ЦАРСИТИ: Хроники Риддла

Артём Чуков

ЦАРСИТИ: Хроники Риддла

ЦАРСИТИ

Хроники Риддла

Научно-фантастический, философско-интеллектуальный роман

с элементами киберпанка и социальной антиутопии

Артём Чуков

С искренней благодарностью филологу Елене Валит – за тщательную редактуру, внимательное отношение к орфографии, пунктуации и стилистике текста.

© 2025 Артём Чуков. Все права защищены.

Настоящее произведение является интеллектуальной собственностью автора. Полное или частичное воспроизведение, распространение, копирование, публикация или иное использование материалов без письменного разрешения автора запрещено.

Дата завершения рукописи: 25.02.2025 г.

Любые совпадения имён, событий и мест с реальными являются случайными. Все персонажи, описанные в книге, являются вымышленными.

Для связи с автором или получения разрешения на использование фрагментов текста, изображений и других материалов имеющих прямое отношение к произведению обращайтесь по адресу: artemchukov.com

Предисловие Автора

Приглашаю вас отправиться в путешествие сквозь страницы моего захватывающего романа – истории, которая исследует фундаментальные пределы сознания, влияние передовых технологий и сложную структуру общества. Всё это раскрывается через призму ярко выписанных персонажей из галактики Фелионосса, чьи судьбы переплетаются с человечеством Земли.

В далёкой галактике Фелионосса, на загадочной планете Царсити, власть измеряется не богатством, а знанием. Здесь тайны формируют судьбы цивилизаций, и лишь те, кто понимает скрытые силы Вселенной, могут подняться над остальными. В Ноктарионе, гигантском мегаполисе с населением в 45 миллионов алиоциан, элита ведёт опасную игру за власть и контроль.

Планета Царсити балансирует на краю надвигающегося кризиса сознания и шесть мощных характеров, что представляют собой яркие архетипические воплощения, сталкиваются на арене эпических событий:

Леди Элиана – разрываемая между долгом и шёпотом древней тайны.

Лорд Валкзиор – харизматичный мастер манипуляций, чьи слова острее любого клинка.

Профессор Леонтус – знаменитый учёный, стремящийся постичь пределы сознания и судьбу.

Графиня Ламия – воплощение зла, одержимая поиском абсолютной силы.

Комиссар Вектор – всевидящий страж закона Царсити, воплощение контроля, который никому не доверяет.

И вот среди них появляется новая сила – Мистер Риддл. Никто не знает его происхождения. Никто не понимает его целей. Но все боятся той тайны, которую он воплощает.

В сердце этой великолепной и тонкой шахматной партии лежит величайшая загадка – Эликсир Аликсан, непостижимая оксифирная субстанция – пронизывающая границы личности и самой реальности.

Истина такова: Эликсир не утрачен…

Но остаётся главный вопрос:

Какие скрытые узы связывают Алиоциан и Казнаторов – правящую элиту Царсити – с судьбой человечества Земли? Какие тайны соединяют эти два мира сквозь бездну Космоса?

Когда предательства выходят на свет, а скрытые силы раскрывают себя, становится ясно одно: тот, кто обуздает парадокс Мистера Риддла, обретёт власть над судьбой Царсити… и, возможно, над судьбой всей Вселенной.

Для поклонников: глубокой интриги «Дюны» Фрэнка Герберта, кибернетического видения «Матрицы», философской глубины «Убика» Филипа К. Дика, зрелищного и мистического мира «Аватара», магической многослойности «Фантастических тварей», нуарной атмосферы и размышлений о синтетическом сознании «Бегущего по лезвию».

Шагните туда, где знание – это сила, где реальность сгибается перед теми, кто осмеливается задавать правильные вопросы.

Войдите в мир Царсити – здесь вас ждёт величайшая тайна.

С Уважением, Артём Чуков

Пролог

Царсити – мир, где судьбы сотканы из паутины интриг, а власть измеряется не золотом, а знанием. Здесь мысли могут определять ход истории целых цивилизаций. В этом мире живёт загадочный мистер Риддл. Никто не знает, откуда он пришёл и какой цели добивается. Но есть те, кто жаждет раскрыть его тайну. Среди них искусный манипулятор Лорд Валькзиор, чья улыбка подобна яду и Леди Элиана, заточённая между долгом и зовом сердца. Профессор Леонтус, объединяющий свои действия с трансцендентным опытом и графиня Ламия, чьи безудержные вожделения способны погубить целые миры. Комиссар Вектор – всевидящее око Ноктариона – столицы Царсити – города, в котором происходят события могущие перевернуть судьбы целых галактик. В то время, как Царсити приближается к неизбежному кризису, каждый из них должен сделать свой выбор. Власть? Истина? Или смерть? А может быть, нечто большее, чем все они способны представить…

Глава 1. Леди Элиана и Тайна Царсити

Она провожала его таким любящим и нежным взглядом, на который была способна только представительница особей женского рода алиоциан планеты Царсити. Взгляд её излучал глубину интеллекта, высота которого так явно могла чувствоваться только у представителей древнейших родов аристократии алиоциан-фелиспатов, управителей закрытых каст, казнаторов города Ноктарион.

Вежливо и учтиво распрощавшись с гостями очередного светского раута, он шёл ровной спокойной и уверенной походкой к своему серебристому глайдеру. В свете звёзд и ночных фонарей, мягкой тротуарной подсветки его высокая худощавая фигура, элегантный фрак и цилиндр, ровная, может быть, даже расслабленная поступь, легко и свободно вдоль тела свисавшие уверенные красивые руки, – всё это делало его ещё более загадочным и таинственным, чем он и так являлся в умах и представлениях знакомых с ним фелиспатов.

– Кто Вы, Мистер Риддл? – спросила она мысленно в очередной раз, пожелав ему, такому любимому, силы и величия. Она продолжала смотреть ему вслед. Он подходил к глайдеру, спокойно садился в него…

Риддл. Имя, которое отзывалось в её мыслях и сердце эхом. Она любила его или лишь идею о нём? Мистер Риддл был живым парадоксом, загадкой, стоящей между реальностями. Как и она, он был не тем, кем казался. Леди Элиана чувствовала в нём нечто большее, чем просто аристократическую утончённость и холодный расчёт. Он знал. Он понимал. Но знал ли он, насколько близка она к нему? Между тем, усевшись в глайдер, (Aero-glis – персональные и общественные транспортные средства, использующие гравиолетическое поле, которое создаётся с помощью особых сплавов, разработанных фелиспатами. Эти машины не касаются поверхности и могут зависать в воздухе), он бесшумно растворился в свете фонарей и улиц ночного Ноктариона.

***

… Застывший Хосе сидел в странной позе в водительском кресле, голова его была неестественным образом развёрнута в сторону водительской двери. Он смотрел на Лусию остановившимися выпученными глазами, зрачки были расширены. На лице застыла гримаса ужаса и боли. Он не был жив. На вздувшейся шее висел окровавленный жгут. В состоянии шока Лусия услышала «Мяу, мяу-мяу…» – из открытой клетки внутри темноты кабины авто на неё смотрели четыре ярко отражающих фонарный свет глаза. Две кошки тут же выскочили из клетки, ещё раз посмотрели на Лусию и, обделив вниманием застывшего Хосе, выскочили из кабины автомобиля через открытое окно в пассажирской двери… Лусию охватил ужас. Она обхватила себя за горло и в ночной тишине раздался крик, полный отчаяния и сумасшествия…

***

– Ооо, Леди Элиана, сегодня Вы изумительно величественны, Ваши редкие явления среди почтенной публики добавляют ещё больше красоты вашему сногсшибательному блеску…, – она услышала этот голос… голос Лорда Валькзиора.

Её взгляд застыл, она собралась, повернулась в сторону по направлению… по направлению к этому мелодично звучащему голосу…

– Вы слишком вдумчивы, Леди Элиана…

– Я полагала, что вас уже ждут неотложные дела, милорд, – ровно ответила она, надевая маску холодного спокойствия.

– О, безусловно, но есть вещи, для которых я всегда нахожу время, – он слегка наклонил голову, словно изучая её реакцию. – Скажите Леди, верите ли вы в неизбежность?

Она скрестила руки, её серебристые глаза сверкнули под светом фонарей.

– Разве это не один из тех вопросов, которые вы любите задавать, не ожидая ответа?

Валькзиор улыбнулся....

Если бы кто-то пытался описать Лорда Валькзиора словами, многие бы остановились на его внешности – высокой, стройной фигуре, грациозной как хищник в дремучем лесу, с кошачьим хищным взглядом, смотрящим одновременно пронзительно в глаза собеседнику и в то же время и внутрь и за него самого – как бы осуществляя попытку завладеть всем контекстом флюида собеседника, отражающими холодную решимость и превосходство. Но что больше всего смущало его окружение, так это его голос.

– Ответы не так важны, как сам процесс размышления, – он чуть приблизился, позволяя свету озарить его черты. – Мы становимся свидетелями того, как неизбежность накладывает свои оковы на волю алиоциан. Как раз за разом они стремятся найти смысл, который уже давно ускользает из их рук.

Голос Лорда Валькзиора не соответствовал его внешности, это была неожиданная аномалия, как если бы сама Вселенная решила сыграть с теми, кто пытался понять его. Когда он говорил, его слова оседали в воздухе, как шелковая ткань, плавно окутывая разум собеседника. Это был не властный и холодный голос, каким следовало бы обладать аристократу, полному хитрости и величия, но глубокий, ласковый голос, с едва уловимой интонацией, которая напоминала шёпот, убаюкивающий, как мурлыканье самой кошки.

– Вы полагаете, что наш кризис предначертан?

– Я полагаю, что наш кризис неизбежен. Вопрос в другом: кто сможет удержать власть над его течением?

Она молчала, но её мысли бурлили. Его тон мог быть обманчиво мягким, но в этом было нечто странное и тревожащее. Как ядовитая змейка, слова Валькзиора обвивали ум собеседника, заставляя его думать, что он находится в безопасности. Это был голос, который мог заставить самого бесстрашного воителя на мгновение сомневаться в своих силах, а самую хитрую интриганку довериться и распустить свои защитные сети. Валькзиор знал, как создавать доверие и иллюзию уюта, только чтобы затем, как кошка, поймать свою жертву в ловушку, не оставив шанса для спасения.

Он был противоречием сам по себе. Он как будто приглашал в мир, где не существовало насилия и жестокости, где все обоюдно соглашались и мирно жили в атмосфере доверия. Но если присмотреться внимательнее, то можно было заметить, как в его словах и интонации скрывались капельки яда. Он мог дарить уверенность, но за этим всегда стояло чувство неопределённости, опустошенности и страха, которое никто не мог объяснить.

Лорд Валькзиор обладал способностью искусно манипулировать психикой, и его голос был, как магический инструмент, с помощью которого он мог захватить разум. И это было настолько эффективно, что иногда его слушатели даже не осознавали, когда их мысли и чувства были подчинены ему. Как если бы его голос проникал глубже, чем просто слова – он пронизывал мысли, размывая грань между реальностью и воображением и заставляя его жертву верить в то, что она сама решала, что ей делать.

Но среди всего этого спокойствия, ласки и утешения было что-то скрытое, как тёмная тень, лежащая на этом мире. Валькзиор был опаснее самого мудрого, хитрого нага, который жил в самых удалённых Мирах и Вселенных. Он был ловким и смертоносным, как змея, извивающаяся в тени. Его хитрость была невидимой, и он знал, как выждать момент, прежде чем нанести удар. Голос был лишь началом его игры.

Слово Валькзиора было оружием, которое не требовало усилий. Оно проникало в глубину души, и это было не просто манипулирование эмоциями. Это была глубокая и искусная игра с подсознанием, которая заставляло всех, кто его слушал, терять способность к трезвому суждению.

О, как много было в этом голосе! Казалось, что он мог убаюкать даже самого подозрительного и осторожного противника, пока не настал момент, когда он уже оказался в самой ловушке.

Валькзиор был опаснее, чем он казался. За этим мягким и спокойным голосом скрывалась глубокая тьма, готовая поразить в самый неожиданный момент, подобно тому, как кошка, казавшаяся невинной и ласковой, вдруг превращалась в безжалостного хищника, настигающего свою добычу. И его голос был его оружием, и он им владел, как никто другой…

Элиана повернулась и почтительно кивнула, совершив этот жест вежливости исключительно из воспитанности. Лорд Валькзиор со своей стороны почтительно поклонился, придержав рукой плащ и шпагу, с чувством собственного достоинства, которого было у него не отнять. Он выпрямился в полный рост и глядя леди Элиане прямо в глаза, а взгляд его проникал, как уже упоминалось, даже в тонкий энергетический флюид любого алиоцина, и продолжил:

– Вы осознаёте, Леди Элиана, что в обществе назревает раскол, чьи тлеющие угли были заметны всем неравнодушным задолго до того, как казнаторы почуяли кризис экзистенциальности, не сумев проявить себя должным образом в Оксифире… Знаете ли, как природа каждого алиоцианина, так и общественности требует течения, течения, подобного бесконечности, той, которую являет непознаваемый Оксифир. И если этого не происходит, то такое положение приносит страдания всем…

Элиана смотрела на Лорда, внутри хорошо понимая, что какое бы «положение в обществе» не сложилось, Валькзиор однозначно использует его себе на руку.

Лорд Валькзиор был алиоцином, но в его сущности было нечто большее, чем просто кошачья грация шедоуида и сверхалиоциановская ловкость. Он был воплощением безмерной гордости, великого тщеславия, а его интеллектуальная мощь и сверхспособности позволяли ему играть в игры, которые могли бы сбить с толку даже самые изощрённые умы. Для него мир был сценой, на которой каждый акт мог быть предсказуем, если только ты знал, как заставить других действовать по твоему сценарию.

И хотя в его глазах не было искры доброты, в его поведении не было признаков невинности, в его планах всегда оставалась одна тонкая грань – ему нужно было нечто большее, чем просто власть или победа. Его интересовала сама суть контроля, сам процесс манипуляции, как если бы мир был его лабораторией, а все живые существа – его подопытными.

В свете сияющих звёзд и ночных фонарей, изливающих мягкий розоватый свет, вдалеке возвышалась Башня ВСБ (Ведомство Стратегической Безопасности). Валькзиор, устремив свой взгляд на Башню, продолжил:

– Ооо, Леди Элиана, грядут большие перемены, и кто как не мы с вами являемся давними, очень давними инициаторами этих эпических событий. Комиссар наверняка уже навострил уши и хвост, – продолжая смотреть уже сквозь пространство и даже сквозь башню Ведомства Стратегической Безопасности – «пропел» Валькзиор. – И кому как не нам с вами, Леди Элиана, примите моё почтение и восхищение, видеть ход событий кристальным взором и понимать, что они могут обещать нам прекрасные возможности. Возможности наслаждения красотой космической бесконечной игры.

И кому, как не ей было понятно, и даже более, о чём пел Валькзиор. Казалось, она уже вечность несёт эту боль. Снова всё с бешеной скоростью пронеслось перед глазами и вонзилось уколом в самое её сердце.

Сквозь туман эпох и перламутровую вуаль реальности Леди Элиана двигалась, словно тень самой тайны. Она была из тех, кого видели все, но знали единицы. Высокая, уже не молодая, но, как и прежде, точёная, с глазами цвета звёздного серебра. Её взгляд пронзал, но не раскрывал сути. В свете лунных фонарей Царсити её силуэт был идеален, но неуловим. Одни утверждали, что её собрали из песен ветра и шелеста страниц забытых книг, другие – что она дитя алхимического парадокса, балансирующего между существованием и иллюзией. Истина же была гораздо сложнее. Леди Элиана владела самым запретным знанием – Аликсаном, живым эликсиром, который мог превратить алиоцина в человека. Однако её дар был проклятием. Она могла наблюдать из своего мира за миром людей, но никогда не могла вступить в него. Этот мир, мир людей мерцал перед ней, словно мираж за тонким стеклом, и каждый её шаг лишь подтверждал бесполезность попыток сломать невидимую преграду.

Но немногие знали, что этот дар она получила не случайно. Давным-давно она приняла участие в эксперименте фелиспатов шедоуидов по осаждению и принятию Аликcана. Нет, она не была подопытной – она сделала этот шаг по доброй воле. Фелиспаты – интеллектуальная аристократия алиоциан, носители сакральных знаний, связанные с древними традициями. Они редко раскрывали свои тайны, но привлекали в свои ряды самых достойных хитростью, силой и знанием. Однако Леди Элиана не нуждалась в принуждении. Она была одной из инициаторов эксперимента.

Она принадлежала к древнему ордену Люцидиев – посвящённая в мистерии Казнаторов, самой закрытой и влиятельной касты, управляющей природными ресурсами мира планеты Царсити. Казнаторы не просто правили, они считали, что направляют саму суть бытия. Элиана, будучи смелой и знатной представительницей этого ордена и рода, приняла вызов. Она согласилась испытать Аликсан на себе. И её ДНК стала изменяться.

Грациозная алиоцианка, представительница величайшей династии, превратилась в существо, внешне ничем не отличимое от человека, женщину. Казнаторы видели в этом трансцендентный прорыв, а фелиспаты – акт высшего познания. Но для неё это стало проклятием. Этот путь оказался тяжёлым, едва не смертельным. Она выжила – одна из немногих, кто смог пройти до конца. И в этом новом облике она продолжила своё существование.

Она посмотрела на лорда. Внутри лорда Валькзиора было что-то, что олицетворяло подлость не в прямом смысле слова, а скорее в его способности приглушать нравственные барьеры. В своей гонке за влиянием он не останавливался ни перед чем. Он был готов использовать любую слабость её, Риддла или его союзников, даже если это означало предательство или обман. Его алиоциановская сущность позволяла ему быть не только грациозным и стремительным, но и великолепно хитрым. Лорд Валькзиор мог обвести кого угодно вокруг пальца. Он играл не на физическую силу, а на психологию, на эмоции и восприятие реальности. Его враги не могли точно понять, где он и в какой момент он готов ударить. Это было не просто искусство манипуляции, а мастерство иллюзиониста. Подлость Валькзиора заключалась в том, что он всегда держал своё лицо – идеальное, безупречное и грациозное – на виду, в то время как его истинные цели скрывались от глаз. Но каким же было его лицо?! …

Глава 2. Лорд Валькзиор. Улыбка Змеи

Когда лорд Валькзиор входил в комнату, он становился её центром, поглощая внимание своим появлением, как безмолвный вихрь, невидимо и почти неслышно возникающий в воздухе. Внешность его была одновременно завораживающей и пугающей, словно сочетание древнего кошачьего духа, змеиной сущности и высоко развитого технического чуда. Его фигура, стройная, грациозная, почти эфемерная, напоминала кошку-фараона – величественную, но в то же время обманчиво спокойную. Он двигался с лёгкостью и изяществом, как существо, рожденное для высшего, неземного мира.

Но когда взгляд падал на его лицо, начиналась настоящая игра гротесков. Как если бы само пространство отказывалось определять его внешность. Лицо Валькзиора было таким, что его невозможно было точно интерпретировать. В мгновение ока оно становилось неясным, размытым, интригующим, а в то же время глубоко неалиоциановским. Гладкая, будто полированная поверхность из пластин могучего и высокоразвитого материала покрывала его лицо, но невозможно было понять, лицо ли это или же маска? Возможно, технологически продвинутая конструкция, что-то вроде хитроумной, высокоточной маски идеально повторяющей алиоциановские черты, но с какой-то невидимой пустотой, скрывающей самые глубокие тайны и бездну тьмы.

Его глаза, как две голубые флуоресцирующие бездны, поглощающие свет и не дающие ничего взамен. Змеиный взгляд Валькзиора был одновременно пустым и проницательным, как если бы его глаза видели то, что было скрыто для всех остальных. Они не принадлежали миру алиоциан, шедоудов, фелиспатов и даже мистиков, не поддавались обычной логике. Он мог смотреть на вас, казалось, прямо в вашу душу, выуживая самые сокровенные мысли, но не выражая никакого эмпатического отклика, только прохладную отчуждённость.

А его улыбка… В ней была эта странная, болезненная ирреальность, как у персонажа, с которым никогда не захочешь встретиться лицом к лицу. Она была кривой, искусной, и когда Валькзиор начинал улыбаться, его лицо казалось будто натянутым на каркас, как маска, которую никак не удается снять. Она напоминала улыбку Джокера – то, что не имело никакой радости в себе, только боль и сарказм. Он мог улыбаться, и в этот момент казалось, что весь мир исчезает, оставляя перед собой лишь его бледное, изящное лицо, в котором скрыто нечто глубоко пугающее.

Эта улыбка казалась одновременно невинной и ужасающей. В какой-то момент её можно было принять за дружескую или успокаивающую, но потом, как ползущая змея, она вдруг превращалась в нечто страшное и зловещее. Зачастую она оставалась на его губах так долго, что казалось, её невозможно было сдвинуть – как если бы она была частью его природы, частью самого Валькзиора, неотделимой от его сущности. И эта улыбка не могла оставлять сомнений – он был и хищником, и манипулятором, и покровителем, все эти качества сливались в одном существе (или, скорее, в алиоциановском гибриде), и никто не мог точно предсказать, что он сделает с вами в следующий момент. Если бы кто-то попытался изобразить его внешний вид, он был бы неясным, как мираж. Но, несмотря на эту неясность, в нём всегда присутствовала некая уверенность, которая исходила от его жестов, от его манеры стоять, от того, как он держал голову, как он двигался. Совершенное создание, внешне почти безупречное и зловещее, оно скрывало в себе множество слоев, и этот внешний идеал был лишь оболочкой, за которой скрывался его истинный, определенно шедоуидовский характер. Кто-то мог бы сказать, что Валькзиор был лишь неуловимой тенью и каждый его шаг был направлен на то, чтобы наблюдать, как противник двигается, только лишь для того, чтобы в нужный момент сделать решающий удар. Это был призрак Ноктариона, чья фигура исчезает в ночи, но кто-то другой скажет, что он был сущностью, гораздо более пугающей и могущественной, чем любая зловещая тень.

Леди Элиана мыслями устремилась в направлении бесшумно «растворившегося» только что серебристого глайдера Риддла, затем вновь посмотрела на Валькзиора. Его дерзость не имела границ. Если бы Риддл оказался под угрозой, Валькзиор не остановился бы ни перед чем. Он был готов переиграть всех. У него была сила воли, которая не уступала его силе разума. Всё, что ему нужно было – это правильный момент. Он не стремился уничтожить Риддла. Его целью было уничтожить саму загадку Риддла, его образ, что было ещё более фундаментальным, и следовательно – саму суть того, что разворачивалось в современном обществе Ноктариона – сердце самой Царсити. И вдруг она ясно поняла: каждая подлость, каждый манёвр, каждый интригующий ход был частью большого плана Валькзиора, в котором скрывалось одно лишь непреклонное намерение, звучавшее так: «Я разоблачу твою тайну, Риддл!». Вместе с этим, как отражение в зеркале, она увидела всю грандиозность событий, начавшихся с появлением в обществе Риддла, и впервые ещё больше осознала красоту и величие фигуры обожаемого ею существа.

Для Лорда Валькзиора Риддл представлялся не просто конкурентом. Это был символ скрытой силы, таинственный, умный, словно неуловимая тень. Его способность действовать в невидимости, его тайные намерения и недоступность по сравнению с открытым тщеславием и высокомерной манипуляцией Валькзиора как бы бросали вызов всей его сущности.

Риддл был тем, кто мог спокойно скрывать свои карты, не показывая своего истинного лица, как в шахматах – его ходы были непредсказуемыми, а Валькзиору не нравилось то, что ему приходилось играть по чужим правилам.

Именно поэтому Валькзиор решил разоблачить Риддла. Это была не просто необходимость, это был его внутренний долг. Риддл был непобедим лишь потому, что оставался неразгаданным. Валькзиор чувствовал, как это его ранит. И если он сумеет раскрыть Риддла, тогда его собственное могущество станет неоспоримым. Он не мог позволить себе жить в мире, где кто-то, как Риддл, оставался невидимым и загадочным, как неуловимый призрак.

– Нам не нужна такая новая эпоха, Валькзиор, – наконец сказала она. – Нам нужно сохранить то, что у нас есть.

– Сохранить? – он слегка приподнял бровь. – Ах, Леди, но разве не в этом наша главная ошибка? В данном случае сохранение – это отказ от эволюции. Это путь к угасанию.