Кошмарный кондитер, или Эта ужасная свадьба

Несмотря на разницу в двадцать три года, нам с первых дней знакомства было легко и приятно находиться в компании друг друга. Во всяком случае, для меня это так было. Мне всегда было интересно, какой была его первая мысль, когда мы встретились в дорогом парижском бутике. М-м-м… Король и грязная нищенка. Именно так я бы описала ту встречу. Весь мой лук не тянул по стоимости и на один его ботинок. Да что там, даже нагрудный платок, торчавший из кармашка его пиджака, стоил дороже, чем весь мой гардероб, приобретенный с уценкой. В этом и есть разница между ним и Климом.

Эд никогда не заставлял меня испытывать чувство неловкости. Ни усмешек, ни пренебрежения. Ничего, что могло бы меня задеть. Долгое время я думала, что Эд скоро откажется от идеи сделать из меня человека. Но вот, спустя восемь лет, мы все еще были вместе.

Глава 9

Мотов Вадим

– Я задал тебе вопрос, – проговорил отец строго.

Вынырнув из своих мыслей, я перевел взгляд на него.

Сегодня утром он нагрянул в офис с неожиданной ревизией. Этого стоило ожидать, учитывая, как я его огорошил на днях новостью о своей скорой свадьбе. Но я не был готов.

Мотов Илья Вячеславович – человек-сканер. Ты думаешь, что он весело треплется языком с твоим секретарем, а через двадцать минут он уже владеет всей информацией о положении дел холдинга. Кто с кем спит, кто приторговывает корпоративной инфой, кто кусочки мыла ворует в уборных, вынося их в трусах по окончании рабочего дня.

Упокой душу того несчастного, до кого отец решит докопаться. В данном случае мою.

– Я знаю, Илья Вячеславович. Очень люблю отвечать на ваши вопросы.

– Не паясничай.

Взглядом и слегка приподнятой бровью отец дал мне понять, что ждал ответа на свой вопрос. Гадство какое-то.

– Я хотел обсудить с тобой…

Придумывать на ходу, что именно я хотел обсуждать, не пришлось. Отец меня перебил.

– Повтори мой вопрос, – предельно серьезно отдал команду, откинувшись на спинку кожаного кресла и скрестив на груди руки.

Немая сцена.

Я вспомнил свои школьные годы и то, как он меня дрючил. Нет, реально. Если у чьих-то мам-домохозяек не хватало времени проверить уроки своих отпрысков, то я, как дебил, даже в одиннадцатом классе рассказывал отцу стихи, заданные нам для заучивания наизусть. Спасибо, хоть на табуретку становиться не приходилось.

Одно время я просек, что классно рассказывать, когда он на работе задерживался. Проверка в такие дни шла по телефонной связи. И я стал каждый раз звонить до его возвращения. Но родители, как известно, хитрее нас. Один из помощников отца стал снимать этот треш на видео. Спасибо, блять, что он реально один был. Благороднейшим жестом с его стороны было не заставлять меня позориться перед всей его свитой.

Во многом благодаря этому, несмотря на отвратительную репутацию, но по причине дрянного поведения, я учил очень даже прилично. Быстрее было выучить, чем от отца отвязаться.

– Тебе кайф доставляет заставлять меня выглядеть глупо? – уточнил у него на всякий случай.

Отец широко улыбнулся.

– Еще раз проигнорируешь мой вопрос – пойдешь мести улицы. Обещаю организовать тебе самый грязный район.

– Не сомневаюсь, – более того, я был в этом уверен.

Вокруг его глаз появились лучики морщин. После рождения дочки он словно по волшебству преобразился. Стал бодрее и будто на десяток лет моложе. Удивительные чудеса творит с нами любовь. В обе стороны удивительные. Вот я, например, все просрал, влюбившись не в ту девушку. Познакомившись с Эмили, я решил – это точно она. Собственно, не прогадал. Именно она помогла развести семью на бабло и едва не упекла меня за решетку. Хотя почему «едва»?! Пару недель посидеть в комфортных условиях все же пришлось. Ядовитая чертова сука. Якобы очень раскаивающаяся сука.

– Ну, все, Вадюш, бесишь меня. Иди-ка ты за метлой.

Если бы дверь в это момент распахнулась, и секретарь метлу притащил, или, на худой конец, веник, я бы нисколько не удивился. Все вокруг боялись Мотова-старшего. Так себе это осознавать, но еще хуже знать, да и слышать, как многие перешептывались сочувственно, жалея отца. Как-никак, пришлось лишиться значительной части бизнеса. А виной тому… я.

В срочном порядке пришлось доставать мозг из трусов.

Следующие двадцать минут мы обсуждали предстоявшую крупную сделку. В своем экземпляре контракта он сделал столько пометок, почти в каждом пункте, что я с весельем представил, как будут собирать со своих щек слезинки наши юристы.

Не вся дотошность отца была спущена на меня.

– Я хочу, чтобы ты лично съездил в Екатеринбург. Не доверяю им. Посмотри производство. Надо быть уверенными в наличии у них необходимых мощностей. Проверь их контракты с поставщиками на поставку металла. Личный грузовой автопарк и договора с транспортными компаниями…

Я кивал, делая вид, что получал ценную и новую для себя информацию.

С четырнадцати лет я присутствовал на его рейдах. Видел, как он ненавязчиво – через нос – доставал внутренности будущих контрагентов. А потом запихивал их – по тому же пути – обратно, оставляя у них приятное послевкусие от общения.

Все, что он мне перечислял в данную минуту, я уже знал. Видел на практике.

В определенных кругах давно ходили пересуды, мол, с Мотовым лучше не связываться, если не хочешь остаться с нервным тиком и без густой шевелюры, но учитывая щедрость отца, на каждую сделку десяток желающих был. Летели богатые, алчные мужики, как… сами понимаете, кто и куда.

– Я возьму Клима с собой, – зачем-то предупредил его.

Этот придурок, мой друг полоумный, изрядно меня стал напрягать. Его маниакальные замашки в отношении девчонки Даля не сулили ничего хорошего. Оставь я его одного в городе – утащит ее ненароком куда-нибудь в укромное место, а через пару дней будет рыб кормить на дне запруды в глуши, в области эдак Калужской.

Никогда Клим не сходил с ума по девчонкам. Более того, их всегда у него было много. Отношения с Яной тому не мешали. Какая муха его укусила теперь, я не понимал. Всем нравятся недоступные барышни. Так и есть, даже спорить не стал бы. Но Даль… Лично я не хотел бы в его лице иметь неприятности.

– Да, пожалуйста, сын. Езжай с кем хочешь. Клим, кстати, с родителями не помирился?

В подробности я отца не посвящал, но в общих чертах объяснил, в чем причина миграции Клима в наш офис. Баклан – он и в Африке баклан. Забавлять отца информацией о Дале я не стал. Не хватало еще того, чтоб мой старик скончался от смеха. Я и так знал, что он о нас с Климом думал.

Попрощавшись и, уже уходя, в дверях отец обернулся и безапелляционно произнес.

– Мы с Ульяной и Фифой ждем тебя в гости на ужин в следующую субботу. С невестой. И, не дай Бог, Вадим, я узнаю, что ты решил устроить для меня представление. Поверь, ты пожалеешь. Лучше твоей девочке быть самой что ни на есть натуральной возлюбленной. Огонь в глазах, трепет в груди, – отец усмехнулся.

То, что мои дела плохи, и я не смогу его провести, я понял почти сразу, как рот свой открыл и рассказал, что предложение сделал. Отец был уверен – и ничего не изменилось – что я до сих пор сохну по Эмили. Одним словом, невысокого мнения о моих способностях умственных. Надеяться оставалось лишь на то, что из Ани хорошая выйдет актриса. «Актриса у нас Эми», – всплыло в мозгу едкое замечание.

Прикрыв глаза, я растер ладонью нижнюю часть лица. Походу, мы с Климом устроили соревнование кто затупит жестче.

Взял с рабочего стола телефон, я набрал Клима. Как только он ответил, я услышал в трубке подозрительный шум. Убью нахрен!

– Брат, говори громче! Ни черта тебя не слышу! Я в аэропорту! Скоро вылет в Париж! Полина улетела вчера вечером! Соскучился!!! – проорал мне в ухо этот уже нежилец.

Глава 10

Вихрь Полина

– Поля, там это…

Кейт, она же Катя, администратор моей парижской мастерской-кондитерской заглянула к нам в цех. Пары секунд хватило, чтобы оценить ее состояние. Бледная и растерянная.

Что это за день-то такой?!

Утром, выйдя из своей квартиры, я обнаружила неприятность. Весь пол на этаже был усеян расчлененными розами. Тысячи красных лепестков выглядели, скорее, пошло, нежели романтично. Долго думать о том, кто мог сотворить такую вульгарную хрень, не пришлось. Я слабо представляла себе Эда ощипывающим цветочки и раскидывающим их останки по полу, как фея семена по маковому полю. Зато один буйволоподобный недалекий неандерталец вполне мог выкинуть что-то подобное.