Звездный Бруствер

– На связи командующий.

– Микаэл, приветствую тебя, – начал адмирал, зная, что разговор будет важным. – Я вот по какому вопросу: предлагаю тебе должность первого помощника на дредноуте. А он, заметь, только со стапелей.

– Неожиданно, – откликнулся Микаэл, удивленно подняв брови. – А кто капитан?

– Капитан я… – ответ повис в воздухе, и наступило недоуменное молчание.

– Как ты…? – воскликнул Микаэл, пытаясь осмыслить происходящее.

– Да, именно так, – подтвердил Артамонов, решив не давать Аганесяну слишком много времени на вопросы. – Согласился потому, что дело предстоит стоящее.

– Какое, – тут же отреагировал Аганесян, не скрывая любопытства.

– Разглашать не могу, но можешь мне поверить – не прогадаешь.

– Ну что же, коль так, то согласен.

– Отлично, приступай к исполнению обязанностей.

– Есть. Могу набирать специалистов в своей эскадре?

– Конечно можешь. Но помни, сильно не афишируй, – ответил Артамонов. – Будешь готов, свяжись со мной. А сейчас жду от тебя рапорт на перевод ко мне на корабль.

– Понял вас, сделаю все в лучшем виде. Когда прибыть на новое место службы?

– Как только я сдам дела, сразу сообщу. Будь готов.

– Ладно, жду команду, – завершил разговор Микаэл.

Он вздохнул с облегчением. Одна проблема решена, теперь можно приступить к следующей – подбору других помощников. Артамонов понимал, что каждый из них должен быть не только компетентен, но и способен действовать в условиях непредсказуемости космоса. В его голове уже были кандидаты, теперь оставалось окончательно определиться.

Первым на ум пришел человек, которого Артамонов знал еще с первых дней службы – Илья Константинович Репин, хорошая кандидатура на должность бортового инженера. Специалист, глубоко разбирающийся в системах жизнеобеспечения, двигательной установке, электронике и других сложных системах космического корабля. Иван знал, что Илья – это не просто инженер, а настоящий профессионал на борту. Он контролировал работоспособность всех систем, устранял неполадки и проводил профилактические работы. Репин – тот, кто мог бы гарантировать бесперебойную работу корабля и безопасность экипажа. Однако уговорить его занять эту должность оказалось не так просто. Илья слыл человеком, которого трудно уговорить принять участие в серьезных начинаниях, но после долгих уговоров и разъяснений он согласился.

Следующей кандидатурой стал Боев Сергей Артемович, специалист по навигации, человек, который мог бы стать незаменимым помощником капитана по прокладке курса и перемещению корабля в космическом пространстве. Разработка курса, прокладка маршрутов в сложных условиях – его сильная сторона. Расчет курса через астероидные поля, решение проблем, возникающих при столкновении с гравитационными аномалиями, – это был его конек. Адмирал знал, что на боевых кораблях такому специалисту цены нет, и Сергей сразу принял предложение, не раздумывая.

Оставался еще один ключевой пост – помощник капитана, начальник боевого центра. Этот человек должен взять на себя руководство всеми боевыми системами корабля, координацию действий истребителей, десантных групп и оборонительных систем. Он отвечал за разработку тактических планов в бою и управление системами вооружения – от турболазеров до ракетных установок и ионных пушек. Кандидатура, которая Артамонову казалась идеальной – Гром Аркадий Николаевич. Спокойный и сдержанный человек, настоящий профессионал своего дела. Он мало говорил, но знал, как управлять людьми и ситуацией. Уговорить его было непросто, но в конце концов он согласился.

Ядро команды удалось сформировать, и теперь предстояло самое сложное – набрать полный экипаж. Адмирал понимал, что теперь они работали уже вчетвером, и это значительно облегчало задачу, однако работы оставалось немало. Он проводил напряженные беседы с каждым кандидатом на руководящие должности лично. Эти встречи требовали не только профессиональной оценки, но и личных переговоров, порой уговоров и убеждений.

Каждый новый кандидат рассматривался тщательно, с учетом профессиональных качеств и личных особенностей характера, ведь от этого зависела слаженность и эффективность работы всего экипажа:

– Оператор сканирующих систем – опытный специалист, отвечающий за работу всех сенсоров, сканеров и систем обнаружения. Именно от его работы зависело своевременное выявление угроз, будь то вражеские корабли, астероиды, планеты или другие объекты. Он также отвечал за анализ полученных данных, помогал навигатору и обеспечивал информацией экипаж во время боевых и исследовательских операций.

– Главный инженер – нес полную ответственность за техническое состояние корабля. Этот человек контролировал работу двигателей, энергетических реакторов и защитных щитов, следил за системами жизнеобеспечения и руководил большим инженерным персоналом, насчитывающим сотни высококвалифицированных техников.

– Офицер связи – занимался поддержкой коммуникаций как внутри корабля, так и с внешними объектами. Он обеспечивал устойчивую связь с командованием, флотом и союзными кораблями, передавал приказы и координировал действия в критических ситуациях. Важной задачей офицера связи была также защита каналов передачи информации от возможного вмешательства противника.

– Медицинский офицер (главный врач) – отвечал за здоровье экипажа и обеспечивал бесперебойную работу медицинского отсека.

– Офицер по науке – здесь адмирал столкнулся с небольшой проблемой. Вся научная деятельность на корабле была в ведении академика Ирины Петровны Соловей. Логично было бы назначить её пятым помощником капитана по науке, – размышлял адмирал, – но как отреагирует эта непростая женщина на такое предложение, неизвестно. Надо связаться и обсудить это лично.

Не откладывая дело в долгий ящик, он вызвал её по внутренней связи. Академик ответила практически сразу, и её голос звучал, как всегда, уверенно и слегка раздраженно:

– Слушаю вас, капитан. Надеюсь, вы отрываете меня от дел по действительно важному вопросу?

– Исключительно по делу, – ответил адмирал максимально корректно. – Я формирую команду и предлагаю скорректировать вашу должность…

Она резко перебила его:

– И каким образом?

– Предлагаю объединить должность научного руководителя с должностью помощника капитана.

На том конце возникла пауза, академик явно обдумывала предложение. Когда она заговорила вновь, в голосе уже не было прежнего сарказма:

– В чем смысл? Что это даст лично мне?

– Смысл в том, что вы войдете в командный состав звездолета и получите право голоса при принятии важных решений, – пояснил адмирал.

– Но ведь я буду оппонировать вам…

– Именно это и нужно. Мне важно слышать разные мнения, особенно обоснованные и профессиональные. Для меня, как для капитана, главное – стабильность экипажа и успешное выполнение поставленной задачи. Предлагаю заключить соглашение о деловом сотрудничестве на весь период миссии. Это и будет залогом нашего успеха. Что вы думаете об этом?

Наступила короткая тишина, после которой Соловей спокойно и уже совершенно серьезно ответила:

– Ваше предложение разумно. Я согласна. Как будет звучать моя новая должность?

– Теперь она будет звучать так: помощник капитана, научный руководитель экспедиции.

Ирина Петровна вновь немного задумалась, а затем сказала уверенно:

– Звучит неплохо. На практике увидим, насколько эффективно это будет работать. Но я принимаю ваше предложение.

– Благодарю вас за конструктивный подход, Ирина Петровна.

– Мы делаем одно большое общее дело, капитан, – ответила она твердо и спокойно, отключив связь.

Закончив с этим хлопотным делом, адмирал невольно подумал, что академик Соловей, при всех своих странностях и остром характере, была не такой уж и ведьмой. Напротив, теперь он начинал видеть в ней не только талантливого ученого, но и симпатичную, весьма привлекательную женщину. Вздохнув и улыбнувшись собственным мыслям, Иван быстро вернулся к текущим задачам.

Следующая должность в списке была не менее важной – командир авиагруппы. Этот человек должен был отвечать за истребители, бомбардировщики и шаттлы, находящиеся на борту дредноута. Выбор пал на Фу-Линя, специалиста высочайшего класса с огромным боевым опытом, прекрасного стратега и уверенного лидера, способного вдохновить свой отряд в любых, даже самых критических ситуациях.

Далее следовала еще одна ключевая позиция – командир десантных отрядов. Этот офицер отвечал за проведение сложных и опасных десантных операций, будь то высадка на вражеские корабли или незнакомые планеты. Тут двух мнений быть не могло: Эмма Робинсон идеально подходила для этой роли. Да, женщина, и кто-то мог бы усомниться в таком выборе, но Артамонов знал её лично и понимал, что в своем деле она непревзойденный мастер. Эмма обладала исключительной решительностью, точностью и железной волей, необходимыми для командования десантом.

На очереди была служба безопасности, ключевое подразделение, отвечающее за порядок на борту звездолета. В задачи офицера службы безопасности входило предотвращение саботажа, возможных мятежей, а также защита важнейших зон корабля, таких как мостик управления, реакторный отсек и склады вооружения. Кроме того, он должен был уметь профессионально расследовать любые инциденты, которые могли возникнуть во время миссии. Здесь кандидатура была очевидна – Вальтер Бауэр. Он знал этого офицера как настоящего профессионала, строгого, дисциплинированного, с безупречным послужным списком и безукоризненной репутацией.

Остальные должности распределялись по следующим категориям:

– Пилоты – тщательно отобранные профессионалы, управляющие кораблем и малыми летательными аппаратами.

– Технический персонал – специалисты, отвечающие за техническое обслуживание корабля, его систем и оборудования.

– Служба тылового обеспечения – занималась организацией бесперебойного снабжения корабля всем необходимым, от продовольствия до запасных частей и материалов.

– Психологи – команда профессионалов, отвечающих за психологическое состояние экипажа, важное в длительных и рискованных экспедициях.

– Ксенодипломат – высококвалифицированный специалист, способный вести переговоры и устанавливать контакт с возможными инопланетными цивилизациями.

– Служба метеорологии космического пространства – занималась изучением и прогнозированием космических условий для безопасной навигации корабля.

– Специалист по электронной войне – эксперт по защите и атаке информационных систем, важнейшая роль в современных боевых условиях.

– Служба разведки – отвечала за сбор и анализ разведывательных данных о потенциальных угрозах.

– Специалист по искусственному интеллекту – контролировал работу систем управления корабля, обеспечивая бесперебойную работу всех автоматических и полуавтоматических систем.

Наконец, команда была практически полностью сформирована, Адмиралу потребовалась целая неделя упорного труда, прежде чем окончательно подвести итоги.

Еще раз внимательно просмотрев список, задержавшись взглядом на нескольких фамилиях, он удовлетворенно кивнул, отправляя документ на окончательное согласование. Он откинулся на спинку кресла, глубоко вздохнул и потянулся, чувствуя, как накопившаяся усталость медленно покидает его тело. Легкий хруст в суставах напомнил о том, сколько сил пришлось вложить в подготовку экспедиции.

Теперь настала пора завершать дела в штабе и отправляться на борт «Коршуна», чтобы лично принять командование звездолетом и встретить свою новую команду. Он чувствовал нарастающее волнение, смешанное с нетерпением – ему хотелось быстрее приступить к работе на корабле, который должен был стать его домом на ближайшие месяцы или даже годы.

Но прежде, чем покинуть штаб, следовало доложить о результатах проделанной работы руководителю комитета по разведке. Не желая откладывать важный разговор, распорядился немедленно установить голографическую связь. Почти сразу перед ним возникла объемная, четко прорисованная фигура Трифонова.

– Капитан, докладывайте, – коротко и ясно начал Трифонов, глядя на адмирала с внимательным выражением лица.

– Работа идет по плану, сдаю дела в штабе и отбываю на корабль, – уверенно ответил Артамонов.

– Отлично, – одобрительно кивнул руководитель комитета. – Что с экипажем?

Артамонов улыбнулся, чувствуя прилив уверенности.

– Командный состав полностью подобран, завершаем формирование экипажа. Осталось лишь несколько деталей.

– Лихо, Иван Вселодович! Я в вас не ошибся. Продолжайте работать в том же духе, – Трифонов улыбнулся, явно довольный результатами.

– Слушаюсь. Есть еще одна просьба, – осторожно добавил адмирал.

– Говорите, готов помочь.

– Прошу ускорить откомандирование отобранных специалистов в экипаж, время поджимает.

– Считайте, что вопрос решен, – сразу ответил Трифонов. – Если возникнут трудности, незамедлительно обращайтесь. И, кстати, благодарю за оперативность и четкость в работе.

– Благодарю за высокую оценку моего труда, – Артамонов сделал короткую паузу и продолжил: – И еще одно важное дополнение: я предложил Соловей должность помощника капитана, она дала свое согласие.

Трифонов ненадолго замолчал, обдумывая услышанное. Было видно, что он оценивает ситуацию, взвешивая плюсы и минусы такого решения.

– Что ж, это разумный шаг, – наконец ответил он, стараясь говорить осторожно. – Посмотрим, как это будет работать на практике. Надеюсь, вы полностью уверены в своем решении.

– Абсолютно, Петр Иванович, – твердо ответил адмирал. – Уверен, что это правильный шаг. Благодарю вас за поддержку и доверие.

– Хорошо, капитан. Удачи вам. Будем на связи.

Голограмма Трифонова погасла, и улыбнувшись своим мыслям, встал, чтобы приступить к последним приготовлениям перед вылетом на дредноут.

Иван понимал, что пора лететь на корабль, чтобы лично принять и звездолет, и свою команду. Не теряя времени, он отправился к командующему сектором Евтурову. Тот встретил его сразу и без лишних церемоний перешел к делу.

– Проходи, адмирал. Я уже наслышан о твоем переходе. Мало того, что сам уходишь, так ты еще и мой сектор подчистил, словно липку обобрал, – Евтуров говорил с легким раздражением, но Артамонов не перебивал его, позволяя высказаться полностью. Наконец командующий замолчал, ожидая ответа.

– Вы правы, но другого пути просто не было, – спокойно ответил Артамонов.

– Знаю, знаю. Мне уже звонил Трифонов, объяснил ситуацию. Ладно, что у тебя сейчас?

– Дела к сдаче подготовил, прошу завизировать рапорт на перевод к новому месту службы.

Евтуров взял документ и внимательно изучил его. Он читал медленно, явно стараясь осмыслить содержимое, затем оторвал взгляд от рапорта и несколько растерянно посмотрел на адмирала.

– Иван Вселодович, я правильно понял? Капитан корабля класса дредноут «Коршун»?

– Абсолютно правильно, – твердо подтвердил Артамонов.

– Но ведь это значительное понижение для тебя…

– Вы правы, но отказаться от предложения не мог. Это одна из тех миссий, от которых не отказываются.

– Понимаю… – Евтуров задумчиво кивнул, после чего решительно и размашисто расписался на документе. – Работай, адмирал, удачи тебе!

Артамонов понял, что аудиенция окончена, и встал, направляясь к выходу. Уже взявшись за ручку двери, он услышал голос Евтурова:

– Адмирал, если захочешь вернуться, знай, что место для тебя всегда найдется.

Он остановился, обернувшись вполоборота, и искренне ответил:

– Благодарю! Такое предложение дорогого стоит. Я непременно им воспользуюсь, если вернусь из рейда.

Открыв дверь, он вышел, а Евтуров смотрел ему вслед с сочувствием и пониманием, осознавая всю уникальность и риск предстоящей миссии.

Покончив с делами в штабе, Артамонов направился к причалу, где его ожидал скоростной катер, который доставил его на крейсер, а тот должен был отправиться к верфям, где стоял «Коршун». Устроившись с комфортом в каюте, адмирал решил использовать время рейса максимально полезно – выспаться и восстановить силы.

Сон оказался глубоким и восстанавливающим. Проснувшись, Артамонов осмотрел часы и с удивлением отметил, что до прибытия на верфи оставалось всего два часа. Решив, что пора приводить себя в порядок, он приступил к туалетным процедурам. Адмирал прекрасно понимал важность своего внешнего вида: капитан корабля должен быть безупречным примером для всего экипажа, и он был полон решимости соответствовать этому высокому стандарту.

За делами время пролетело быстро, и вскоре крейсер лег в дрейф, а пассажиров пригласили на выход. На перроне космического лифта его уже ждал первый помощник, Микаэл Аганесян. Он стоял подтянуто и уверенно, как всегда, в безукоризненной форме, демонстрируя полную готовность к выполнению своих обязанностей.

– Капитан, приветствую вас! Докладываю: экипаж формируется по плану, корабль уже сошел со стапелей, сейчас проводим тестирование всех систем, – Аганесян тепло и уважительно поздоровался с Артамоновым, слегка улыбнувшись и пожав ему руку.

– Благодарю, Микаэл. Куда направимся теперь? – спросил Артамонов, окинув внимательным взглядом оживленный терминал.

– На корабль, капитан. Он уже полностью готов к вашему прибытию, экипаж с нетерпением ждет встречи с вами.

В этот момент двери орбитального лифта раздвинулись, и толпа пассажиров устремилась внутрь. Адмирал машинально сделал шаг вперед, но первый помощник мягко остановил его, уважительно указав в другую сторону:

– Нам в другой терминал, капитан. Там нас ожидает представительский катер.

– Ведите, – спокойно кивнул Артамонов.

Через несколько минут они уже размещались в небольшом, но чрезвычайно комфортабельном представительском катере, идеально спроектированном специально для таких перелетов. Интерьер катера отличался элегантной простотой и удобством, приборные панели и мониторы сияли чистотой и функциональностью.

Адмирал уверенно занял место пилота, внимательно осматривая приборную панель. Аганесян занял место второго пилота и спокойно ждал указаний.

– Навигатор, проложите курс к «Коршуну», – скомандовал Артамонов.

– Курс проложен, капитан, – оперативно ответил навигатор, и капитан удовлетворенно отметил про себя скорость и точность работы экипажа.

Катер плавно стартовал, бесшумно скользнув с терминала, устремился к огромному силуэту звездолета, который висел в космосе неподалеку от верфи, медленно вращаясь вокруг своей оси.

Пока они летели, Микаэл продолжил докладывать капитану о состоянии дел на корабле:

– Экипаж активно формируется, капитан. Специалисты прибывают регулярно, адаптация к новым технологиям проходит успешно. В настоящее время частично укомплектованы все службы, особенно тщательно отработаны смены на мостике. Они полностью готовы приступить к выполнению своих обязанностей.

– Отлично, Микаэл, – ответил Артамонов, внимательно слушая доклад. – Нам нужно ускорить темпы комплектации экипажа, времени у нас в обрез.

– Делаем все возможное, капитан. Работа идет круглосуточно, без задержек.

Тем временем на обзорном экране стал проявляться силуэт звездолета. Его величественные очертания постепенно заслоняли собой все окружающее пространство. «Коршун» выглядел поистине внушительно и впечатляюще, его мощь и величие вызывали восхищение. Строгие линии корпуса идеально сочетались с элегантностью форм и функциональностью конструкции, и Артамонов почувствовал прилив гордости, осознавая, что именно ему доверено командование этим гигантским и невероятно сложным космическим судном.

Общая длина дредноута «Коршун» составляла ровно 16 000 метров – на три километра меньше, чем у его старшего собрата по классу, гигантского флагмана «Прометей», и на полтора километра короче массивного «Затмения». Несмотря на это, «Коршун» считался одним из самых мощных и сбалансированных боевых кораблей дальнего действия, способным выполнять как ударные функции, так и поддерживать крупномасштабные космические операции в отрыве от баз снабжения.

Кормовая часть судна значительно выдавалась назад, образуя массивный выносной модуль, который словно нависал над уступчатой секцией главных ионных двигателей. Эти ступенчатые ярусы тянулись вниз и вширь, напоминая корни гигантского механического дерева, закрепленного в пустоте. Каждый уровень содержал собственную систему теплоотвода, микрореакторов, а также резервные дюзы, необходимые для маневров в условиях нестабильного гравитационного поля.

Материал обшивки корабля представлял собой уникальный многослойный сплав – смесь кваданиевой стали, алюстали и протонума, соединенных в пропорции, обеспечивающей не только прочность, но и пластичность на микромолекулярном уровне. Полученное композитное вещество было создано специально для сверхтяжелых кораблей нового поколения и обладало высоким порогом термической и кинетической устойчивости. Даже при отключенном дефлекторном поле или выведенных из строя генераторов щитов «Коршун» мог в течение определенного времени выдерживать обстрел из плазменных, лазерных и кинетических орудий противника без критических повреждений. Это делало его практически неуязвимым в первые минуты боя, когда перехват инициативы имел ключевое значение.

На внешнюю поверхность корпуса наносилось специальное светло-серое покрытие, способное в ограниченной степени рассеивать и поглощать направленную лазерную энергию, снижая риск перегрева. Цвет был строго стандартизирован. Применение иных оттенков, индивидуального покрытия, гербов или внешних маркировок категорически запрещалось военным уставом. Исключения допускались лишь для скрытых меток технического обслуживания и датчиков обслуживания, распознаваемых только в определенном спектре.

По центральной оси корабля, начиная от кормовой части и до точки чуть за середину корпуса, тянулись массивные надпалубные выступы. Эти надстройки включали в себя технические галереи, инженерные отсеки и зоны размещения оборудования. Самой верхней точкой надстроек служила командная башня – характерное возвышение конической формы, увенчанное капитанским мостиком с панорамным обзором и интегрированной системой управления огнем. С него осуществлялось централизованное командование всеми системами судна, вплоть до индивидуального контроля над турельными батареями и ангарной логистикой.

Надстройки также были насыщены различными модулями: блоками дальнего сканирования, устройствами квантовой связи, антеннами синхронизации с флотом, а также защитными генераторами, распределенными по всей длине конструкции. Для обеспечения максимальной автономности корабля каждый модуль дублировался, а при необходимости мог быть перенастроен на выполнение альтернативных задач.

Подобные конструкции – хотя и более компактные – располагались также на днище «Коршуна», примыкая к ангарным отсекам и защищенному куполу главного реактора. Именно оттуда осуществлялся выпуск вспомогательных судов, боевых и ремонтных дронов, а также эвакуационных капсул в случае критической угрозы. Главный реактор, окруженный многослойной броневой оболочкой, питал не только двигатели и оружие, но и десятки вспомогательных систем, включая искусственную гравитацию, жизнеобеспечение, системы стабилизации и инерционные компенсаторы.

Таким образом, «Коршун» представлял собой подлинную крепость в космосе – автономную, защищенную, смертоносную. Его архитектура подчинялась не эстетике, а логике тотального превосходства на поле боя.

Так как «Коршун» рассчитан на длительное пребывание в космосе и выполнение продолжительных заданий, для членов экипажа он на многие месяцы становился вторым домом. Поэтому конструкция судна предусматривала наличие всех необходимых помещений для того, чтобы личный состав в перерывах между вахтами мог организовывать досуг. Штурмовики и сотрудники службы безопасности размещались в казармах общего типа, офицерам выделялись персональные каюты и рабочие кабинеты. Питание осуществлялось в общественных столовых и кафетериях, изредка с позволения командира переоборудованных в бары. Помимо этого, «Коршун» имел два медицинских отсека для оказания помощи больным и раненым, конференц-залы, аудитории, ремонтные мастерские, тренировочные залы и комнаты повышенной комфортности для особо статусных членов команды. Для временного содержания заключенных существовало, в общей сложности, 6 тюремных блоков: 2 для провинившихся членов экипажа и 4 с действующим строгим режимом для задержанных нарушителей и пленников, захваченных в бою. Блоки оборудовались комнатами для допроса, одиночными изоляторами и зоной хранения личных вещей. Каждая камера вмещала до 10 человек. Для быстрого перемещения использовалась разветвленная система турболифтов, охватывавшая все уровни.