теперь это чучело беспардонное еще и работать здесь будет. Да он же алкаш самый натуральный. Пойду скажу главе пусть подыскивает другого строителя.
Но когда она вышла снова на улицу, Василия Петровича там уже не оказалось. Только Михаил, измеряющий рулеткой дверной проем.
– Не хотите извиниться? – тут же напала на него Юля.
– Не за что, – невозмутимо ответил он, окидывая Юлю безразличным взглядом.
– Как это не за что. Вы меня алкашкой назвали!
– Ну а что я должен был подумать, увидев тебя полуголую на крыльце?
– Да ты себя-то в зеркало видел? – взорвалась Юля, мгновенно тоже переходя на ты. – По себе людей судишь. За бутылку небось работаешь?
Рулетка со стуком упала на пол, а руки Михаила сжались в кулаки. Юля взглянула на него и увидела как на виске бешено пульсирует жилка. Но на лице не отражалось абсолютно никаких эмоций.
– Тебе ремонт-то нужен? – хрипло процедил он.
– Нужен, но не от тебя. Скажу Василию Петровичу пусть пришлет кого-то другого.
Михаил молча развернулся и пошел к машине. Юля не стала ждать и как только внедорожник уехал, она тут же направилась в администрацию.
Но Василий Петрович не проявил энтузиазма, когда она объявила, что просит другого работника.
– Юлия Сергеевна, Михаил наш лучший строитель. Он вам сделает все в лучшем виде, обещаю.
– Да мне плевать, какой он строитель. Он хам! Он меня оскорбил!
– Ладно, скажу правду. Он наш единственный строитель. Но правда хороший. Ну вы поймите нет у меня денег кого-то нанимать из района. А он и возьмет недорого. Я его-то еле уговорил ваш медпункт ремонтировать. А теперь еще и вы меня без ножа режете. Ну войдите в положение!
– Еле уговорили? Он еще и работой перебирает?
– Да, он своеобразный человек. Но я с ним переговорю. Обещаю, он вам и слова лишнего не скажет. И вы с ним не говорите. Пусть работает себе.
– Правда не можете прислать никого другого?
– Не могу.
– А с медикаментами что? Когда будут?
– Как только так сразу. Веду переговоры с областной больницей.
* * *
Отвратительное настроение Юли после разговора с Василием Петровичем еще больше ухудшилось, когда она вернулась домой и поняла, что забыла рассказать о своей проблеме с горячей водой. Но, честно сказать, проблем было столько, что она не знала за какую хвататься. На кухне обнаружились холодильник, который тарахтел как трактор, когда она попыталась его включить, и маленькая электроплитка. Лучше, чем ничего. Однако посуды не было вообще. Юля пожевала немного колбасы с хлебом, а потом со вздохом взялась за тряпку и начала отмывать кухню, одновременно прикидывая в уме, что ей нужно будет купить. Когда ее от размышлений оторвал звук пилящегося дерева, она выглянула в окно и увидела Михаила, который установил какой-то хитроумный агрегат и пилил на нем доски.
«Явился – не запылился», – хмуро подумала она и с удвоенной энергией взялась за уборку.
Натирая тряпкой оконное стекло, она снова обратила внимание на Михаила. Он снял футболку, закатал штаны до колен и работал в таком виде.
– Ну этого еще не хватало, – недовольно прошипела она, разглядывая его. – Говорил, что я полураздета. А сам-то!
Что-то в его облике казалось ей странным, и она все смотрела, пытаясь понять, что именно. Потом наконец догадалась: она никак не могла определить сколько ему лет. На лицо казалось, что не меньше пятидесяти, а вот его мускулистое тело намекало на то, что он был намного моложе.
«Тьфу ты, черт, – ругнулась она на себя. И зачем я только на него пялюсь? Пойду скажу, чтоб не светил телесами перед моим медпунктом».
С этими мыслями она выскочила в пустой дверной проем, и ее нога неожиданно ухнула в бездну. Она вскрикнула, падая носом вперед, и тут же уткнулась лицом в накаченную грудь Михаила. Он сжал ее за плечи и поставил на ноги, отстранив от себя на расстояние вытянутых рук.
– Осторожнее нужно быть! – рявкнул он, отступая от нее.
– Я не виновата, что тут все крыльцо прогнило! – она фыркнула от злости и уставилась на полуголого строителя. – А вам не стыдно ходить тут в таком виде? Будьте добры одеться.
В его взгляде сверкнула сдерживаемая ярость, но он развернулся, взял с ветки дерева футболку и натянул на себя. Потом, не говоря ни слова вернулся к своим доскам.