Снежное поместье для любимой жены дракона

– Ну все! Теперь красота! – Торжественно объявила я то ли стройным рядом помидоров, то ли самой себе. Но промолчать никак не могла. Спустя несколько часов кропотливой работы теплица приобрела образцовый вид. Разрыхленная земля, аккуратные кусты, тянущиеся вверх, и ни единого сорняка. Меня даже хватило на то, чтобы подмести каменную дорожку, проложенную между двумя сторонами грядок. Оставалось разве что саму теплицу вымыть, чтобы моим помидоркам было светлее. Но это уже не сегодня. И без того стремительно начинало темнеть, а у меня снова разыгрался аппетит.

Я вышла на улицу, закрыла за собой дверь теплицы, но не успела сделать и пяти шагов к дому, как над головой что-то резко хлопнуло. Кажется, я уже слышала подобный звук. Как раз перед тем, как в поместье впервые заявился Джеспар…

Звук повторился, и я подняла голову, глядя в темнеющее небо. Туда, где черная тень снова хлопнула крыльями и начала стремительно снижаться.

Джеспар Мортон

Джеспару Мортону немало приходилось лгать в своей жизни. Иногда – для того, чтобы успокоить взволнованных посетителей, которые искали у него справедливости. Иногда – чтобы не спровоцировать скандал между Владыками Пределов. А порой приходилось лгать самому себе. Но он никогда не думал, что будет так сложно лгать тем, кто верил ему с полуслова.

– Мы немного задержимся в Родрине, а Эвелин будет ждать нас в поместье. – Он выдавил улыбку и похлопал Логана по плечику. – Я обязательно передам ей, как вы скучаете. И, кстати, она тоже писала, что очень по вам соскучилась.

Эвелин, конечно же, не писала ему. Просто не могла написать. Почтовая шкатулка для слуг направляла все письма в его дом в столице. А та, что была в кабинете и могла доставить письмо в любое место, где бы он ни находился, была недоступна для подселенки. Он запер и свою спальню, и кабинет и навесил на двери магические замки. Так что, даже если бы Эвелин оказалась взломщицей, она не смогла бы туда попасть.

За последние два дня Джеспар успел сделать многое: нанять учителей для Лили и Логана, получить все документы по текущим делам из столицы, рассмотреть немало запросов от граждан Родрина, которые, обрадовавшись присутствию Владыки в их городе, шли нескончаемым потоком. Единственное, что ему не удалось сделать – как следует выспаться. Стоило лишь начать погружаться в долгожданную дремоту, как внутренний зверь давал о себе знать. Он был бесконечно недоволен тем, как Джеспар обошелся со своей истинной парой. Мало того что запечатал ее магию, из-за чего чувства и эмоции Эвелин потускнели и ощущались лишь слабой тенью. Так еще и снова уехал от нее, хотя дракон уже успел настроиться на длительный отдых рядом со своей парой.

Никакие доводы о том, что закон превыше личных привязанностей, что Эвелин – подселенка, потенциально опасная для окружающих, на дракона не действовали. Он мыслил примитивно, полагаясь на инстинкты и не принимая во внимание все сложности, которые возникли в тот момент, когда Джеспар убедился, что Эвелин все это время водила его за нос.

– Дэйн Мортон, прибыла Марта Уолш. – Объявил Костнер – помощник, присланный из городского управления Родрина.

– Пусть войдет. – Кивнул Мортон и жестом попросил самого Костнера удалиться. Этот разговор не был предназначен для чужих ушей.

– Дэйн Мортон, благодарю, что нашли время, чтобы принять меня. – Марта Уолш широко улыбнулась, но Джеспару эта улыбка напомнила оскал. За все полтора месяца с того момента, как Марта обменяла свою падчерицу на увесистый мешочек голдоров, она ни разу не проявила интереса к бывшей подопечной. Но как только по Родрину прошел слух, что Мортон остановился в городе, сразу же подала прошение о личной встрече. Джеспару это было только на руку. Не важно, какими путями сюда занесло Уолш, и чего она хотела. Мортон и сам намеревался пообщаться с ней лично, чтобы выяснить, не причастна ли она к тому, что в теле ее падчерицы оказалась другая личность. А лететь за ней на другой край Аэстерры было бы большой тратой времени.

– Присаживайтесь. – Мортон указал на стул для посетителей. В меру жесткий, чтобы те не рассиживались дольше, чем положено, и в то же время достаточно удобный, чтобы искателям защиты и справедливости было комфортно.

Марта Уолш грациозно присела и с подобострастием уставилась на Мортона. Он знал этот взгляд. Сейчас польются сладкие речи, за которыми будет маскироваться слишком дерзкая просьба.

– Дэйн Мортон, я понимаю, как вы заняты, и от этого испытываю еще большую благодарность, что смогли уделить мне время. Я так беспокоюсь о своей дорогой Эвелин, что как только узнала, что вы в городе, где, по счастью, оказалась и я, сразу же поспешила просить о встрече с вами.

А все-таки интересно, что Марта Уолш здесь делает, – подумалось Джеспару. Насколько он знал, эта женщина ни разу не покидала Северного Предела, где Джеспар и встретил Эвелин. И единственный раз, когда она оказалась в Родрине – когда привезла падчерицу на свадьбу. Так понравился город, что решила остаться? Очень сомнительно.

– С Эвелин все в порядке. – С вежливой, но холодной улыбкой ответил Джеспар.

– Как я рада это слышать! – Чересчур наигранно воскликнула его собеседница. – У меня ведь сердце не на месте с тех пор, как я распрощалась с Евой! Я так переживаю, как она там, вдали от родного дома, что не могу ни есть, ни спать!

Джеспар скептично приподнял бровь. Марта Уолш не была похожа на того, кто потерял покой. Румянец на щеках, идеальная прическа и жадный блеск в глазах – любящие родители, которые волнуются за благополучие своих детей, выглядят совсем иначе. Взять ту же Эвелин, которая рьяно отстаивала право Лили и Логана остаться в поместье…

Мысли Джеспара снова свернули не туда. Он оборвал поток размышлений и заставил себя вслушаться в слова Марты.

– Иногда мне кажется, что я совершила ошибку. Наша сделка… Что такое тысяча голдоров за такую прекрасную девочку, как моя Эвелин?

– Вы пришли, чтобы отменить сделку? – С усмешкой поинтересовался Джеспар.

– Нет, что вы! Я просто корю себя, что так легко согласилась на это. Отдать свою кровиночку, единственное, что осталось у меня от Натана… Ох, дэйн Мортон! Когда у вас будут свои дети, вы сможете меня понять.

– Хотелось бы понять вас уже сейчас. – Джеспар уже понимал, куда клонит Марта, но хотел услышать от нее все напрямую.

– Трудно оценить такое сокровище, как моя Ева. – Елейным голосом продолжила Марта. – А наша сделка прошла в такой спешке, что я только сейчас поняла, что поторопилась согласиться на ваши условия. Нет-нет, дэйн Мортон, я вовсе не хочу забрать ее у вас. Теперь она ваша супруга. Но прошу, поймите меня. Как мне жить, когда я знаю, что отдала свою Еву за такую ничтожную сумму? Ведь она заслуживает того, чтобы ее оценили по достоинству! Кроткая, трудолюбивая, скромная девушка – это такая редкость сейчас, в наш испорченный век.

Джеспар откинулся в кресле и прищурился. Этой женщине было плевать на Эвелин. Она не пыталась узнать, что с ней. Не догадался ли Мортон о внутренней сути своей жены. Нет. Ей просто хотелось еще денег. Значит, Марта Уолш не подозревает, что в теле ее падчерицы сейчас совсем не Эвелин. Так хорошо притворяться она не смогла бы. А значит, подселение произошло уже после свадьбы. В какой момент это случилось? Когда настоящая Эвелин оказалась в пустом доме без еды и тепла? Ослабленное тело – то, что нужно для подселенца. Его легче занять, когда нет сил на борьбу.

– И насколько же сильно вы цените Эвелин? – Джеспар откровенно съязвил, но Марта Уолш то ли не поняла, то ли сделала вид, что не поняла насмешки.

– Три тысячи голдоров смогли бы исцелить мое разбитое сердце, дэйн Мортон. – Марта притворно промакнула глаза кружевным платком и всхлипнула. – Я ведь даже не могу ее навещать – так далеко вы увезли мою девочку от меня!

– Значит, за вычетом уже полученной тысячи, остается две тысячи голдоров.

У Марты недовольно дернулась бровь, а во взгляде мелькнула досада. Но она смогла с собой совладать и часто-часто закивала.

– Ожидайте. В течение пары дней я отправлю посыльного с деньгами. И надеюсь, что вы сможете справиться с вашей потерей. – Джеспар больше не мог скрывать свое презрение к этой женщине. – Не смею больше вас задерживать.

Марта чуть ли не бегом покинула кабинет. Мортону на миг показалось, что она сейчас воспарит от радости. Еще бы – за так получить сумму, на которую можно было купить добротный дом и жить до старости, ни в чем не нуждаясь. Он закатил глаза. Глупая, жадная женщина. Пусть порадуется пару дней. А он пока выяснит, почему вообще Уолш оказалась в Родрине и отчего так нуждается в деньгах, что посмела заявиться к нему с такой дерзкой просьбой.

Мортон уже собирался позвать Костнера, как его отвлек звон почтовой шкатулки. Он открыл ящичек и нахмурился. Что за шутки? Осторожно, за краешек вытащил скомканную бумажку с опаленными краями. Аккуратно разложил на столе и разгладил.

Письмо было от Эвелин. Длинное, написанное мелким, аккуратным почерком с обеих сторон листа, и очень подробное. Эвелин, вернее та, что была в теле его супруги, рассказывала, как она оказалась на месте Эви. Строки в самом конце были тщательно замазаны чернилами, но внутреннее чутье подсказывало Джеспару, что в них крылось что-то более важное, чем во всем письме. Вот только как она смогла отправить письмо? Как пробралась в его кабинет? И почему, в конце концов, письмо в таком виде?

3. Когда все не так просто…

Я смотрела, как огромный крылатый ящер опускается, а потом Джеспар касается земли. Вернее, снега. Потому что дорожки, конечно же, никто не чистил, и Мортон оказался почти по колено в сугробе. Он с удивлением осмотрелся, а, заметив меня, в считаные секунды оказался рядом, вырывая из моих рук моток веревки, что остался после подвязки томатов.

– Что ты собралась делать? – Я не переставала поражаться, как быстро меняется его настроение. Только что выглядел расслабленным и слегка удивленным, а сейчас уже кипит злостью. Разве что дым из ноздрей не валит.

– Собиралась идти в дом. – Я не поняла претензии. Мне было запрещено выходить за пределы поместья, но не за пределы дома.

Он закрыл глаза и выдохнул, будто бы с облегчением. На его лицо вернулось расслабленное, хоть и отстраненное выражение. А до меня дошло. Стою тут с веревкой в одной руке и стулом в другой. Он что, решил, что я решила свести счеты с жизнью? Да не дождется! Буду до последнего верить в чудо. И уж точно не откажусь добровольно от своего второго шанса.

– Тогда иди. – Мортон пропустил меня вперед, видимо, для того, чтобы убедиться, что я не убегу. А куда бежать-то? До забора и вдоль него? Да еще и по сугробам.

Я пыталась бодриться, но настроение было безнадежно испорчено. С одной стороны, у меня была возможность поговорить с Мортоном, попытаться достучаться до него. А с другой – я только-только начала приходить в себя и надеялась, что у меня есть время сделать передышку, прежде чем моя судьба решится.

Я вернулась тем же путем, что и выходила, через пристрой, где задержалась, чтобы убрать веревку на место. Прошла через кухню и остановилась в гостиной, ожидая, что Мортон сейчас что-то скажет. Но он просто прошел мимо меня и направился прямиком на второй этаж. Будто больше меня не замечал.

Я всегда ненавидела, когда меня показательно игнорировали. Это казалось просто пыткой. Когда ты пытаешься дозвониться, дописаться кому-то, но на звонки и письма просто не отвечают. Слова не слышат, присутствие не замечают. Но сейчас у меня едва слезы не навернулись от обиды. Даже если он считает, что я виновна, разве можно в одночасье забыть нашу связь? Он ведь сам говорил про эту истинность, которая отпечаталась на моем плече. Сам меня целовал и обещал быть со мной. А теперь все? Чувства смыло без следа? Так не бывает! А если и бывает, тогда почему я до сих пор в его присутствии теряюсь, и сердце колотится так, будто я влюблена без памяти?

Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Чтобы успокоиться, вернулась на кухню и стала заваривать чай с листьями мяты. Я обязательно докажу свою невиновность! И когда он мне поверит – немедленно уеду! Заберу Лили с Логаном и сбегу в какую-нибудь глушь на краю Аэстерры. И даже если он меня найдет через эту чертову метку, я сама не стану с ним говорить.

Не успела я сделать и трех глотков, как на лестнице снова послышались шаги. Я подняла глаза к потолку. Не мог там задержаться, хотя бы на время, пока я пью чай?

– Ева. Так ведь тебя зовут? – Мортон вошел на кухню и продемонстрировал мне какую-то мятую бумажку. – Что это?

Я присмотрелась и ахнула. Это же было мое письмо, которое должно было давно уже сгореть в камине! Откуда он его взял? Или что, камин в этом доме – тоже портал?

– Если вы читали, должны были понять, что это письмо. – С холодным достоинством, на которое только была сейчас способна, ответила я и отвернулась к окну.

– Как ты смогла его отправить? – Раздраженно спросил Мортон.

– Я его не отправляла. Я бросила его в камин. – Я не стала снова поворачиваться к нему. Захочет взглянуть мне в глаза – сам подойдет. К тому же теперь мне не было смысла что-то ему объяснять. Вся правда о том, как я оказалась в этом мире, была в письме, которое сейчас больше напоминало мятую тряпку.

– Нуар. – Послышалось за спиной. – Мог бы и догадаться.

Я продолжала пить чай, хотя все тело практически сводило судорогой от напряжения. Мортон молчал, но я ощущала его присутствие. Он побарабанил пальцами по столу, а я попыталась не вздрогнуть. Никак не выдать своей настороженности.

– Значит, ты не подселенка. – Медленно проговорил он. Я замерла, боясь даже дышать. Сейчас все решится. – По крайней мере, не умышленная подселенка. Тогда кто же ты?

3.2

Тишина окутала весь дом. Остатки чая в чашке давно остыли, в камине не трещали поленья, и мне казалось, что я даже слышу, как за окнами с шорохом падает снег.

Спиной я ощущала присутствие Джеспара, который, кажется, ждал, что я дам ответ на его вопрос. Но что я могла добавить к тому, что уже было в письме? Ведь я написала все, что знала. Когда напряжение достигло своего пика и стало невыносимым, я сделала глубокий вдох и обернулась. Взглянула в глаза Мортона и уже не смогла отвести взгляд.

– Как ты оказалась здесь, Ева? – Мягкий, вкрадчивый голос окутывал, как снежная пелена. – Какая магия вытащила тебя из твоего мира?

– В моем мире нет магии. Значит, это ваш мир виноват. – Я медленно опустила и подняла веки, выпутываясь из плена его взгляда.

– Как вы оказались связаны с Эвелин, раз тебя закинуло в ее тело?

Он отвернулся от меня и начал медленно расхаживать вдоль стола, проводя пальцами по столешнице и постукивая по ней на каждом вопросе.

– Почему тебе доступна запретная магия огня? И откуда здесь взялся снег?

Я снова стала смотреть в окно. Ответов на эти вопросы у меня не было, да и сразу стало понятно, что Мортон больше размышляет вслух, чем ждет от меня ответов.

– Браслеты придется оставить. – Вдруг припечатал он, и я с удивлением посмотрела на него. Кажется, он, наконец, принял решение. – Без магии ты опасности не несешь, а раз ты не подселенка, закон о них к тебе не применим.

Я постаралась сохранять спокойствие, хотя внутри все дрожало от волнения. Плевать мне на магию! Столько лет жила без нее и дальше без нее обойдусь. Главное, самой остаться на свободе.

– Верните мне детей. – Я вцепилась в платье на коленях. Так, чтобы Мортон не видел, что я нервничаю.

Мортон нахмурился. Снова побарабанил пальцами по столу.

– Хорошо. Завтра они будут здесь. Но прислугу я вернуть не могу. Твои блокираторы вызовут слишком много вопросов и сплетен. – Он постоял, о чем-то размышляя, и добавил. – Но я могу прислать новых людей. Которые не знаю, что у тебя есть магия. Но тебе придется прятать браслеты.

– Я справлюсь и без прислуги. – Резко ответила я. Не нужны мне его подачки после того, как он поступил.

– Ева, к чему это упрямство? Ты снова хочешь справляться со всем сама?

– Я прекрасно справлялась и без вашей помощи, дэйн Мортон.

– Как скажешь. – Он усмехнулся. Но мне придется прислать учителей для Логана и Лили. Не думаю, что у тебя хватит компетентности для их обучения.

– Воля ваша. – Меня ужасно задела эта его усмешка. Будто он только и ждал, что я сдамся и попрошу помощи. Не дождется! – Надеюсь, вы хотя бы позволите мне выходить в Лостейн. Или так и оставите под замком, как преступницу?

Он вздохнул с какой-то усталостью и посмотрел на меня так, будто я испытывала его терпение.

– Ева, все, что я делал, я делал не потому, что решил тебя помучить. У меня есть обязательства перед Аэстеррой.

– Вы могли мне поверить. – С горечью ответила я. – Я не стала бы ничего скрывать, если бы знала, что вы будете на моей стороне.

– Я на твоей стороне! Но закон есть закон! – Он ударил ладонью по столу и повысил голос.

– А что ваш закон говорит о торговле людьми? – У Мортона вытянулось лицо, и я поспешила пояснить. – Ваша сделка с мачехой Эвелин, когда вы просто купили бедную девушку, попадает под рамки закона?

– Это к делу не относится.

– Ну естественно.

Я поднялась и, оставив чашку с недопитым чаем на столе, вышла в коридор, ведущий к пристрою.

– Куда ты? – Донеслось мне в спину.

– Заняться делом. Если ваше владычество позволит. – Съязвила я и хлопнула дверью, отсекая возможность услышать его ответ. Внутри кипело негодование. Я, конечно же, испытала облегчение, узнав, что Мортон не станет отправлять меня под суд и отдавать под стражу. Но оно быстро сменилось злостью от его снисходительного тона. Да и вообще мог бы и извиниться за то, как поступил со мной.

Всю энергию, бушевавшую внутри, я решила направить в полезное русло. А так как у меня было еще три теплицы, требовавшие внимания, я выбрала начать с перцев. В голове уже крутились мысли о том, что можно с ними сделать. В теплице росли как сладкие, так и острые сорта – в этом я убедилась еще когда в первый раз снимала перезревшие плоды. И сейчас у меня было настроение на кое-что жгуче-острое. Пусть даже придется подождать неделю-другую, – а судя по тому, как уже наливались красным плоды, видневшиеся среди листьев, – хватит и пары дней. И если вдруг Мортону вновь захочется отведать моей стряпни, его будет ждать весьма неприятный сюрприз.

3.3

Я совсем забыла, как быстро здесь темнеет, так что пришлось вернуться в дом, чтобы прихватить с собой кристаллы света. Мортон сидел на диване у камина, обложившись бумагами. Завидев меня, он отложил документы.

– Нужна помощь?

Я скользнула по нему равнодушным взглядом.

– Справлюсь сама.

Прошла к полке, куда убрала кристаллы, когда Мортон приехал в поместье, обеспечив освещение во всем доме. Задрала голову и закусила губу. Кристаллы были слишком высоко. Поднялась на цыпочки, но все равно не дотянулась.

– Точно справишься? – Донесся на меня насмешливый голос.

Я оставила его вопрос без ответа. Раньше нужно было изображать заботливого супруга. А теперь я лишний раз слова ему не скажу, чтобы оно в дальнейшем не было использовано против меня.

Прошла на кухню, схватила стул и потащила его в зал. Но когда вернулась, Мортон уже стоял возле полки, держа в руках все три кристалла. Протянул их мне. Пришлось взять один. Кивнув в качестве благодарности, вернулась в пристрой, а оттуда на улицу. Позади послышались шаги, но я не стала оборачиваться. Хочет следить за каждым моим шагом – его дело. Я ничего предосудительного не делала.

Но стоило мне сделать шаг в узкую тропинку в снегу, которую я успела протоптать за день, как весь снег под ногами начал стремительно таять, освобождая дорожки, а вдоль них вплоть до самих теплиц засветились неяркие огоньки, вызывая у меня ассоциацию со взлетной полосой. В теплицах тоже вспыхнул свет, да такой яркий, что я испугалась за свои саженцы. Но как только я подумала, что такая вспышка не пойдет на пользу зеленым побегам, Мортон убавил яркость.

Я обернулась. Он стоял в дверях пристроя, глядя на меня.

– Так лучше? Или мне убрать весь снег?

– Не надо! – Выпалила я. Когда он сказал, что вернет в поместье детей, я успела придумать по меньшей мере десяток игр со снегом. – Пусть останется.

– Для чего? – В неярком свете я видела, что он улыбается. И меня ужасно злила эта его улыбка.

– Дети никогда не видели снега.

– А ты?

– Что – я? – Я не поняла вопроса.

– В твоем мире есть снег?

– Каждую зиму. – Я подняла лицо вверх, глядя, как с неба, медленно кружась, опускаются снежные хлопья. Подсвеченные магическими фонариками, они создавали атмосферу сказки. И еще несколько дней назад я была бы счастлива вот так стоять под снегом рядом с Мортоном и просто молчать. Но теперь это было в прошлом.

Я пошла к теплице, стараясь думать только о том, что делать дальше. И как бы я ни хотела заглядывать в будущее всего на пару шагов, мысли сами улетали куда-то далеко. И главным теперь было, что раз Мортон знает, что я не Эвелин, наш с ним договор потерял силу. Я больше не обязана оставаться в поместье.

Пока убирала сорняки, прореживала перцы и рыхлила под ними почву, пыталась взвесить все за и против. Остаться в золотой клетке, где каждый раз на меня будет давить присутствие Мортона, или же сбежать на волю и начать все с нуля? Денег, которые я уже выручила с продажи пирожков и цукатов, конечно, пока еще не хватит на покупку дома, но я сохранила кое-какие деньги, которые присылал Мортон на мое содержание. К тому же можно продать те платья, что он мне привез. Все равно я не стану их носить – лишнее напоминание о том, что мы почти стали близки, каждый раз ранило сердце.

Торопиться не стоило. Бежать в неизвестность, таща за собой детей – никуда не годится. Нужно было как следует все обдумать, а заодно скопить побольше денег. Разузнать, в каких краях Аэстерры лучше живется, как туда добраться и есть ли возможность купить жилье через посредника без личного присутствия? А потом уже дождаться, когда Мортон уедет, и покинуть это заснеженное поместье раз и навсегда.

Как я ни старалась отвлечься на перчики, так и не смогла выбросить из головы лишние мысли. Присутствие в доме Мортона словно просачивалось сквозь стеклянные стены теплицы, напоминая, чего я лишилась. Только-только поверила в собственное счастье и все потеряла.

– А вот нечего раскатывать губу. – Тихо проворчала себе под нос. – Получила второй шанс – так радуйся малому. А то замахнулась, что твой муж будет тебя на руках носить.

От собственных слов стало вдвойне обиднее. Ладно бы их сказал кто-то другой, еще можно было бы стерпеть. Но признаться в этом самой себе было просто невыносимо. Разве я так многого хотела? Я ведь не желала дворцов, бриллиантов и норковых шуб. Даже прислуга мне была не нужна – я сама справлялась с домом и детьми. Всего-то и хотела – стать любимой для законного супруга, которого и сама успела полюбить. Неужели эта истинность для него ничего не значила, что он так легко смог отмахнуться от своих чувств ко мне?

Три дня я держалась и не позволяла себе раскиснуть. Ждала, что Мортон приедет, надеялась, что мы поговорим, и все снова встанет на свои места. Но теперь поняла, что зря надеялась.

Ноги подогнулись, и я медленно осела на деревянный настил теплицы, сжимая в руках ненужный кристалл света. Слезы прорвались сперва мокрыми дорожками на щеках, а потом обернулись громкими всхлипами. Что-то ткнулось мне в ноги, и вот я уже прижимала к себе Кексика, орошая слезами его густую пушистую шерстку. А еще через минуту услышала, как со скрипом отворилась дверь теплицы, а по деревянному настилу застучали тяжелые шаги.

Джеспар Мортон

Джеспару Мортону пришлось бросить все дела и примчаться в поместье, чтобы убедиться, что Ева не сумела каким-то образом избавиться от блокираторов магии. Без магии она не смогла бы попасть в его кабинет, чтобы отправить письмо.

Но в поместье его ждал один сюрприз за другим. Выяснилось, что Ева собиралась уничтожить письмо, которое ему отправил Нуар. А если хранитель решил, что Джеспар должен его прочесть, значит, в письме была изложена чистая правда. Хотя Джеспар прекрасно осознавал, что будь на месте Евы настоящая подселенка, она вполне могла бы придумать жалостливую историю своего якобы случайного попадания в тело Эвелин. И по-хорошему Еву стоило бы допросить как следует, чтобы убедиться, что она действительно из другого мира. Но Джеспар не собирался этого делать. Она его истинная. Его супруга. Дэйна Мортон.

К тому же все те нестыковки, которые он замечал во время своих визитов, теперь было чем объяснить. Душа, переселившаяся из другого тела, не потеряла памяти о своей прошлой жизни. Но что же стало с настоящей Эвелин? В какой момент ее душа покинула тело?

После визита Марты Уолш Джеспар Мортон вспомнил кое-какую деталь, которой тогда не придал значения. Пустой пузырек с успокоительными каплями, который закатился под кушетку в той комнате, где Эвелин готовили к церемонии. Его достали служанки во время уборки, и сразу же показали Мортону, но он лишь отмахнулся – Эвелин просто перенервничала, вот и достала капли. А уж сколько было в том пузырьке изначально – откуда ему было знать?