Антология ужасов

Илья Снигирёв

Антология ужасов

ГЛАВА I – ДОРОГА, КОТОРУЮ ЗАБЫЛИ

"Некоторые дороги не ведут домой. Они ведут туда, где ты однажды отвернулся."

– Из дневников исчезнувшего почтальона, 1964.

1. Вернувшийся

Сначала был странный сон. Длинная, вымокшая дорога, ведущая в никуда. Густой лес, затянутый туманом. И ощущение – будто кто-то зовёт его, тихо, но настойчиво. Когда Артём проснулся, это чувство не исчезло. Оно остро засело где-то под рёбрами.

Он не знал, зачем поехал. Просто проснулся в четыре утра, собрался и сел за руль. Никому не позвонил, не предупредил. Навигатор выбрал маршрут сам – или так казалось.

Через три часа пути, за очередным поворотом, машина заглохла. Без предупреждения. Экран бортового погас, телефон вырубился. Он постоял пару минут в салоне, глядя в мутное стекло, прежде чем выйти. Дождь моросил, вязкая грязь прилипала к обуви.

– Ну и отлично, – пробормотал он. – Поездка года. Спасибо, интуиция.

Он пошёл по просёлку, инстинктивно ощущая, что назад пути нет. Лес стоял по обе стороны, но не шумел – даже ветер здесь был какой-то другой. Ни птиц, ни насекомых. Только тишина, будто весь воздух стал слушателем.

Спустя час ходьбы он увидел покосившийся металлический знак. Надпись почти исчезла, но сквозь ржавчину всё же читалось: ШЕПТУНОВО.

2. Деревня

Шептуново оказалось старой деревней, вытянутой вдоль холма. Серые дома, покрытые гнилью и мхом, смотрели на пришельца пустыми окнами. Некоторые двери были приоткрыты, будто ждали, кто их закроет. Колодец в центре площади заколочен досками, как гроб. Улица пустовала.

Он шёл осторожно. Здесь всё казалось слишком знакомым, как будто память подкидывала обрывки из детства, которого не было.

– Не сюда ты хотел вернуться, – пробормотал он. – И всё-таки ты здесь.

Вдруг где-то сзади скрипнула ставня. Он резко обернулся, но никого. Только лёгкий след в пыли – будто кто-то стоял рядом секунду назад.

– Ты вернулся, – произнесла женская фигура, появившаяся словно из воздуха.

Она стояла у изгороди. Высокая, сгорбленная, с лицом, в котором жили и страх, и смирение. Волосы седые, лицо сухое, словно высохшее корой.

– Простите, мы знакомы?

– Нет. Но ты здесь был. Душой. А теперь – телом.

– Я просто… шёл. Я не знаю, что это за место.

– Место знает. Этого достаточно.

3. Дом на холме

Он чувствовал – надо идти вверх. На холме стоял одинокий дом. Почерневшие брёвна, проваленная крыша, крыльцо, которое грозило провалиться под любым шагом. Но шаги были – его.

Дверь скрипнула и открылась сама. Внутри пахло сухими корнями, влагой и чем-то похожим на старый пепел.

У окна сидел мужчина. Хотя Артём не был уверен, мужчина ли. Его лицо было будто стёрто, как фотографии, что долго лежали на солнце. Глаза – зеркальные. Чёрная одежда без пуговиц, без швов. Руки лежали на коленях.

– Садись, – сказал он негромко.

Артём сел. Без лишних слов. Словно был на этом месте уже сто раз.

– Кто ты?

– Хранитель. Место всегда выбирает одного, кто остаётся. Я остался. После всех. Чтобы помнить. Чтобы ждать.

– Ждать кого?

– Тех, кто должен вспомнить. Кто связан. Ты – один из них.

– Это из-за ангара? – спросил Артём. – Я слышал истории… что там было… странно.

– Странно? – в голосе Хранителя сквознула горечь. – Там было зло. Не метафора. Не аллегория. Настоящее. Изнутри. Оно появилось с ней.

4. Ведьма

Давным-давно, до того как ангар стал промышленным складом, здесь жила одна женщина. Она не была ведьмой в прямом смысле. Она была знахаркой, родом не отсюда. Пришла после войны. Никто не знал, откуда.

Сначала лечила – травами, заклинаниями. Потом начала видеть вещи, которые не видят люди. И говорить. Про смерть. Про тайные тропы. Про тех, кто уходит, но не умирает. Люди тянулись – и боялись. А потом начали умирать. Странно. Без причин. Или сходили с ума.

Когда построили ангар, земля под ним уже была истощена её присутствием. Она исчезла – официально. Но осталась. В голосах. В тропах. В болоте, которое пульсировало ночью.

– И ты это видел?

– Я видел, как рабочие возвращались другими. Как поначалу говорили про усталость, потом про сны. А потом начинали пить. Не просто пить – глушить себя. Чтобы не слышать. Чтобы не помнить. А потом… лес. И всё. Никто не возвращался.

– А ты?

– Я молчал. Я боялся. И теперь – храню. Пока кто-то не захочет узнать правду по-настоящему.

5. Болото

Он вышел из дома, и воздух стал плотнее. Болото внизу холма было недвижимо. Плоское, словно зеркало, в котором отражается не небо, а что-то иное. В нём мерцали лица. Мгновения. Образы.

Артём замер. И впервые ощутил не страх, а узнавание. Он видел их. Знал. Они были рядом. Когда-то.

– Почему я? – спросил он снова. – Что, если я просто… не помню?

– Именно потому. Место не зовёт тех, кто чист. Только тех, кто забыл и должен вспомнить.

Сзади – голос женщины:

– Узнай её имя. Узнай, кем она была. И ты поймёшь, что происходит.

6. Предчувствие

Он стоял у кромки болота, и впервые почувствовал, что не хочет знать больше. Но знал, что придётся. Потому что если уйти сейчас – сны не прекратятся. Голоса не замолкнут.

Он сделал шаг. Вперёд. В глубину. В воспоминание.

ГЛАВА II – ТАЙНА СКВОЗЬ БОЛОТО

"Чем дольше смотришь в стоячую воду, тем ближе она кажется. А потом – ты в ней."

– Запись из дневника без подписи, найденная у болота.

1. Следы под водой

На следующее утро туман стоял плотной завесой. Артём не спал. Не мог. Болото звало – не голосами, но чем-то другим, чем-то, что чувствуется костями. Он пошёл туда на рассвете, как будто сам не шёл – просто оказался.

Вода была чёрной, густой. Не отражала. На поверхности покоились засохшие корни, будто руки, тянущиеся наружу. Вдруг он увидел: под тонким слоем воды – силуэты ступней. Много. Шаги, ведущие вглубь. Слишком ровные, будто кто-то уходил туда добровольно, по приказу.

2. Женщина, которой не было

– Её не звали по имени, – сказал голос за спиной. Артём вздрогнул.

Это была та же женщина. Седая, будто сделанная из пергамента. Она не приближалась.

– Её не было здесь. И в то же время – была в каждом. Она приходила не в дом – а в голову. Шёпотом. Вначале казалась доброй.

– Кто она? – Артём говорил тише, чем хотел.

– Не ведьма. Не человек. Что-то, что притворилось ею. Говорят, она была девушкой, которую изгнали из города за странности. Она пришла через болото. И осталась. Болото не приняло её – а подчинилось. Оно стало её телом. А она – его голосом.

– Зачем?

– Она питалась не плотью. Эмоциями. Слабостью. Шаг за шагом истощала сёла, как лихорадка. Люди пили. Кричали. Убивали. И всё – сами. Она только шептала. Была рядом. За плечом.

3. Ангар

Он поднялся выше – туда, где когда-то стоял ангар. От него осталась площадка, заросшая мхом. Земля здесь была твёрдой, но внутри чувствовалась пустота, как если бы под ней что-то ползло.

– Здесь работали люди. Уставали. Пили. Пили, потому что боялись идти через лес. Потому что слышали её. Видели её. Только мельком – как женщину в белом, что шла меж деревьев спиной вперёд.