Полная версия
Мэты
Мар Де, Александр Коркуц
Мэты
Отец и мать
Эта история могла случится с любым, кто родился в самой большой, многонациональной стране мира. В начале 80х годов ХХ века самая большая страна была на подъёме. Пока ничего не предвещало скорого её громкого конца. Возможно, что-то знали в самом верху ЦК КПСС, но для большинства простых советских людей текла простая размеренная жизнь. Такая, как у родителей нашего героя – Сергея…
Его мать родилась в маленькой северной деревушке, которую и деревней сложно назвать. В понимании городского жителя, селькупы – а именно коренной селькупкой она и была – живут общинами в чумах, в быту схожи с чукчами, эвенками и другими народностями севера, несмотря на многовековую вражду между этими малыми народностями. Их быт обусловлен суровыми условиями крайнего севера с ограниченными ресурсами, оленеводством, охотой и рыбалкой в тёплые месяцы года. Жизнь на крайнем севере и около полярного круга всегда была не простой…
Не смотря на все сложности уклада, ей удалось получить образование учителя начальных классов и преподавать. Сначала в маленькой деревне, что находится на берегах реки Таз, а много позже, перебралась жить в Тюмень. Скромная и мудрая женщина, которых сотни на просторах России, в деревнях.
Отец, Сергея – тоже родился в деревне, но в тысячах километров от Ямала и вообще севера – в маленьком селе в Гомельской области, коих сотни по всему бывшему СССР. Отец Сергея любил природу. Поэтому, отслужив в ВДВ, пошёл работать в рыбхоз, а позже стал капитаном речфлота так случилось, что его из Белорусской ССР занесло на крайний север. Где он и познакомился с молодой сельской учительницей.
Эти события происходили в далёком уже 1979…
Татьяна, отучившись в Салехарде в училище на учителя начальных классов в начале 70-х отработав год, поехала в Ленинград, учится в Герцена, повышать свою квалификацию. Северная столица, сразу покорила девушку своею красотой и величием. Ленинград тогда, Петроград раньше, Петербург ещё раньше и сейчас был и остаётся городом, который тебя либо принимает, либо нет. Городом, который может подарить вдохновение или опустошить тебя, особенно, если ты не готов принимать переменчивую погоду, не любишь гулять по центру, наслаждаясь закатами и рассветами над Невой или Пулковскими высотами, невероятным простором залива. Красота северной столицы не только в его архитектуре, а ещё и в людях, в том числе и тех, кто иногда сходит с ума, депрессует, пеняет на погоду, а потом, если спросишь дорогу, тебя чуть ли не доведут до места назначения. И Петербург-Ленинград всегда отличался от других городов не только России-СССР, но и, пожалуй, мира. И дело тут не только, и не столько что здесь не подъезд, а парадная – даже в любой хрущёвке, не шаверма – а шаурма, не смотря на то, что некоторые считают, что это разные блюда (в принципе так и есть), поребрик и бордюр, булка, кура, да и много каких других слов в Ленинграде тогда и Петербурге сейчас, имеют несколько иное значение, чем в других регионах. Главное очарование Петербурга совсем не в этом. Петербург отличается от, пожалуй, всех других городов чем-то особенным, метфизическим, что заставляет в него возвращаться и возвращаться. И Петербург принимает всех, кто принимает его. В отличии от Москвы, которая, приняв тебя, может пережевать и выплюнуть, оставив ни с чем…
Позже Татьяна вернётся уже не в Ленинград, а в Санкт-Петербург с сыном. А сейчас, во второй половине 70х ей чуть больше 20 лет, она студентка одного из самых лучших педвузов огромной страны. Тогда и сейчас учителями начальных классов чаще всего были девушки. Мало какой мужчина способен понять детей младшего школьного возраста, а уж тем более донести до них какую-либо информацию. У женщин это получалось всегда лучше…
Отучившись три года в педагогическом, тогда ещё институте, Татьяна вернулась домой, на родной Ямал. Устроившись работать в школе в своём посёлке, пропустила через себя десятки чужих детей, которые словно стали её, говорят, что первая учительница – как мать. Ей, как и любой женщине, хотелось своего ребёнка. Ни в ВУЗе, ни в других местах Татьяне не удалось встретить того, с кем можно было бы создать семью.
Так было до начала 80х. Пока в Красноселькуп, где в местной школе преподавала Татьяна, не приехал молодой и красивый белорус Сергей. Отслуживший вначале 70х в ВДВ, а после армии отучившись на капитана речфлота его распределили в райцентр Ямало-Ненецкого АО – посёлок Красноселькуп. Работа была сезонной, но Сергею она нравилась, потому что платили хорошо, а зимой можно было охотится и ловить рыбу из проруби.
Татьяна и Сергей познакомились в поселковом клубе. Где оба в один из дней решили отдохнуть после трудового дня. Это был самый конец мая 1982 года, то самое время, когда на севере ещё не так жарко, но уже и не совсем холодно. Природа проснулась. Тайга в акватории реки Таз, которая вот только с месяц как освободилась ото льда, уже во всю кипела жизнью. В реке рыбы готовились к нересту.
В такую пору и познакомились родители Алекса. Они полюбили друг друга. Татьяна познакомила Сергейа со своими родителями, а он её со своими. Для этого они съездили в далёкую стоянку Олиных родителей, а после в Гомельскую область. Родственники поддержали выбор своих детей, дав благословение на брак.
Сергей и Татьяна сыграли две свадьбы. Одну по обычаям оленеводов-кочевников, а другую – как заведено в Гомельской области – за большим столом с кучей яств, стол от которых просто ломился.
Молодожёны зажили в посёлке Красноселькуп, что находится на берегу реки Таз в Ямало-Ненецкой Автономии Тюменской области. Тогда, в начале восьмидесятых годов он начал разрастаться, к 90м став посёлком городского типа.
Но это было позже. Через год после свадьбы Татьяна узнала, что беременна, и молодожёны стали ждать своего первенца. Салось подгадать таким образом свою беременность, что Татьяна успела выпустить свой класс в среднюю школу. Ничего не предвещало беды…
Сергей, отправившись в очередной рейс по реке – он работал тогда в речфлоте возил как экспедитор различные грузы из Красноселькупа в дальние деревни вверх и вниз по реке. Татьяна за пару лет брака уже привыкла что муж мог, уйдя на смену не возвращаться несколько дней. Река Таз спокойная, но длинная и извилистая и на ней иногда попадаются неизвестные омуты, к тому же, в июне 1984 года Таз разлился сильнее обычного, став большой полноводной рекой. Для опытного капитана, каким и был Сергей, это не было проблемой. Но в тот роковой день он перевозил с обходом одного чинуша из областной администрации. По сути, на корабле был шашлык, девочки лёгкого поведения и горячительные напитки. Чиновник предлагал всей команде воспользоваться его «добротой» и выпить за знакомство, что, естественно не понравилось капитану, досконально соблюдающему правила – служивший в ВДВ, лейтенант, который полюбил корабли, всегда соблюдал правила. И одним из правил было – никакого алкоголя на воде… В тот роковой день, волей случая, Сергей пренебрёг правилами. На пароходе, после нескольких выпитых бутылок горячительных напитков, начались приставания и угрозы чинуш к команде и, собственно, капитану. Боцман попытался успокоить разбушевавшихся пассажиров, за что получил кулаком в лицо, отключив его на несколько минут. Капитану не оставалось ничего, кроме как применить свою подготовку ВДВшника. К сожалению, один из пьяных чиновников, когда Сергей подошёл к старшему из пассажиров, оторвал доску от скамьи и огрел Сергея по голове, да так, что он упал за борт, а так как корабль продолжал движение и река в это время года разлилась, Сергей практически моментально утонул, уносимый течением и движением воды от винта теплохода, его закрутило и унесло под днище, а то, что Сергей получил доской по голове исключило возможность выплыть. Сергей моментально потерял сознание и не смог выплыть.Мэты
Отец и мать
Эта история могла случится с любым, кто родился в самой большой, многонациональной стране мира. В начале 80х годов ХХ века самая большая страна была на подъёме. Пока ничего не предвещало скорого её громкого конца. Возможно, что-то знали в самом верху ЦК КПСС, но для большинства простых советских людей текла простая размеренная жизнь. Такая, как у родителей нашего героя – Сергея…
Его мать родилась в маленькой северной деревушке, которую и деревней сложно назвать. В понимании городского жителя, селькупы – а именно коренной селькупкой она и была – живут общинами в чумах, в быту схожи с чукчами, эвенками и другими народностями севера, несмотря на многовековую вражду между этими малыми народностями. Их быт обусловлен суровыми условиями крайнего севера с ограниченными ресурсами, оленеводством, охотой и рыбалкой в тёплые месяцы года. Жизнь на крайнем севере и около полярного круга всегда была не простой…
Не смотря на все сложности уклада, ей удалось получить образование учителя начальных классов и преподавать. Сначала в маленькой деревне, что находится на берегах реки Таз, а много позже, перебралась жить в Тюмень. Скромная и мудрая женщина, которых сотни на просторах России, в деревнях.
Отец, Сергея – тоже родился в деревне, но в тысячах километров от Ямала и вообще севера – в маленьком селе в Гомельской области, коих сотни по всему бывшему СССР. Отец Сергея любил природу. Поэтому, отслужив в ВДВ, пошёл работать в рыбхоз, а позже стал капитаном речфлота так случилось, что его из Белорусской ССР занесло на крайний север. Где он и познакомился с молодой сельской учительницей.
Эти события происходили в далёком уже 1979…
Татьяна, отучившись в Салехарде в училище на учителя начальных классов в начале 70-х отработав год, поехала в Ленинград, учится в Герцена, повышать свою квалификацию. Северная столица, сразу покорила девушку своею красотой и величием. Ленинград тогда, Петроград раньше, Петербург ещё раньше и сейчас был и остаётся городом, который тебя либо принимает, либо нет. Городом, который может подарить вдохновение или опустошить тебя, особенно, если ты не готов принимать переменчивую погоду, не любишь гулять по центру, наслаждаясь закатами и рассветами над Невой или Пулковскими высотами, невероятным простором залива. Красота северной столицы не только в его архитектуре, а ещё и в людях, в том числе и тех, кто иногда сходит с ума, депрессует, пеняет на погоду, а потом, если спросишь дорогу, тебя чуть ли не доведут до места назначения. И Петербург-Ленинград всегда отличался от других городов не только России-СССР, но и, пожалуй, мира. И дело тут не только, и не столько что здесь не подъезд, а парадная – даже в любой хрущёвке, не шаверма – а шаурма, не смотря на то, что некоторые считают, что это разные блюда (в принципе так и есть), поребрик и бордюр, булка, кура, да и много каких других слов в Ленинграде тогда и Петербурге сейчас, имеют несколько иное значение, чем в других регионах. Главное очарование Петербурга совсем не в этом. Петербург отличается от, пожалуй, всех других городов чем-то особенным, метфизическим, что заставляет в него возвращаться и возвращаться. И Петербург принимает всех, кто принимает его. В отличии от Москвы, которая, приняв тебя, может пережевать и выплюнуть, оставив ни с чем…
Позже Татьяна вернётся уже не в Ленинград, а в Санкт-Петербург с сыном. А сейчас, во второй половине 70х ей чуть больше 20 лет, она студентка одного из самых лучших педвузов огромной страны. Тогда и сейчас учителями начальных классов чаще всего были девушки. Мало какой мужчина способен понять детей младшего школьного возраста, а уж тем более донести до них какую-либо информацию. У женщин это получалось всегда лучше…
Отучившись три года в педагогическом, тогда ещё институте, Татьяна вернулась домой, на родной Ямал. Устроившись работать в школе в своём посёлке, пропустила через себя десятки чужих детей, которые словно стали её, говорят, что первая учительница – как мать. Ей, как и любой женщине, хотелось своего ребёнка. Ни в ВУЗе, ни в других местах Татьяне не удалось встретить того, с кем можно было бы создать семью.
Так было до начала 80х. Пока в Красноселькуп, где в местной школе преподавала Татьяна, не приехал молодой и красивый белорус Сергей. Отслуживший вначале 70х в ВДВ, а после армии отучившись на капитана речфлота его распределили в райцентр Ямало-Ненецкого АО – посёлок Красноселькуп. Работа была сезонной, но Сергею она нравилась, потому что платили хорошо, а зимой можно было охотится и ловить рыбу из проруби.
Татьяна и Сергей познакомились в поселковом клубе. Где оба в один из дней решили отдохнуть после трудового дня. Это был самый конец мая 1982 года, то самое время, когда на севере ещё не так жарко, но уже и не совсем холодно. Природа проснулась. Тайга в акватории реки Таз, которая вот только с месяц как освободилась ото льда, уже во всю кипела жизнью. В реке рыбы готовились к нересту.
В такую пору и познакомились родители Алекса. Они полюбили друг друга. Татьяна познакомила Сергейа со своими родителями, а он её со своими. Для этого они съездили в далёкую стоянку Олиных родителей, а после в Гомельскую область. Родственники поддержали выбор своих детей, дав благословение на брак.
Сергей и Татьяна сыграли две свадьбы. Одну по обычаям оленеводов-кочевников, а другую – как заведено в Гомельской области – за большим столом с кучей яств, стол от которых просто ломился.
Молодожёны зажили в посёлке Красноселькуп, что находится на берегу реки Таз в Ямало-Ненецкой Автономии Тюменской области. Тогда, в начале восьмидесятых годов он начал разрастаться, к 90м став посёлком городского типа.
Но это было позже. Через год после свадьбы Татьяна узнала, что беременна, и молодожёны стали ждать своего первенца. Салось подгадать таким образом свою беременность, что Татьяна успела выпустить свой класс в среднюю школу. Ничего не предвещало беды…
Сергей, отправившись в очередной рейс по реке – он работал тогда в речфлоте возил как экспедитор различные грузы из Красноселькупа в дальние деревни вверх и вниз по реке. Татьяна за пару лет брака уже привыкла что муж мог, уйдя на смену не возвращаться несколько дней. Река Таз спокойная, но длинная и извилистая и на ней иногда попадаются неизвестные омуты, к тому же, в июне 1984 года Таз разлился сильнее обычного, став большой полноводной рекой. Для опытного капитана, каким и был Сергей, это не было проблемой. Но в тот роковой день он перевозил с обходом одного чинуша из областной администрации. По сути, на корабле был шашлык, девочки лёгкого поведения и горячительные напитки. Чиновник предлагал всей команде воспользоваться его «добротой» и выпить за знакомство, что, естественно не понравилось капитану, досконально соблюдающему правила – служивший в ВДВ, лейтенант, который полюбил корабли, всегда соблюдал правила. И одним из правил было – никакого алкоголя на воде… В тот роковой день, волей случая, Сергей пренебрёг правилами. На пароходе, после нескольких выпитых бутылок горячительных напитков, начались приставания и угрозы чинуш к команде и, собственно, капитану. Боцман попытался успокоить разбушевавшихся пассажиров, за что получил кулаком в лицо, отключив его на несколько минут. Капитану не оставалось ничего, кроме как применить свою подготовку ВДВшника. К сожалению, один из пьяных чиновников, когда Сергей подошёл к старшему из пассажиров, оторвал доску от скамьи и огрел Сергея по голове, да так, что он упал за борт, а так как корабль продолжал движение и река в это время года разлилась, Сергей практически моментально утонул, уносимый течением и движением воды от винта теплохода, его закрутило и унесло под днище, а то, что Сергей получил доской по голове исключило возможность выплыть. Сергей после удара потерял сознание и не смог выплыть. Боцман очнулся через пару минут после случившегося.Мэты
Отец и мать
Эта история могла случится с любым, кто родился в самой большой, многонациональной стране мира. В начале 80х годов ХХ века самая большая страна была на подъёме. Пока ничего не предвещало скорого её громкого конца. Возможно, что-то знали в самом верху ЦК КПСС, но для большинства простых советских людей текла простая размеренная жизнь. Такая, как у родителей нашего героя – Сергея…
Его мать родилась в маленькой северной деревушке, которую и деревней сложно назвать. В понимании городского жителя, селькупы – а именно коренной селькупкой она и была – живут общинами в чумах, в быту схожи с чукчами, эвенками и другими народностями севера, несмотря на многовековую вражду между этими малыми народностями. Их быт обусловлен суровыми условиями крайнего севера с ограниченными ресурсами, оленеводством, охотой и рыбалкой в тёплые месяцы года. Жизнь на крайнем севере и около полярного круга всегда была не простой…
Не смотря на все сложности уклада, ей удалось получить образование учителя начальных классов и преподавать. Сначала в маленькой деревне, что находится на берегах реки Таз, а много позже, перебралась жить в Тюмень. Скромная и мудрая женщина, которых сотни на просторах России, в деревнях.
Отец, Сергея – тоже родился в деревне, но в тысячах километров от Ямала и вообще севера – в маленьком селе в Гомельской области, коих сотни по всему бывшему СССР. Отец Сергея любил природу. Поэтому, отслужив в ВДВ, пошёл работать в рыбхоз, а позже стал капитаном речфлота так случилось, что его из Белорусской ССР занесло на крайний север. Где он и познакомился с молодой сельской учительницей.
Эти события происходили в далёком уже 1979…
Татьяна, отучившись в Салехарде в училище на учителя начальных классов в начале 70-х отработав год, поехала в Ленинград, учится в Герцена, повышать свою квалификацию. Северная столица, сразу покорила девушку своею красотой и величием. Ленинград тогда, Петроград раньше, Петербург ещё раньше и сейчас был и остаётся городом, который тебя либо принимает, либо нет. Городом, который может подарить вдохновение или опустошить тебя, особенно, если ты не готов принимать переменчивую погоду, не любишь гулять по центру, наслаждаясь закатами и рассветами над Невой или Пулковскими высотами, невероятным простором залива. Красота северной столицы не только в его архитектуре, а ещё и в людях, в том числе и тех, кто иногда сходит с ума, депрессует, пеняет на погоду, а потом, если спросишь дорогу, тебя чуть ли не доведут до места назначения. И Петербург-Ленинград всегда отличался от других городов не только России-СССР, но и, пожалуй, мира. И дело тут не только, и не столько что здесь не подъезд, а парадная – даже в любой хрущёвке, не шаверма – а шаурма, не смотря на то, что некоторые считают, что это разные блюда (в принципе так и есть), поребрик и бордюр, булка, кура, да и много каких других слов в Ленинграде тогда и Петербурге сейчас, имеют несколько иное значение, чем в других регионах. Главное очарование Петербурга совсем не в этом. Петербург отличается от, пожалуй, всех других городов чем-то особенным, метфизическим, что заставляет в него возвращаться и возвращаться. И Петербург принимает всех, кто принимает его. В отличии от Москвы, которая, приняв тебя, может пережевать и выплюнуть, оставив ни с чем…
Позже Татьяна вернётся уже не в Ленинград, а в Санкт-Петербург с сыном. А сейчас, во второй половине 70х ей чуть больше 20 лет, она студентка одного из самых лучших педвузов огромной страны. Тогда и сейчас учителями начальных классов чаще всего были девушки. Мало какой мужчина способен понять детей младшего школьного возраста, а уж тем более донести до них какую-либо информацию. У женщин это получалось всегда лучше…
Отучившись три года в педагогическом, тогда ещё институте, Татьяна вернулась домой, на родной Ямал. Устроившись работать в школе в своём посёлке, пропустила через себя десятки чужих детей, которые словно стали её, говорят, что первая учительница – как мать. Ей, как и любой женщине, хотелось своего ребёнка. Ни в ВУЗе, ни в других местах Татьяне не удалось встретить того, с кем можно было бы создать семью.
Так было до начала 80х. Пока в Красноселькуп, где в местной школе преподавала Татьяна, не приехал молодой и красивый белорус Сергей. Отслуживший вначале 70х в ВДВ, а после армии отучившись на капитана речфлота его распределили в райцентр Ямало-Ненецкого АО – посёлок Красноселькуп. Работа была сезонной, но Сергею она нравилась, потому что платили хорошо, а зимой можно было охотится и ловить рыбу из проруби.
Татьяна и Сергей познакомились в поселковом клубе. Где оба в один из дней решили отдохнуть после трудового дня. Это был самый конец мая 1982 года, то самое время, когда на севере ещё не так жарко, но уже и не совсем холодно. Природа проснулась. Тайга в акватории реки Таз, которая вот только с месяц как освободилась ото льда, уже во всю кипела жизнью. В реке рыбы готовились к нересту.
В такую пору и познакомились родители Алекса. Они полюбили друг друга. Татьяна познакомила Сергейа со своими родителями, а он её со своими. Для этого они съездили в далёкую стоянку Олиных родителей, а после в Гомельскую область. Родственники поддержали выбор своих детей, дав благословение на брак.
Сергей и Татьяна сыграли две свадьбы. Одну по обычаям оленеводов-кочевников, а другую – как заведено в Гомельской области – за большим столом с кучей яств, стол от которых просто ломился.
Молодожёны зажили в посёлке Красноселькуп, что находится на берегу реки Таз в Ямало-Ненецкой Автономии Тюменской области. Тогда, в начале восьмидесятых годов он начал разрастаться, к 90м став посёлком городского типа.
Но это было позже. Через год после свадьбы Татьяна узнала, что беременна, и молодожёны стали ждать своего первенца. Салось подгадать таким образом свою беременность, что Татьяна успела выпустить свой класс в среднюю школу. Ничего не предвещало беды…
Сергей, отправившись в очередной рейс по реке – он работал тогда в речфлоте возил как экспедитор различные грузы из Красноселькупа в дальние деревни вверх и вниз по реке. Татьяна за пару лет брака уже привыкла что муж мог, уйдя на смену не возвращаться несколько дней. Река Таз спокойная, но длинная и извилистая и на ней иногда попадаются неизвестные омуты, к тому же, в июне 1984 года Таз разлился сильнее обычного, став большой полноводной рекой. Для опытного капитана, каким и был Сергей, это не было проблемой. Но в тот роковой день он перевозил с обходом одного чинуша из областной администрации. По сути, на корабле был шашлык, девочки лёгкого поведения и горячительные напитки. Чиновник предлагал всей команде воспользоваться его «добротой» и выпить за знакомство, что, естественно не понравилось капитану, досконально соблюдающему правила – служивший в ВДВ, лейтенант, который полюбил корабли, всегда соблюдал правила. И одним из правил было – никакого алкоголя на воде… В тот роковой день, волей случая, Сергей пренебрёг правилами. На пароходе, после нескольких выпитых бутылок горячительных напитков, начались приставания и угрозы чинуш к команде и, собственно, капитану. Боцман попытался успокоить разбушевавшихся пассажиров, за что получил кулаком в лицо, отключив его на несколько минут. Капитану не оставалось ничего, кроме как применить свою подготовку ВДВшника. К сожалению, один из пьяных чиновников, когда Сергей подошёл к старшему из пассажиров, оторвал доску от скамьи и огрел Сергея по голове, да так, что он упал за борт, а так как корабль продолжал движение и река в это время года разлилась, Сергей практически моментально утонул, уносимый течением и движением воды от винта теплохода, его закрутило и унесло под днище, а то, что Сергей получил доской по голове исключило возможность выплыть. Сергей после удара потерял сознание и не смог выплыть. Боцман очнулся минут через пару минут после случившегося. На корабле лежало три спящих пьяных тела, капитана не было на судне. Прислушавшись и не услышав ничего, кроме шума мотора и воды о борт корабля, боцман принял решение вернуться в порт отбытия и доложить о случившемся на корабле.
Прошло около трёх часов, как пароход пришвартовался на пирсе в посёлке. Боцман по рации вызвал на корабль милицию, объяснив ситуацию. Так как было утро наряд приехал в течении пяти минут. Сержант Петров и лейтенант Смородинцев опросили всех оставшихся на корабле, задержав полупьяных членов ЦК области до выяснения причин. Боцман, наблюдая за всем происходящим, понимал, что сейчас, пока прошло не так много времени нужно организовать поиски и найти тело капитана, или его живого. Лейтенант, как старший в отряде попытался объяснить, что у него сейчас нет людей, чтобы организовывать поиски – всего в посёлке на тот момент было в штате милиции пять человек: лейтенант и сержант, капитан, майор и подполковник, начальник отделения. Капитан и майор улетели на дальнюю стоянку селькупов, где нужно было констатировать смерть одного из старейшин.
– Лейтенант, – сказал боцман, – ты же понимаешь, что мне нужно беременной жене Сергея сказать что-то про её мужа? А для этого, хотя бы попытаться найти, хоть что-то…
– Вить, конечно, понимаю, ну мне никак сейчас не организовать поиски, нужно сообщить в центр о случившемся, написать рапорт, что-то сделать с членами ЦК…
