Милана

Светлана Юрятина

Милана

Глава 1. Признание.

– Доктор, что со мной?! – Мой голос дрожал, а руки нервно сжались в кулаки. – Я псих или всё-таки убийца?

Кабинет погрузился в тишину, нарушаемую лишь тиканьем часов на стене. Доктор Харви – мужчина лет пятидесяти, с тёмными волосами и строгим лицом сидел в кожаном кресле напротив меня. Его пальцы были сцеплены в замок, а взгляд настороженный и изучающий. Он говорил медленно, не торопясь с выводами, задавая важные вопросы, что подчёркивало его профессионализм и внимание к пациентам.

Кабинет доктора Харви был уютным местом, где всё продумано до мелочей. Стены кабинета выкрашены в спокойные бежевые тона, что создаёт приятную и расслабляющую атмосферу. На стенах висят дипломы, которые показывают его как опытного специалиста, а также картины, которые ему нравятся.

– Вот это я и хочу выяснить. Скажи, что произошло, – спокойно сказал Харви.

– Я не убийца! – воскликнул Рустам.

Его тело вдруг слегка задрожало, будто сквозь него пропустили электрический разряд. Пальцы судорожно сжались, впиваясь в ладони, оставляя красные полумесяцы на коже. Глаза, расширившиеся и почти безумные, на секунду застыли. В них мелькнуло понимание: «Он убил её. Своими руками».

Отчаяние накрыло волной – обжигающей, удушающей. Горло сжалось, и следующий крик вышел уже сдавленным, почти стоном.

– Я же…не хотел…

Он замолчал, уставившись в пустоту. Мысли путались, цепляясь за обрывки воспоминаний, за лица, которые уже не вернуть. В голове роились вопросы, но лишь один прорвался наружу.

– Доктор, вы когда-нибудь любили? – спросил Рустам.

Харви, не поднимая головы от бумаг, усмехнулся.

– Доводилось!

Ответ прозвучал легко, почти небрежно, но в его глазах что-то мелькнуло – на мгновение, прежде чем он снова нахмурился и продолжил писать.

– Нет, нет, доктор, вы меня не понимаете! – голос его сорвался. Рустам вцепился в подлокотники кресла, и его ногти побелели от напряжения. Глаза расширились, наполнились слезами, в них мелькнуло безумие.

– Доктор, такие рождаются раз в сто лет, – тихо сказал он. Его голос прозвучал монотонно и устало.

Рустам сидел, сгорбившись, будто невидимая гиря придавила его к креслу. Глаза были пустыми, совершенно пустыми, как два высохших колодца, в которых больше не отражается небо.

– Раз в сто лет…– снова простонал он.

Доктор видел, что это не метафора. Рустам действительно верил, что уничтожил что-то единственное. Не человека – явление. Чудо. И теперь мир стал беднее, ущербнее, неправильным.

– И как же её звали? – спросил доктор, и в его голосе впервые дрогнула профессиональная отстранённость.

Рустам поднял голову. В его – тех самых, что минуту назад были пустыми глазах, вдруг вспыхнуло что-то живое.

– Её звали Милана, – прошептал он, и улыбнулся. Не той безумной гримасой, что была раньше, а по-настоящему – уголки губ дрогнули, в глазах отразилось что-то тёплое, давно забытое.

И он продолжил:

– Она была прекрасным человеком. Я ведь любил её. Когда мне говорили о чьих-то глазах, об их красоте, у меня возникал вопрос: «Что в них такого?». Может свет, а может быть длина ресниц. Что же в них есть? До тех пор пока не встретил Милану. Не мог понять чувства тех, кто с восхищением говорил о каждом движении любимой. О её голосе, глазах. Но Милана её глаза притягивали к себе словно магнитом, так получалось, что не находил в себе силы отвернуться от неё. Её руки были нежны, взгляд резкий, как удар хлыста, походка смелая, но в то же время грациозная. Она смотрела, не сводя глаз, движения её были такими плавными, что было незаметно, как она приближалась, словно вышедшая на охоту тигрица. Эта девушка сводила меня с ума. Но чем же? Одними этими магнетическими глазами? Нет. Своим характером? Нет. Нет. Своим благородством? Может быть гордостью, смелостью. Чем же ещё, не слишком ли много достоинств, для детдомовской девочки?

– Ты не хочешь мне всё рассказать? – спросил доктор.

Рустам замешкался:

– Я только знаю что она из детского дома.

И голос его стал чуть тише, словно он боялся, что само воспоминание может рассыпаться от громких слов.

– Её забрали, – ещё тише произнёс Рустам.

Доктор Харви перестал писать. Его карандаш замер над бумагой, оставляя маленькую чёрную точку.

– Кто же? – удивленно спросил он.

Рустам усмехнулся, но в глазах у него не было веселья.

– Уголовник, он приезжал к своей невесте, которая работала в детдоме. Милану там обижали ребята, а он заступился. Не раз. Потом…взял её с собой.

Кабинет доктора Харви снова погрузился в тишину. Рустам откинулся в кресле, его пальцы разжались, но глаза по-прежнему смотрели куда-то сквозь стены – в прошлое, где он был другим человеком.

– Вы бы видели мою жизнь тогда, доктор, – его голос стал ровнее, но в нём зазвучала горькая ирония.

– Рустам Каримов, наследник династии юристов, золотой мальчик московской элиты. Отец – знаменитый, успешный юрист. А я? Я не стал юристом. Я превзошёл их.

Он усмехнулся, и в этой усмешке было что-то от прежнего, уверенного в себе человека. – В двадцать пять у меня уже была своя инвестиционная компания. Не просто контора – империя. Мы скупали стартапы, выводили их на IPO1, зарабатывали миллионы на чужих мечтах.

Его рассказ оживал перед доктором, как кадры из глянцевого журнала.

– Я был молод, богат и, чёрт возьми, красив, – Рустам провёл рукой по лицу, будто стирая с него тень сегодняшнего отчаяния. – Девушки сами шли ко мне. Но ни одна не задерживалась надолго. До неё.

Глава 2. Неслучайный шаг.

Офис Рустама Каримова был воплощением холодной роскоши: стеклянные стены, минималистичная мебель из черного дерева, за окнами – безразличная Москва, залитая вечерними огнями. Он сидел за столом, бегло просматривая отчеты, когда секретарь осторожно постучала:

– Рустам Ильдарович, к вам человек без записи. Говорит, это срочно.

Он уже хотел отказать, но что-то в её тоне заставило его кивнуть.

Дверь открылась, и вошел мужчина лет тридцати пяти, в слегка поношенном, но аккуратном пиджаке. Его движения были резкими, энергичными – словно он привык говорить не только словами, но и всем телом.

«Будь проклят тот день…» – пробормотал Рустам вслух, сидя в кабинете психиатра.

Доктор мягко прервал его:

– Не останавливайся. Расскажи мне всё с самого начала.

Голос Рустама дрогнул:

– Я должен был вышвырнуть его тогда, – прошептал он. – Но вместо этого… вместо этого я дал ему шанс.

– Денис Лавров, – представился он, протягивая визитку. – Художественный руководитель студии современного танца «Грани».

Рустам поднял бровь. Танцы? Он ожидал очередного стартапера2 с идеей «нового Uber’а», но не это.

– Чем могу помочь? – сухо спросил он, отодвигая визитку, даже не взглянув.

Денис не растерялся. Он сел напротив, положил на стол папку с фотографиями. На снимках были молодые танцоры: в прыжке, застывшие в невероятных позах, с лицами, искаженными напряжением и страстью.

– Мы едем в Париж, – сказал он. – На международный конкурс «Danse Étoile3». Шанс, который выпадает раз в жизни.

Рустам усмехнулся:

– И вам нужны деньги.

– Нет, – резко возразил Денис. – Нам нужен шанс.

Он говорил горячо, почти фанатично, будто каждое слово давалось ему с трудом:

– Эти дети – из обычных семей. У некоторых нет родителей. Они не посещают дорогие студии и не имеют связей. Но их талант превосходит половину «звёзд», которых раскручивают за деньги.

Рустам молчал.

Денис продолжал: «В прошлом году мы выиграли гран-при на фестивале в Праге без поддержки и спонсоров. Жюри увидело нашу страсть и решимость». Он резко щёлкнул пальцами. «Но Париж – это другое. Билеты, проживание, подготовка – сотни тысяч. У нас таких денег нет.

Денис Лавров, почувствовав, что Рустам колеблется, сделал последний ход.

– Приходите в студию, – сказал он просто, без пафоса, но в его голосе была такая уверенность, что Рустам невольно оторвался от документов.

– Зачем?

– Чтобы увидеть их вживую. Денис ткнул пальцем в фотографии на столе. – Вот эти снимки – просто красивые картинки. Но танец – это движение, дыхание, энергия. Вы не поймёте, во что вкладываете деньги, пока не увидите их на паркете.

Рустам скептически поднял бровь:

– Я не разбираюсь в танцах.

– А в бизнесе разбираетесь? – парировал Денис. – Вот и смотрите на это как на инвестицию. Придите, оцените продукт, примите решение.

Рустам уже собирался дать Денису окончательный отказ – он не привык тратить время на «культурные проекты», даже если они трогали его душу.

– Спасибо, но я не вижу смысла лично посещать вашу студию, – сухо сказал он, отодвигая папку с фотографиями.

Денис замер на секунду, его глаза вспыхнули разочарованием, но он лишь резко кивнул:

– Как скажете. Но вы многое теряете.

Дверь кабинета резко распахнулась, заставив обоих мужчин вздрогнуть.

Сергей – друг, помощник и вечный провокатор.

В офис ворвался высокий парень в модном свитере. Его вечная ухмылка не выдала смущения от прерванного важного разговора.

– Рустам, ты не поверишь, какую новость я только что… – начал он, но тут же замолчал, заметив Дениса. – О, у тебя гости?

– Сергей, – Рустам сжал переносицу, – у нас совещание.

– Я вижу! – Сергей уже подошёл к столу, разглядывая разложенные фотографии. – О, танцовщицы?

Денис, воспользовавшись моментом, тут же перехватил инициативу:

– Современная хореография. Мы едем в Париж, если найдём спонсора.

– В Париж?! – Сергей округлил глаза и тут же повернулся к Рустаму. – И ты отказался сходить на их выступление? Ты что?

Рустам смерил его холодным взглядом:

– У меня нет времени на это.

– Время? – Сергей фыркнул. – Ты вчера два часа смотрел отчёты, которые можно было пролистать за двадцать минут. А тут живые люди, искусство!

Денис, видя, что ситуация меняется, добавил:

– Мы репетируем сегодня как раз. В семь вечера.

– Идеально! – Сергей хлопнул в ладоши. – Рустам, мы едем.

– Я не…

– Один вечер, – Сергей наклонился ближе, понизив голос. – Вдруг там действительно что-то стоящее? Ты же сам говорил, что хочешь инвестировать во что-то реальное, а не в стартапы с их сомнительными обещаниями.

Рустам замер. Да, он действительно так говорил.

Сергей, видя его колебания, добавил уже шёпотом:

– И потом… Ты же не хочешь, чтобы я всем рассказывал, что Рустам Каримов испугался сходить на танцы?

Рустам резко поднял взгляд.

– Ты закончил? – холодно спросил он.

– Ага, – усмехнулся Сергей.

Повисла тишина. Денис стоял в стороне, стараясь не мешать, но в его взгляде затаилась надежда.

Внезапно Рустам резко встал из-за стола, его движение было стремительным и решительным, словно он переступил через последние сомнения.

– Хорошо. Один вечер,  – произнёс он коротко, но в этих словах чувствовалась твёрдость.

Сергей торжествующе ухмыльнулся, уголки его губ задорно поднялись, а в глазах вспыхнул огонёк азарта.

– Вот и славно!  – воскликнул он, удовлетворённо потирая ладони.

Денис едва сдерживал улыбку. Его глаза сияли, словно в них отражались огни предстоящего вечера, а пальцы нервно перебирали край пиджака.

– Адрес студии, – начал он, но Рустам резко прервал его, даже не поднимая взгляда:

– Не надо.

Он уже набирал номер водителя, пальцы чётко выстукивали цифры, будто отмеряя последние секунды перед чем-то неизбежным.

– Мы разберёмся.

Когда дверь закрылась, Сергей тут же присвистнул, закинув руки за голову:

– Ну и тип. Настоящий фанат своего дела.

Рустам молча собирал документы.

– Ты, правда, хочешь посмотреть на этих танцовщиц? – спросил он, наконец.

Сергей рассмеялся:

– Конечно! А ты?

Рустам ничего не ответил. Он поднял взгляд, и в его глазах промелькнуло что-то неожиданное – не привычная холодная сдержанность, а глубокая, почти болезненная заинтересованность, будто за ним скрывалась целая буря эмоций, которую он отчаянно пытался сдержать.

Глава 3. Танец, который изменил всё.

Танцевальная студия находилась в старом промышленном здании. Когда-то здесь был цех, но теперь высокие потолки, зеркальные стены и деревянный пол, изношенный от бесконечных репетиций, создавали атмосферу творчества. Рустам приехал позже назначенного времени. Он не спешил входить, чтобы избежать официальных приветствий. Ему хотелось увидеть их такими, какие они есть, без масок.

Тихо приоткрыв тяжелую дверь, он замер на пороге, скрываясь в тени. Зал был наполнен энергией. Танцовщицы, одетые в облегающие лосины и майки, выстраивались в линию, их тела были гибкими, собранными, готовыми к движению.

Денис стоял перед ними, сосредоточенный, с хмурым лицом.

– Где Милана? – резко спросил он, оглядывая группу.

Тишина. Затем одна из девушек, рыжеволосая и с острым взглядом, пожала плечами:

– У неё отец заболел, она задержится ненадолго.

Денис прикусил губу, но всё же кивнул.

– Начнём без неё. Пятая композиция, сначала.

Музыка заполнила пространство. Резкие, пульсирующие звуки с глухими ударами баса проникали в каждый уголок. Танцовщицы двигались в такт, их тела сплетались в едином порыве – то резком, то плавном. Рустам не мог отвести взгляд.

Они были великолепны.

Внезапно дверь распахнулась. На пороге стояла она.

Высокая девушка с тёмными волосами, небрежно собранными в пучок, в чёрном спортивном бра и лёгких шортах, открывающие её длинные ноги. Грудь тяжело вздымалась от недавнего бега, выдавая её волнение.

– Простите, я… – начала она, но тут её взгляд упал на Рустама.

Она смотрела на него не с робостью, не с испугом, а с вызовом. Глаза – тёмные, почти чёрные, с золотистыми искорками – будто прожигали его насквозь.

Она медленно отвела взгляд и, не проронив больше ни слова, прошла в зал.

Музыка сменилась: теперь это была страстная испанская мелодия с гулкими гитарными переборами.

Милана двигалась так, словно её захватило что – то большее, чем танец. Она жила в каждом движении. Её руки то резко ударяли по воздуху, как хлыст, то скользили плавно, словно шёлк на ветру. Спина Миланы была гибкой, как у кошки, каждый изгиб её тела рассказывал свою историю. Её ноги стучали по полу в такт музыке, словно выбивая ритм сердцебиения мира.

Но больше всего Рустама поразило её лицо.

Когда она танцевала, оно оживало. То страдальческое, то яростное, то вдруг – беззащитно нежное. Она не изображала эмоции – она их чувствовала.

Рустам едва дышал. Он даже не заметил, как прижался к стене, будто боялся, что она заметит его реакцию.

Он понял – это она, кто изменит его жизнь.

Репетиция закончилась.

Рустам не вошёл в зал. Он стоял в тени дверного проёма и наблюдал за Миланой. Она собирала вещи. Её движения были плавными, как будто даже обычные жесты были частью танца. Их взгляды снова пересеклись. В её глазах мелькнуло что-то… любопытство? Но она не остановилась. Лёгкая волна аромата жасмина с горьковатым оттенком осталась в воздухе, когда она прошла мимо.

Через час он уже сидел в VIP-ложе самого роскошного клуба Москвы. Ночной клуб погружал в бархатную тьму, разрезанную лазерными лучами и густым кальянным дымом. Эта атмосфера казалась Рустаму искусственной, будто декорация к чужой, незнакомой жизни. Той, что была до сегодняшнего вечера. Друзья – Сергей, Антон, Марк – весело общались с девушками, чьи лица он даже не запомнил. На столе возвышались бутылки шампанского и дорогого виски. Смех звучал приглушённо, заглушаемый тяжёлым битом. Девушки в блестящих нарядах бросали на него заинтересованные взгляды, но он не обращал на них внимания.

– Рустам, что с тобой? Ты как будто воды в рот набрал, – крикнул Сергей, перекрывая музыку. Он подвинулся ближе. – Выбирай любую, они все от тебя без ума!

Один из незнакомых парней, с дорогими часами на тонком запястье, что-то прошептал сидящей рядом блондинке. Она засмеялась и игриво взглянула на Рустама.

Но он лишь глотнул виски, чувствуя, как обжигающий напиток растекается по горлу. Бесполезно. Даже алкоголь не мог заглушить то, что горело у него внутри.

Рустам закрыл глаза и снова увидел её.

Как она вошла в зал, гордо и не робея. Остановилась, встретившись с ним взглядом, будто знала, что он здесь.

А потом – её танец. Гневный, страстный, живой.

Он никогда не верил в любовь с первого взгляда, но сейчас… Сейчас он не мог думать ни о чём другом.

– Серёг, – Рустам резко повернулся к другу, перекрикивая музыку и смех. – Мне нужно, чтобы ты разузнал про одну девушку. Сергей поднял бровь:

– О, наконец-то! Кто она?

– Танцовщица из той студии, – Рустам произнёс её имя так естественно, будто произносил его всю жизнь. – Милана.

Сергей присвистнул:

– Та самая, что опоздала? Ну, ты даёшь… Она тебя зацепила, да?

Рустам молчал. Тишина повисла между ними, тяжёлая и густая, как дым от дорогой сигары. Его взгляд заставил Сергея непроизвольно откинуться в кресле. Улыбка медленно сползла с его лица, оставив лишь настороженность.

– Хорошо, я всё узнаю, – наконец кивнул он, постукивая пальцами по стеклу бокала. – Но, Рустам…

– Что?  – голос прозвучал резко.

Сергей задержал дыхание на секунду, будто взвешивая слова.

– Она не из нашего мира.

Рустам хмыкнул.

Он поднял бокал, последний золотистый лучик виски сверкнул в свете хрустальных ламп, прежде чем он опрокинул его одним глотком.

– Тем лучше.

В его глазах вспыхнуло что-то опасное – не просто интерес, а одержимость, глубокая, почти звериная.

Вокруг царил хаусный ритм, девушки смеялись, их блестящие платья переливались под стробоскопами. Кто-то звал на танец, чьи-то пальцы уже скользили по обнажённой талии светловолосой соблазнительницы. Но Рустам ощущал лишь пустоту – будто всё это было дешёвой декорацией, картонной мишурой по сравнению с тем взглядом.

Он встал, пачка купюр шлёпнулась на столик с неприличной небрежностью.

– Ты уходишь? – удивился Сергей.

– Мне неинтересно, – прозвучал равнодушно голос Рустама.

Он вышел из клуба, не оглядываясь. Ночь встретила его прохладой, и он впервые за долгое время почувствовал, как может дышать полной грудью.

Чёрный "Майбах" уже ждал у входа. Рустам скользнул в салон, и лишь когда машина тронулась, его пальцы сжали телефон с уже набранным номером.

– Найди её, – прошептал он в трубку. – Сегодня же.

Глава 4. Незапланированная встреча.

Солнечный свет следующего утра ярко пробивался сквозь панорамные окна, но в кабинете царила напряжённая тишина. Рустам сидел за массивным дубовым столом, нервно постукивая пальцами по его поверхности.

Внезапно дверь открылась без стука. Сергей влетел в кабинет с видом человека, который держит в руках горячую сенсацию.

– Ну что, узнал? – Рустам даже не поднял головы, но в его голосе прозвучало нетерпение.

Сергей плюхнулся в кресло напротив, лицо его расплылось в ухмылке – той самой, что всегда появлялась, когда он знал, что вот – вот шокирует всех.

– Ты не поверишь. Это просто немыслимо.

Рустам, наконец, поднял взгляд.

– Говори уже.

– Она работает в обычной парикмахерской. Да-да, представляешь? – Он фыркнул, будто это была шутка. – Не в каком-нибудь элитном салоне, а в заведении среднего уровня. «Лотос», называется. Клиенты в восторге – жалоб ноль. Говорят, руки у неё золотые.

Рустам молчал, но в глазах вспыхнул интерес.

– Но это еще не всё, – Сергей наклонился вперед, понизив голос, будто делился государственной тайной. – У неё отчим – инвалид. Колясочник. И она за ним ухаживает. Каждый день. Подумать только, такая красотка и возится с калекой.

В офисе воцарилась напряжённая тишина.

– Меня не будет до завтра, – наконец произнёс Рустам. Его голос был тихим, но таким ледяным, что Сергей невольно отпрянул.

– Как?! – друг резко вскочил со стула. Его глаза расширились. – Рустам, ты что? Ты в своем уме? Через час сюда приедут они – те самые люди, от которых зависят наши контракты. На кону миллионы!

Рустам уже надевал пиджак, не глядя на него.

– Вот ты ими и займёшься. Ты же мой помощник, разве нет?

– Но как я справлюсь без тебя? Они ждут только тебя, даже слушать меня не станут.

Не дав другу договорить, он вышел, хлопнув дверью так, что стеклянная перегородка задрожала.

Лифт двигался слишком медленно. Рустам чувствовал, как внутри нарастает что-то непонятное, тревожное. Он достал телефон, набрал водителя.

– Машину к офису. Я поеду один.

Рустам захлопнул дверь своего «Майбах». Его пальцы ощутили прохладу кожаного руля. Ключ мягко повернулся в замке зажигания, и двигатель ожил. Он был мощным и послушным, как и всё в жизни Рустама до этого момента.

Но сейчас эта мощь была не важна.

Он резко тронулся, оставив позади стеклянные башни своего офиса. Окна были опущены, и майский ветер, тёплый, наполненный ароматами распустившейся сирени и свежей листвы ворвался в салон, смешиваясь с запахом кожи и дорогого парфюма.

Рустам снизил скорость, он словно боялся приехать слишком быстро. Его пальцы сжимали руль то сильнее, то слабее, выдавая внутреннюю борьбу.

«Зачем я это делаю?» – мелькнула мысль.

Он – человек, привыкший просчитывать каждый шаг, каждое слово. Но сейчас… сейчас он ехал на чистый эмоциональный порыв. Без плана. Без тактики.

В памяти всплыл её взгляд – не испуганный, не подобострастный, а живой. Настоящий, как смотрят не на его деньги, статус, связи, а как просто на человека.

Он свернул на знакомую улицу, и сердце неожиданно учащённо забилось.

«Что, если она просто рассмеётся мне в лицо?»

Странно. Обычно он даже не задумывался о том, что о нём подумают другие. Но сейчас это имело значение.

В голове всплыли слова Сергея: «Она не из нашего мира».

«Может, именно поэтому я и еду к ней?»

Потому что её мир – настоящий. Где люди танцуют не для галочки, а потому что иначе не могут. Где заботятся о близких не для фото в соцсетях, а просто, потому что любят.

Машина плавно остановилась у тротуара, затенённого разросшимися липами. Он припарковался так, чтобы хорошо видеть выход из студии, но оставаться незаметным – между пыльной "Газелью" и старой "Тойотой".

Через открытое окно доносились обрывки музыки и ритмичный стук – то ли каблуков, то ли прыжков по деревянному полу. Рустам откинулся на сиденье, машинально поправив манжеты рубашки. В зеркале он поймал свой взгляд – в нём читалось странное сочетание решимости и неуверенности, что было совершенно нехарактерно для бизнесмена привыкшего всё контролировать.

Движение в окне второго этажа заставила его насторожиться. Репетиция подходила к концу. Рустам глубоко вдохнул воздух, пропитанный запахом нагретого асфальта, и свежей листвы, и приготовился к ожиданию. Его телефон лежал на панели приборов. Он отключил все уведомления, чтобы ничего не отвлекало в этот момент.

Рустам, который до этого момента сидел в машине неподвижно, слегка напрягся, когда из дверей студии начали выходить танцовщицы.

И вот – она.

Милана вышла последней, продолжая разговаривать с рыжеволосой подругой.

Она была в простом, но безупречно сидящем чёрном платье – не облегающем, но подчёркивающем каждую линию её гибкого тела. Ткань мягко облегала плечи, плавно расширяясь к бёдрам, и заканчивалось чуть выше колен, обнажая стройные ноги, будто созданные для танца.

На ногах – элегантные чёрные лодочки на тонком каблуке с едва заметным стальным блеском. Они тихо стучали по асфальту, словно отбивая невидимый ритм.

Но больше всего поражали волосы.

Тёмные, как вороново крыло, они свободно ниспадали на плечи, и каждый локон будто дышал, переливаясь на закатном солнце – то глубокой синевой, то вспыхивая медными искорками, словно в них были спрятаны крошечные частицы огня.

Её подруга что-то оживлённо рассказывала, жестикулируя и смеясь, но Милана слушала рассеянно, время от времени поправляя прядь, упавшую на лицо. В этом жесте была усталая грация – будто каждое её движение, даже самое простое, было частью невидимого танца.

Когда они поравнялись с машиной, порыв ветра внезапно взметнул подол её платья, на мгновение, обрисовав нежный силуэт. Солнце, пробиваясь сквозь листву, золотистыми бликами скользнуло по её коже, и в этот миг Рустам осознал – она прекрасна. Не той выверенной, холодной красотой моделей с его вечеринок, не блеском дорогих украшений и безупречным макияжем. Нет. Её красота была другой – тихой, неугасимой, как свет далёкой звезды.