Замуж за босса. Укрощение строптивой

– Я сделал что-нибудь такое, что было тебе неприятно?

Он продолжает допрос, сосредоточенно глядя на дорогу.

– Нет, Дмитрий Алексеевич. Это был внезапный порыв, я не собираюсь вам в будущем об этом напоминать. И тем более, кому-нибудь рассказывать.

Он поворачивается и скользит по мне хмурым взглядом.

– И что мне делать теперь с тобой, Юля?

Пытаюсь мысленно переключиться в рабочий режим, но после такого ошеломляющего оргазма это задача едва ли выполнимая.

– У меня зачеты и защита курсовой. И Герман, наверное, уже приехал…

Раздаётся трель мобильника. А вот и Гера! Как чувствовал прям, что нужно позвонить!

Остаток пути мужчины обсуждают рабочие вопросы. А я тихо радуюсь, что внимание босса переключилось.

Жутко неловкая ситуация.

Но я всё же нахожу себе оправдание.

Если бы Довлатов не был близким другом Сониного мужа… Если бы мы не встретились при очень непростых обстоятельствах, которые, можно даже сказать, нас сблизили… Я бы сейчас умерла от стыда и презрения к себе!

Но всё гораздо сложнее.

Мои чувства к этому мужчине – словно уголёк, который тлел, тлел тихонько три месяца, почти не напоминая о себе. Но стоило нам встретиться снова… и вспышка!

Со мной всё понятно. Но что произошло с ним?

Фигура у меня красивая, да. Но не настолько, чтобы у такого мужчины, как Довлатов, могло снести крышу. Уверена, все его женщины – сплошь красотки.

Так в чём же дело?

За размышлениями проходят пол часа.

На парковке отеля нас встречает Герман. Благодарно мне улыбается и вываливает на босса еще большую кучу информации, чем выдал по телефону.

Мужчины направляются к коттеджам.

– Дмитрий Алексеевич, так можно мне вернуться в Москву? – я пытаюсь перекричать завывающий ветер. – Я вам больше не нужна?

Он оборачивается.

– Нужна, Юля. Мы не закончили.

Цепенею от того, что мне приходит на ум. Не закончили то, чем занимались в его машине? Или он что-то другое имеет в виду?

– Я за своей одеждой в СПА, – блею, как овца.

– Хорошо, иди.

Разворачиваюсь и, подтягивая сползающие штаны, бегу к бассейну. Там в раздевалке должны были уже высохнуть мои джинсы с блузкой.

Ну и что мне делать дальше? В смысле, как добираться отсюда в город? Да ещё в такую ужасную погоду!

Чтобы связаться с Альбиной, мне нужен мой телефон. А он в сумке в коттедже.

Придётся возвращаться к Довлатову, ничего не поделаешь. А я бы предпочла отложить разговор с ним хотя бы на пару дней.

Захожу в дом и сразу натыкаюсь на Германа. При ярком свете его лицо выглядит сероватым, с тёмными кругами вокруг глаз.

– Как доченька?

– Спасибо, обошлось, – он улыбается. – Перепугались мы, конечно!

– Гер, как мне добраться отсюда домой?

– Никак. Дмитрий Алексеевич сказал, что завтра поедем вместе. Самая главная встреча, ради которой мы здесь – через пол часа. Переночуем и утром пораньше в Москву. Неужели я посплю несколько часов? – он мечтательно вздыхает.

Ладно. Ничего не поделаешь. Сейчас провожу их на эту встречу, сделаю себе чаю и бутеров побольше, и сяду зубрить.

Минут через двадцать Довлатов с Германом спускаются вниз. Босс в чёрных брюках и белоснежной рубашке. Зависаю, не донеся кружку до рта. Как можно быть таким идеальным?! Аж злит! В гостиной прохладно, и я решила остаться в купленном днём спортивном костюме.

Смотрим друг на друга. Он поправляет запонки, я максимально несексуально откусываю бутерброд.

В этот момент в комнату входят еще двое – Хилькевич и элегантная, божественно прекрасная Марго. Вот такую любовницу положено иметь успешному богатому мужчине. Я явно не дотягиваю.

– Дим, на минуту… – говорит Хилькевич, и они уходят в кабинет.

Марго окидывает меня снисходительным взглядом:

– Тебя, конечно же, на переговоры не берут.

– Конечно нет. И не очень понятно, зачем там ты.

– Не расслабляйся, Прохорова. Мой отец договорился с Дмитрием Алексеевичем, и моим наставником будет он. Ясно?

Что-то я очень сомневаюсь, что нашему боссу кто-то рискнёт диктовать условия. Даже такой пуп земли, как отец Марго. Ну а там, кто знает?

– Я-то не расслабляюсь. У нас зачёт и экзамен, ты не забыла? Двоечница.

– Ты рот свой захлопни! Собачий доктор! Зачем тебе юридический, я не пойму?!

– Чтобы отсудить у тебя пару десятков миллиончиков за унижение чести и достоинства, – откусываю бутерброд снова и запиваю чаем.

Она выпучивает красиво накрашенные глаза:

– Мечтай, слабоумная!

– Послушай, Марго! Если не отцепишься от меня, я придумаю что-нибудь подейственнее, чем макнуть тебя в бассейн!

Она открывает и закрывает рот, словно рыбка, выброшенная на берег.

– Так это ты подговорила…

– Кто знает, кто знает…

– Юля, я предупреждал! – раздаётся сердитый голос босса.

Вот чёрт! Во всём Юля виновата! Марго торжественно улыбается.

Умолкаю. Мне всего-то и надо – продержаться здесь до утра. Поесть бы ещё чего-нибудь нормального.

Они вчетвером выходят. Я провожаю взглядом Марго в приталенном брючном костюме, который ей очень идёт. И вздыхаю горестно.

Она родилась с серебряной ложкой во рту. А мне понадобится много лет упорного труда, чтобы позволить себе то, что есть у неё. Она уверена в себе и ничего не боится. И муж у неё будет если не Довлатов, то кто-то из их круга.

А таких, как я – тайком тискают в машине.

Зачем я снова обо всём об этом думаю?!

У меня обязательно всё будет! И любимая работа, и свой уютный дом и семья!

Ну а пока нужно в лепешку разбиться, но сдать эту чертову сессию на отлично!

Шмыгаю носом и вытираю рукавом слезинку.

Хлопает дверь. Довлатов что-то забыл.

Провожаю его взглядом до кабинета и обратно.

Не ожидаю от него ничего такого… но он вдруг наклоняется ко мне и легонько целует в губы.

– Занимайся. Я вернусь, и мы продолжим.

И выходит. А минут через двадцать официант из ресторана приносит ужин и целую гору пирожных.

Глава 11

Я так объелась, что штаны перестали быть свободными в талии. И спать хочется невыносимо, знания никак не укладываются в голове по полочкам.

Довлатов сказал: «Я вернусь, и мы продолжим». А я не уверена, что хочу продолжать. То есть, хочу, конечно, но не так. Не мимоходом, потому что подвернулась ему под руку.

Гера мечтал выспаться? Значит, нужно уступить ему вторую спальню наверху. А я останусь в гостиной. Не будет же босс меня домогаться здесь, где нас в любой момент смогут застукать?

Дорогу домой завтра как-нибудь уж переживу. А дальше… постараюсь не попадаться Довлатову на глаза, и он забудет о случившемся. Можно, в конце концов, перевести всё в шутку.

Я занималась зубрёжкой до полуночи и уснула, так никого и не дождавшись. Проспала до самого утра крепко, без сновидений.

Будильник прозвенел, будто пора на работу. Но, едва открыв глаза, вспоминаю – вся моя работа здесь, ехать никуда не надо.

До экзамена остались сутки.

Сверху доносятся мужские голоса. Интуиция подсказывает, что меня ждут не самые спокойные часы.

Встаю, потягиваясь. И смиренно иду умываться.

– Как спалось? – интересуется босс, проходя мимо ванной первого этажа.

Голос совершенно бесцветный и безвкусный. Никакой. И непонятно по тону, в каком настроении пребывает биг-босс.

– Хорошо, спасибо, – отвечаю, не вынимая зубной щётки изо рта. – И за пирожные тоже.

Довлатов вдруг заглядывает в ванную и спрашивает:

– Хочу выехать пораньше. Может, позавтракаем в городе?

И это не вопрос, раз он уже одет и готов ехать хоть сейчас.

Позади него маячит сонный, зевающий Герман.

Минут через двадцать, заскочив в кафе, бегу к стоянке.

Босс уже за рулём. Герман на пассажирском.

Перехватываю удобнее сумку и стаканчик с кофе, лезу назад.

Это хорошо, что мне не придётся час сидеть рядом с Довлатовым. И так не по себе после вчерашнего.

– Пристегнись, – тут же летит приказ.

– Угу, допью и…

– Юля.

Да блин! Вот пристал!

Демонстративно натягиваю ремень безопасности и сую железяку в дырку. Она не защёлкивается, ну и ладно. Пока руки заняты стаканом, буду ехать так, потом поправлю как положено.

– Ты решила ошпариться еще раз? – не унимается босс.

Вот теперь понятно, что он не с той ноги сегодня встал. Хорошо хоть Герман благоразумно помалкивает.

– Кофе разбавлен холодным молоком, Дмитрий Алексеевич.

Короткий хмурый взгляд на меня в зеркало. Потом снова на дорогу. Поехали.

Откидываюсь в удобном кресле, делаю глоток и пристраиваю стакан на подлокотнике.

Машина выезжает на лесную дорогу и начинает быстро набирать скорость.

Меж высоченных стволов мелькает восходящее солнце, лучи пробиваются сквозь листву. Какие тут места красивые! Первозданный, дикий лес! Ну а где ещё строить элитный загородный комплекс для богатеев?

И пары минут не проходит, как безмятежность утреннего леса нарушают громкие хлопки.

Я цепенею, поняв, что это такое.

Стекло с водительской стороны в миг покрывается трещинами.

– Юля, на пол! – орёт босс. – Быстро!

Смотрю, словно в замедленной съёмке, как Гера в ужасе прикрывает голову обеими руками и сползает вниз. Как вместе с еще одним хлопком какая-то невидимая сила толкает Довлатова.

В него стреляют!!!

Падаю на сидение, опрокинув дурацкий стакан, и визжу, что есть мочи.

Но через секунду жуткий удар заставляет умолкнуть.

Кажется, моё тело расплющило о кресло спереди, с такой силой я на него налетела.

Грохот, скрежет, крики!

Сильнейшая боль, дикий страх и потребность бежать и прятаться…

Сжимаюсь в комок, боясь шевельнуться. Но чьи-то сильные руки безжалостно выволакивают и толкают в мокрую от росы траву.

Улавливаю движение рядом, и сердце останавливается от ужаса. Но это Гера.

Пытаюсь поднять голову и осмотреться. Но успеваю понять только, что машина врезалась в дерево.

Довлатов прижимает меня к земле и наваливается сверху.

Зачем?!!! Мне и так дышать, почему-то, очень больно! Но не сопротивляюсь.

Со стороны дороги слышится визг шин. Двери хлопают, и к нам бегут какие-то люди.

Я не понимаю, их нужно бояться?

– Они нас убьют? – заикаясь, спрашиваю Довлатова.

– Нет.

Врёт. Откуда ему знать?

Пожалуйста, пусть он им помешает! Не даст нас застрелить!

Обещаю, я буду слушаться его во всём! Никогда не буду спорить! Боже! Умереть в девятнадцать! Так и не получив высшее! Девственницей!

– Ну и приоритеты у тебя… – тихо говорит Дмитрий.

Поднимаю голову и впервые за утро вижу улыбку на этом красивом, мужественном лице. И едва могу удержаться от вопля. На белоснежной футболке растекаются алые пятна.

– Дима.. ты… у тебя там… – никак не получается закончить фразу.

Вокруг нас уже суетятся какие-то люди, что-то обеспокоенно спрашивают, куда-то звонят.

– Девственницей ты не умрёшь, лично прослежу, – заверяет Довлатов, с явным усилием скатывается с меня и падает в примятую траву.

Глава 12

– Почему Довлатов тебя кинулся спасать, а не меня? – задумчиво спрашивает Герман.

Мы сидим в просторном светлом холле больницы и ждём новостей о боссе.

Со мной врачи только что закончили. Я отделалась ушибами бедра и плеча. После волшебной инъекции ничего не болит, только в сон клонит. Неудобно –рука на перевязи.

И сколько мне нельзя будет ею шевелить? Сессию как сдавать без руки?!

Стону в голос!

– Нет, правда, Юль. Может, я о вас двоих чего-то не знаю?

– Да нет ничего такого…

– Он тебя своим телом заслонил от пуль.

А ведь действительно. Ещё до того, как появилась подмога в виде случайно проезжающих мимо людей, босс закрыл меня собой.

Ух! Сердце начинает колотиться чаще.

– Это он, наверное, под влиянием момента. Стресс, – пытаюсь найти объяснение.

– Ну-ну, – с подозрением косится Гера.

Он, в отличие от меня, был пристёгнут, и не пострадал. Так, пара синяков.

– Юлечка! – раздаётся женский крик.

Сонин звонкий голосок отскакивает от больничных стен. Она бежит ко мне, позади еле поспевает Андрей.

Поднимаюсь, покачиваясь, им навстречу. Лекарство превратило мои кости в пластилин, а мышцы – в желе. Но лучше так, чем терпеть сильную боль.

Обнимаемся втроём крепко, и стоим неподвижно минуту. Сестра начинает всхлипывать.

Она вообще из-за беременности чувствительная стала, чуть что – в слёзы.

– Всё обошлось, Сонь, только не плачь!

– Не буду, – она утирает мокрые щёки рукавом кардигана. – А что с Димой?

– Он у хирургов, у него пулевое ранение.

– Как пулевое? – Андрей меняется в лице. – В новостях информация прошла, что вы в аварию попали.

– Мы въехали в сосну, – киваю. – Остальное потом расскажу. Я бабуле еще не звонила, вдруг она увидит по телеку и узнает меня?

Герман прощается и уезжает к жене и маленькой дочке.

Пока мы разговариваем с бабушкой, Андрей идёт к врачам узнавать о состоянии Довлатова. И возвращаются они через минут десять вместе, в сопровождении молодого обаятельного доктора. Как я поняла, нас привезли именно в эту больницу не просто так, а именно к знакомому хирургу босса. Зовут его Виктор Юрьевич.

У Дмитрия Алексеевича тоже перевязана рука. Только левая.

Он видит меня и вымученно улыбается.

Понятно, что ему плохо. Походка нетвёрдая, морщится при каждом движении.

– Это обезбол, колоть каждые четыре часа, – врач передает Андрею бумажный пакет с лекарствами. – Или чаще, если будут сильные боли. Ещё антибиотики обязательно. О перевязке я всё рассказал, вызовешь медсестру. Как лечить милую девушку Юлию, тоже. Ты крови потерял много, это будет ощущаться в первые дни.

Начальник Довлатовской охраны и ещё какой-то чел встают по бокам от босса, готовые подхватить его в любой момент. Где вы раньше были, спрашивается?!

Мы прощаемся с добрым доктором и не молча идём к лифтам.