Хроники Астариса. Книга 1. Тени судьбы

Алекс Бэйлор

Хроники Астариса. Книга 1. Тени судьбы

Название: Хроники Астариса. Книга 1. Тени судьбы

Автор(-ы): Алекс Бэйлор

Пролог

И то, что было очевидным, перестанет существовать.

Птица разучится летать,

Небеса не поведают правды,

Человек позабудет реальность.

–Поль Элюар, «Зеркало мгновенья»

И есть там замок, но не подобрать ключей,

И есть там страх, но не прольются слезы.

–Алехандра Писарник, «Прах»

С тех пор как вечный судия

Мне дал всеведенье пророка,

В очах людей читаю я

Страницы злобы и порока.

–Михаил Лермонтов, «Пророк»

«Истинный путь идет по канату, который натянут не высоко, а над самой землей. Он предназначен, кажется, больше для того, чтобы о него спотыкаться, чем для того, чтобы идти по нему.»

–Франц Кафка

Отряд находился в пути уже вторые сутки. Затяжной ливень сменился мелким дождем, но холод по-прежнему стоял жуткий. Сквозь густые серые тучи проглядывали слабые солнечные лучи.

Пелена густого тумана постепенно рассеивалась.

Лорд Деар Форрестер возглавлял шествие верхом на гнедом мерине. Знамена на копьях развевались от небольшого ветра. Лорд Деар нес герб своего дома – красный бык на синем поле. При виде этого знамени разбойники бы дважды подумали, прежде чем нападать на этот отряд. Только двойное численное преимущество или хорошо запланированная засада могли заставить их передумать.

Свита лорда Деара Форрестера состояла из полдюжины рыцарей и их оруженосцев, десяти копьеносцев в чешуйчатых доспехах, и нескольких стрелков в кольчуге и укрепленном четырьмя железными дисками кожаном нагруднике.

Пятнадцатилетний оруженосец лорда Форрестера, Бэрни Котбрей, светловолосый южанин из Перифорда, двигался по левую руку от старшего сына лорда, юного сира Сэлорда. Последнему только-только исполнилось семнадцать, но он всеми силами рвался помогать отцу и составлять ему компанию в каждом походе. Всего несколько дней назад Сэлорд был посвящен в рыцари своего дома.

К Форресторам Бэрни поступил на службу в семилетнем возрасте. Его деревню сожгли дотла. Всех Котбреев, включая двухлетнюю сестренку юного оруженосца, казнили у него на глазах. Неизвестно, был бы он следующим, либо его оставили бы в живых для передачи послания, но отряд Форрестеров разрешил эту дилемму.

Спасенные лордом Деаром крестьяне поступили на службу его дома. В тот самый день Бэрни поклялся самому себе, что будет ценой собственной жизни защищать лорда Форрестера, и всю его семью.

Бэрни был облачен в дублет, подбитый железом. Ему все еще было тяжело носить доспехи. И пускай Котбрей каждодневно упражнялся с мечом, он по-прежнему был худощавым пятнадцатилетним мальчишкой. Кличка «Тощий Бэрни», казалось, закрепилась за ним уже с самого рождения, хотя он уже и не помнил, кто первым его так назвал.

Где-то вдалеке послышался волчий вой. Бэрни поежился, глядя в сторону леса.

Сэлорд обернулся в его сторону, и ободряюще улыбнулся.

– Ничего, до трактира недолго осталось.

Оруженосец улыбнулся в ответ, и хотел было поблагодарить юного Форрестера, но не тут-то было.

– Неужто малыш Бэрни снова наложил в штаны? – раскатисто загоготал один из братьев-близнецов Фолсеров, Греф. Лам Фолсер, державшийся по левую руку от брата, раздраженно закатил глаза, – смотри, держи портки сухими, а то даже дочка трактирщика из «Серебряной лани» откажется согреть тебя ночью!

– Хромая Дженни? Да ее зад шире, чем у моей кобылы! – несколько всадников, державшихся позади Сэлорда Форрестера, дружно рассмеялись.

Если бы несколько лет назад Греф не лишился правого глаза в одной из пьяных потасовок в таверне, Бэрни все равно бы без труда смог отличить одного брата от другого. Все просто: Лам не был таким придурком. Сколько Бэрни себя помнил, Лам всегда относился к нему с уважением, делился половиной своего куска хлеба в походах, заступался за него, когда пьяные выходки брата переходили черту. И за это Бэрни был ему бесконечно благодарен.

– Да ладно тебе, Греф, – Лам сделал глоток из меха, – насколько я помню, в прошлый раз от тебя так разило, что Дженни и тебе самому отказала.

Лам протяжно расхохотался, и хлопнул Грефа по плечу. От чего тот протяжно рыгнул и плюнул в сторону брата, но немного промахнулся, попав в подпругу его рысака.

– Да иди ты к черту, защитник убогих.

Лам лишь отмахнулся, и повернулся к Бэрни:

– Помяни мое слово, приятель, день, когда этот увалень перестанет тебе досаждать, определенно будет Днем Пришествия. – Он воздел руку кверху, придав голосу деловитую серьезность.

Уголки губ Бэрни расплылись в широкой улыбке. Он благодарно кивнул, улыбнувшись Ламу, и хлебнув медовухи из переданного им меха, ответил:

– В таком случае, можно не бояться, что экринги когда-нибудь к нам вернутся.

***

Когда они въехали в деревню, в глаза сразу же бросился вид ужасного запустения и разорения. Бэрни тут же понял, что совсем недавно здесь произошла бойня. Дождь совсем размыл дорогу, и лошади вязли в мешанине из грязи.

Один из дальних домов выгорел почти до основания. Из ближайшей хижины вышло двое крестьян, облаченных в мешковатые коричневые туники из шерсти до самых колен и кожаные сапоги с длинными голенищами. Голова того, что шел впереди, по всей видимости, старосты деревни, была покрыта капюшоном с лирипипом. Позади него плелся парнишка не старше пятнадцати. Мокрые от дождя серебристые кудри на его голове ниспадали до самых плеч. В руках он нес большую плетенную корзину, набитую свежеиспеченным хлебом.

Они обвели всадников коротким презрительным взглядом, и, не говоря ни слова, прошли мимо.

Лорд Деар Форрестер и его правая рука, сир Элдер Нейтсмел, спешились возле трактира. В ту же секунду из дверей выбежали двое худощавых мальчишек в потертых рясах и подбежали к лошадям.

Сир Элдер начал раздавать конюшим указания, пока Сэлорд, Бэрни, братья Фолсеры и остальные члены отряда начали спешиваться.

– Как следует накормите и напоите лошадей, да проследите, чтобы нашим людям отвели подобающие места в гостинице. И никаких протечек, а то от этого дождя уже все продрогли к чертовой матери.

– Да, сир, конечно, – мальчишки взяли коней под уздцы и повели к конюшне, – совсем скоро уже будет накрыто на стол.

***

Войдя внутрь трактира, Бэрни сразу же ощутил приятное покалывание в пальцах, настолько он озяб от многочасовой езды верхом под дождем. В камине ярко полыхал огонь, при виде которого у всех членов отряда сразу же поднялось настроение.

Пока люди Форрестера пробирались сквозь столики, на них то и дело оборачивались местные выпивохи.

Сразу было видно, местные жители пришлых незнакомцев не любят. Да и еще после случившейся недавно баталии.

Пока Бэрни и Лам Фолсер искали свободное место, лорд Деар уже о чем-то настойчиво спрашивал хозяина трактира. Судя по повышенным тонам, беседа сразу не задалась. Но как только трактирщик, седовласый коротышка с крючковатым носом, увидел увесистый мешочек с золотом, то сразу подобрел.

Через пару минут они уже сидели за самым большим столом. Лорд Форрестер с Сэлордом, оба Фолсера и Бэрни. Последний до сих пор чувствовал себя не в своей тарелке, деля один хлеб с лордом и рыцарями. Но Деар Форрестер каждый раз настаивал, что Бэрни своей верной службой уже давно заслужил это место.

– Чего изволите? – К столику подошла пышная розовощекая девушка, ровесница Сэлорда Форрестера.

– Несите весь хлеб, что у вас остался, солонины, вепря, – казалось, от усталости лорд Деар был готов прямо сейчас свалиться на пол. Но Бэрни видел, что его что-то беспокоило.

А напугать лорда Форрестера задача не из простых.

– И побольше выпивки, – с усталой улыбкой добавил Деар.

Девушка ответила молчаливым кивком и уже развернулась, как вдруг Греф Фолсер сказал:

– А где же ваша толстозадая Дженни? – расхохотался юноша и оценивающим взглядом рассмотрел девушку, – ты, конечно, тоже сгодишься, но, я думаю, малыш Бэрни захочет провести ночку именно с Дженни. Уж больно он пристрастился к ее большим..

– Дженни убили прошлой ночью, – с хладнокровным безразличием ответила девушка, – очередной набег банды мародеров.

Греф Фолсер опустил взгляд в пол.

– Извини его, – вздохнул лорд Форрестер, – ты можешь идти.

Девушка еще не успела уйти, как Лам Фолсер отвесил поздатыльник младшему брату.

– Перестань вести себя, как идиот! – взревел Лам, – сколько еще ты будешь позорить меня?!

– Но я…

– Довольно, Лам, – Деар Форрестер помассировал переносицу.

– Простите, милорд, – Лам встал и поклонился лорду Форрестеру. Греф сделал тоже самое, – обещаю, еще одна подобная выходка моего брата и он будет с позором выгнан из нашего отряда…

– Оставим эти разговоры, – лорд Форрестер из последних сил держался в кресле.

– Отец? Тебе нехорошо? – встревожился Сэлорд.

Лорд Деар ответил вымученной улыбкой.

– А кому сейчас хорошо? – раздался сиплый голос позади Бэрни Котбрея.

За соседним столиком сидел в одиночестве худощавый старикашка с редкими седыми прядями на голове. Под правым глазом у него был довольно свежий шрам. Он сидел в одном поношенном балахоне, запачканным следами запекшейся крови.

– Думаете, на нас напали разбойники?

– Но ведь так сказала…

– А, это, – отмахнулся старик, – ну да, вчера напали. Но я говорил о том, что грядет впереди. Вы должни знать – Они уже идут.

Члены отряда в недоумении переглянулись.

– Кажется, кто-то перебрал с выпивкой, – Сэлорд Форрестер добродушно улыбнулся, – думаю, Вам стоит пойти прилечь…

– Скоро все приляжем, – старик сипло рассмеялся, оголив ряд гнилых зубов, – да не в кроватку с периной, а вот в эту самую землицу.

Старик постучал ногой и завалился на пол.

– Сколько можно ждать, – прошептал лорд Форрестер, поглядывая в сторону трактирщика.

Небо снаружи заметно посерело. Снова начался ливень. Не было еще и полудня, но темень стояла такая, хоть самое время спать ложиться.

– А вообще, – старик икнул и перевернулся на спину, продолжая лежать на полу, – знаете, дела у нас тут давно хреновато пошли. Я ведь раньше фермером был. Пятьдесят с лишком лет пробатрачил. Я ведь что, много просил?

Старик потянулся к бутылке, оставшейся на столе, но не смог достать, и рухнул обратно на спину.

– Я всего-навсего любил эту жизнь, – старик снова икнул, – после тяжелого рабочего дня любил вот так вот, пожевывая кукурузную лепешку, поваляться на вершине склона. Наслаждаясь пейзажем ячменных полей и деревенек, прилегающих к замку моего господина, лорда Подджерса. Я ведь оттуда даже видел свой дом. Как сейчас помню… соломенная крыша, курятник…

– Зачем Вы нам это рассказываете? – пожал плечами Сэлорд Форрестер, – в самом деле, я думаю, Вам лучше пойти пос…

– Меня кстати Кэсвером звать, – невозмутимо продолжил старик.

– Но я ведь не спраши…

– Я ведь с самого рассвета работал в поле, – вновь икнул Кэсвер, – знаете ли, именно на рассвете лучше всего подготавливать почву для посевов. Затем полдня выгуливал стадо овец. А в последние годы волки чуть ли ни каждую зиму по десяток овец утаскивали, да еще и псов моих задирали на смерть. А они ведь что, просто стадо охраняли. Делали свою работу, так сказать. Как и каждый из нас.

Кэсвер на секунду умолк, вперившись взглядом в Бэрни.

– Ну а тут на днях…

Старик сокрушенно вздохнул.

– Этот… как его… королевич…

– Король, – Сэлорд Форрестер нетерпеливо забарабанил пальцами по стулу. Выпивку и еду по-прежнему никто не нес, да и посетителей в трактире заметно поубавилось.

– Да-да, король. Освыр, или как его там…

– Освин Свансбург, – сквозь зубы проговорил Сэлорд.

– Вот значит как, – икнул Кэсвер, – ну так значит вот из-за этого вот Освера все мое хозяйство и захерело…

– Освин.

– А? – икнул Кэсвер.

– Освин, а не Освер или Освыр, – раскрасневшийся Сэлорд Форрестер держался из последних сил.

Даже Греф Фолсер не смел и слова сказать, когда Сэлорд был в таком состоянии.

– Да пес с ним, – икнул Кэсвер, – из-за этого вот Освына уже покойный милорд Подджерс поднял налог на десяток деинов, и жить стало совсем невмоготу. Да еще неделю назад у моего старшенького родилась девочка. Четвертый ребенок в семье. Нет, конечно, я был несказанно рад столь замечательному событию. Пожалуй, семья – единственное, что позволяло мне подниматься по утрам и двигаться вперед. Родные люди были моей опорой, моей крепостью. Но ведь знаете… Сейчас такие времена тяжелые пошли… А ведь у моего младшенького женушка тоже уже вторым беременна. А тут уже зима наступает, а хозяйство то захерело… И вот этот самый королевич Освер…

– Да перестанешь ты наконец или нет?! – взревел Сэлорд Форрестер, стукнув по столу.

Юноша вскочил с места, схватил за грудки лежащего Кэсвера и понес к выходу.

– Отпусти! – взревел старик, – спасите! Убивают!

Бэрни и братья Фолсер не смогли удержаться от смеха.

– Сэл, отпусти его, – усталым голосом сказал лорд Деар, – старик просто перебрал лишнего с горя…

Но лорд Деар Форрестер не успел закончить.

Оглушительный раскат грома поверг в тишину всю таверну. Розовощекая девушка, несшая поднос с едой и выпивкой, оступилась и рухнула навзничь. Бэрни тут же вскочил с места и помог ей подняться.

Но раскат грома тут же повторился.

Сэлорд отпрянул от Кэсвера и вернулся к столу.

– Ну вот, – Кэсвер сипло рассмеялся, – все в земельке лежать будем, хи-хи-хи.

Раздался третий раскат грома, за которым последовал звук горна.

– Что за звук?! – Сэлорд Форрестер опешил, – Ридейлы?

– Не они, – покачал головой лорд Деар, – у них нет ничего подобного.

Громоподобный звук горна повторился. Уже гораздо ближе. Оставшиеся посетители таверны разбегались, куда глаза глядят. Один темноволосый юноша забрался под стол.

– Разбойники? – Греф Фолсер в страхе посмотрел на брата.

От прежнего хвастовства младшего Фолсера не осталось и следа.

– Наверное, – голос Лама вздрогнул, – но раз так, нас ведь слишком мало, чтобы отбить атаку!

– Сэл, скорее собери весь отряд! – Деар Форрестер поднялся на ноги, – если вчерашние разбойники решили вернуться, мы должны постараться сдержать оборону таверны…

Лорд Форрестер не успел договорить. Раздался треск стекла.

Грудь Деара насквозь пробила стрела с раздвоенным наконечником.

– Отец! – Сэлорд Форрестер подбежал к рухнувшему на пол отцу.

Из разбившегося окна хлынул поток ледяного ветра.

Следующая стрела угодила Грефу Фолсеру прямо в левый глаз.

Лам успел подхватить бездыханное тело брата.

– Греф! – взревел юноша, – Греф! НЕТ!

– Кто стрелял?! – Сэлорд Форрестер сорвался на крик, – я никого не вижу!

Юный рыцарь схватился за меч и подбежал к разбитому окну.

Последние проблески света покинули этот мир. Все зримое пространство почернело.

Бэрни Котбрей не мог поверить своим глазам.

Происходящее казалось лишь дурным сном.

Из чащобы леса раздался оглушительный стук копыт. В следующий миг на затухающий островок лунного света выступили тройные ряды тяжёлой конницы, чьи всадники были в темных, как уголь, доспехах. Или, быть может, они просто слились с поглощающей все зримое пространство Тьмой.

Громоподобный рев горна прозвучал в третий раз.

Прозвучал так близко и сильно, что от боли Бэрни припал на колени. Из ушей потекла кровь.

Кажется, он оглох.

Следующие две стрелы достались Ламу и Сэлорду.

Обе стрелы точно в сердце.

Хватая ртом воздух, Бэрни поднялся из последних сил и выбежал наружу.

По всему двору раскинулась кровавая мешанина из человеческих и лошадиных тел.

– Бэ… Бэрни, – к ноге Бэрни Котбрея подполз копьеносец из отряда Форрестеров.

Кажется, его звали Джон.

На месте ног у Джона осталась лишь неразборчивая кровавая мешанина.

– Бэрни, – Джон выхаркнул кровью, – что… что случилось? Лорд Форрестер уже потрапезничал? Мы скоро отправимся в путь?

Джон, уткнувшись лицом в снег, умолк навсегда.

Бэрни не смог сдержать рвотный позыв и рухнул на колени.

Из темноты леса появилась тень. Кажется, это был один из всадников.

В мгновение ока он оказался прямо перед Бэрни.

Всадник склонился над юношей.

Но Бэрни уже не мог видеть.

Черный всадник снял перчатку из драконьей кожи и прикоснулся ко лбу Бэрни Котбрея. Ладонь, столь мягкая, будто… Будто это была ладонь младенца. Или… ладонь его матери.

По щекам Бэрни потекли слезы.

Из лесной чащобы доносились пронзительные крики сойки. Но Бэрни Котбрей уже не мог их расслышать.

Спотыкаясь, Кэсвер вывалился наружу. В руках у него была бутылка медовухи. Он сделал последний глоток.

– Я ж говорил, – Кэсвер сипло рассмеялся, – все в земельке окажемся.

Часть 1 – Неизбежность судьбы – Глава 1 – Гирланд

Когда он вошел в покои отца, было уже далеко за полночь.

«Интересно, что побудило его разбудить меня посреди ночи? Может, есть какие-то вести о Кэдвине?»

Лорд Мэйно Вэрсион восседал во главе длинного каменного стола. Он был облачен в синюю тунику с золотистыми нашивками на плечах. На груди был изображен позолоченный феникс с разведенными в сторону крыльями. Мэйно Вэрсион сложил пальцы домиком, и с тревожным видом выслушивал доклад одного из разведчиков.

В этот миг Гирланд отметил про себя, что ничего хорошего настороженный вид отца не сулит. Привести в беспокойство пятидесяти двух летнего лорда Вэрсиона могло лишь что-то по-настоящему ужасное. Как только Мэйно поднял на него глаза, Гирланд понял, что оказался прав. Отец был напуган.

«Боже, неужели что-то с Кэдвином?».

Лорд Мэйно жестом прервал докладчика. Члены собрания проследили за его взглядом, и обернулись к Гирланду.

Юноше сделалось не по себе от шквала презрительных оценивающих взглядов. Сир Гервин Катермин, лорд Конрод Нейман, Стэфиан Мидфорд… О да, Гирланд прекрасно догадывался об их мыслях на свой счет, и, по большей мере, разделял их. Каждый из приближенных отца был гораздо опытнее Гирланда в стратегических вопросах и тонкостях ведения боя. Не уязвил ли отец их гордость, посадив Гирланда за один с ними стол?

– Гирланд, – ледяным голосом произнес лорд Вэрсион, и шепот в дальнем конце стола тут же стих, – мне жаль, что ты был вынужден прервать свой сон в столь поздний час. Но, боюсь, обстоятельства дела требовали твоего незамедлительного присутствия.

– Отец, – кивнул юноша, и уселся на свободное место с краю стола.

– Продолжай, Энцо, – лорд Вэрсион обратился к прерванному докладчику.

Энцо Сизарис, молодой худощавый хазиец, с черными собранными в хвост намасленными волосами и родинкой под левым глазом, стоял по правую руку от лорда Вэрсиона.

Мельком взглянув на Гирланда, Энцо поклонился лорду Вэрсиону, и углубился в разложенные на столе бумаги.

– Час назад нам стало известно, что в нескольких километров от гавани Октерфона было замечено несколько разведывательных багал Олуиков. Ходят слухи, что ими командовал сам Кайо Олуик, сын архонта Солнечного Копья, Маркоса.

Энцо взмахнул рукой, и над столом материализовалась темно-синяя сфера. Туманная дымка внутри нее начала развеиваться, и постепенно прорисовалось изображение величественного Октерфона. Замок, расположенный на уступе скалы, поражал своими размерами. Восемь исполинских башен, над каждой из которой развевались изображения золотистых фениксов на синем поле, уносились к самим небесам. Башни были окутаны тонкой линией предрассветного тумана. Замок был огорожен двойной линией стен: внешняя, зубчатая с укрепленными по всей территории башнями, была немного ниже внутренней, на которой располагался основной гарнизон Октерфона во время его обороны.

– Какими будут их дальнейшие действия? – ледяным тоном вопросил лорд Мэйно.

– Они планируют осаду, – Энцо передал лорду Вэрсиону бумагу, – на основе сведений из доклада моих ищеек, Олуики тратят баснословные деньги на вербовку наемников со всех частей Астариса. Нет никаких сомнений, что принц Кайо хочет вернуть Октерфон в собственность своего дома.

– Маркос хочет, а не этот сопляк, – хохотнул Конрод Нейман, лорд Ледяного Клыка.

Энцо кивнул, откашлялся.

– Быть может, они совершенно случайно забрели в наши воды, – нахмурился Гервин Катермин.

– Маловероятно, милорд. Но как бы то ни было, Олуики нарушили договор о перемирии, и право прохода. Мы не можем это стерпеть. Они должны понести наказание.

По залу прошел тревожный шепот.

Гирланд ощутил, как все тело прошиб холодный озноб. Ведь его старший брат Кэдвин именно сейчас и был на Октерфоне… Гирланд облизнул засохшие губы, и перевел взгляд на отца. На лбу Мэйно Вэрсиона выступила испарина. Что сейчас творится в его голове? Считает ли он себя виноватым? Ведь именно он отослал Кэдвина с делегацией на Октерфон. Кэдвин должен был лично выслушать доклад наместника Октерфона, Жозета Рофенда, об успехах в добыче ценнейшего камня на планете, агэльфиуса, из недр земли. Все понимали, что этим жестом лорд Мэйно оказывает Кэдвину милость. Отец показал, что считает теперь Кэдвина мужчиной, раз доверяет такое важное дело. Но сейчас по лицу Мэйно Вэрсиона было понятно, что от этого ему не было легче.

Лорд Вэрсион откинулся на спинку кресла, и помассировал виски. Его лицо, усеянное морщинами и болезненными синяками под глазами, подтверждали худшие опасения Гирланда. С последнего приступа мигрени отца прошло не больше месяца… В тот день он не на шутку всех перепугал. Проведя всю ночь у изголовья его кровати, леди Карелла Вэрсион проплакала до самого рассвета… Все решили, что на этот раз всемилостивый Кролион обойдет ее мольбы стороной, но к утру отец уже был на ногах. Однако Гирланд прекрасно понимал, что переживать подобные приступы отцу становится все тяжелее. И в следующий раз…

– Милорд, прошу вас хорошенько обдумать следующий шаг, – на ноги поднялся Первый Советник лорда, Стэфиан Мидфорд, – сейчас мы не готовы начинать войну с Олуиками. После окончившейся войны с хуосидами наши ресурсы на исходе. Мы…

– Довольно, Стефиан, – Мэйно небрежно взмахнул рукой, и поднялся на ноги. Он сложил руки за спину, и встал у окна. Несколько секунд он стоял в полном молчании, вглядываясь в темноту ночного неба.

Стэфиан Мидфорд взмахнул подолом плаща, и уселся на место.

«Снова эта презрительная ухмылка на его лице, – подумал Гирланд, прожигая взглядом Первого Советника, – он снова что-то затевает. Нельзя ему доверять».

Спустя пару минут томительного молчания, лорд Мэйно Вэрсион взял слово:

– Мой сын Гирланд завтрашним же утром отправится в Октерфон, – по залу прошел гулкий ропот, – он возьмет большую часть гарнизона с Катерсиса и половину моей личной гвардии. Этого должно хватить для того, чтобы в случае начала войны, сдержать первый натиск Олуиков до присоединения людей наших вассалов. Вдобавок ко всему прочему, я разослал послания присягнувшим домам за Шумным Переливом. К твоему прибытию в Октерфон они уже должны быть на месте. Перво-наперво, соберешь совет и подробно введешь их в курс дела.

Гирланд неуверенно кивнул. Мэйно задержал пристальный взгляд на сыне, глядя ему прямо в глаза. Юноша не мог поверить в происходящее. Неужели отец доверит ему столь важное дело?

– Но до тех пор, – он потряс указательным пальцем, – если Олуики не совсем выжили из ума, и, прежде, чем устраивать резню, Кайо попробует решить все мирным путем, попытайся вразумить его и, напомни, что пускай когда-то Октерфон и принадлежал Олуикам, но уже сотню лет он наш по праву. Сам король Антрексии поддержал наши претензии на Октерфон. И я не думаю, что Маркос Олуик настолько выжил из ума, что позволит своему сыну нарушать перемирие именно сейчас.

Гирланд молча кивнул.

– Прощу прощения, милорд, но вы сказали про подкрепление? – нахмурился Стэфиан Мидфорд, – но откуда мы возьмем людей? Разве дома за Шум…

– А ты, Стефиан, – ледяным голосом прервал его Мэйно, – отправляешься с делегацией к бушавитам, и всеми возможными способами попытаешься заключить с ними торговый союз. Проблему с нехваткой пищи нужно решать как можно скорее. Нам только восстания оголодавших горожан сейчас не хватало.

– Но, милорд, – Мидфорд выпучил глаза, – ведь…

Мэйно Вэрсион резко повернулся на каблуках, и бросил на Первого Советника испытующий взгляд.

– Тебе понятен мой приказ?

Мидфорд задержал на нем долгий презрительный взгляд, после чего выдавил из себя приторную улыбку и поднялся на ноги.

– Да, милорд, – он прошел мимо Мэйно, поклонился ему, – сию же минуту отправляюсь в порт.