Мозгабог

– Симпатичная чернушка. Одежа ей велика, но ничего. Хм… Нравиться краса? И че это за цифра на стене?

– Отвяжись! – Матвей случайно сказал вслух, но тихо.

– Прости. Что?

Девушка остановилась и повернулась в сторону Матвея, отпустив его руку. Парень, прикусив губу, стоял молча. Внутри черепа тень немного высунулся из головы и развернулся голубыми глазами на Матвея.

– Не забывайся! Ей точно обо мне знать не следует, если ты хочешь залезть к ней…

– Как тебя зовут? – Матвей решил соскочить с ответов для обоих собеседников и совершил подачу.

– А придумай сам мне имя. Так интереснее, но пока, не теряем время. Погнали! – девушка опять схватила руку парня и потащила дальше.

Они пробежали сквозь табачное зарево. Подростки в расстегнутых куртках дышали затхлым подъездным воздухом через фильтр. Музыка на мобилах, улыбки до ушей девчонок с парнями. На полу бычки и уроненные чипсы. На всех орал пожилой сосед, высунувшийся из приоткрытой двери. Лысый в зеленом халате. Ближе к потолку тускло светила вкрученная в почти убитый патрон лампочка.

– Ну так что? Придумал?

– Пресноплюй из тебя тот еще. Смотри не обидь возможно потенциальную сугревушку.

Матвей остановился, потер подбородок, пристально разглядывая девушку. Она все еще продолжала держать его за руку. Парень как ребенок ткнул пальцем на черные волосы с желтыми полосатыми прядями.

– Пчёлка…

Девушка, смеясь, потянула снова Матвея за собой, и они уже спустились на первый этаж. Вышли на улицу. Крыльцо подъезда с самодельной кривой лавкой, огромными сугробами по бокам и одно массивное дерево, чьи голые ветки тычут в окна. Девчонка продолжала смеяться.

– Нет, давай тогда Карина. Думала, кликухой обзаведусь, но так лайтово совсем. —девушка хохотала еще сильнее.

Они прошли к забитой парковке напротив дома. Перед автомобилями образовался высокий белый бордюр от снегоуборочной машины. По бокам еще пятиэтажки, по правую руку ряд мусорных контейнеров. В центре футбольная коробка. Стандартный двор в привычном районе.

– Дроволом, свое имя вымолви ей.

– Я, кстати, Матвей, – пробурчал он тихо и ногой стал расчищать стену снега перед своим стареньким автомобилем. Карина облокотилась на капот машины.

– Можно я поведу, пожалуйста?

Сама судьба подарила девку, я бы не отказывал, – тень выпрыгнул из башки Матвея, – Пофиг, что с прибамбасом, зато красотка. И ее не смущает твое поведение. Видел бы ты себя со стороны, когда общаешься со мной, особенно возле двери. Жуткое зрелище…

– Мне кажется, не стоит давать ключи, – Матвей продолжал разгребать снежный забор ногой, – Машина моей мамы, пускай хоть и старая, но надежная.

Но не прошло и минуты, Карина уже довольная тянула лыбу за рулем. Матвей сидел с кислой миной на штурманском. На зеркале заднего вида висел косой славянский крест. Машина выехала со двора на дорогу, ведущую к перекрестку, где раскинулось шоссе.

– Не буду спрашивать о самоубийстве, не мое дело. Расскажи просто, чем вообще занимаешься? Только давай без рутины. Работа и прочая фигня, не надо про это! Как живешь? Ну или жил…

– Водит она неплохо кстати. А вот последняя фразочка… Будто уже пришла на твое погрЪбание, но после всего… Неудивительно.

– Блин… Что ей сказать? – Матвей прыгнул в измерение к тени.

– Тут вряд ли помогу. Сам давай.

Матвей кивнул просто воздуху и вернулся снова в реальный мир. Карина странно покосилась на него, приподняв бровь в недоумении.

– Документальные фильмы люблю.

– Облуд! Чмуришь первое пришедшее в голову? Когда ты смотрел вообще что-то последний раз? Ты задрот компьютерный.

Серьезно? Думаешь, там вся правда матка? Карина, улыбаясь, одной рукой схватила славянский косой крест на зеркале, – Не существует реальной документалки. Любую настоящую историю, каждый расскажет со своей колокольни.

… – Матвей молча повернул голову и увидел тень. Второе сознание выбрался из черепного измерения и снаружи автомобиля зацепился за боковое зеркало, помахал рукой.

– Так рождаются легенды, состав которых преувеличивают люди. Смотри! – Карина вдавила педаль газа до упора. Альтер эго Матвея резко засосало обратно в голову.

Приближался дальний перекресток равнозначных дорог. Светофора нет, лишь знак стоп. Машины пролетали со всех сторон.

– Перекресток…– Матвей вцепился в поручень.

– Только не говори, что боишься разбиться! Забыл, как стоял на краю крыши.

Карина впилась в руль, на лице безумная гримаса. Девушка включила магнитолу. Оттуда вылетели слова песни «Придет серенький волчок» …

– О! Колыбельная играет твоя.

– Тут не поспоришь, но, если узнает, что на самом деле ты просто облуд, возможно нажала бы на тормоз. Ведь твою альтушку самоубийство заинтересовало изначально. Впервые кто-то обратил внимание, и плевать как, – тень держался за металлическую дверь, мозговое пространство так же трясло, как и салон автомобиля.

– Неохота помирать, что делать?

Дверь с грохотом внутри измерения захлопнулась и последние слова тени долетели до ментальных барабанных перепонок Матвея.

– Тебя при данном раскладе должно все устраивать, сам же хотел такой развязки. Разве нет? А я, пожалуй, пойду.

– Не бросай меня!

Матвей закатил глаза и обмяк в кресле. В черепном пространстве, куда парень перенесся, как и следовало ожидать никого не было. Но один момент, которого раньше не случалось, тучный парень отметил. Металлическая дверь не заперта. За всё существование Матвей всегда хотел посмотреть, что там и вот она удача. Он направился прямиком к своей цели, правда подойдя ближе он все же остановился. Что-то его пока сдерживало.

– Ха-ха. ОЙ баю! Баю! Не ложися на краю! – Карина крутанула руль.

Автомобиль в планируемом заносе, чудом проскочил между двух летящих на огромной скорости машин. Матвей чуть не упал, но успел схватиться за металлическую дверь.

– Была не была. – парень дернул ручку и вошел внутрь. Любопытство пересилило, даже невзирая на предупреждения тени.

Глава 3. МАРА

Гудки машин, шум дрифта. Все смешалось. Через секунды женский смех. Карина дальше двигалась по шоссе.

– Повезло…– девушка вытерла показательно лоб, хотя он не был потным, – Но скажу, что чуть не обделалась. Сердце слышно до сих пор в перепонках. Короче… Можно говорить так… Эта психопатка хотела угробить нас на дороге.

На пассажирском сидении бледный Матвей не двигался, глаза закатаны вверх, рот перекошен и открыт. Могло показаться, что он вообще труп, если бы не издавал кряхтящие звуки. Карина продолжала диалог в одни ворота.

– Или… ― Карина великая гонщица, победила страх, обуздала мотор и рванула что есть мочи по трассе, обставив другие машины. Ее навыки позволили совершить сказочный манёвр. Видишь? Так появляются легенды, а по ним снимаются твои документальные фильмы.

Карина заметила, что Матвей не подавал никаких признаков обратной связи и дотронулась до его плеча. Парень сполз с сидения.

– Эй? Ты как? Что с тобой? Матвей?!

* * *

Матвей уже давно не слышит девушку. Когда он открывает дверь внутри сознания, пространство все резко уходит. Ощущение, что одновременно подбрасывают очень высоко и сталкивают вниз, словно летит в двух направлениях. В ушах громче тикает учащенный пульс и почему-то со звуком биения тех самых стрелок, приклеенных к стене в его комнате. Тревога растет, становится тяжелее дышать, нагнетается больше порций страха. Очень долго летит, словно целую вечность в полной темноте. Отсутствует всё, ни звуков, ни запахов. Вакуум… Матвей пытается крикнуть, но ничего не выходит. Рот открывается как у той рыбы из кошмара, правда тогда слышно было хотя бы шипение. Вдалеке под ногами виднеется маленькая желтая точка и с приближением она проявляет очертания знакомого дивана.

Парень приземляется на мебель, но не покидает второе ощущение, что желтый диван сам притянулся к нему, словно магнитом. В странном измерении не понятно, Матвей летел вниз или объект приблизился к нему. Все чувства включают будто рубильником. Стены с внутренностями черепа формируют комнату. Парень здесь не один, рядом ждет его Карина, полностью обнаженная. У нее нет татуировок на лице, волосы русые и очень длинные. Девушка улыбается и прижимает руками его к себе, обхватив за шею. Матвей резко включается в начавшийся секс на желтом диване. Ощущает четко ее нежную кожу, горячие затяжные поцелуи, вдохи и выдохи. Когда меняет позы, чувствует какую-то легкость, словно не в своем привычном тучном теле. Организм крепче и выносливее, мускулы вместо болтающегося холодца и растяжек с жиром. Хочется побыть еще в данной шкуре, чтобы нейромедиаторы мозгу и дальше приносили наслаждение, но Матвей чувствует, измерение начинает вырывать его обратно в реальность. Последнее, что он замечает, стрелки на часах показывают 2:2, календарь 2 число.

* * *

Матвей пришел в себя. Взгляд метнулся в сторону водителя, но девушка там отсутствовала. Карина, поджав колени к лицу, плакала на заднем сидении в центре.

– Прости… Я это…

Парень не смог сформировать предложение. Ему красному как помидор неловко теперь разговаривать. Ведь он занимался любовью с ней, пускай и во сне. Он не сразу понял, что что-то не так. Знакомый скрежет железной двери как нельзя кстати закрутил шестеренки сознания.

– Чего натворил?! Туес! Почему ревет она?

– П-р-о-о-о-сто нево-о-о-з-м-о-о-ж-но-о. Зачем ты го-во-о-о-о-р-ил как он-н-н? Не во-з-з-з-з-можно…– девушка давилась горечью, слова вылетали растянутыми. Она замкнулась в себе и вообще не реагировала на Матвея. Слезы лились, размывая тушь черными прямыми ручьями.

Матвей, закатив глаза, решается встретиться с тенью в мозговой комнате. Ему немного не по себе, ведь он нарушил данное слово не открывать никогда дверь.

– Явился! Обещал, не предавать. В итоге свалил, как всегда, – парень подумал лучше первым напасть на альтер эго, чтобы смягчить ответный удар за любопытство.

– Да она гнала как ёра! Страшно было. Предательство громкое слово. Трусость скорее. Поэтому не враждуй. Что в итоге произошло? Почему она плачет?

Матвей выдохнул, тень не в курсе о его походе за дверь, значит можно и промолчать. Парень вернулся в реальный мир, чтобы успокоить девушку. Пока он общался с вторым сознанием, снаружи за стенами рев Карины не прекращался ни на секунду.

– Слушай… Со мной бывает. Не выходит контролировать приступы. А вообще… Тоже хороша! После каждого моего ответа будешь в таком духе что-то доказывать?

– Приступ? Ты не помнишь, что ты делал? Реально? Мне из-за тебя пришлось встать на обочине.

– Нет. Слушай я согласен, обморок с моим недугом редкое явление, но что поделать.

– Ты был в сознании и общался со мной. Только вот…

Из головы Матвея выпрыгнул тень и приземлился на водительское сиденье. Его голубые глаза пронизывали сначала запнувшуюся Карину, а затем Матвея с недоумевающей гримасой.

– Ты гонишь? – парень первым нарушил молчание.

Девчонка внимательно разглядывала Матвея, затем вытерла растекшуюся косметику на лице влажной салфеткой и высморкалась в неё. Она явна хотела очень что-то сказать, но в последний момент передумала.

– Ладно, проехали… Забей! – Карина открыла дверь и выйдя на обочину, выкинула кулек, покрытый пятнами от туши с соплями на землю, затем села на водительское. Тени пришлось всосаться обратно в мозговое измерение.

Раздался щелчок ключа, и мотор взревел. Автомобиль вернулся на дорогу, продолжив движение. Альтер эго ничего не прокомментировал. Матвею показалось, второе сознание понял, что он заглянул за дверь. Трудно объяснить, парень это почувствовал, но инициатором диалога становится не собирался. Если тень сам предъявит, тогда он ответит.

Из-за обильного снегопада заработали дворники. Карина иногда разглядывала крест на зеркале.

– От мамы осталось… – Матвей уловил внимание девушки к кресту.

– Матвей, встреча на крыше не случайна. Скоро ты вообще изменишь мнение о жизни…смерти. Мы едем туда, где не то, что ты привык видеть в городе.

Остальную дорогу все притихли. Даже тень помалкивал, хотя обычно его не заткнуть, когда находился в мозговом измерении. Матвей не слышал, как хлопнула дверь и ощущал его присутствие. Ряды из панельных домов еще мелькали через стекло автомобиля. Хруст стертых дворников, скребущих по лобовому, раздражал только Карину.

– Если бы не этот снег, не терпела бы! Новые купи!

Матвей не стал напоминать, что девчонка сама виновник всего происходящего. Городской оплот в какой-то момент прервался, пошли более открытые территории с дачными поселками. Они свернули возле небольшого заросшего поля на убитую дорогу, но очищенную. Асфальт напрочь отсутствовал, но ехать можно. Вскоре прибыли на место, и оно не впечатлило сначала, ведь Матвей уже видел немало таких зданий в городе. Заброшенная школа с битыми окнами.

Карина первая вышла из машины и пригласила Матвея. Белый силуэт парил между ребятами, идущих к школе.

– Хоть и заброшен дом, но территория вокруг прибрана, даже подозрительно. Возможно, здесь живут? – тень впервые за последнее время заговорил, – Глянь сколько следов повсюду. Тут точно кто-то еще шастает и не один.

Матвей кивнул тени, насторожив Карину. Она прибавила ходу, обогнав всех и остановилась только дойдя до странной черной стены, под разбитыми ступенями крыльца школы. Девушка прижалась своей фигуркой к торчащим темным кирпичам и поёрзав пальцами что-то щелкнула. Плитки на земле сдвинулись, открыв углубление в подпол с винтовой лестницей.

– Держи! – Карина швырнула ключи от автомобиля Матвею. Парень неуклюже их поймал пошатнувшись. Девчонка подмигнула и поманила за собой рукой, скрывшись в темноте. Матвей стоял и все не решался спускаться.

– Идешь?

– Ключи от тачки снова у меня и…

– Предлагаешь вернуться? Назревает явно что-то стоящее. Давай за ней!

Матвей послушал альтер эго и нырнул вслед за Кариной. Спустился в огромный коридор с факелами на стенах, а затем вышел в широкий зал, где ждала девушка. Красивый пол из мрамора со знаками косого креста, волны и других. Шаги звонко цокали от плитки. Символ перевернутого треугольника на полу сразу бросился в глаза, ведь красовался и на лице Карины. Матвею пришлось резко остановится, опустив голову вниз в недоумении. Девушка это заметила, взяла его за руку и потащила.

– Последний раз к моей ладони прикасалась сестра, – подумал Матвей, правда, когда он размышлял в присутствии тени, это равноценно беседе и ответ не заставил долго ждать себя.

– И не стыдно? Лоший! Надеюсь, все изменится благодаря нашей купаве.

– Нашей?!

– Твое, значит мое. Мы вкупе.

– Вспомни эти слова, когда опять захочешь свалить в трудную минуту.

Пока Матвей развлекался с собственным разумом, мимо через зал проходили люди. На них заметно выражены татуировки на шее, лицах, руках и остальных открытых участках тела. Некоторые знаки бросались в глазах, такие же как на полу и щеках Карины. Тень через монитор мозговой комнаты разглядывал с интересом прибывших. Матвей, разинув рот освободился из хватки Карины, но девушка снова вцепилась еще сильнее в руку парня и потащила.

– Почти пришли, и просьба. Чтобы ты не увидел, не привлекай к себе внимание. Походу буду объяснять. Ни с кем кроме меня не болтай.

Завернув в крутой пролет, Матвей с Кариной уперлись в огромную деревянную дверь без ручки с большим кольцом стукалкой в центре. Взяв крепко пальчиками дверной круглый молоток, Карина подолбила. Здоровенный мужик с желтой кучерявой бородой открыл им. От его вида Матвею стало не по себе, что-то жуткое и опасное исходило от бородача. Ребята вошли в следующий прямоугольный зал. Внутри собралось немало народу перед сценой, где красовался странный темный куб, а напротив него множество рядов из сидений, словно в кинотеатре. На спинках всех мест встроенные мониторы.

Обычные люди толпились и рассаживались по местам в привычной одежде как у всех, но с символами на легко просматриваемых участках кожи. Некоторых из присутствующих даже видел в городе. Один вообще коллега с дневной смены и заметил Матвея, но не подал виду. Большинство людей с работы часто избегали общения с ним.

– Того вон знаю. Странно, но раньше не замечал татуировок у него.

– Где ты увидел тату вообще? – Карина пялилась на знакомого Матвея, но так и не смогла ничего разглядеть.

– Странный какой-то короб. Что интересно внутри? Мне не видно. – тень выпрыгнул из мозгового измерения в реальность, направился к сцене с кубом.

Ребята аккуратно протискивались через ряды к свободным местам. Плюхнувшись на сиденья, Матвей внимательно наблюдал за вторым сознанием, бегающим вокруг куба, Карина залипла в смартфоне. Так они и провели молча в ожидании около двадцати минут.

– У меня странное чувство. Вроде в первые тут, но знакомое место, – Матвей внимательно стал сверлить взглядом сцену.

– Дежавю? – тень сидел в следующем ряду на единственном свободном кресле.

– Хм…

Когда Матвей решился обратиться к Карине, свет в кубе резко загорелся со щелчком, пронесшимся по залу. Внутри огромной геометрической фигуры корчился мужчина. Лысый в странных лохмотьях. Он сначала кряхтел тяжело дыша, затем кричал и бился об прозрачную стенку куба, но стекло оказалось прочным. Мужчина грохнулся на пол, его конечности вытянулись, начались судороги.

– Зараза, как это понимать? – тень сорвался с места и направился к кубу.

Человек извивался, и через колонки в зале слышно его шипение. Никто из сидящих даже не дернулся, все просто наблюдали. Отрубленная голова рыбы всплыла в сознании Матвея. Ее морда раскрывала рот в такт со звуками из куба, затем окружение резко менялось вспышками кадров. Снова реальность, Матвей видел человека, потом рыбу и так по кругу на быстрой перемотке. Частые всплески этих двух сцен продолжались еще несколько секунд, хотя казалось, целую вечность.

Мужчина замер в скрюченной позе и на встроенных в спинки сидений экранах появились показатели. Какие-то кардиомониторы и на них волнистая линия интервальным писком давала понять, что тот еще жив. Все хлопали, а Карина изучала данные.

– Ну, рвотный рефлекс норм для первого раза. Некоторые убегают, тем самым создавая проблемы себе и остальным во дворе, – девушка отвлеклась от монитора и протянула упаковку влажных салфеток.

Тень взял разгон со сцены и перелетел через все ряды. Альтер эго приземлился четко в голову Матвея, злобно покосившегося на Карину. Девушка поняла, парню требуется более подробная информация всего происходящего.

– Ну что вылупился? Находишься ты в обители Мары. Такие места по всей России. В каждом городе свой двор. Человек из спектрального куба с тяжелой формой столбняка. Мы наблюдали все этапы, а тебе довелось попасть на последнюю стадию Бруннера. Удивляюсь, что он жив то еще.

– Пожалуй, нам надо на выход. Я был не прав признаю. Она помешанная, хуже тебя.

Пока Матвей общался одновременно с Кариной и вторым сознанием, к кубу подошла стройная женщина в черном платье. Ее волосы такого же оттенка, как и одежда, смотрелись очень гармонично. Она приложила тыльную сторону ладони к подбородку, растопырив пальцы. Все в зале повторили за ней, кроме Матвея, внимательно оценивающего происходящее на сцене.

– Еще один претендент предался источнику в спектре! – голос черноволосой женщины прокатился по всему помещению, такой родной и знакомый. После слов все хлопали, но крик сорвавшегося с места Матвея прервал эти овации.

– Мама! Мам! – тучный парень пролетел мимо ошарашенной Карины. Тень решил пока остаться в измерении, наблюдая происходящее через экран.

Лицо женщины исказил ужас. Она точно узнала Матвея. Парень бежал вдоль сидений к сцене. Он плакал, так как слыл уверенным, что потерял мать навсегда, но даже и не предполагал, что она была все время рядом.

Парню резко преградил путь здоровенный мужик. Матвей влетел в него на скорости и от толчка еле устоял на ногах. Виновник их столкновения даже не пошатнулся. Тот самый с желтой кучерявой, что встретил их с Кариной.

– Там моя мама, пусти…

– О нет, Матвей не подходи к нему! – тень внутри головы запаниковал.

Огромный мужик схватил за плечо Матвея и раздался треск. У парня сократились мышцы по всему телу и со стороны казалось, что его притянуло к желтобородому, словно тот соприкоснулся не с человеком, а с патроном при замене лампочки, где шла фаза напрямую. Перед тем как потерять сознание, Матвей услышал захлопнувшуюся железную дверь в голове.

Глава 4. ЛОВЧИЕ

Очнулся Матвей внутри куба. Шея на подставке, над головой лезвие. Через несколько секунд проснулось и второе эго, лязгнув в мозгах железной дверью.

– Добился своего. Тебя казнят сейчас. Все как ты и хотяше, – тень выбрался из головы в реальное измерение, внимательно изучал гильотину, – и когда они поставили штуковину?

– Хватит болтать попусту. Лучше помоги.

– Я не веде. Не в моих силах.

– Никто не смеет обращаться к богине Маре, пока не вступил во двор! Он не часть общины! За такую дерзость да поглотит его спектр!

– Мам! Это же я!

Голос женщины дрогнул, но она продолжила дальше браваду о том, как нужно поступать с нарушителями.

– Это не шега. Серьезный настрой у нее.

Толпа ревела в предвкушении расправы, но недолго. Девчачий голос прервал гул.

– Ручаюсь за него! – Карина вышла с первого ряда сидений. Девушка излучала уверенность, и многие расступились, пропуская ее на сцену.

Матвей перестал хныкать, мечтая, что девчонку послушают. Она его привела сюда и именно эти мысли пульсировали последней надеждой в нутре.

– Он соберет три жертвы для черной луны. По закону имеет право с поддержкой члена общины бросить вызов.

– Знаешь, что будет, в случае неудачи? – мама Матвея пыталась сохранить самообладание, но на лице явно читалось облегчение. Это заметил тень и рассмеялся. Рта не было видно, поэтому всё выглядело забавно, если бы кто-то мог видеть второе сознание Матвея в этот момент.

– Чего ты ржешь? – Матвей наблюдал только пол перед собой и такое положение мало устраивало парня.

– Матушка есмь матушка! – тень вернулся в голову, развалившись в кресле напротив экрана. Второе эго явно успокоился, поняв, что все складывается в их с Матвеем пользу.

– Я осознаю последствия, мы принимаем условия Мары!

Мать Матвея молча удалилась со сцены, к кубу подошел мужик с желтой бородой.

– Нет! Опять этот мурин! – тень направился к железной двери, поняв, что снова ждет парня. В данный момент он явно не хотел находиться в мозговом измерении.

– Мурин? Ты о ком? Эй?!

Бородач схватил Матвея за плечо. Разряд прошел по всему телу, отправив в отключку парня.

* * *

Цзинь!

Мерзкий звон чайной ложки. Голова Матвея сразу дала о себе знать после пробуждения. Парень лежал на желтом диване, на краю сидела Карина в топике в полоску. Девушка размешивала что-то в кружке. Её оверсайз кофта валялась на стуле. На стене часы показывали 2:1. На календаре 21 число. Матвей решил, что девчонка перелистнула листы численника. Сам же Матвей давно не следил за датами. Еще прокатился по извилинам скрип металла. Тень тоже прибыл, но пока притих в ожидании.

– Очнулся, наконец. Чего не сказал, что сын Мары?

Матвей резко повернул голову в сторону девчонки, и размытый силуэт через несколько секунд превратился в Карину. Звон ложки при помешивании резонировал довольно ритмично с тиканьем приклеенных стрелок часов на стене.

– Дверь открыта была. Поэтому не думай! По карманам не шарила. Тот, кто тебя вырубил, помог занести. За тачку не переживай, припарковала, где была.

– …– Матвей пару раз моргнув тупо пялился дальше на девчонку в ожидании объяснений.

– Знаешь… я не удивлена, что ты хотел покончить с собой. Как вообще дожил до своего возраста?

– О чем она? – тень вылез на половину торса из головы.

Матвей пожал плечами, и Карина решила, что реакцию задействовал парень на ее слова, но на самом деле адресовал тени. Девушка понимала, он ждал подробностей и рассказала ему о детях Марены. Чада богини Мары все обычно умирали до отрочества, а затем перерождались в обители духов Нави. Мужчины для зачатия тоже недолго жили. Мара насылала кошмары, мучила и питалась болью. Ас смерти ждала, пока жертва наложит на себя руки.

– Нашим двором Мара и заправляет. Мама твоя богиня, существующая за счет страданий людей уже давно. В мире Яви, земля под ее покровительством. В соседнем городе, кстати, двор Блуда.

– Толкъ под руководством твоей мамочки, сцена с собственной гильотиной. Куда нас эта визгопряха втянула?

– Пипец, ребенок Мары, да еще в таком возрасте! Кому из наших расскажу, не поверят. Ну ладно, остальное все по дороге, пора найти претендентов для спектра, как тот мужчина со столбняком.

– Обязательно было вырубать? И что этот бородач сделал со мной?