Идеи и ценности во внешней политике России, государств Ближнего и Постсоветского Востока

Трансформация современной системы международных отношений[23], ускорившаяся после начала Специальной военной операции России на Украине в феврале 2022 г., интенсифицировала процесс формирования новых центров силы в рамках новой модели международных отношений. Российская Федерация, проводя внешнеполитический курс, исходит из тезиса, что конструируемый миропорядок должен быть полицентричным[24]. При этом Москва готова не только публично заявлять о своем ви́дении будущего, но и прикладывать усилия для реализации поставленных целей и задач[25]. Вместе с тем, хотя полицентричный миропорядок выглядит одним из наиболее «демократичных», поскольку предполагает одновременное существование нескольких центров силы, усложняющих и по-новому иерархиизирующих современные международные отношения[26], он также несет риски усиления конфронтации между государствами на региональном уровне[27], в случае если попытки достичь компромисса интересов потерпят фиаско. Новый миропорядок, как можно видеть на современном этапе, вероятнее всего, будет динамично изменяющимся, что может негативно сказаться на межакторных отношениях и на общем уровне стабильности системы[28].

Что касается идеологической составляющей нового полицентричного миропорядка, то в настоящее время она остается несформулированной на глобальном уровне[29]. Вместе с тем на уровне отдельных региональных подсистем государства, стремящиеся и становящиеся региональными или даже кроссрегиональными лидерами, постепенно формируют идейно-ценностные конструкты-идеологемы, исходя из собственных моделей ценностей, идей и интересов.

Ближневосточная подсистема в условиях трансформации системы международных отношений

Современные процессы трансформации миропорядка в бо́льшей степени приводят к постепенной регионализации и кластеризации международных отношений. В рамках ближневосточной подсистемы это ведет, с одной стороны, к интенсификации различных внутренних процессов по формированию лидеров, с другой – в определенной степени к возникновению новых и усилению существующих противоречий, а с третьей – все бо́льшее значение приобретают надгосударственные (и даже надрегиональные) формальные и неформальные объединения.

Так, на Ближнем Востоке и в связанных с этим пространством процессах происходит постепенное увеличение значимости таких структур, как ОПЕК / ОПЕК+, Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива, Лиги арабских государств и других[30]. При этом под увеличением значимости понимается не столько результативность этих форм взаимодействия государств, сколько в целом их важность как площадок для участия в глобальной и региональной публичной дипломатии.

Данный процесс является новым для ближневосточной подсистемы, поскольку традиционно многосторонние институты и системы взаимодействия государств не просто уступали двусторонним в эффективности, но в целом были малозначимыми для ведущих держав региона. Несомненно, продолжающееся на современном этапе «жесткое» конфликтное взаимодействие, например по линии Иран – Израиль, не способствует функционированию региональных и надрегиональных структур.

Однако процессы, происходящие в институциональной среде, означают стремление отдельных государств найти выход из затяжного кризиса. Происходит регионализация институтов, формирование и конкурирование макрорегиональных правовых пространств, в рамках которых международное право может трактоваться в виде, отличном от «западной» позиции[31]. Данный региональный институциональный разворот параллельно с сохранением национального суверенитета приводит к обострению глобального противоборства в идейно-ценностной.

Необходимо отметить, что в рамках данного исследования под Ближним Востоком понимается не просто географический регион, но и геополитическое пространство, т. е. синергия географических характеристик, политических интересов и государственных векторов, которые складываются в пространство[32], включающее государства Аравийского полуострова, Машрика (Иордания, Ирак, Ливан, Палестина, Сирия), Израиль, а также три государства, которые граничат с указанными выше, – Турция на севере, Иран на востоке и Египет на западе.

Однако следует учитывать, что за все время существования независимых ближневосточных государств в регионе так и не сформировалась долгосрочная устойчивая и эффективная система обеспечения и поддержания безопасности. Вместо этого имеется ряд структур декларативного характера (определяющих цели и направления борьбы, но не предлагающих и не поддерживающих конкретные способы разрешения существующих вызовов и угрозы), например, «Щит полуострова» в рамках Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива[33],[34], или «Исламская военная коалиция по борьбе с терроризмом» во главе с Саудовской Аравией[35].

В этой связи у государств региона существует определенный запрос на построение действенных архитектур безопасности, а страны Запада не оставляют попыток формирования «Ближневосточного стратегического альянса»[36],[37]. Россия имеет собственное ви́дение региональных процессов в области безопасности и предлагает, в первую очередь ключевым ближневосточным кроссрегиональным державам, задействованным в сирийском урегулировании, участие в инклюзивной архитектуре безопасности[38]. Данный формат предполагает вовлечение в диалог на равных условиях всех акторов, которые оказывают решающее влияние на региональные процессы в сфере поддержания мира и стабильности[39].

Говоря о характерных особенностях Ближнего Востока, которые хотя и не являются исключительно присущими только данному пространству, но при этом оказывают значительное воздействие на все формы межакторного взаимодействия (в первую очередь межгосударственного), следует отметить высокий уровень конфликтности, усугубляемый как внутригосударственными противоречиями, так и активным вовлечением внешних игроков в региональные процессы; ограниченность ресурсов (неравномерность их распределения); рост числа и потенциала региональных лидеров, а также стремление отдельных государств к ревизии мирового и регионального порядка. В совокупности данные факторы также усугубляются сложностями межгосударственного диалога и систематическими кризисами диалогового процесса и попыток поиска компромиссов. Постоянная угроза радикализации существующих противоречий и распространения фундаменталистских идейных концептов также повышает общий конфликтный потенциал Ближнего Востока.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Обращение Президента Российской Федерации 24 февраля // Президент России. – 2022. – 24.02. – URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/67843 (дата обращения: 20.01.2024).

2

В статье 2000 г. с говорящим названием «The Control of Pleasure» Игнасио Рамонет (главред Le Monde Diplomatique с 1991 по 2008 гг.) выдал гениальную фразу: «Мы должны формулировать проблемы, которые они придумывают, на языке, который они предлагают»…. // Teleragram-канал Останин-Головня (VOSTGO). – 2023. – 24.07. – URL: https://t.me/vostgo/614 (дата обращения: 01.02.2024).

3

Ст. 5. Стратегия национальной безопасности России 2021 г. (утверждена Указом Президента Российской Федерации от 2 июля 2021 г. № 400) // Сайт Президента России. – 2021. – 02.07. – URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/47046 (дата обращения: 11.09.2023).

4

Дегтерев Д. А. Содействие цивилизационному развитию как инструмент продвижения внешнеполитических и внешнеэкономических интересов // Вестник МГИМО-Университета. – 2012. – № 2. – С. 53.

5

Аватков В.А., Крылов Д. С. Внешнеполитические идеологемы России и их актуальность для региона Ближнего Востока в контексте трансформации современной системы международных отношений // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Политология. – 2023. – Т. 25, № 1. – С. 163–174. – DOI: 10.22363/2313-1438-2023-25-1-163-174.

6

Аватков В. А. Идеологемы внешней политики России: 25 лет поиска // Свободная мысль. – 2016. – № 5(1659). – С. 27–38.

7

Путин пояснил свое выражение о том, что границы России нигде не заканчиваются // ТАСС. – 2023. – 05.10. – URL: https://tass.ru/politika/18921495 (дата обращения: 20.01.2024).

8

«Зачем нам мир без России?»: Владимир Путин о возможности применения ядерного оружия, терроризме и ситуации в Сирии // RT на русском. – 2018.–07.03. – URL: https://russian.rt.com/russia/article/489649-putin-siriya-terrorizm-yadernoe-oruzhie (дата обращения: 20.01.2024).

9

Путин призвал принять во внимание каждую точку зрения при формировании будущего мира // ТАСС. – 2022. – 27.10. – URL: https://tass.ru/politika/16175393 (дата обращения: 20.01.2024).

10

Подписание договоров о принятии ДНР, ЛНР, Запорожской и Херсонской областей в состав России // Президент России. – 2022. – 30.09. – URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/69465 (дата обращения: 20.01.2024).

11

Аватков В. А. Идеологемы внешней политики России: 25 лет поиска // Свободная мысль. – 2016. – № 5 (1659). – С. 27–39.

12

Выступление и дискуссия на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности // Президент России. – URL: http://www.kremlin.ru/events/ president/transcripts/24034 (дата обращения: 20.01.2024).

13

Богатуров А. Д. Плюралистическая однополярность и интересы России // Свободная Мысль. – 1996. – № 2. – C. 25–36.

14

Лебедева М. М. Формирование новой политической структуры мира и место в ней России // ПОЛИС. Политические исследования. – 2000. – № 6. – С. 40–50.

15

Подписание договоров о принятии ДНР, ЛНР, Запорожской и Херсонской областей в состав России // Президент России. – 2022. – 30.09. – URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/69465 (дата обращения: 20.01.2024).

16

Бирюков Е. С. Этапы и инструменты внешней политики США на Ближнем Востоке // Международная жизнь. –2016. – № 11. – С. 85–104.

17

Лавров заявил, что Россия ведет с Западом уже не гибридную войну // РИА Новости. – 2023. – 23.01. – URL: https://ria.ru/20230123/rossiya-1846778090.html (дата обращения: 20.01.2024).

18

Указ об утверждении Концепции внешней политики Российской Федерации (Указ № 229 от 31 марта 2023 г.) // Сайт Президент России. – 2023. – 31.03. – URL: http://www.kremlin.ru/acts/news/70811 (дата обращения: 20.01.2024).

19

В новой Концепции внешней политики России многое изменилось. Но дело далеко не только в страновых приоритетах и проблематике, о которых мы еще успеем наговориться вдоволь… // Telegram-канал Владимир Аватков. – 2023. – 31.05. – URL: https://t.me/avatkov/3617 (дата обращения: 20.01.2024).

20

Евстафьев Д.Г., Цыганова Л. А. После постмодерна: вопросы для дискуссии на фоне глобальных трансформаций // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Политология. – 2023. – Т. 25, № 2. – С. 293–307. – DOI: 10.22363/2313-1438-2023-25-2-293-307.

21

Ван Дейк Т. А. Дискурс и власть: репрезентация доминирования в языке и коммуникации. – Москва: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2013. – 344 с.

22

Евстафьев Д.Г., Цыганова Л. А. После постмодерна: вопросы для дискуссии на фоне глобальных трансформаций // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Политология. – 2023. – Т. 25, № 2. – С. 293–307. – DOI: 10.22363/2313-1438-2023-25-2-293-307.

23

Ст. 6. Стратегия национальной безопасности России 2021 г. (утверждена Указом Президента Российской Федерации от 2 июля 2021 г. № 400) // Сайт Президента России. – 2021. – 02.07. – URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/47046 (дата обращения: 11.09.2023).

24

Термины «полицентричность», «многополярность» и «многополюсность» в рамках данного исследования являются синонимами. Аналогичное относится к терминам «центр силы», «полюс влияния» и т. п.

25

Гузенкова Т.С., Бюрюков Е. С. Российский взгляд на будущее мирового порядка и международных отношений // Российский институт стратегических исследований. – 2017. – 23.10. – URL: https://riss.ru/analitica/rossiyskiy-vzglyad-na-budushcheye-mirovogo-poryadka-i-mezhdunarodnykh-otnosheniy/ (дата обращения: 21.08.2023).

26

Аватков В. А. Россия и Турция: переход к полицентрической системе международных отношений // Обозреватель-Observer. – 2018. – № 11. – С. 39–40.

27

Пономарева Е. Г. Сумма методологии. Современная политическая наука // Международные процессы. – 2019. – Т. 17, № 2 (57). – С. 179–184. – DOI: 10.17994/IT. 2019.17.2.57.10.

28

Барановский В. Г. Изменения в глобальном политическом ландшафте // Пути к миру и безопасности. – 2017. – № 1. – С. 56–57. – DOI: 10.20542/2307-1494-2017-1-55-63.

29

Штоль В.В., Задохин А. Г. Соперничество великих держав в контексте цивилизационного развития // Обозреватель-Observer. – 2019. – № 1. – С. 14.

30

Наумкин В.В., Кузнецов В.А. К вопросу о типологизации негосударственных акторов на Ближнем Востоке // Мировая экономика и международные отношения. – 2020. – Т. 64, № 6. – С. 107. – DOI: 10.20542/0131-2227-2020-64-6-104-113.

31

Евстафьев Д.Г., Межевич Н. М. Поствестфальский суверенитет в постглобальном мире // Политическая наука. – 2022. – № 4. – С. 121–144. – DOI: 10.31249/poln/2022.04.06.

32

Аватков В.А., Евстафьев Д. Г. Постсоветская Евразия в глобальной геоэкономической регионализации: первые контуры // Ближний и Постсоветский Восток. – 2023. – № 1 (1). – С. 7–19. – DOI: 10.31249/j.2949–2408.2023.01.01.

33

Беленькая М. Полуостров бурь: зачем Саудовская Аравия начала войну в Йемене // РИА Новости (Беленькая М. внесена Минюстом в список иностранных агентов в 2024 г.). – 2015. – 26.03. – URL: https://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/1857491 (дата обращения: 10.09.2023).

34

Guzansky Y. Defence Cooperation in the Arabian Gulf: The Peninsula Shield Force Put to the Test // Middle Eastern Studies. – 2014. – Vol. 5, Issue 4. – P. 640–654. – DOI: 10.1080/00263206.2014.901219.

35

Islamic Military Counter Terrorism Coalition // Official Website (web-archive). – 2019. – URL: https://web.archive.org/web/20191017073915/https://www.imctc.org/ Arabic/FocusAreas (дата обращения: 12.09.2023).

36

Никитина Н., Алексеева Н. НАТО по-арабски: возможно ли создание антииранского военного альянса между США и ближневосточными странами // RT на русском. – 2018. – 31.08. – URL: https://russian.rt.com/world/article/549848-ssha-vostok-objedinenie (дата обращения: 10.09.2023).

37

Kurtzer D., Seeley M. The Middle East's Evolving Security Landscape: Prospects for Regional Cooperation and US Engagement // IAI Papers. – 2020. – May. – URL: https://www.iai.it/sites/default/files/iaip2010.pdf (дата обращения: 11.09.2023).

38

Аватков В. А. Новая система будущего Сирии: трехсторонний подход // Сайт Международного дискуссионного клуба «Валдай». – 2018. – 06.04. – URL: http://ru.valdaiclub.com/a/highlights/sistema-budushchego-sirii/ (дата обращения: 11.09.2023).

39

Крылов Д. С. Инклюзивная архитектура безопасности на Ближнем Востоке: особенности функционирования и перспективы расширения // Международные отношения. – 2021. – № 3. – С. 1–14. – DOI: 10.7256/2454-0641.2021.3.36184.