Ирина

Антон Галиулин

Ирина

Две девушки шли по тротуару. Парень, что шёл напротив них, крепко сжимал белый пакет, в котором лежала то, чем он сегодня перекусит. Не то чтобы он шёл, а скорее волочился, словно мертвец, чуть сгорбившись и почёсывая щетину на лице. Чем ближе девушки подходили, тем сильнее ему становилось плохо. Парень находил этих девушек красивыми: прекрасные длинные ножки в шёлковых чулках, коротенькая юбка, которая была слишком открытая для них, и такой же откровенный макияж – не слишком яркий, чтобы смело можно было сказать, что эти девицы лёгкого поведения. Осмотрев лица девушек, в голове парня закралась мысль: он никогда не познает те чувства, что испытывает парень, когда его обнимает девушка, когда она нежно целует его в щёку. Сколько он себя помнит – в школе, в университете, с ним даже никто не здоровался. Не то чтобы к нему подошла девушка и решила познакомиться. Его все сторонились. Как обычно, когда он вспоминает своё прошлое, по его мнению, это стыдливые воспоминания, про которые лучше забыть. Парень схватился за голову и начал приговаривать про себя, словно кто-то заставляет его произносить слова.

– Уйди! Уйди! Уйди!

И как по чему-то приказу воспоминания сгинули в пучине других таких же, сотни стыдливых воспоминаний. А тем временем расстояние между парнем и девушками осталось несколько шагов. Парень, нахмурив свои густые брови, словно ребёнок, который провинился перед родителями, отвернулся в сторону, как бы обратив на что-то внимание, и, слегка наклонив голову вниз, но взглядом, боковым зрением, он смотрел на девиц и ждал, когда они наконец пройдут. Иногда его взгляд был направлен на небольшой сквер и на бродячих собак, которые спокойно нежились на солнышке. Пройдя мимо, парень вновь повернул голову и смотрел только вперёд. Он сам не мог объяснить, в том числе и самому себе, почему он так себя ведёт. Ускорив свой шаг, парень направился к парку. Возле ворот на бетонной стене было написано фломастером.

– Шлюха на час. 300 рублей.

Была ли это шутка? Или же кто-то решил торговать своим телом? Объявление заинтересовало его, но без лишнего фанатизма, в веру того, что хоть так у него будет девушка. Пройдя мимо, парень сел на ближайшую лавочку, где поменьше народу. Из пакета он достал бутылку минеральной воды и две булочки. Иногда парень приходил в парк ради того, чтобы на природе перекусить. Он надеялся, что к нему в этот день не будут приставать ни психи, ни сектанты, а просто перекусит и всё. Так бы могло произойти, но ему на глаза попалась молодая парочка, страстно целующиеся и обнимающиеся парень и девушка. Парень тяжело выдохнул.

– О, Господи, как же задолбало всё это, – ворчливо проговорил он.

Он хотел просто перекусить в тишине, но как тут перекусишь, когда всюду кто-то мешает? Он достал свой старенький телефон и посмотрел на время. Время обеда подходило к концу. Его начало раздражать такой расклад дел. Парень в гневе сложил всё вновь в пакет и выбросил, затем неторопливо отправился на работу. Старая, затёртая надпись круглосуточного магазина красовалась над магазином: "Снежинка". Вальяжной походкой из магазина вышла женщина, слегка крупноватая, но не сильно запустившая своё тело. В тёмных сапожках она ступала по ступенькам небольшой лестницы. Когда ещё парень только начал работать здесь, ему казалось, что хуже, чем просто терпеть окружающих тебя людей, быть не может. Закинув рыжую косичку за спину, женщина нахмурила брови.

– А ты чего не на работе? А ну, мигом разбирать коробки!

Антонина Сергеевна не привыкла к тому, что всё не идёт, как ей надо. Парень не опоздал, он пришёл как раз вовремя, и отчитывать его не имеет смысла. Испуганно он дёрнулся, затем забежал в магазин. А там остальные работники суетливо бегали туда-сюда. Ботинки топали с характерным звуком, словно марш солдат, а кроссовки со скрипом шоркали по плитке. Работа кипела. Он не знал, с какого места подступиться и влезть в конвейерную и оживлённую работу. Позади парня Антонина Сергеевна захлопнула дверь, словно ожидая хоть какого-то наказания. Он стоял неподвижно, лишь моргая.

– А ну, мигом за работу!

Через свою оранжевую майку тут же побежали мурашки, а в воздухе завеяло холодом. Словно по команде парень развернулся и, как все, встал за раздачей коробок. Коробки были не тяжёлыми, он мог взять сразу три, а то и четыре коробки, но он решил не выделяться. Очертания злобных глаз смотрели на него. Машинально он уже хотел бросить всё и заявить им всем, кто смотрит на него, наблюдает за ним, но он решил поступить по-другому, а вернее, не обращать на них никакого внимания, прямо как в школе, когда его задирали хулиганы. Он привык просто терпеть. Даже если хочется взять и ударить по наглой роже. Словно зуд, который никак не унять. Хочется зажать кулак и нанести удар. Помотав головой, дурные мысли шли прочь. И словно запрограммированный робот, он продолжал путь по отделам магазина, проходя между полками. То и дело он нарывался на конфликт. Каждый второй работник, будь то парень или девушка, каждый из них как бы случайно задевал его плечом. Ему даже показалось, что, может быть, всё это случайность. Но каждые одна-две минуты таких толчков было уже не случайностью. Где-то в груди, он не знал где, у него начало гореть словно от огня. Его начало раздражать такое поведение других работников. Пальцы рук, которые держали коробку, слегка помяли края коробки с конфетами. Он не сразу заметил, что натворил. По рядам с продуктами, словно надзиратель, стала бродить солдатским шагом Антонина Сергеевна. Парень мигом положил коробку на пол, раскрыл её и стал раскладывать упаковки конфет по полочкам. Антонина Сергеевна остановилась как раз возле его отдела, где он работал.

– Работаешь. Да!

Парень, хоть по нём и не скажешь, но он боялся Антонину Сергеевну. Даже просто смотря на неё, кровь стыла в жилах. Она всегда смотрела на всех суровым взглядом, похожим на взгляд голодного зверя. Широкие плечи, переходившие в крупные бицепсы, а затем в плотные и крупные кулаки, ничуть не соответствовали женскому телу. Парень ничего не ответил ей, а лишь молча продолжил работать.

– Бегом за кассу! Нам людей не хватает!

– Хорошо.

Вот же сука, подумал он, проходя мимо рядов. Сегодня ему никак не хотелось работать за кассой. Это надо контактировать с людьми, разговаривать с ними, дышать одним с ними воздухом. А если кто-то из старых знакомых узнает его… Больше всего он не хотел встречи с ними. Очереди за кассой шли своим чередом, а время подходило к тому, чтобы уже собираться домой. Один из последних посетителей всё же оказался тем человеком, которого он не хотел видеть.