Приключения лайт-олигарха Булочкина за границей

Совершенно другие по характеру, воспитанию люди. Хотя с виду и не отличаются вовсе. Их воспитание, их отношение к духовным и материальным ценностям, отношения в обществе, между коллегами по работе, к закону, родственные и дружеские отношения.

О-ох уж эти их отношения в коллективе, в семье и в обществе! Это может быть отдельной книгой! Но к этому надо быть готовым, когда переезжаешь в другую страну. Здесь всему учишься и привыкаешь заново, как с белого листа. Как будто всё то, что ты раньше знал или умел, не имеет больше никакого значения. Даже хуже! Ведь на моём листе было уже что-то написано! И зачастую прямо противоположное тому, с чем приходилось теперь мириться и изучать заново здесь.

Глава 3

Выслушав предложение моего нового знакомого пойти на работу в его фирму, я всё-таки уточнил:

– Что значит к тебе? – не понял я. – У тебя есть вакансия программиста?

– Нет, но у меня есть вакансия моего зама и помощника в Германии по всем вопросам.

Я задумался. Что там у него за бизнес и как мне его замещать – это дело пока что было для меня тёмным. С нашими бизнесменами, живущими за границей, мне пока сталкиваться не доводилось. Как и что у них происходит – неизвестно. К тому же формулировка будущих обязанностей представлялась мне как-то размыто. Что это будет, я представлял пока с трудом. Но задуматься всё же стоило. Работать на немцев – вещь тоже не всегда надёжная, как кажется.

Дитрих Гоффманн

Как-то, по рекомендации одной моей знакомой, меня взяли на практику с возможностью последующего полноценного трудоустройства на вполне приличное, с первого взгляда, производство. В результате я отработал месяц-другой практики, получая только государственное пособие да деньги на дорожные расходы. Со временем выяснилось, что дела на фирме идут крайне плохо. Что хозяин, он же и руководитель, и ведущий инженер, уже давно едва-едва сводит концы с концами. Еле-еле выплачивает зарплату своим работникам. Однако, за время практики я успел с ним сдружиться, видя, как он сражается с ситуацией, пытаясь выскочить из финансовых тисков.

Он, как и многие в Германии, в «лучшие времена» открыл своё дело, получив кредитную линию в банке. Со временем успешно (или не очень) её израсходовал. В силу объединения Германии, а затем и создания Евросоюза, появилось множество бедных братьев-конкурентов. Страна раскачивалась на волнах кризиса. Дела пошли хуже. Чтобы продержаться, он взял в банке теперь уже личный кредит под залог дома, оставшегося ему по наследству. Эти деньги он тоже истратил, получая недостаточно прибыли для выплат процентов по прошлым кредитам, зарплат работникам и текущих платежей. Таким образом, теперь он фактически находился на грани разорения. А практически был уже банкротом.

Сфера деятельности его предприятия была – машины и механизмы для обогащения горных пород. Так как Германия всё меньше использовала свои природные ресурсы, а больше использовала привозные, соответственно и машин для этой цели требовалось всё меньше внутри страны. Другого рынка, кроме немецкого, он не имел.

Чего он только не предпринимал! После первой волны вывоза крупными немецкими предпринимателями своих производств в страны Восточной Европы и далее, в Азию, он тоже попытался создать дочернюю фирму в Польше. Вложил деньги. Построил помещения, нанял людей. Однако, поляки взяли – и… Всё банально разворовали. В один из его приездов туда у него даже угнали его БМВ! После этого он махнул рукой на перспективу работы с поляками и загорелся новой идеей – его новой идеей быстрого обогащения стала Африка!

Он как-то через Skype познакомился с неким Исмаилом из Ганы (кто не знает – это страна на западной стороне Африканского континента). Даже несколько раз летал в Аккру, столицу Ганы. Ездил там на золотые прииски, пытаясь на месте наработать контакты, чтобы поставлять туда оборудование для золотодобывающих предприятий, получая взамен золотишко.

Ему хозяева золотых жил демонстрировали ящики, набитые золотом, и предлагали купить его прямо здесь, на месте. Я думаю, с целью сразу же здесь и ограбить. Там никто и не собирался платить за его машины! Африканцы давно уже привыкли к так называемой помощи со стороны европейских стран по различным программам. Теперь они хотят всё получать, ничего не давая взамен. Получать машины, да ещё и финансирование на разработку в придачу. На всякие программы развития и образования, при этом безбожно разворовывая финансовые средства (почти как у нас).

Европейские политики сами приучили их к такой жизни. Они считают, что если подкармливать их там, на месте, то они не будут ехать жить в Европу. Наивные! Африканцы поглощают помощь там, очень активно плодятся, устраивают у себя военные конфликты и едут десятками тысяч в Европу:

«А теперь мы – беженцы! Спасите нас!»

Они получают все блага цивилизации, медицинскую страховку, сидят на пособии и работают нелегально, по-чёрному, то есть не платя налоги, и плавно растворяются по всей Европе.

Несмотря порой на тяжелейшие условия существования там, у себя, в Африке, они прекрасно размножаются! 8—14 детей – обычная африканская семья (невероятное число для любого европейца). Нам показывают картинки пухнущих от голода детей по телеящику. Конечно, ну как накормить четырнадцатого, когда уже второму есть было нечего? Но… Это же не помеха! Видимо, контрацептивы не входят в программы помощи Африке, так размышлял Дитрих, знакомясь с ситуацией в африканских странах.

В общем, поездил-поездил наш Дитрих по чёрному континенту, а результат – только лишь потраченные последние деньги, вырученные от продажи раритетного авто (также из наследства), и масса пустых обещаний от весёлых чёрных человечков. Таких, как раздобыть Дитриху дипломатический паспорт, по которому он хотел возить золото из Африки, минуя таможенный досмотр. Простая немецкая наивность! Результат: ни паспорта, ни денег.

Вот так у Дитриха и иссяк весь его «золотой запас»! Фирма, не имея заказов, горела в экономическом вакууме. Банк, разумеется, очень заинтересованный в погашении долга, уже несколько раз пролонгировал выплаты. Один раз, затем второй, третий… Но терпение банкиров иссякло, и они выставили жёсткие условия, невыполнение которых равнялось прекращению отношений со стороны банка и выставлению на аукцион заложенного имущества неплательщика.

Работники, не получающие зарплату уже более двух месяцев, тоже больше тянуть не желали, да и по местному законодательству не имели права. Так как, протянув дольше, не могли бы претендовать на компенсацию со стороны государства в случае окончательного банкротства фирмы.

Они заявили о невыплате заработной платы, и фирму объявили банкротом. Вот такие вот в Германии нынче времена!

Глава 4

Я долго думал, взвешивал все за и против. Однако судьба всё решила за меня сама. В один прекрасный день мне заявили на работе, что фирма, в силу обстоятельств, производит реструктуризацию и связанные с этим сокращения штатов. Угадайте, кто был в списке сокращаемых? Бинго-о! Угадали! И я принял предложение моего нового знакомого, а теперь уже – шефа. Хотя то, чем мне придётся заниматься, кардинально отличалось от моих предыдущих видов деятельности, что мне не очень-то нравилось. Однако, что могло теперь меня смутить? Я в своей жизни так часто менял настолько разные по своему роду занятия, что удивить меня было бы трудно. По крайней мере, в сфере законных видов деятельности.

Хотя кое-что ему всё-таки удалось, в смысле – удивить. Но «Се ля ви»! Как говорят французы, – такова жизнь! Обо всём по порядку. И я окунулся в новые для меня трудовые обстоятельства, ставшие где-то даже приключениями.

Испанские приключения

Глава 1

Лечу в Малагу. В последнее время авиакомпании почему-то перестали кормить и давать выпить спиртное в самолёте. Мне пришлось пить пиво Heineken и заедать какой-то гадостью, то бишь чипсами и орешками. Паразиты, одним словом!

Не люблю летать. Правду сказать – боюсь. Раньше выпил стакан вина и – спи себе. Теперь нельзя, почему-то запретили. Хотя самолёт – действительно быстрый вид транспорта. Вроде только сел, а уже за границей, за тысячи километров. И время летит вместе с самолётом так же быстро.

Мой друг – шеф снова попал в крайне неприятное положение! С какого-то времени неприятности полюбили его. По невыясненным причинам, когда он ещё был «в шоколаде», я почему-то не был с ним рядом, дабы тоже мог почерпнуть и себе часть благосостояния, сыпавшегося от него направо и налево в его «золотые времена». Очень жаль! Вечно мне достаются объедки!

Об объедках

Только я получил высшее образование в 1991 году, как прекратила своё существование та страна, которая выдала мне диплом инженера. Начался хаос Перестройки. Рушилось всё, что было создано трудом и кровью миллионов поколений людей! Вся инфраструктура огромной и могучей страны. Предприятия превращались в руины. Организации – в никому не нужные придатки. Сама страна развалилась на отдельные государства, которые не понимали ещё сами, что им делать с их самостоятельностью.

Только я приехал в Германию, как и тут закончились, как теперь говорят немцы – prächtige Zeiten, прекрасные (или роскошные) времена. Попал на работу к хорошему, умному немцу, он обанкротился… И такого ещё много случалось в моей биографии.

Малага? Я думал, это блюдо какое-то восточное, а никак не имя города. Так вот, по прибытии в Малагу ожидаются приключения такого характера, от которых, собственно, я и сбежал в размеренную и спокойную Германию. Жизнь опера, а я был в прошлой, доэмигрантской жизни опером, именно отличалась подобного рода «приключениями». То есть приключения даже поначалу нравились. Потом же меня, как и всех, потянуло к спокойной и сытой жизни. Так из двух зол: карьера, вечная гонка на выживание, или эмиграция в благополучную Германию? Мне больше приглянулось второе, и я нырнул в немецкую тихую заводь. Сытость наступила, но душевное равновесие пока только снится. Друг по теннису, работающий в Вуппертале в мексиканской и очень крупной компании, знать не знает подобных вещей и удивляется мне только. «Ну да ладно, выплыву как-нибудь», – размышлял я.

Итак, в объяснение к происходящему, что случилось и почему я, собственно, туда лечу: всё это благодаря нашему русскому происхождению. Точнее, русскому происхождению бизнеса моего нового шефа. По каким-то неизвестным ещё мне причинам Булочкин находился в федеральном розыске в России. Приказ о его задержании и депортации в Россию был передан в Интерпол.

Согласно существующей договорённости стран, входящих в систему Интерпола, его сразу задержали в Германии. Он быстренько нанял ловкого адвоката – деньги-то есть. Тот, отрабатывая гонорар, добился того, чтобы его не сразу выслали в Россию, а проверили бы основания возбуждённого против Булочкина уголовного дела. Суд подумал и согласился.

Судья затребовал в России материалы дела для проверки. Просто так поверить на слово, что он преступник, и отдать России немцы не согласились. Наверное, думали, что в России могут быть некоторые, совсем незначительные… Ну просто ничтожные! Но всё же – ошибки в судебном производстве. Можете вы в такое поверить? Да в стране, где всё «самое-самое»!

Благодаря то ли умелому подходу адвокатов Булочкина, то ли лояльности суда Дюссельдорфа, или же действительно формально и бездоказательно составленным материалам уголовного дела, но, проверив переведённые на немецкий язык материалы дела, Булочкина так и не выдали России. С точки зрения российской Фемиды – из-за немецкой противности. Что бы там ни восторжествовало «беспристрастное» правосудие!

Его выпустили здесь через два месяца на свободу. Но! Это только в Германии он доказал необоснованность выдвинутых против него обвинений. А например, в Испании испанскому Интерполу – пока что нет!

Но он расслабился… И вот теперь он в Испании, и у него на хвосте сидит испанская полиция, очень сильно желающая его поймать! И таким образом увеличить список своих побед над русским преступным миром, пытающимся скрыться от правосудия в их тёплой и с виду очень дружелюбной стране.

23:15 Приземляемся.

Два момента самых опасных при перелётах – это взлёт и посадка. При взлёте, слава богу, всё обошлось. Посадка очаровала меня ночным видом южного морского города с высоты птичьего полёта. Я даже о страхе и несостоявшемся ужине позабыл.

Благополучно пройдя «незримый таможенный контроль», я пошёл получать заказанный заранее прокатный БМВ. Миленькая испанка – метр с кепкой оформляла выдачу документов, разговаривала со мной то по-немецки, то по-английски. По-испански я знал только два слова:

«Holla!» – «Привет!» и «Gracias» – «Спасибо».

В бюро, находящемся прямо на паркинге, мне выдали ключ, неразборчиво (или разборчиво), а я туго соображал после перелёта, ляпнули номер места на стоянке. Как ни странно, несмотря на полночь, я был здесь не единственный клиент. Параллельно со мной здесь было ещё какое-то количество снующих туда-сюда по парковке, сдающих и получающих машины людей.

Я побрёл искать свою машину, поглядывая, нет ли за мной наблюдения. Кто знает, до какой степени испанский Интерпол крут?

Побродив по паркингу в указанном мне направлении и не найдя похожей машины, я нажал кнопку противоугонки на брелоке, сзади меня тявкнула сигнализация и моргнули фары арендованного авто.

БМВ была совсем новая, чёрного цвета, что не есть гуд в такой жаркой стране, как Испания. Данное обстоятельство позже и подтвердилось, ошпарив мне локоть перегревшимся на солнце подлокотником.

Сев в машину, я не имел пока ни малейшего понятия, куда я должен отправиться. Мой «дружок», последний раз звонивший мне ещё при вылете из Германии и уже тогда от страха будучи изрядно в алкогольном «астрале», а теперь-то уж и подавно. Он отсиживал свою задницу, попивая пиво, где-то в одном из ночных увеселительных заведений Малаги. В каком именно, мне ещё только предстояло выяснить.

Глава 2

В 01:30 найти место, о котором имеешь лишь смутные представления, и в знакомом-то городе непросто, а при данных обстоятельствах: незнание ни языка, ни места – было просто нереально.

Ночью, в курортной Малаге мало нашлось народу, способного понять, чего хочет от них этот болван, то есть я, говорящий на идиотском английском и ни бельмеса не понимающий на их родном – красивом испанском языке. А мне всего-то и было нужно, что позвонить Булочкину и понять – куда его к этому времени занесло. Как известно, пути Господни неисповедимы, ну а пути бегающего по Испании от полиции Булочкина, тем более.

В целях безопасности надо было звонить либо с телефона-автомата, либо с чужого мобильного телефона. Телефонов в пляжных барах у них там нет. По крайней мере, в тех, что ещё были открыты в это время. Давать мне в пользование свой мобильный телефон никто не собирался. Они все подробно и терпеливо объясняли, как пройти к ближайшему уличному телефону-автомату. Найдя оный, я обнаруживал, что он не работал. В ходе этого время тоже не ждало и открытых заведений с людьми становилось все меньше.

Но я настойчивый! Да и не зря же я пролетел больше двух тысяч километров! В конце концов, мне удалось уговорить хозяина одного из последних, еще открытых ресторанов, дать мне свой мобильный «в одноразовую аренду», то есть на один звонок. Либо предложенная сумма, либо мой вид подсказал ему, что лучше уступить. Он был у меня уже четвёртый или пятый, кто мне советовал позвонить с неработающего автомата на улице, и нервы постепенно сдавали.

Но не тут-то было, позвонив на известный мне номер, милый женский голос (чтоб она охрипла!) на испанском и потом на английском сообщил мне, что данный абонент временно недоступен… Приехали! И что теперь было мне делать?

Глава 3

Нашему беглецу – моему шефу невероятно повезло! Описать всю степень его везения невозможно. Вот просто подробности утра того самого дня.

Он спустился из номера в полдень в кафе при отеле, ни о чём не подозревая, занял место у столика и с видом хозяина южных провинций, полуприкрыв веки, хлебал прохладное пивко из бокала, наслаждаясь процессом.

Занесло его в Испанию на встречу с двумя адвокатами, занимающимися как раз закрытием того самого уголовного дела, по которому его везде разыскивали.

С некоторых пор Испания приглянулась русским как для отдыха, так и для деловых встреч, а также и для того и другого вместе. Встречаться за границей становилось этаким показателем уровня встречающихся. Средиземноморье стало неплохой альтернативой отечественным курортам типа Сочи или Крыма с «чудным» сервисом, «прекрасными» продуктами и, в придачу, с жизнерадостными южанами. Шаурмой из «гав-гава» или «мяв-мява»! Кому какое мясцо по вкусу.

Совершенно невероятно, но через несколько столиков в этом же самом кафе отеля сидел ещё один русский и с деловым видом тарахтел пальцами по клавиатуре своего ноутбука.

Он выглядел очень деловито. Как человек, который и на отдыхе морочит мозг своим подчинённым или коллегам. Самоуверенное выражение приклеилось, и, видимо, уже давно, к пухлой физиономии этого господина. Таким своим видом, склонностью к полноте и происхождением он и был обязан последовавшим далее событиям.

На глазах у Булочкина к нему приблизились трое мужчин в шортах и что-то спросили его на местном наречии. Наши люди, как правило, в языках не очень-то продвинутые. И бедолага, вероятно, промолвил в ответ нечто типа: «Не андестенд… типа, – Сейчас позвоню – спрошу…». И потянулся к мобильному телефону, лежавшему на столе. Но ловкие испанские опера, а это как раз они и были, в мгновение ока лишили возможности шевелить руками, ногами да и головой этого бедного малого, свалив его, как быка на арене, на пол и объясняя по пути ему его права. При этом на 100% непонятном ему языке.

Булочкин, наблюдая эту картину, быстро смекнул, что дело тут может пахнуть жареным и не кому-то другому, а именно ему! Тем более теперь, когда он повнимательнее присмотрелся к пострадавшему, он заметил некоторое сходство между ним и самим собой.

«Оп-п-паньки, да это, пожалуй, за мной!», – промелькнуло молнией в его голове. И только его невероятное везение послало сюда этого горемыку-компьютерщика за соседний столик в качестве громоотвода. Мгновенно оценив ситуацию, Булочкин (надо отдать должное его выдержке) очень не торопясь допил последний глоток своего пива. Также не торопясь встал, махнул приветливо рукой в сторону барной стойки, оставив плату на столике, и, прицепив дурацкую улыбку на лицо, побрёл на выход из кафе. Как будто всё происходящее только слегка мешало его отдыху.

Пока горячие испанские амиго-полицейские не разобрались, что они попросту и, ещё очень мягко говоря, опростоволосились! Булочкин был практически у них в руках, а они выкручивали суставы у совершенно обалдевшего от такого гостеприимства «руссо туристо, облико морале»!

Булочкин неспешно покинул поле действий и направился подальше от греха, сам пока не зная куда.

Вот так он выскользнул первый раз прямо из когтей полиции. В кармане его штанов, к его счастью, было чуть больше тысячи евро денег. А к несчастью – все, ну просто ВСЕ свои документы: паспорт и ещё три других уже просроченных русских паспорта (одному Богу известно, на кой чёрт притащил он все сюда?). Водительские права, все банковские карты, как русские, так и немецкие. То есть ВСЕ его документы, могущие как-то удостоверить его личность, находились в его гостиничном номере, а значит, уже в руках у полиции.

Благополучно покинув опасное место, потея как лошадь на скачках, Булочкин позвонил своим адвокатам и вызвал их к себе, объяснив, где его искать.

Эти двое были – мужчина и женщина. Галину он попросил попытаться зайти в свой номер и, по возможности, забрать и вынести ему его документы. Какая-то надежда ещё теплилась в нём. Семёна он взял с собой и на такси отъехал, сам пока не зная куда.

На этом моя информация о текущих событиях, в целях безопасности, обрывалась. Моим мобильным пользоваться было нельзя. Маловероятно, но может быть засвечен и прослушивается. Как говорится, в таких случаях – лучше перебдеть, чем недобздеть. Не Бен Ладен, конечно, но кто знает этих испанцев, их рвение и возможности?

На контакт всё же выходить было надо, и другого выхода нет. Я звоню жене Булочкина из автомата – нашёл я таки один работающий! Чтобы она позвонила и сказала, когда он выйдет на связь с ней, о том, что я готов и с машиной жду на месте. А также сообщит ему моё место расположения.

Глава 4

В уже закрывающемся кафе никого не было. Я начинал чувствовать себя уставшим, и мне требовалась маленькая доза кофеина в качестве встряхивающего средства.

«Un Сafé, por favor», – произнёс я подошедшему официанту, неожиданно даже для меня самого, всплывшие в моём сознании ещё пару слов из моего испанского словарного запаса. Пью кофе, сижу и жду.

Я заметил, что нахожусь в самом центре городской набережной с красивым названием Калле Пасифико (Calle Pasifico), пролегающей прямо вдоль моря. Почти на самом пляже выстроились, сверкая огнями, современные красивые отели. Воздух был напитан морем, несмотря на полночь было жарко и душно, а учитывая обстоятельства – особенно.

Проезжая часть была широкая, в две полосы движения, разделённая широкой полоской клумбы с цветами и красивыми пальмами. Мимо прошли подвыпившие совсем молодые ребята, швыряя друг в друга резиновыми шариками с водой.

По дороге медленно прокатилась полицейская машина, оставив не очень приятные ощущения где-то внизу живота. Допив кофе, я пошёл к машине.

Наконец зазвонил мой мобильный телефон. Булочкин сам мне позвонил! Алкоголь отогнал страх, да и другого выхода не было, или уже ждать ему было невмоготу.

– Привет, ты где? – он был уже настолько пьян, что еле-еле ворочал языком. Я ещё не успел ничего ответить, как он продолжил:

– А меня обложили со всех сторон, но я их всех, как последних …! Они ЛОХИ!!! Они стояли прямо напротив меня и «паковали» ни в чём неповинного чувака! – сообщил он по телефону заплетающимся языком.

– А я ушёл!… Как последних… Обвёл вокруг пальца и…

у-шёл! – мямлил он мне почти радостно.

И хотя именно сейчас мне надо было знать совсем не это, а то, где его искать, я спокойно ждал, когда он выскажется. Понять его было можно. Никому не захочется оказаться в сорокаградусную жару не на пляже возле моря, а в прожаренной тюрьме рядом с потными темнокожими братками.

– Ты где? – спросил он меня снова.

– Я в центре, на набережной – на Калле Пасифико.

– Где-е-е? – не понял он. Судя по его состоянию, он надеялся услышать что-то типа «На Красной площади», а не на каком-то непонятном Калле, да ещё Пасифико. Как это вообще можно вслух повторить или запомнить?

– А я в Пальма Тарабаско, – не поняв меня, промямлил он;

– Нет, Пальма Помпедуре,… Нет, Клубо Питербурго,… В общем, чёрт его знает, где я!!! – и, задумавшись на полминуты:

– Короче так! Мы берём такси и едем к тебе.

И снова звучит контрольный вопрос:

– Ты где?

В конце концов, как-то осознав, что он этого всё равно не поймёт, он пошёл искать таксиста. Через пару минут снова прозвучало в трубке гениальное:

– Ты где? – а затем сразу посыпалась какая-то тарабарщина на испанском, это был таксист, говоривший очень быстро. Естественно, понять его речь, не видя уточняющих жестов рук, ног, глаз, губ, головы и тела в целом, для меня было так же трудно, как и доклад Черномырдина на трезвую голову. Я пытался вклиниться в его речь с названием улицы и номера дома, где я находился.

Наконец-то он уловил название улицы, а она была довольно длинная, и он никак не мог понять, в какой её части я нахожусь. Почти отчаявшись, мой взгляд упал на всё ещё не закрывшееся кафе рядом и уносящих с улицы стулья официантов. Схватил одного из них за руку и сунул ему трубку.

– Объясни, где мы находимся, – уже не помню, по-каковски я ему это сказал.

Официант, ещё ничего не понимая и вытаращив на меня глаза, взял трубку. Но, услышав родную речь, бесконечно обрадовался! Да так, что добрых пять минут разговаривал с таксистом, обсуждая, видимо, сумасшедших туристов, то есть нас, погоду, маму и т. д. и т. п.

Чуть не позабыв, о чём это он, в конце беседы всё-таки добавил адрес, куда ехать, и, улыбаясь от радости и гордости за оказанную мне помощь, вернул трубку.

– Грациас! – сказал я и вернулся к машине ждать.

Постепенно наступало облегчение. Однако и усталость брала своё, как-никак, а уже было два часа ночи с копейками. Я зевнул. Как позже выяснилось, расслабляться было ещё очень и очень рано. Я подумал, что ждать лучше было бы на дороге, кто знает этих испанских таксистов.