Падая в пропасть

О боже! На кого я похожа? Волосы спутанные, как гнездо, глаза опухшие, а под ними синяки больше, чем мои глаза. Не удивлюсь, если Дейв спутает меня с привидением.

Привидение…Чёрт, возьми! Кайла была здесь!

И тут на меня волной цунами накатываются воспоминания за последние сутки. Почему, когда я проснулась, то всё было хорошо, а теперь я вспомнила всю эту чертовщину. Я помню Кайлу и Дейва, они разговаривали. А что делала я? Не помню.

Стоп.

И почему я так спокойна? Моя мёртвая подруга ожила, чёрт побери! Вроде я не принимала успокоительных. Видимо у меня не осталось сил паниковать, да и вообще ни для чего. Ладно. Нужно выбраться из этой комнаты безумия. Выхожу в гостиную и направляюсь на кухню. Какой божественный запах здесь витает! Мой живот урчит. Наверняка я не ела ничего за эти сутки.

Дейв стоит у плиты, помешивая что-то на сковороде. Также я вижу, что кофеварка включена. Кофеин мне сейчас жизненно необходим. Прислонившись к стене, я невольно заглядываюсь на своего парня. Его широкие плечи напряжены. Сквозь обтягивающую футболку видны рельефные мышцы. Волосы слегка потрёпаны. Как человек может быть таким красивым уже со спины?

Я отодвигаю стул и усаживаюсь за столешницу, чем привлекаю внимание Дейва.

Он резко поворачивается в мою сторону:

– Месс – на его лице появляется волнение – Как ты…то есть, всё нормально, или…чёрт.

– Не волнуйся – успокаиваю я его, и прокашливаюсь. Мой голос звучит хрипло. Дейв напрягается после моего кашля, но я продолжаю говорить – Я пришла в себя, но не помню, что делала, сколько спала, и вообще будто была где-то не здесь – я нервно потираю предплечье.

Дейв осекается:

– Не помнишь? Ничего за прошлый день?

– Помню – я устало вздыхаю – Я не помню только того, почему не могла отдавать отчёт своим действиям – и вновь меня настигает приступ кашля.

Дейв хмурится. Мигом наливает в стакан воды и протягивает его мне

– Спасибо – шепчу я и жадно пью содержимое стакана.

– Ты была не в себе – спокойно проговаривает Дейв, и его глаза искажаются болью.

– Сколько я проспала? – отняв стакан от губ, я подняла взгляд на Дейва.

– Шестнадцать часов – отвечает он, поджав губы.

– Сколько? – мой организм никогда не знал такого сна, это безумие.

– Ничего, тебе нужно было отдохнуть – угрюмо говорит он, а его глаза блестят. Он сдерживает слёзы? Или что с ним?

– Я…я обидела тебя? Почему ты так смотришь? – я закусываю губу. От его взгляда по телу пробегает холодок. Может, он решил, что я совсем, сумасшедшая и бросит меня? Но ведь…

– Нет, детка. Конечно, нет – перебивает он мои мысли.

Я прыскаю воду обратно в стакан.

Детка?

– Ты никогда меня так не называл – я пожимаю плечами – Мне казалось, ты не любитель подобных прозвищ.

– Вчера называл. Только так, ты обратила на меня внимание – его кадык напрягается, и он отводит взгляд.

– Что? Я не понимаю, – я качаю головой и внимательнее вглядываюсь в его лицо.

– Ты кричала – говорит он сдавленным голосом – Я пытался тебя успокоить, но ты не дала и к себе прикоснуться.

– Я была в шоке – бурчу я, постепенно вспоминая свои вчерашние действия

– Я так испугался за тебя, Месс, – его голос полон горечи и боли – Я не мог ничего сделать. Ты была будто не в своём теле – Я ощущала себя именно так. – Я разговаривал с тобой. Долго. Сначала ты отвечала, а потом вела себя так, будто ты в комнате совершенно одна.

– О, господи…– я зажимаю рот рукой и начина плакать. Я всё вспомнила. Как я кричала, как отталкивала Дейва, закрывала глаза. Вспомнила, как слышала голос Дейва, но не могла его догнать, чтобы ответить, как Кайла говорила… – Где она?!

Дейв вскидывает брови, но затем его непонимание сменяется испугом

– Ты помнишь её?

– Да, и у меня уже нет сил, впадать в транс от этого безумия. Я уже пришла в себя, Дейв, и осознала, что она действительно жива – я набираю воздух и пытаюсь выровнять дыхание – Она должна объяснить какого чёрта происходит.

Дейв приближается ко мне. Слёзы предательски вытекают из глаз. Теперь я не спокойна. Сердце колотится.

– Всё будет хорошо. Она всё нам расскажет. Только, пожалуйста, постарайся не волноваться снова так сильно, если случится приступ, то…

– Не случится – мямлю я и утыкаюсь Дейву в грудь, после чего он меня крепко обнимает.

В его объятиях я чувствую себя защищённой и…нужной. Боже, если бы его сейчас не было рядом, то я не справилась со всем этим в одиночку. Вчера он был не менее шокирован чем я. Его девушка бросила в него стаканом, отталкивала его, кричала…впала в истерику. Грудь сжимается от этих воспоминаний и глаза щиплет. Слёзы так и норовят вновь вытечь.

Дейв отстраняется, и я поднимаю голову. В середине комнаты стояла…Кайла. Я немного пошатнулась, и Дейв удержал меня за талию.

– Тебе плохо? – он бегает глазами по моему лицу.

– Всё в порядке – я сглатываю и вновь поднимаю взгляд на свою воскресшую подругу.

Она стоит у дивана. Её кудрявые волосы пострижены до плеч. У неё всегда были длинные волосы, а у меня доходили до плеч. Теперь же мои длиннее. Я всматриваюсь в её лицо. Моя единственная подруга, которую я оплакивала столько времени, жива. Та, которой я клала цветы на могилу, стоит передо мной и виновато опускает глаза, еле стоя на ногах. Ей плохо?

– Кайла, сядь – мягко требует Дейв, и она, кивнув, садится – Месси готова с тобой поговорить. Ведь так? – он вопросительно смотрит на меня, и я едва киваю.

Я не знаю, что делать. С визгом броситься к ней в объятия и долго обнимать, или с криками выбежать прочь. Я ведь так её люблю…любила. Чёрт, я не знаю. Она предала меня, обманув самым подлым и безумным способом, но в то же время она здесь. Моя лучшая подруга, которую я похоронила. Она жива. Я должна радоваться, но мне не до веселья. Это всё слишком. Слишком много за последнее время. Бог, что, решил сыграть надо мной злую шутку?

– Месси – этот голос…как же мне не хватало её голоса, который всегда звучал звонко и был наполнен радостью. Но только не сейчас. Сейчас этот голос звучал глухо и мрачно.

– Ты…как, я не… – я качаю головой и медленно выдыхаю. Это тяжело.

Кайла смотрит прямо мне в глаза. Моё сердце ухает вниз с огромной скоростью. Моя Кайла. Она здесь. Господи. Её большие глаза наполняются слезами, а нижняя губа дрожит так же, как и у меня. Чувство обиды не позволяет мне расплакаться и кинуться сжать её в крепких объятиях. Нужно для начала узнать всю правду.

– Месс, может, ты присядешь? – предлагает Дейв, коснувшись моей руки.

– Нет. Я постою – отвечаю я, еле передвигая губы.

– Хорошо – Дейв вздыхает и становится рядом со мной.

– Я всё объясню, Месс – опуская глаза Кайла, перебирает край своего свитера.

– Разумеется – отвечаю я, как ни в чём не бывало. А что, собственно, такого произошло? Подумаешь, моя умершая подруга на самом деле жива!

– Ну и? – торопит её Дейв.

– Да, хорошо – Кайла вздыхает и неуверенно поднимает глаза – Тогда, в Воне, когда я узнала, что заболела, мой мир рухнул. Я была будто в каком-то вакууме, отделённом от всего и от всех. Я строила колоссальные планы на будущее, хотела поступить в Чикаго, вместе с тобой – она посмотрела на меня, и из наших глаз почти одновременно полились слёзы. Кайла сжала губы и продолжила – Я мечтала, что буду здесь учиться, заведу много знакомых и найду парня. Не просто так, для галочки. Я хотела обрести любовь, всегда хотела. В старшей школе я встречалась со многими, но никого из них не любила.

Я всё это знала. Я понимающе кивнула Кайле.

– Все они были не те – Кайла тяжело вздохнула и отвела взгляд в сторону – когда я летала в Нью-Йорк, я познакомилась там с парнем, его звали Джон. Он был невероятно обаятельный. Он проявил любезность, помогая мне, когда я сломала каблук. Джон отвёз меня не в мастерскую, как я просила, а в кафе, но до него мы заехали в магазин, где он купил мне новые туфли. День был потрясающий. Мы много смеялись, дурачились, ночью танцевали до упаду в элитном ночном клубе. Джон был богат. Я продолжила с ним общение и после уезда домой, в Вон. Я не повелась на деньги, да и он не казался мне сначала каким-то избалованным мажором. В нём было что-то настоящее. Именно с ним я и поехала на водопад. Он оплатил поездку.

– А сертификат, который ты оставила для меня? Он тоже куплен на его деньги? – мне бы совершенно не понравилось отдыхать за деньги какого-то Джона. Судя по тому, как Кайла рассказывает, вся их романтическая история закончилась крахом. Я поняла это, когда она, рассказывая, зажимала пальцем мочку уха. Кайла всегда так делала, когда ей было трудно говорить на неприятную для неё тему.

– Ох, нет, Месси. Этот сертификат я оплатила на деньги из фонда – встревоженным голосом отвечает Кайла и вновь отводит от меня взгляд.

Мне до сих пор не верится. Всё это происходит на самом деле. Кайла в квартире Дейва, рассказывает о том, что с ней было до инсценирования смерти, то, чего я не знала. Всё это сравнимо лишь с безумием.

– Что было дальше – вновь подталкивает её Дейв, но более мягким и спокойным тоном.

– Поездка с Джоном была волшебной. Я доверилась ему, полностью – на этом слове его голос ломается, и я понимаю, что она имела в виду. – После того, как наши отношения перешли на новый уровень, я решила рассказать ему о болезни. Да и молчать, было несправедливо, по отношению к нему.

Она что, это серьёзно?

– Несправедливо по отношению к нему? – я усмехнулась – А ко мне? Справедливо ты отнеслась к своей лучшей подруге, умолчав о своей болезни?

– Нет – отвечает она спокойным тоном – Я виновата, я знаю, я расскажу тебе причину своего молчания чуть позже.

Я проделываю дыхательное упражнение. Дейв сжимает мою руку и приобнимает за талию.

– Давай просто её выслушаем. После, я разрешаю тебе кричать на неё, сколько влезет – его одновременно серьёзный и шуточный тон вызывает во мне нервный смешок. Сдавшись, я киваю.

– Ладно, о чём это я? – Кайла на несколько секунд хмурится, а затем, сжав губы в тонкую линию, продолжает – Джон, конечно, был ошарашен моей новостью, и обвинил меня в том, что я не сказала ему раньше. Когда я познакомилась с ним, то забыла о своей болезни и, чёрт возьми, это время было самым прекрасным. Позже, я подумала, что пока не стоит говорить ему о раке. Я просто наслаждалась последними днями своей жизни, ведь я безумно её любила.

– Как ты вылечилась? Ведь прошло столько лет, а ты…с тобой всё в порядке, да? – раз она жива, с ней ведь должно быть всё в порядке. Я надеюсь.

– Со мной всё хорошо – успокаивающим тоном отвечает она и медленно закрывает глаза.

– Что было дальше? – спокойно спрашиваю я, не сводя с неё взгляда.

Кайла открывает глаза. Красные и безжизненные от слёз глаза. Мне кажется, за последние сутки мы с ней выплакали целый бассейн слёз. Ей плохо от того, что чувство вины её съедает изнутри, а мне из-за её предательства. Мы обе видим это и понимаем, лишь посмотрев друг на друга. Спустя столько лет мы не утеряли ту особенную связь, которая была между нами.

– Джон сказал, что ему нужно подумать. Эта новость стала для него ударом, по его словам – губы Кайлы кривятся в нервной усмешке – Я сказала ему, что надежда есть, но нужна дорогостоящая операция. Родители были готовы на всё, чтобы вылечить меня. Доктор сказал, что нужно проходит курс химиотерапии, но я не хотела себя истязать, потому что чувствовала себя хорошо. Рак протекает у всех по-разному. У большинства болезнь проходит с болями, слабостью и мышечными спазмами. У меня ничего из этого не было. Редкий случай безболезненной смерти. Я не чувствовала себя больной, но врачи сказали, что мне осталось несколько месяцев. Был лишь маленький шанс на выздоровление – операция в Германии. Я не хотела, чтобы родители потеряли всё и влезли в кредиты, чтобы потратить деньги на операцию…которая может не помочь.

– Но ведь был шанс. Они хотели в него верить! Ты была им нужна, они мы сделали всё, я бы сделала всё – не понимаю, почему я злюсь, ведь всё хорошо. В том смысле, что Кайла жива и здорова.

– Если бы операция не помогла, то я бы всё равно умерла, а родители остались бы ни с чем. Я не хотела этого – Кайла качает головой и нервно смеётся – Всё же, я жива.

– Как это получилось? Я ни черта не понимаю. Ты вылечилась. Произошло чудо? – я потираю пальцами виски, пытаясь понять каким образом всё это происходило.

– Я попросилf врача не говорить родителям, что мне может что-то помочь. Шансы были мизерны. Он согласился, но мне пришлось очень долго его уговаривать. Однажды, когда я возвращалась домой, у подъездной дорожки я увидела Джона. Мы поговорили с ним, и он сказал, что оплатит мне операцию, только при одном условии – если я откажусь от своей прежней жизни, от всех, кто мне дорог, в том случае, если операция мне поможет.

– Но зачем ему это было нужно? – от этой безумной истории голова шла кругом. Дейв крепче сжал мою руку и поцеловал меня в висок, дабы помочь мне успокоиться.

– Он сказал, что так сильно меня любит, что не может потерять. Поэтому, когда я вылечусь, должна буду уехать с ним, а для родных – умереть.

– Это какой-то бред! – я совершенно не могу ничего понять. Ничего.

– Я понимала, что это верх безумия. Как он мог любить меня, если хотел, чтобы я оставила всех своих родных, и того уже была бы для них мертва.

– Зачем ему было это нужно? – не отстаю я, скрестив руки на груди.

– Если вкратце, то ему была срочно нужна верная девушка и работница – Кайла вздыхает, и несколько слезинок выкатываются из её глаз.

– Погоди, – я задумчиво вскидываю брови – Почему ему нужна была именно ты, если ты висела буквально на волоске от смерти? И он готов был оплатить операцию для того, чтобы ты на него работала?

Кайла медленно кивает.

– Это какой-то бред чистой воды! – продолжаю я, и хватаюсь за голову – Извини, но он мог бы найти сотни здоровых девушек, которые могли бы на него работать.

Кайла издаёт смешок и качает головой

– Думаешь, я не задавалась этими вопросами тогда? Я была в полном шоке. Позже, когда я отказалась от его предложения, потому что не могла так поступить со своей семьёй, чтобы они думали, что я умерла и…

– Всё же именно так и поступила – перебиваю я её и отвожу взгляд.

– Месси – устало произносит она, и я поднимаю на неё взгляд – Мне пришлось так поступить. Как я ранее сказала, я отказалась от его предложения. Да, безусловно, я хотела жить, но не таким способом. После отказа Джона стал совсем другим, тем, которого я не знала раньше. Он избил меня.

Что?

– Избил? – я подношу руку ко рту.

– Да, но после этого, он извинился и сказал, что слишком сильно в меня влюблён, чтобы смириться с моим отказом.

– Как такое возможно? Что за больная любовь? – я в непонимании начинаю ёрзать на месте.

Как парень может любить так, чтобы избивать любимую девушку, шантажировать её? Правильно. Он был не здоров на голову

– Джон был болен, сильным психическим заболеванием – говорит Кайла, и я изгибаю брови. Мои догадки подтвердились. – То есть, он не мог не остановиться ни перед чем, чтобы завладеть тем, что ему приглянулось. Он действительно любил «больной любовью». Форма его заболевания была усложнённой, такие, как он, готовы убить, лишь бы владеть предметом своего обожания, то есть меня.

– О господи, Кайла – ахнув, я сжала губы, чтобы не расплакаться.

– Джон угрожал мне, что убьёт мою семью, – она посмотрела на меня в упор – твою семью. Всех тех, кто мне дорог. Я сначала подумала, что он не в серьёз, но когда увидела у него оружие, я немного испугалась. Затем, случилось ужасное. Джон попытался поджечь моих родителей.

– Тот пожар? Это он сделал? – в мою голову приходят воспоминания о той ночи, когда Кайла звонила мне, задыхаясь от слёз. Тогда её родители отравились угарным газом, но слава богу, ожогов не получили и выздоровели скоро. Потому что отравление было лёгким.

– Да – она едва кивает – Тогда мне пришлось принять решение согласиться. Сразу после пожара, на следующее утро, я сказала Джону, что согласна на всё, лишь он не трогал моих близких. На другой день мы отправились на консультацию в Торонто, к моему доктору. Он сказал, что вылетать нужно срочно, чтобы успеть на место, которое в клинике Германии придержали для меня.

– Когда ты туда летала? – недоумеваю я, пытаясь вспомнить этот момент.

– Тогда, когда сказала тебе и родителям, что уезжаю в лагерь. Родители легко отпустили меня, ведь знали, что у меня осталось мало времени.

– Лагерь – повторяю я и вспоминаю тот день.

– Вот тогда я и полетела в Германию на операцию, где после неё, пролежала там ещё две недели. Я не знаю, чудо это или нет, но после реабилитации врачи убедили меня, что лейкемия побеждена. Они сказали, что я здорова, но лишь эритроцитов в крови не будет хватать, как следствие после рака.

– И ты выздоровела, потом жила себе в удовольствие, пока мы оплакивали тебя? – может, я и резка, но злость берёт верх.

– Месс, я ведь объяснила. Мне пришлось – она опускает глаза.

– Пришлось? Да, пришлось – я обдумываю сказанные ею слова, на счёт шантажа Джона – но ты ведь могла как-то скрытно сообщить нам, что с тобой всё хорошо. Чёрт. Я видела тебя в гробу, я упала перед ним в обморок. Все твои родные и друзья видели тебя в тот день в гробу.

– Да, там действительно лежала я – признаётся Кайла и её голос ломается.

– Какого чёрта? Ты не могла столько времени пролежать смирно, погоди, а кладбище? Как вообще всё это провернулось таким образом? Кого мы все, чёрт возьми, хоронили?!

– После прощания в доме, люди Джона, помогли мне выбраться из гроба, а туда положили тряпочную куклу из театра.

Она это серьёзно?

– Кукла? – я начинаю истерично смеяться – Твоя семья и твои близкие люди. Все мы оплакивали и хоронили…куклу?

– Это ужасно, я знаю, что виновата так сильно, что мне не искупить вину никогда – Кайла начинает плакать и уже не может говорить.

– Ты предала нас всех! Ситуация с Джоном ужасна, но ты могла хотя бы предупредить, что вся твоя родня будет разбита горем из-за куклы!

Кайла качает головой и, продолжая плакать, выдавливает:

– Я не могла рассказать правду, не могла иначе. Это было опасно, слишком опасно.

– Я не хочу верить в то, что ты не смогла рассказать правду нам, только самым близким, думаешь, мы бы выдали тебя? Мы бы просто знали, что ты здорова, что ты в порядке!

– Это было невозможно, Месс…

– Возможно, Кайла! Никто бы не узнал. Ты, конечно, понимала, что совершаешь, но ты никогда не почувствуешь то, что чувствовали мы! Что каждый день твоя мама сидела часами у твоей могилы, что твой отец, будучи сильным мужчиной, замкнулся в себе, потому что он потерял свою единственную дочь. Твои родители считают тебя умершей от рака, а ты здорова, и живёшь в Чикаго, будто ничего и не было!

– Я узнавала о них, как они живут…

– Но ты не могла залечить их рану, рану потери – я вновь её перебиваю, но я уже не совладаю с разумом. Моё тело охватывает дрожь.

– Месс, пожалуйста, не волнуйся, иначе снова начнутся боли – Дейв умоляюще смотрит на меня и обхватывает ладонями моё лицо, по которому ручьями текли слёзы.

– Б-боли? – заикаясь, произносит Кайла.

– После твоей… – я сглотнула ком, и схватилась за руку Дейва, чтобы не упасть. Слова давались с трудом. – После того, как я думала, что ты умерла, у меня случился нервный срыв из-за сильного эмоционального стресса.

– О господи, Месс – она закрывает рот рукой и плачет.

– Месси теперь страдает из-за болей, которые…– начинает объяснять Дейв, но я его останавливаю.

– Не надо, Дейв. Не сейчас – я пошатываюсь, в глазах темнеет.

– Месс, боже, что с тобой? – Кайла подлетает ко мне, но я прижимаюсь к Дейву и зажмуриваюсь.

– Я отнесу её в кровать. Пусть немного отдохнёт. Ей нужно переварить всё это – Дейв обращается к Кайле, а меня поднимает на руки и несёт в комнату.

Когда я оказываюсь в постели, Дейв целует меня в щёку, и я удерживаю его за руку.

– Кайла поступила ужасно, но не надо пока говорить ей о моих приступах, и обо всём другом. Ей было намного тяжелее, как и мне.

– Хорошо, но если она сама захочет узнать, я расскажу.

Я киваю, и закрываю глаза, переворачиваясь на бок. Через минуту Дейв приносит мне успокоительное, которое я выпиваю без протестов, и засыпаю.

Глава 5

Дейв

Я обнаружил Кайлу на диване. Она сидела неподвижно. И, кажется, вновь не моргает. Я обошёл диван с другой стороны и сел рядом.

– Дейв, – тихо подала голос Кайла, и медленно подняла на меня глаза. Боже, сколько же боли в этих глазах. – Как она? У неё ничего не болит? Или что обычно бывает?

– С ней всё в порядке, – успокаиваю я её.

– Что за…– она втягивает воздух и медленно выдыхает – Вы говорили о болях. Что за боли?

– Не должен тебе рассказывать. – Я качаю головой и провожу рукой по волосам.

Месс просила меня не рассказывать пока Кайле о приступах и о другом, но она ведь сама просит.

– Дейв, пожалуйста, – она дотрагивается до меня рукой, от чего по телу пробегается холодок. – Я знаю Месс, она мне не расскажет, она слишком добра, чтобы рассказать мне о том, что случилось с ней из-за меня.

– Ты уверена, что хочешь знать? – я смотрю на неё в упор.

Кайла вздыхает и заправляет кудрявую прядь за ухо.

– Да. Уверена.

– Месси сложно тебе рассказать об этом, как и сложно ей было признаться в этом мне. Хотя, я сам стал свидетелем этого…

– Чего? – торопит меня Кайла.

– Месси рассказала мне, что у неё начались галлюцинации. Она повсюду видела и слышала тебя. – Я не могу смотреть, как нижняя губа Кайлы дрожит. Вот-вот она расплачется. – Не нужно плакать. Ничего уже не изменить. Тем более, сейчас всё хорошо.

– Она, наверное, думала, что я прихожу к ней. Что, якобы мой дух, её мучает? – лицо Кайлы искажается болью.

– Ты правильно думаешь, – подмечаю я. – Чарли рассказал, что Месси кричала и просила тебя перестать звучать в её голове и всё такое.

– Это ужасно, – едва слышно бормочет Кайла, потирая глаза.

– Это не всё, – резко бросаю я, и Кайла так же резко поднимает на меня взгляд. – Однажды, ей привиделось, что ты идёшь по дороге, возле её дома. Она кричала, звала тебя, но ты не отвечала, так как это ведь вовсе была не ты, а другая девушка, которая…

– Дейв, успокойся. – Кайла сжимает мою руку и понимающе кивает,пока я пытаюсь выровнить дыхание. – Я поняла тебя, Месс перепутала девушку со мной.

– Да, – глухо отвечаю я. – Так вот, тогда она вылезла на крышу, чтоб спуститься и догнать тебя, но крыша была мокрой после дождя, и она упала с неё.

Кайла ахает и закрывает рот рукой. Её глаза наполняются слезами. Я думал, что она их все выплакала, так же как и Месс. Но видимо ситуация отвечает сама за себя, что даже воды в организме у этих девушек не иссякает.

– Высота небольшая, но Месс упала неудачно. Вывихи были не страшны, но сотрясение повлекло последствия. После этого падения, при любом стрессе, у Месс начинались приступы сильной головной боли и головокружения. Я сам видел это, и чуть не сошёл с ума. – Кайла начинает дрожать, а мою грудь сдавливает от воспоминаний той ночи, когда Месс извивалась на кровати от боли. Приступ случился из-за меня. – Невыносимо видеть, как твоя любимая девушка кричит от боли, а ты никак не можешь ей помочь. Поэтому сегодня я так переживал, чтобы она не волновалась.

– Ведь моё появление это сильнейший шок и стресс, но у неё не было приступа, – замечает Кайла.

– Верно, но ты ведь сама видела, что с ней было вчера, – напоминаю я.

– Она была не в себе. Это я виновата, что вчерашний вечер стал таким ужасным не только для неё, но и для тебя. Я ведь видела твоё лицо, когда она оттолкнула тебя. Я никогда бы не подумала, что Месс может быть в таком состоянии. Состоянии, в котором она пребывала из-за меня. Я так виновата, – её голос срывается. – Месси страдает приступами боли, из-за меня, она получила нервный срыв из-за меня, травмы…Я ведь и не могла представить, что всё так обернётся. Я надеялась, что Месс переживёт мою смерть и начнёт двигаться дальше. Я вижу тебя, её парня. Вы счастливы – это единственное, что меня сейчас радует. Но мысль о том, какою ценою ей пришлось пройти весь этот путь, разъедает меня изнутри.

– Главное, что она обрела тебя. Пусть ты и предала её, она всё равно любит тебя, и поверь, что над ней просто взяла верх злость. Ты прошла тяжёлый путь – Месс это понимает. На самом деле она уже простила тебя, как бы сильно ей не было обидно. Она потеряла тебя, свою лучшую подругу, но всё же…

– Всё же я здесь. Я жива и должна всё исправить. – Кайла едва улыбается.

Я понимающе киваю.

– Именно так.

– Я надеюсь, что ты прав, и Месси действительно сможет найти в себе силы простить меня. Месс всегда была сильной, и я невероятно горда тем, что она пережила все те преграды, что ей пришлось пройти – Кайла теперь улыбается по-настоящему.