Люба, исполняющая желания

Ночью, когда муж беззаботно отходил ко сну, подруга таинственно села у него между ног и многообещающе посмотрела. Он не выдержал напряжения и уснул. Тогда она стала медленно водить ногтями по внутренней стороне его бедра. От этих прикосновений, по мнению Фаины и сексолога, в мужчине пробуждалась страсть.

Не пробудился даже муж. Сквозь сон он решил, что по нему ползет крыса, чтобы откусить его небольшое, но дорогое сердцу достоинство – был у него с детства такой страх. Спросонья он двинул жене в нос пяткой, та слетела с кровати и окропила кровью новый ковер.

После несчастного случая подруга решила отказаться от помощи Фаины. Но остановить женщину, которая взялась помогать, все равно что победить «Оциллококцинумом» пандемию. Фаина прошла семинар оккультных сил и подловила соседку в лифте.

– Способ есть! – сказала она. – Работает безотказно, но непредсказуемо. Нужно задействовать йони-пульт.

– Как это?

– Раздеваешься догола, рисуешь на полу круг, чтобы не утекала энергия. Потом представляешь, что из твоей… йони… тянется энергетическая нитка к нему. И головой вот так поворачиваешь: слева направо, слева направо. И как бы нажимаешь пульт.

Придя домой, подруга разделась и села на хранивший следы крови ковер. Мела у нее не было, поэтому она насыпала по кругу гречку.

Вернувшийся домой муж увидел на полу голую супругу. Глаза закрыты. Она странно водит из стороны в сторону головой. Повсюду гречка. Он решил не беспокоить жену, а тихонько вызвал скорую.

Санитарам она не сопротивлялась. В психдиспансере поставили диагноз: «Первая стадия неврастении». Муж стал предупредителен и очень мягок. Фаина успокоилась – семья спасена.

Так Фаина в очередной раз помогла людям.

Синдром тушенки

В сорок лет Кассиопея Марковна прочла страшный рассказ о беглых зеках. Один их них был простым и добрым парнем. Зеки долго и муторно пробирались куда-то по заснеженной тайге, съев сначала руки бедняги, а потом все остальное. Между собой они называли его «тушенкой».

Кассиопею Марковну до глубины души потрясли этот рассказ. Мысль о том, что сама она такая же тушенка, с тех пор неотступно мучила ее. Жизнь ее это подтверждала. Безотказная и незлобивая, она была для многих средством достижения личных целей. Женщины дружили с ней, чтобы выглядеть на ее фоне красиво, мужчины использовали как запасной аэродром, коллеги без зазрения совести присваивали ее заслуги, а родственники с нетерпением ждали, когда она умрет и оставит им свою небольшую, но все же московскую квартиру.

Кассиопея Марковна не вышла замуж, не родила детей и не сделала карьеры. Жизнь ее состояла из унылых будней, мелких тревог и незначительных одиноких радостей. К старости она стала подозрительна и маниакально пуглива. Причиной тому во многом был тот рассказ.

В один прекрасный день Кассиопее Марковне стало плохо с сердцем – упала в поликлинике, пока ждала очереди на прием. Ее отвезли в реанимацию, выяснить и прокапать. Там-то Кассиопея Марковна и увидела медбрата Геннадия.

Был он одутловат, с белой шеей и бледными большими руками, носил грязный халат и кощунственно-красное лицо с широко расставленными, налитыми кровью глазами. Кассиопея Марковна при взгляде на него покрывалась мурашками и испытывала неприятно проскальзывающий по внутренностям холодок. Завидев Геннадия, Кассиопея Марковна цепенела, прижималась к стене и старалась принять цвет окружающих ее предметов: штукатурки, пикающего монитора или прикроватной тумбочки. Другие пациенты, казалось, Геннадия любили. Особенно толстый мужик, с которым они обсуждали «Реал Мадрид» и какие-то «сайлентблоки». Но Кассиопея Марковна видела, как в присутствии Геннадия стекленел взгляд мужика. Медбрат будто гипнотизировал его, наводил морок, который действовал на всех в палате, кроме нее.

Хуже всего было, когда Геннадий работал в ночь. В одну из таких смен Кассиопея Марковна проснулась в ознобе. Медбрат сидел в палате рядом с женщиной, страдающей от рака. Женщина постанывала, не открывая глаз. Спина Геннадия вздрагивала, как от частых и больших глотков. Вдруг он замер и обернулся. Глаза его сверкнули. От ужаса Кассиопее Марковне сдавило грудь. Накрывшись с головой одеялом, она зажмурилась и притворилась спящей. Медбрат Геннадий некоторое время возился, кряхтел и постанывал, потом ушел. Кассиопея Марковна долго лежала, потея от страха и не в силах уснуть. Превозмогая себя, она сходила к сестричке на пост попросить «Реланиум», после чего, наконец, погрузилась в сон.

На следующий день выяснилось, что женщина умерла. Кассиопею Марковну даже затошнило от страха. «Медбрат пил ночью ее кровь, а может сожрал что-то! Неудивительно, что упырь работает в больничке, тут всегда есть кем поживиться».

А Геннадий с тех пор стал как-то особенно замечать Кассиопею Марковну здороваться. Кассиопея Марковна хотела пожаловаться главврачу, что медбрат убивает по ночам пациентов, но доказательств не было. И она решила следить за Геннадием: то выглянет из палаты, то пройдет по отделению мимо сестринской и как бы невзначай заглянет. Стараясь передвигаться по коридору незаметно, Кассиопея Марковна с головой облачалась в простыню.

Однажды Кассиопея Марковна увидела такое, от чего волосы на голове встали дыбом: Геннадий стоял над пациентом в процедурной. Руки и халат медбрата были в крови. Кассиопея Марковна застыла, не зная, бежать или звать на помощь. Геннадий заметил ее, подмигнул, протянул окровавленные руки и пошел к ней. Очнувшись от оцепенения, она кинулась в палату, задвинула дверь тумбочкой, и, осеняя себя крестом, до окончания смены Геннадия читала молитвы.

Утром Кассиопея Марковна встретила Геннадия в коридоре. Его звериное лицо сияло, как таз для рвоты.

– Хорошо позавтракал. Яишенка с тушенкой, – похватался он. – Кассиопея Марковна? Как вы себя чувствуете?

Кассиопея Марковна молчала и пятилась вдоль стены. Геннадий вышел из отделения и через минуту привез на каталке любителя «Реал Мадрида» и «сайлентблоков», у которого была ампутирована нога. Кассиопея Марковна окончательно все поняла…

***

Медбрат Геннадий был человеком азартным, играл в карты на интерес. Как-то пришлось ему из-за проигрыша смотреть на лампу для кварцевания более тридцати секунд. Карточный долг – святое! Геннадий получил ожог сетчатки и целый месяц ходил со слезящимися красными глазами. А еще Геннадий любил выпить, и от опьянения у него краснело лицо.

Тем не менее женщины его любили: пациентки и медсестры напропалую кокетничали. Даже пожилые дамы не могли устоять. Например, стала за ним по отделению увиваться старушка – Кассиопея Марковна: маленькая и взъерошенная, как туалетный ёршик. «Влюбилась, понятное дело», – понял Геннадий. Он приветливо с ней здоровался, заигрывал как мог и был даже на свой манер ласков. Старушка от его внимания бледнела, на правой щеке появлялся тик. Вскоре старушка вовсе съехала с катушек, слонялась за ним по отделению, накрывшись простыней.

Как-то он менял пациентке катетер в вене, общий свет решил не включать, чтобы не будить других. Кассиопея Марковна подглядывала, одеяло дрожало от страсти. В другой раз «Гемакон» с донорской кровью выскользнул из рук и забрызгал его, как раз в том момент, когда в дверях появилась Кассиопея Марковна. Хотел он ее попросить позвать сестру, но старушка спряталась и до вечера не выходила.

Как-то один из больных, выписываясь, подарил Геннадию подарок: водка, огурчики, колбаса и банка тушенки. Водку выпили той же ночью, закусили кто чем. Наутро в пакете осталась одна тушенка.

Собираясь домой со смены, Геннадий увидел Кассиопею Марковну. И захотелось ему порадовать старушку. Достал он из пакета банку тушенки и без лишнего пафоса вручил. Что тут с ней сделалось! Побледнела, задрожала, хотела что-то сказать, но только беззвучно двигала губами. Чтобы ее поддержать, Геннадий сграбастал старушку в объятия. В них Кассиопея Марковна и умерла. Сердечный приступ.

В прессе эта история наделала шума. «Пенсионерке подарили банку тушенки, и она умерла от счастья». Один предприниматель даже стал производить тушенку под названием «Кассиопея», но она не пошла, а предприниматель разорился. Геннадий же, выпивая с друзьями, всегда поминал Кассиопею Марковну, с теплотой думая, что старушка умерла от любви к нему.

Бодхисаттва

Ехала Женя в метро и читала книжку. Известный современный Лама (но не Далай, бывают и другие) комментировал древний буддийский текст про практики, которые должен выполнять Бодхисаттва.

Тут требуется пояснение. Бодхисаттва – это такой человек, который по пути к Просветлению старается прихватить остальных существ. Дело не в том, чтобы притащить туда тех, кто не хочет. Дело в том, что с буддийской точки зрения мир, который мы воспринимаем, – отражение нашего ума. Если увидеть его просветленным, то в этот момент как раз и достигнешь Просветления сам. Ну или что-то в этом роде. Точно не знаем. Пока, во всяком случае. А там как Бог даст.

В общем, едет Женя в метро и читает книжку «Тридцать семь практик Бодхисаттвы», с комментариями.

Практика Бодхисаттвы – в первую очередь думать о других. Дальше шел комментарий, проясняющий эту мысль до кристальной ясности. И так до Жени эта мысль дошла, так была ею понята и прочувствована, что она даже прослезилась.

Женя оглядела по сторонам в поисках того, о ком бы подумать. Никого страждущего рядом не было, некому даже место уступить. Висела, правда, на поручне зрелая дама, страдающая всем лицом, но таким Женя не уступала с некоторых пор. Как-то произошел казус – Женя хотела уступить место женщине, а та оскорбилась, что ее приняли за старую, и ударила Женю сумкой. Вот и эта висящая дама при более пристальном взгляде казалась не старше Жени, просто чуть хуже сохранилась. «Вдруг она не понимает, что плохо выглядит, – думала Женя. – А я все-таки Бодхисаттва, не должна обижаться людей».

Женя ехала на тренировку и спешила. Будто специально для нее подъехал лифт. Женя влетела и вдруг заметила, что за ней целая толпа из женщин. Вернее, это Женя была за ними, просто двигалась чуть быстрей, и потому очередь проскочила.

– Вообще-то мы тут стояли, – сказала какая-то профурсетка.

– Извините. Не заметила, – сказала Женя и прижалась к стене.

В лифт влезли все кроме одной.

«Я ж Бодхисаттва», – вспомнила Женя и сделала маленький шаг назад, наступая на ногу профурсетке. Та ойкнула. А последняя женщина вошла в лифт. Была она полная, добрая и блондинка.

– Мне четвёртый.

– Мне пятый.

– Шестой.

– Третий – сказала Женя.

Кнопки были вдавлены, но лифт не ехал.

– Перегруз! – радостно сообщила Женя.

Все с ожиданием посмотрели на нее. Она посмотрела на добрую блондинку. Женщина грустно вздохнула и вышла. Когда двери закрывались, Женя искренне ей крикнула:

– Простите нас!

Они, наконец, поехали.

Лифт натужно полз вверх.

– На третий можно было и пешком, – тихо, но противно, сказала профурсетка. Женя, обернулась и ласково посмотрела на нее.

– Девушка, – елейно сказала Женя, – какая же вы… хорошая. Аж сил нет.

– А что, – забухтели другие женщины. – Мы стояли.

– В следующий раз, – сказала Женя, – обязательно возьму талон в вашу электронную очередь. Ах! Кажется здесь нет электронной очереди. Может быть потому, что вашей очереди вообще нет?!

Лифт неожиданно открыл двери. Женя, которую бросило в жар от прихлынувшей энергии просветления, подумала, что это ее этаж и выскочила. Этаж был второй. Заметив табличку на стене, она хотела впрыгнуть обратно, но вместо нее в кабинку уже зашёл мужчина с чемоданом. Женя улыбнулась и подумала: «Хоть бы застряли».

Пока поднималась на третий, переодевалась, покупала воду и шла в свой зал, с удовольствие представляла, как на шестом этаже, спотыкаясь о чемодан, вылезает из лифта тощая профурсетка. И вдруг вспомнила – практика Бодхисаттвы! Прежде всего думать о благе других людей. «Ну какие же это люди? – успокоила себя Женя. – Так, женщины какие-то, профурсетки. Может им полезен такой урок. Ладно, в следующий раз обязательно подумаю о людях. Я ж Бодхисаттва».

На занятие Женя не опоздала. Она вообще редко опаздывала куда-нибудь.

Котов и рыбалка

Как буддист, я, конечно, против рыбалки. В наше время, когда колбаса растёт на деревьях, а стейки зреют на прилавках в «Пятерочке», нет смысла собственноручно лишать рыбу жизни.