За светлым будущим

Екатерина Чёткина

За светлым будущим

Глава 1

Марина стояла около окна, высматривая знакомый силуэт, и злилась: «Где тебя черти носят?! Бабушка уже второй раз о тебе спрашивала, а ей нервничать нельзя, у неё и так высокое давление. Блин, не повезло мне с единоутробной сестричкой. Эгоистка до мозга костей, хотя какой там мозг, одна извилина, да и та прямая. Видимо, вся в своего отца пошла или в нашу маму, та тоже только о себе печётся и о красивой жизни мечтает, при чём за чужой счёт». Иногда девушка просто ненавидела своих родных, всех кроме бабушки, которая забрала её у непутёвой родительницы и воспитывала, щедро делясь душевным теплом. К отцу она особой любви не испытывала, да и откуда взяться столь сильным чувствам, когда за восемнадцать лет их встречи можно по пальцам пересчитать, однако уважала. Он окончил с красным дипломом физико-математический факультет столичного Вуза, построил карьеру в международной компании. Да и от неё не отказался, исправно платил алименты, правда, мамочка часто забывала ими делиться, и всегда поздравлял с днём рождения и Новым Годом. Хотя его родители даже не здоровались, когда встречали внучку на улице. Они были в ужасе, когда единственный сын закрутил бурный роман в выпускном классе, поэтому подсуетились и отправили его поступать в Москву. Странно, но со временем Марина даже смогла их понять, такую сумасбродную невестку никому не пожелаешь, но обида и тоска прочно укоренились в сердце. Сейчас у отца была жена ему под стать: образованная, из хорошей семьи, и наследник.

– Мариша, – раздался тихий голос из спальни.

Она тут же поспешила к бабушке и села рядом с изголовьем её кровати.

– Как ты себя чувствуешь? Что-то принести?

– Нет, не беспокойся, мне уже лучше… Ты разогрей картошку, я её с грибами пожарила, как ты любишь.

– Ба, ну зачем? Мы с Олькой взрослые и сами в состоянии всё делать, ты лучше о себе думай, побольше отдыхай, гуляй, что ты всё у плиты торчишь или прибираешься. Помнишь, что тебе врач сказал?

– Помню, – тихо отозвалась бабушка и нежно погладила её по руке. – Как же я вас люблю, девочки, мне в радость о вас заботиться… Мне бы дотянуть до восемнадцатилетия Оленьки, там уже не так страшно вас оставлять.

– Не смей даже говорить об этом! Ты будешь жить до ста лет! – категорично заявила Марина, пряча предательские слёзы.

За последний год бабушка сильно сдала. Всё чаще шалило давление и случались приступы аритмии. Ей бы в больнице пролечиться, а потом восстановиться в санатории, но от первого она категорически отказывалась, а на второе не было денег.

– Брось упаднические мысли. Я через четыре года окончу институт, устроюсь на работу, а потом мы с тобой поедем к морю.

– Хорошо, – улыбнулась бабушка, хотя в её глазах плескалась грусть. – Ты главное учись старательно, и всё получится.

– Обязательно, – отозвалась Марина.

Она не позволяла себе витать в облаках и, в отличие от своей шестнадцатилетней сестрёнки Ольги, не мечтала устроиться в жизни за чужой счёт. Марина гордилась тем, что сама, без помощи репетиторов, поступила в университет на бюджет. На химическом факультете ей нравилось, серьёзная, востребованная специальность, да и ребята, преимущественно, нормальные. Первую сессию она сдала на одни пятёрки, хотя с высшей математикой балансировала на грани, но повезло с билетом. В результате, сейчас получала стипендию и надеялась на втором курсе заслужить повышенную, а на третьем планировала начать работать. Сейчас нагрузка была слишком большая, не потянуть. Мелкие подработки девушка, конечно, брала, типа разово разнести листовки, решить контрольные или подтянуть школьника по химии. Ещё по вечерам Марина штудировала английский язык, чтобы иметь возможность устроиться в международную компанию, да опять же подработка – переводчики технической литературы всегда нужны.

За здоровье она тоже следила, делала зарядку, обливалась холодной водой, и старалась больше ходить пешком вместо того, чтобы пользоваться общественным транспортом. Ведь как известно, сильный дух может быть лишь в здоровом теле. «Не напрягайся, не поможет. Ты всё равно слишком худая и блеклая, поэтому и брюзжишь, как бабка, про учёбу, порядочность и тому подобную фигню», – всплыли в памяти Марины слова сводной сестры, заставив в который раз почувствовать укол в сердце. Она самой себе боялась признаться в том, что боится того, что Ольга права, и её никто не полюбит, а одиночество страшило. Временами Марина внимательно рассматривала себя в зеркало, пытаясь отыскать положительные аспекты собственной внешности, но получалось плохо. Ей не нравилось слишком многое: серые тонкие волосы, грудь первого размера, узкие бедра, бледная кожа с веснушками. Бабушка говорила, что у неё ноги танцовщицы, длинные и стройные, а ещё красивые зелёные глаза. Но достаточно ли этого для того, чтобы покорить мужское сердце? Марина хотела нормальную, крепкую семью и детей, мальчика и девочку. Она бы никогда не поступила так как мать с ними, и рожать планировала только по любви, а не для того, чтобы привязать к себе мужчину, да получать алименты.

– О чём хмуришься? – спросила бабушка, наблюдая за внучкой.

– Да по учёбе, – поспешно отозвалась девушка. – Скоро зачётная неделя.

– На твой день рождение хоть ничего не выпадает? – забеспокоилась бабушка. – Всё-таки восемнадцать лет исполнится, надо хорошо отпраздновать, чтобы запомнилось.

– Не знаю, пока нет расписания.

Если честно, то Марина обрадовалась бы в этот день самому тяжёлому зачёту. Во-первых, никаких ложных ожиданий, что мать приедет из Москвы. Во-вторых, отличная причина, почему она в очередной раз никого не приглашает из друзей. В-третьих, можно не демонстрировать перед бабушкой праздничное настроение, а просто сказать, что очень устала.

– Я твой любимый торт испеку, салатиков настрогаю, да курочку зажарю. Могу даже настойку у дяди Валеры взять, чтобы вы с друзьями хорошо посидели. Сама у Матвеевны сериалы посмотрю, да кости старым знакомым поперемываем.

«Осталось только заиметь этих самых друзей», – подумала Марина.

– Хорошо, если ты разрешишь Оленьке с вами посидеть, – проговорила бабушка и поспешно добавила: – но если нет, то ничего страшного, она с удовольствием к подружкам убежит.

«Или не к подружкам», – хмуро закончила Марина про себя. На днях она увидела, как сестрица прячет деньги под свой матрас. До этого тоже настораживающие обновки были, то кофточка, то брюки, то косметика дорогая. Ольга на вопросы фыркала и отвечала, что подруги у неё отличные, богатые и нежадные. Ерунда, конечно. Откуда таким «золотым девочкам» взяться в обыкновенном спальном районе и среднестатистической школе? Но Марина с расспросами лезть не стала, достало с сестрой лаяться… Но, видимо, придётся с Ольгой поговорить, пока она куда-нибудь не вляпалась.

«Только боюсь, что сестрица в обычной манере пошлёт меня куда подальше, типа не лезь, ты мне не указ, – вздохнула Марина. – И я бы рада не лезть, и, вообще, не иметь с ней ничего общего… Но расхлёбывать то неприятности потом нам с бабушкой… Если из-за этой заразы что-то с бабушкой случится, то я никогда это ей не прощу… Как и себе».

– Мариш, не обижайся на неё, глупенькая она, – тихо сказала бабушка, сжимая ладонь девушки. – Людочка точно такая же была в её возрасте…

– И совсем не изменилась, – отрезала Марина.

– Наверное, мы с Виктором что-то упустила в её воспитании, вот она и бежит непонятно зачем, а истинное счастье под носом не видит.

– Бабуль, давай не будем говорить ни о маме, ни об Оле. Лучше ты ещё раз мне расскажи, как выиграла конкурс песен.

Эти воспоминания приносили бабушке радость, а Марина и в сотый раз готова была их послушать, лишь бы видеть, как оживляются глаза родного человека. Иногда она представляла, как бы сложилась жизнь бабушки, если бы родители поддержали её, разрешили поехать в столицу и получить творческую специальность. Действительно ли они спасли её от дурной дороги или наоборот отрезали крылья? Хотя, глядя на мать, Марина склонялась к первому варианту. Лучше всю жизнь честно проработать на заводе, создать нормальную семью, вырастить детей, чем вести себя как бабочка из басни.

–//-

Ольга посмотрела на свои маленькие дешевые часы и хмыкнула, вспомнив бабушкины наказы: «Порядочные девушки после девяти вечера должны быть дома… Если бы я таковой являлась, то бы бегала в музыкалку, да корпела над учебниками как сестричка, чтобы получить хорошее образование, устроиться на работу, выйти замуж, взять квартиру в ипотеку, родить детей… А жить то когда? Я сейчас хочу модно одеваться, ходить по ресторанам, новый телефон. Пока молодая, надо кайфовать на полную катушку!».

Вечерние сумерки ещё не опустились. Тёплый воздух слегка холодил её кожу, прикрытую лишь трикотажной кофточкой с большим вырезом, да короткими, облегающими шортами. Одежда выгодно подчёркивала данные ей от природы соблазнительные формы, но совершенно не согревала. Хорошо, что в этом году середина мая выдалась аномально жаркой для Урала. Днём аж двадцать пять градусов было.

Ольге всегда нравилось выделяться, на всех утренниках в садике и мероприятиях в школе она с радостью выступала на сцене. Если честно, в душе она мечтала о карьере актрисы, певицы или танцовщицы, и не рядовой, а обязательно звезды. Только пробиться в гламурную жизнь без денег и связей невозможно, но она обязательно что-нибудь придумает… И в этом ей помогут мужчины. Она чувствовала их внимание. И в отличие от Маринки ей есть что показать и чем гордиться. В который раз, она подумала, как у одной женщины могли получиться столь непохожие дети? Отца сестрицы Ольга ни разу не видела, но считала, что та такой бледной молью в него уродилась.

«Что-то сегодня совсем нет никого подходящего. – Ольга горестно вздохнула. – Завтра ещё контрольная по математике. Потом опять пыхтеть над учебниками, готовиться к тестированию. Бабушка, говорит, мне надо в техникум идти, получить рабочую специальность, а не просиживать в школе до одиннадцатого класса. Типа, там и учиться легче и специальность рабочая, без куска хлеба не оставит. Маринке она совсем другое пела. Типа она умная, а я дура, какой мне институт… Я им ещё покажу, чего стою! В современном мире главное это не мозги с трудолюбием, а наглость… и много-много денег!».

– Что уставилась? – себе под нос пробурчала Ольга, глядя на степенную женщину, неодобрительно косящуюся на неё.

«Гуляй со своей маленькой пушистой шваброй, а я тут дальше сидеть буду, – мысленно огрызнулась она. – Осуждаешь? Как хочу, так и одеваюсь! Я свободный человек! Что хочу, то и делаю! Своих детей воспитывай! А я сама по себе. Мама печётся о собственном благополучии и старательно покоряет Москву, точнее окучивает очередного мужика с деньгами на создание крепкой ячейки общества. Зря она с этим браком заморачивается, главное, чтобы тебя содержали, а не штамп в паспорте. Вот была она замужем за моим отцом и что? Ничего. Точнее сначала всё было нормально. Мама оставила Маринку на бабушку, тогда они ещё с дедушкой жили в Первоуральске, переехала в двухкомнатную квартиру в Екатеринбурге к перспективному и любящему мужчине, родила меня. Первые годы я не помню, но, судя по фотографиям, они были счастливыми. Когда мне исполнилось пять лет, папа нашёл нового партнёра, и его бизнес по продаже автозапчастей пошёл в гору. Отец принялся вести праздную жизнь, в которую жена с ребёнком не очень вписывались. Сначала он каждый вечер приходил домой после «переговоров», а потом стал пропадать на недели, но всегда возвращался с подарками. Этакий воскресный папа и муж. Мама, конечно, плакала, но разводиться не планировала, возвращаться в маленький город к родителям ей не хотелось куда сильнее, чем терпеть загулы супруга. Так бы всё и продолжалось, но отец вдруг встретил ту единственную, не очень красивую, но с отцом-депутатом, и бросил нас. Напоследок, однако сделал широкий жест и оставил квартиру. В тот год умер дедушка, и мама перевезла бабушку с Мариной к нам. С тех пор мне пришлось делить комнату с сестрой, и терпеть её нравоучения. Она словно сразу старухой родилась, вся такая правильная и нудная. Хорошо, что мама так и не сподобилась забрать её к нам раньше, а лучше бы вообще не забирала».

Солнце клонилось за горизонт. Ольга уже два часа сидела, устроившись на железной трубе, выкрашенной в нарядный синий цвет и ограждающей несуществующий газон рядом с панельной девятиэтажкой. Она щёлкала жареные семечки, купленные у бабулек, и ждала…

Мамочки с колясками, старушки с палочками и сумками, шумные компашки молодёжи, ребятня с мячом. Вот, наконец, появился одинокий мужчина южной наружности. Лет сорок, не урод, но с пивным животом, на вид порядочный и одет прилично… по их меркам, то есть в спортивный костюм. Такие типы чаще всего на местном вещевом рынке точку держат, и денежки в их карманах водятся.

«То, что надо, – подумала Ольга, выбрасывая почти пустой пакет с семечками в урну. – Так грудь вперёд, ножку одну чуть вытянем, напускаем на лицо мечтательность, и вуаля, становимся крайне притягательны для престарелых ловеласов».

– Какая красивая девушка и одна, – произнёс мужчина, поравнявшись с ней.

Ольга чуть улыбнулась и кокетливо стрельнула серыми миндалевидными глазами. Бабушка говорит, они у неё красивые и выразительные. Раньше ради таких глаз, подвиги совершали… а сейчас самая большая удача не рыцаря найти, а спонсора.

– Одна… Вот скучаю.

– Может, прогуляемся? – предложил мужчина, в его глазах зажегся огонь предвкушения.

На его губах широкая улыбка, а взгляд голодный, оценивающий… Ольга мысленно усмехнулась: «Попался». Она давно не смущалась от мужского внимания, и оборачивала его себе на пользу.

– Знаешь, у меня есть предложение получше, – отозвалась Ольга. – Ты танцы любишь?

Мужчина удивлённо вытаращился, потом его взгляд скользнул к ней в вырез… Ольга выпятила грудь, давая рассмотреть получше. Ей есть чем гордиться. В шестнадцать лет – третий размер и кружевной лифчик без поролона.

– Есть такие особые танцы… а я как раз оттачиваю мастерство. Не хочешь посмотреть?

Ольга поднялась, подошла к мужчине почти вплотную, повернулась, затронув бедром и, оттопырив маленький задний карман на шортах, томно выдохнула:

– Только всё должно быть по-настоящему, как в клубе… Положи в кармашек тысячу.

Мужчина задышал чаще. Она чувствовала, как он шарит по карманам в поисках заветной бумажки, покупающей удовольствие. Возможно, дома его ждёт жена, дети.

«Какие же они все похотливые козлы, – подумала Ольга. – Хотя мне это на руку… Только тут главное объект правильно выбрать, чтобы заработать и самой не пострадать. Здесь чуйка нужна… хоть что-то полезное от мамки получила».

– Тут две тысячи, – прошептал мужчина ей на ухо, обдав жарким дыханием. – Надеюсь, ты будешь… – Он сделал многозначительную паузу, – танцевать усерднее.

Его слова, пропитанные похотью, растекались по телу, словно мерзкий жир, но Ольга научилась заталкивать поглубже не только бабушкино воспитание, но и собственную брезгливость.

– Окей! – ответила Ольга, разыгрывая жизнерадостную глупость, словно она была согласна на всё или не понимала недвусмысленных намёков. Тут каждый субъект трактовал её поведение по-своему.

– Тогда пойдём ко мне. – Мужчина обнял её за талию и потянул за собой.

«Значит, не женат, или родных отправил к родственникам на родину», – резюмировала Ольга, продолжая игру в абсолютную дуру:

– А разве у вас есть всё необходимое?

Мужчина опять подвис. В глазах непонимание с лёгкой досадой. Хорошо, что нет ни капли раздражения. «Кажется, сегодня я всё же подзаработаю», – мысленно возликовала Ольга и воодушевлённо защебетала:

– Для танцев нужно соответствующее пространство, музыка и пилон, это палка такая, – пояснила Ольга, глупо хихикнув для поддержания образа. – У меня ключи от подвала есть. Вот, от этого! – Она показала рукой на первый подъезд панельной девятиэтажки, вокруг которой и крутилась.

Ключ она достала у сантехника-выпивохи, с которым заключила взаимовыгодный договор. Она раз в неделю приносила бутылку водки, а он за это сделал дубликаты, как от самого подвала, так и нескольких комнат, где кто-то пытался оборудовать студию танцев. Они с подругой Олеськой по очереди скидывались на жидкую валюту, да водили клиентов. «Зараза она, – в который раз подумала Ольга. – Мне от силы час, полтора за вечер надо, а она целую ночь работает, а платим одинаково… Хотя то, что она делает, я не могу». Именно Леська натолкнула её на эту подработку, точнее, она подбивала её на совсем другое, но Ольга придумала свой путь, чем и гордилась. «Да, кто тебе за такое платить будет? – неизменно фыркала подружка. – Давай лучше тандем замутим, от меня постоянные клиенты, которые платят щедро, а мают мало». Кажется, она до сих пор не верила, что Ольге удаётся проворачивать свою нехитрую схему.

– Ну, так как, пойдём?

– Пойдём, – согласился мужчина и, не удержавшись, хлопнул её по попе.

– Что вы делаете? – притворно возмутилась Ольга и добавила: – Настоящая стриптизёрша руками себя трогать не даёт.

– А ты настоящая? – усмехнулся мужчина.

– Очень к этому стремлюсь.

Дверь в подвал открылась без скрипа. Она специально за этим следила. Привлекать внимание и неудовольствие жильцов первых этажей не в её интересах. Спускалась Ольга всегда первой, чтобы не вызывать у мужчин опасений, сама при этом испытывала не самые приятные эмоции. Вдруг она ошиблась, и это садист или маньяк? Толкнет в спину или стукнет по голове, а потом станет резать на мелкие кусочки… «Блин, вот не надо больше новости смотреть, а то совсем пуганой стану, – решила Ольга. – Хотя, газовый баллончик приобрести стоит. Бережёного Бог бережёт».

– Проходи, – сказала она, открывая дверь в комнату и щёлкая выключателем.

Мужчина удивлённо огляделся. Наверное, думал, что она наврала про танцевальную студию. Ольга сама долго не верила в свою удачу. Как могла простаивать эта комната с пилоном и зеркалами? Ведь каждая девушка мечтает отхватить себе богатого мужика, и тут умение красиво танцевать лишним не будет.

Ольга кивнула мужчине на диван, который они с Олесей купили по дешёвке у богатого одноклассника. Его родители евроремонт делали, и старую мебель отдавали почти за бесценок.

– Надеюсь, тут клопов нет? – поинтересовался он, нехотя присаживаясь на предложенное место.

– Обижаешь, здесь всё по высшему разряду. Видишь, в углу маленький холодильник, там пиво имеется. Сто рублей бутылка.

– Я не пью… Раздевайся, не тяни время. Я хочу посмотреть на тебя.

– Какой ты нетерпеливый, – мурлыкнула Ольга, про себя же подумав: «Как быстро в полумраке подвала пропадает всё воспитание и условности. Надо бы получше озадачиться безопасностью. Идеально бы купить электрошокер, отличная штука, только как его достать».

Девушка подошла к старому магнитофону, быстро перепрятала две тысячи из кармана в один из подкассетников, а на втором нажала на «play». Полилась тягучая мелодия. Ольга отрешилась от всего, отдаваясь музыке. Она любила танцевать, и даже упросила бабушку отдать её в секцию. Правда, бесплатными оказались только русские народные танцы. Два года она честно отходила, а потом поняла, что скакать, задирая коленки, ей совсем не нравится. Потом Ольга занималась дома, копируя движения из клипов, и, кажется, у неё получалось. По крайней мере, на дискотеках на неё обращали внимание. Теперь вот осваивала стрип-пластику, опять же благодаря Интернету, да иногда ходила на бесплатные пробные уроки в фитнес-центры и студии танца.

Мужчина жадно ловил каждое движение молодого тела. Ольга чувствовала его желание даже на расстоянии. Ей льстила эта власть, но покусывал и страх. Она ощущала себя гимнасткой, идущей по натянутому канату, а внизу пропасть. Её движения должны завораживать, возбуждать, манить, но не давать ложных обещаний. В клубах девушек охраняют, а тут она один на один… конечно, у неё есть парочка уловок, чтобы остудить перевозбудившихся клиентов. Пока они срабатывали… но она всего несколько месяцев этим занималась. «Ещё немного накоплю денег на репетиторов, крутую школу танцев, ещё на шикарную фотосессию и брошу, точнее, перейду на новый уровень», – в очередной раз думала она, успокаивая страх и разжигая амбиции.

Адреналин, растворённый в крови, помогал Ольге с лёгкостью выполнять сложные элементы на пилоне. В одиночестве у неё никогда не получалось двигаться так, как при мужчинах. «Как исполнится восемнадцать, пойду в клуб работать и свалю от всей этой убогости, переду в центр, найду себе спонсора», – думала она, плавно кружась и показывая своё тело в выгодном свете.

Ольга считала, что честно отрабатывает полученные деньги. Она узнавала, сколько за приватный танец мужики в барах отваливают. Конечно, девушка догадывалась, что многие в этом подвале надеются на большее, но ведь это их проблемы? Она их не обманывала.

– Раздевайся! – приказал мужчина. – Я хочу посмотреть на тебя!

«Нашёлся тут повелитель, – подумала Ольга, тряхнув осветлёнными волосами. – Вот для кого я движения разучиваю, номер ставлю? Нет в этих обывателях никакого чувства прекрасного. Хорошо хоть на сценические костюмы решила не тратиться».

– Обязательно, но во втором танце. Удовольствие острее, если не торопиться.

Он хмыкнул и отозвался:

– Похоже, у тебя богатый опыт… Ладно, валяй свою программу, отрабатывай деньги.

«Да разве это деньги», – фыркнула девушка про себя, но мужчину одарила улыбкой. Клиенту претензии не высказывают.

Под следующую мелодию Ольга красиво избавилась от одежды, оставшись в красивом ярко-красном кружевном белье, на которое она бухнула приличную сумму. Ей нравилось ловить своё отражение в зеркалах. Хорошо, что оставшаяся часть помещения тонула в полумраке, особенно диван. Девушке совсем не хотелось знать, что там происходит, когда она танцует.

– Подойди ко мне, – раздался его хриплый голос. – Я хочу тебя. Скажи сколько?

По её спине прошли ледяные мурашки. И дело было не в прозвучавшем вопросе, он то как раз звучал довольно часто. Ольгу начал смущать сам мужчина, в нём что-то неуловимо изменилось.

– Простите, но за остальным к моей подруге. Она как раз должна подойти через минут пятнадцать.

Олеся, или просто Леська выходила на работу к одиннадцати. Подружка была старше её на два года и настолько же опытнее. Её девиз: «Любой каприз за ваши деньги». Вообще, в жизни Леськи очень многое значила цифра два: самая распространенная оценка в её дневнике, два раза оставалась на второй год, два аборта.

– Так не пойдёт, – зло отозвался мужик. – Решила меня на деньги кинуть? Твои кривляния две тысячи не стоят?

«Надеюсь, Леська придёт вовремя, – подумала Ольга, чувствуя нарастающий страх. – Неужели я ошиблась, и мужик небезобидный женатик? Так главное держаться спокойно и уверенно».

– Я две и не просила. Сейчас отдам вам сдачу.

Для таких случаев у них с Леськой была сделана заначка в ключнице, которую повесили перед входом в комнату.

– Не утруждайся, я сам возьму то, что ты так рекламировала.

Секунда, и Ольга оказалась прижатой к бетонной стене. В нос ударил неприятный запах изо рта, потные мужские руки скользили по её коже словно слизни. От отвращения у неё резко отступил страх, и поднялась злость. Ольга бы с радостью применила уроки самообороны, если бы была возможность, а так ей оставалось только прошипеть:

– Пакли свои от меня убрал, если проблем не хочешь. Здесь камера стоит, а я несовершеннолетняя. Догоняешь к чему веду?

Этими аргументами она уже двух слишком ретивых любителей танца остужала. Никому не хочется загреметь в тюрьму.

Мужчина замер и чуть ослабил напор, чем Ольга молниеносно воспользовалась, резко дёрнулась, отталкиваясь от стены, и ударила по причинному месту. Мужчина разразился нецензурной бранью, а девушка устремилась из подвала.

– Стой, с…! Я найду тебя, слышишь, ты ещё пожалеешь!

Ольга вылетела на улицу, но убежать далеко не удалось, она со всей силы врезалась в худого парня-очкарика лет двадцати. Он то на ногах устоял, а вот Ольга брякнулась на пятую точку. От боли и обиды у девушки брызнули слёзы из глаз. Парень изумлённо смотрел на неё и молчал.

– Дай руку, – проворчала Ольга, только сейчас осознав, как выглядит. – Что никогда девок в нижнем белье не видел?

Парень мотнул головой, покраснел, и наконец помог ей подняться. В этот самый момент из подвала выбежал взбешенный мужик. По инерции он сделал пару шагов к девушке, но потом одумался, и ушёл прочь, напоследок наградив многообещающим взглядом.

«Как же я так лопухнулась?! Похоже придётся на некоторое время свой бизнес бросить, – вздохнула Ольга и поковыляла обратно в подвал. Каждый шаг отдавался болью в копчик. – Надеюсь, этот урод деньги не прикарманил и ничего не разгромил. Иначе мне ещё от Леськи истерику выслушивать».