Академия Квинтэссенция. Поцелуй предателя

А если на самом деле я хочу, чтобы она меня отговорила?

В растерянности я зашла в комнату. Лора сидела за столом и работала над дипломом. Ну, раз такое дело, то я не буду ей мешать. Просто тихонько сяду на кровать и сделаю вид, что занимаюсь домашними заданиями. Я взяла свиток и карандаш и принялась рисовать все подряд. Художница из меня так себе, но зато очень успокаивает. В конечном итоге спутанность моих мыслей проявилась и на бумаге – вместо листочков, цветочков и капелек я просто водила карандашом по бумаге и вырисовывала бесформенные вихри.

Лора отложила перо и повернулась ко мне.

– Я же спиной чувствую, ты поговорить хочешь. Так говори.

– Не хочу тебя отвлекать от диплома. Ты занята.

– Да если бы, – Лора встала из-за стола и потянулась. – Голова загружена, пишу какие-то глупости. Надо отдохнуть. Так что говори, что там у тебя, хоть отвлекусь.

Я тяжело вздохнула.

– Я просто подумала… У меня ведь ни разу не было… Ну, ты понимаешь.

Лора вздернула бровь. Я съежилась, но продолжила:

– Просто одни берегут себя до свадьбы, а другие наслаждаются свободой до брака… Но я… В общем, я не знаю, как правильно.

Лора села на стул, закинула ногу на ногу и посмотрела мне в глаза.

– Ирен, дорогая. Какая разница, кто там и что делает? Главное – а чего хочешь ты?

Этим вопросом подруга поставила меня в тупик.

– Да если бы я знала, чего хочу, – пробурчала я.

– Значит, тебе стоит поработать в этом направлении, – сказала Лора. – Тут я за тебя решить не могу. И никому не позволяй решать за тебя.

Я улыбнулась.

– Ты права. Ты, как всегда, права.

Лора расплылась в улыбке, как наш серый кот, когда мама давала ему остатки рыбной похлебки.

– Я бы с тобой поболтала, но мне нужно занести книги в библиотеку. И взять новые. Тяжелее и больше предыдущих. Эх. Ладно, мне пора.

Мы попрощались. С Лорой тут не поспоришь. И все же… Думаю, мне нужно пойти.

Когда за Лорой захлопнулась дверь, я отвернулась к окну. Взгляд упал на букет лилий, стоящих в прозрачной вазе на подоконнике. Странно, я ожидала увидеть белоснежные цветы на фоне белого снега, но края лепестков уже начали увядать и осыпаться. Не думала я, что это произойдет так быстро.

***

К сожалению, я не смогла пересечься с Эйданом за ужином. Он прислал мне записку, в которой извинился и объяснил, что поговорил со своим тренером, и они решили немедленно готовиться ко второму испытанию. “Ты подала мне пример”, – написал он. Я не сдержалась и написала, что уже соскучилась по нему. Он ответил: “Я тоже – тем слаще будет наша следующая встреча”. Я сидела за столом и улыбалась, вспоминая его записку.

– Что, радуешься наконец своему одиночеству?

Морти поставил поднос с похлебкой и подсел ко мне. Я улыбнулась уже ему.

– О, привет! Нет, я просто…

Не буду ничего говорить ему об Эйдане. И о нашей восхитительной встрече. Он все еще ему не верит. Надо сменить тему.

– Рада тебя видеть! Обычно ты пропадаешь в городе сутками.

Друг кивнул.

– Сейчас там нечего делать. То я на скачки ходил, ставки делал, в парке гулял, подрабатывал, а сейчас затишье. Ну ничего, скоро йольские ярмарки начнутся…

Морти глянул на меня и замолчал.

– Извини. Из головы вылетело, что ты больше не можешь покинуть территорию академии. Раньше мы все вместе гуляли… Скучаю по тем временам.

– Я тоже.

В сердце защемило от тоски по прошлому. Раньше все было гораздо проще. Мы учились, злились на сложные домашки и причуды преподов, а по выходным гуляли по старинным улочкам столицы, захватив с собой по круассану в ближайшей пекарне. Какими беззаботными, оказывается, были те деньки.

Теперь все иначе. Теперь мой отец может умереть в любой момент. Теперь я могу умереть в любой момент. Кто бы мог подумать, что всего одна монетка могла так сильно изменить мою судьбу…

Смутные воспоминания всплыли на поверхность сознания из глубин памяти.

– Да, кстати… Ты так мне и не сказал, кто еще из водников кинул монетку в Фонтан Богов.

Морти подавился картошкой. Откашлявшись, он поморщился.

– Так я ж не видел. Неужели ты не помнишь? Я же говорил тебе.

Я покачала головой.

– Выходит, стражник из тебя никудышный.

– Факт, – Морти осторожно прожевал мясо. – Тебя я так и не уберег.

Я тяжело вздохнула. Не хочу здесь, рядом с посторонними, откровенничать об этом. И все же меня угнетает стена недосказанности, что растет между нами. Раньше у нас с Морти не было секретов друг от друга. Теперь мы сохраняем нейтралитет: я не расспрашиваю его, чтобы он не расспрашивал меня. И наоборот.

Взаимное молчание – скорее, замалчивание – начало меня угнетать. Я доела и распрощалась с Морти, заявив, что мне надо попудрить носик. Морти кивнул. Он тоже погрузился в свои мысли. Жаль, мне неведомо, что происходит у него в голове.

Я гуляла по коридору академии, никуда особо не стремясь. Мое недолгое умиротворение улетучилось сразу же, когда я увидела идущей навстречу ее.

Эмму.

Я подавила желание тут же развернуться и мчаться прочь – это выглядело бы глупо. И вообще, я ее не боюсь. Эйдан любит меня – и тут Эмме не помогут ни приворотные зелья, ни антидоты.

Завидев меня, бывшая огневика ускорила шаг в моем направлении. Вот блин.

Эмма довольно быстро оказалась рядом. Ее блестящие черные волосы были собраны в пучок, а на шее красовался оранжевый вязаный шарф, идеально вписывающийся в тон формы факультета огня. Опять какая-то новая мода? Никогда не понимала, зачем париться или мерзнуть только ради красивого вида. Верх глупости.

Бывшая Эйдана тем временем подошла ко мне вплотную, так, что мне пришлось сделать пару шагов назад, иначе я бы почувствовала ее раскаленное дыхание на моей коже.

– О, привет, Ирен. Или тебя лучше называть Лилия?

Да, слухи в академии распространяются быстро. Иногда – слишком быстро.

– Свидание в буфете, – Эмма ухмыльнулась. – Да, Эйдан умеет производить впечатление. Пару раз нас даже поймали преподы, так громко мы кутили.

“Мы”. Зачем она так говорит? У них больше нет никаких “мы”.

– Одного я понять не могу, – говорит Эмма, – Что такого особенного он в тебе нашел?

– В отличие от тебя, мне не нужно использовать приворотные зелья, чтобы быть с Эйданом, – я постаралась ответить как можно более едко.

Эмма вздернула брови.

– Я думала, у тебя есть хоть капля мозгов, чтобы компенсировать серенькую внешность. Но нет, имеем что имеем. И как тебя до сих пор не отчислили за непроходимую тупость? Эйдан просто играется тобой. Я больше года с ним, уж я-то знаю, какой он на самом деле. Ловкий. Хитрый. Великий комбинатор.

Я не пойму, она пытается его обличить или все-таки им восхищается?

– Сама подумай, – Эмма придвинулась поближе, и мне опять пришлось отшатнуться. – Почему он раньше не обращал на тебя внимания, а после начала Игр вдруг подкатил к тебе? Ох, дорогая, он же твой соперник. Разве ты уверена, что он не воткнет тебе нож в спину перед испытаниями?

Я поджала губы. Не хочу верить Эмме. Она это просто говорит, чтобы рассорить нас. Просто ревнует, вот и все.

– Похоже, ты очень плохо знаешь Эйдана, – сказала я.

– Ну уж ты-то за пару месяцев его раскусила, – Эмма противно хихикнула.

Поразительно. Как под такой невинной внешностью может скрываться такая мерзкая личность?

– В прочем, это не важно, – Эмма отмахнулась. – Тебе же хуже. Главное, что ты не раскусила меня.

Огневица сорвала шарф. Оказывается, он скрывал шею, покрытую синяками и царапинами.

– Что ты делаешь! – Крикнула Эмма. – Отпусти меня!

И злобно ухмыльнулась.

Она что, сходит с ума на почве ревности? Мы даже не прикоснулись друг к другу. Я оглянулась. Кругом никого не было. Коридоры академии пустели на выходных.

– Ирен, отпусти! Как больно! – Заголосила Эмма.

– Еще один звук и я реально тебе врежу, – процедила я сквозь зубы, поняв, чего она добивается.

– Что здесь происходит?

Я вздрогнула. Эмма ухмыльнулась мне лишь на мгновение и тут же состроила грустный взгляд. Я обернулась. Господин Аварис собственной персоной. Ну, конечно.

– Ирен напала на меня! – Эмма подбежала к своему декану и пустила слезу. Да, может, она и мразь, но актриса вполне талантливая.

Аварис посмотрел на меня тяжелым взглядом исподлобья.

– Да я ее даже пальцем не тронула! – Сказала я. – Это все подстроено.

Аварис бросал взгляд то на меня, то на Эмму.

– На мою кафедру. Обе. Живо!

Проректор развернулся на каблуках и повел нас к себе. Он шел так быстро, что мантия развевалась за его спиной. Я поплелась следом. Эмма злобно мне улыбнулась и поспешила за Аварисом.

Мы быстро оказались на кафедре факультета огня. Рассматривая роскошное убранство кабинета, я невольно задумалась, уж не случайно ли мы встретились неподалеку от него? Будто Эмма мечтала подкараулить меня именно возле Авариса – все-таки он занимается воспитательной работой. Если так, и это не банальное невезение, то я даже немного восхищаюсь коварности этой девушки.

Аварис сел за свой стол и предложил нам два стула напротив. Мы повиновались. Эмма продолжала играть невинную жертву. Еще немного, и даже я ей поверю.

Аварис посмотрел на нас обеих, а затем потер переносицу двумя пальцами.

– Госпожа Белаква, я понимаю, что у вас с госпожой Моро, кхм, непростые отношения, – на этой фразе проректор сделал акцент, – но я все же не поддерживаю грубое насилие в стенах академии.

– Я ее не трогала, – сказала я, прекрасно понимая, что мне не поверят.

– Как ты можешь говорить такое! – С придыханием отозвалась Эмма.

Я не сдержала злобный взгляд в ее сторону.

– А откуда тогда шрамы? – Поинтересовался Аварис.

– Я не знаю, – недовольство так и сквозило в моем голосе. – Может, с кем-то другим подралась. Или это вообще грим, который легко смоется.

Я подняла руку, собирая на ней воду с помощью магии. Эмма от меня отшатнулась.

– Госпожа Белаква! – Аварис явно разозлился. – Прошу, не надо нападать на мою студентку на нашей кафедре!

– Я не хотела на нее нападать. Я хотела ее умыть, – я поджала губы, но магию все же убрала.

– Госпожа Моро, вы можете идти, – уже более спокойным голосом сказал Аварис.

Эмма вспорхнула со стула и тут же исчезла за дверью.

– Что касается вас, Белаква, – Аварис опять потер переносицу. – Увы, ваше личное дело было безупречным до сегодняшнего дня. Учитывая ваши заслуги, я выпишу вам наказание лишь на этот вечер. Отправитесь на кухню на исправительные работы немедленно и пробудете там до комендантского часа.

– Но…

– Возражения не принимаются, – отчеканил Аварис, избегая смотреть мне в глаза. – Свободны.

Я вышла из кафедры не попрощавшись. Эммы и след простыл. Ну конечно, теперь-то она на самом деле могла от меня получить! И как она только нарисовала такие правдоподобные шрамы? Но сыграно все было бесподобно. О ее мстительности ходили легенды. Поговаривали, будто она добилась отчисления трех однокурсниц, которые посмели ей перечить. Страшная женщина.

Обреченная, я направилась обратно в столовую. Никогда раньше не нарушала правила и не влипала в неприятности, поэтому даже не знаю, как, собственно, проходит наказание. Я подошла к витрине, где практически не осталось еды. Из кухни выглянула полноватая женщина с кудряшками, выбившимися из-под сетки.

– Вы – Белаква?

Я кивнула. Женщина осмотрела меня и улыбнулась.

– Проректор Фламмель мне уже все рассказал. Идемте.

– Но как?

– Послал записку, – отмахнулась повариха. – Что ж, сегодня нам помощь не помешает. Ты маг воды, да? Как раз надо помыть посуду. Ребята уже начали, ты как раз им поможешь.

Ребята? Выходит, сегодня не я одна наказана.

Мы немного прошли мимо витрин прямиком в желтоватую кухню. Она вся была заставлена грязной посудой. Поваров я больше не видела, зато в дальнем конце кухни возле трех раковин стояли три студента факультета воды. Почему они моют посуду без помощи магии? Наверное, первокурсники.

– Помоги им, – сказала мне повариха, – а я пока приберусь в столовой.

Женщина ушла. Все трое студентов обернулись.

Да ладно!

Братья Марлоу и Брук Малек собственной персоной.

В сердце колыхнулась несвойственная, незнакомая мне злоба. Желание растоптать, разорвать, уничтожить поднялось из глубин моей души и затопило сознание, отогнав прочь все мысли, все барьеры и границы. Они издевались надо мной. Они едва не опозорили меня на всю академию. И они вновь встали у меня на пути.

Я не могла оторвать своего злобного взгляда от первокурсников. Те выглядели растерянными, но уже через пару секунд истошно завопили. Кухня наполнилась паром.

Ах, вот в чем дело. Кажется, я случайно вскипятила воду, в которой они мыли посуду.

С удивлением поняла, что не чувствую ни капли сожаления, раскаяния, вины и стыда.

Только спокойное удовлетворение.

На крики ребят прибежала кухарка. Она тут же оказалась рядом с ними.

– Ваши руки! Кошмар! Срочно в лазарет! Как?

– Это все она! – Один из братьев Марлоу указал покрытым волдырями пальцем на меня.

Кухарка посмотрела в мою сторону ошеломленно.

– Как ты могла!.. Вон отсюда! Убирайся!

Я пожала плечами и вышла обратно в столовую. Надо же, совсем ничего не чувствую по этому поводу. Душа будто онемела. Не хочу думать об этом.

Я добралась до гардеробной, накинула плащ и отправилась в общежитие. Морозный воздух приятно охладил мою кожу. Я не успела замерзнуть, как уже оказалась в своей комнате. Мне ничего не хотелось. Я просто скинула плащ и сапоги, зажгла свечи и лежала на кровати, безуспешно пытаясь расслабиться и отвлечься от произошедшего. Не знаю, сколько я так пролежала. Меня уже начало клонить в сон, когда дверь распахнулась, и я вздрогнула.

– Что произошло? – Крикнула с порога Лора, вытряхивая снег с шапки.

Я тяжело вздохнула.

– Тебе с какого момента начать?

– С любого! Я только что была в лазарете. Госпожа Мелита хотела мне дать еще книг по целительству, как тут ворвалась кухарка и привела троих. А я их сразу узнала! Это те первокурсники, что тебя в туалет мужской затащили! Так у них руки были обварены!

Я кивнула и рассказала все, что случилось после встречи с Эммой. Лора задумчиво сидела на краю моей кровати. Когда я закончила, она заговорила не сразу:

– Я отказалась их исцелять. Сразу поняла, что у вас опять что-то не заладилось. Узнала твой… Почерк.

Я прыснула.

– Обваренные руки, – отличный почерк. Будто я инквизиторша какая-то.

Лора пожала плечами.

– Мелита их быстро восстановила, но я еще несколько минут от нее выслушивала. Говорит, что целители должны помогать больным независимо от их отношения к ним. Даже если враг попадет в военный госпиталь, ему обязаны помочь. Долг целителя, все дела, – Лора скрестила руки на груди. – Но у меня есть принципы. Я не буду подставлять своих подруг.

Я посмотрела на Лору. Такая честная, такая принципиальная. Всегда ею восхищалась. С такими друзьями не страшны никакие враги.

– Спасибо, – сказала я. – И все же, Лора, послушай… Я правда тебе благодарна, но ты не должна ради меня нарушать правила. Мелита права. Все целители так поступают. Я бы не обиделась, если бы ты им помогла.

Лора улыбнулась. Но не успела она мне ответить, как в дверь постучали. Подруга отворила дверь, и в комнату вошла Агния.

– Ирен, не знаю, что ты там натворила, но Аварис рвет и мечет. Срочно иди к нему на кафедру, а не то он ее спалит.

Я тяжело вздохнула и встала с кровати. Пока я одевалась, Лора расчесала мне волосы, чтобы я не шла слишком уж лохматая. А я думала только об одном: интересно, какое наказание припас для меня Аварис на этот раз?

Глава 6

– И что, теперь ты тоже будешь утверждать, что они сами обварились?

Аварис помассировал виски, прикрыв глаза. Я внимательно рассматривала проректора, сидя напротив него на кафедре факультета огня. Похоже, за последние дни морщин на его лице прибавилось – как и седых волос на голове.

Я замотала головой.

– Нет. Тут действительно я виновата.

Аварис потер переносицу.

– Совсем забыл, что они в этот день еще дежурили. Ирен, неужели нельзя было немного потерпеть? Подожди до сессии, и братья Марлоу с Малеком ответят за содеянное как следует. Месть подают холодной – слышала о такой фразе? Хо-ло-дной, а не кипяточной!

Я улыбнулась, поняв его намек. Проректор тяжело вздохнул.

– Так, смотри. Я тебя пожалею, поэтому отдежуришь в столовой все воскресенье и вечер понедельника. Не переживай, этих господ рядом не будет. Но предупреждаю, я последний раз тебе делаю поблажки, поняла? Больше не встревай в неприятности.

Я кивнула.

– Конечно, я все поняла.