Часовой лабиринт

Андрей Добрый

Часовой лабиринт

«В каждом мгновении спрятан целый мир – стоит лишь открыть глаза и сердце.»

– Андрей Добрый

Город, где время затаило дыхание

Веселундия всегда выглядела как огромная шкатулка с драгоценностями, распахнутая навстречу небу. Радужная плитка мостила улицы, по которым прыгало солнце – настоящий попрыгунчик, разбрасывающий лучистое сияние. Дома напоминали мороженое с вишнёвым вареньем, а окна в них были, как бантики. В парке Волшебных Качелей деревья напевали песни, а облака плыли, как зефир, мягкие и сладкие на вкус – если, конечно, поймать их ртом.

Но в то утро случилось нечто очень странное. Вся Веселундия… проспала.

– Что за недоразумение? – заворчал Гном Ворчун, выбираясь из кровати с прической в виде старого веника. – Почему никто не разбудил меня утренними музыкальными взрывами?

Он выглянул в окно и обомлел: улицы были пусты, магазины закрыты, даже крылатые велосипеды дремали, припарковавшись в воздухе. Веселундия замерла.

Солнце зависло прямо в зените, будто его подвесили на невидимую золотую нить. Его лучи застыли в воздухе, превратившись в янтарные сосульки. Река Вираж, которая по субботам текла вспять, чтобы дети могли кататься на лодках-пузырях против течения, остановилась и стала зеркалом. Даже мармеладные лягушки, замершие в прыжке, не шевелились.

– Это какой-то… заговор! – прошептал он с подозрением.

Джо-Джо Весельчак стоял на главной площади, сжимая в руке будильник по имени Тихон. Его рыжие волосы, обычно торчащие в такт его энергичным шуткам, безжизненно повисли, а веснушки-ноты на щеках казались застывшими в немой мелодии.

– Тихон… – прошептал Джо-Джо, встряхивая будильник. Тот еле слышно звякнул, будто издалека. – Чувствуешь? Всё остановилось. Даже конфетные колокольчики замолчали.

Вокруг царила неестественная тишина. Почтальон Мятлик замер с письмом в руке, его тень растянулась в немыслимой позе, будто пыталась убежать от тела. Дети, игравшие в «классики», застыли на одной ноге, их смех запечатлелся в воздухе, как эхо без звука. Братья Блинчики, вечно спорящие у своего киоска, превратились в восковые фигуры: один застыл с ложкой, застывшей во взбитых сливках, другой – с тортом, из которого карамель больше не текла.

– Джо-Джо! – Гизмо выбежала из-за угла, её хвост с шестерёнками звенел, нарушая тишину. В руках она сжимала чертежи, испещрённые формулами. – Время… оно остановилось. Я подозреваю, что Слуны сделали это!

– Слуны? Опять Слуны?..– прошептал Привидение Пусик, выглядывая из-за спины Джо-Джо. – Мы же им наваляли в прошлый раз, разве нет? – Его полупрозрачное тело дрожало, а шарф из лунного света трепетал. “А вдруг я не смогу помочь?” – мелькнула мысль. Пусик боялся, что его невидимость – не сила, а слабость. Но когда Джо-Джо положил руку на его плечо и улыбнулся: «Мы вместе, Пусик. Ты не один», – призрак почувствовал, как внутри загорается свет.

– И их больше никто не видел…

–Я видел их следы, – проворчал Гном Ворчун, появляясь из-за фонтана. Его борода, заплетённая в сердитые косички, была покрыта блёстками ивойны. – Ночью… река шептала их имя.

В этот миг будильник Тихон затрещал, и из него вылетела голографическая карта с яркой меткой: «Часовой Лабиринт». Надпись пульсировала тревожным красным светом.

– Они украли время, – прошептала Гизмо, прикасаясь к голограмме. – Чтобы снова запустить Чёрный Карусель… и уже навсегда!

–Что же делать? – тявкнул Бублик, -Может хотя бы белкам наваляем?

– Я знаю, что делать, – Ворчун провёл рукой по рыжей бороде, – Нам срочно надо в Музей Веселундии. Именно там мы сможем найти Ключ Вечности, его создали Часовщики, чтобы чинить сломанные мгновения. Но сначала надо плотно пообедать! Очень хочется борща…

–Да что ты всё со своим борщом! Надо срочно действовать! Пошли, по дороге мармеладом перекусим. -Видно было, что Джо-Джо очень обеспокоен.