Черная жемчужина

Анна Кириллова

Черная жемчужина

Глава 1 Второй шанс.

Тёмный сад , пропитанный запахом влажной земли и увядающих роз , словно вторил мрачному ликованию мужчины.

Мирай была отправлена в небытие . Ради трона , ради власти , ради той силы , что теперь принадлежала ему.– Она мертва ! – слова , сорвавшиеся с его губ , прозвучали не как скорбь , а как победный клич. Рахит , добрый дядюшка Мирай , чья кровь теперь питала корни этих самых роз , не скрывал своей радости.

Из тени выступила фигура , склонившаяся в глубоком поклоне .

– Господин , примите мои искренние поздравления !Трон теперь ваш , а я обещаю верно служить вам  .-голос был полон подобострастия , но Рахит , проницательный демон , уловил в нем отголоски чего-то ещё – страха ?

Или , быть может , скрытой ненависти ? Впрочем , сейчас это не имело значения.

Рахит окинул слугу оценивающим взглядом.

Страх – полезная вещь. Он заставляет подчиняться. Ненависть – другое дело.

С ненавистью нужно быть осторожным. Но сейчас , когда власть в его руках , он мог позволить себе немного паранойи. Он усмехнулся , обнажив клыки.

– Верно служи и будешь вознаграждён , – прорычал он , его голос эхом разнёсся по саду.

– Предай меня , и познаешь такую смерть, о которой Мирай могла только мечтать.

Он прошёлся по саду , его сапоги хрустели опавшими листьями. Власть ощущалась как густой , терпкий напиток , обжигающий горло . Он чувствовал её прилив , чувствовал , как она наполняет его , делая сильнее , увереннее .

– Мирай была слабой , она не хотела лишних жертв , не хотела слушать .– он сплюнул от отвращения и остановился у куста роз, самых тёмных , почти чёрных.

Мужчина сорвал одну , её шипы впились в его пальцы ,но он не почувствовал боли. Он поднёс цветок к лицу , вдохнул его тяжёлый , дурманящий аромат . Запах смерти и триумфа.

– Она думала , что сможет изменить этот мир . -пробормотал он , обращаясь к розе , а может , и к духу убитой племянницы .

– Она ошибалась .

Рахит сжал розу в руке , пока её лепестки не потемнели от крови. Он бросил ее на землю , на могилу Мирай , невидимую в темноте.

– Теперь моя очередь ! – прошептал он , и в его голосе звучала не только радость , но и холодная , расчётливая решимость .

Мирай распахнула веки , словно вынырнула из глубины , жадно хватая ртом воздух. Каждое движение грудной клетки , каждый вдох был победой.

– Я жива…Я чувствую его. – прошептала она , и на лице расцвела победная улыбка.

– Мне вернули то , что , казалось, было потеряно навсегда.

Но радость быстро сменилась недовольством. Окинув взглядом убогое помещение , она поморщилась.

– Что за место ? Где я ?

С трудом поднявшись на ноги , Мирай почувствовала , как тело отзывается слабостью.

– Нужно срочно выбираться.

Сквозь щели в прогнивших досках пробивался свет ,доносились звуки птичьих трелей и обрывки человеческих разговоров , сливавшиеся в неразборчивый гул.

Она попыталась открыть дверь , но та оказалась заперта.

– Кто посмел ? – прорычала она, и , собрав последние силы , принялась колотить в ветхую преграду.

Доски не поддавались. Обессилев , она опустилась на пол прямо под дверью.

Очнулась Мирай оттого , что свет , пробивавшийся сквозь щели , исчез.

Перед ней сидела девушка. Одетая в скромное платье , подчёркивающее девичью фигуру , с длинными косами , едва прикрытые платком , она выглядела добродушной и смахивала на обычную служанку .

– Кто ты ? – спросила Мирай.

– Вы очнулись ! – радостно пропела девушка.

– Я спросила , кто ты ? – повторила Мирай , нахмурившись.

Улыбка тут же слетела с лица юной девушки.

– Мой отец нашёл вас по дороге домой. Вы лежали посреди поля , едва дыша.

Мирай прищурилась , пытаясь разглядеть девушку в полумраке.

– Твой отец ? Он решил запереть меня в этой…конуре? -голос демоницы звучал хрипло , как будто она долгое время молчала. В нем сквозило раздражение , смешанное с недоумением.

– Нет-нет , что вы ! – девушка испуганно втянула голову в плечи. – Он просто…он боялся. Вы были без сознания , и он не знал , кто вы такая. Он дал вам целебный отрав и хотел расположить вас в нашем доме , но боялся , что вы можете быть опасны.

– Опасна ? – Мирай усмехнулась , но усмешка вышла кривой и злой.

– Я? Опасна? Да я сама еле жива! – она попыталась встать , но ноги подкосились , и она снова опустилась на пол , тяжело дыша. Слабость сковывала ее , словно цепи.

– Позвольте , я помогу вам. – пролепетала девушка , робко протягивая руку. Мирай смерила её презрительным взглядом , но все же позволила помочь.

– Как тебя зовут ? – спросила Мирай , опираясь на плечо девушки.

– Меня зовут Нимит. – тихо ответила девушка.

– Нимит .– повторила Мирай , пробуя имя на вкус . – И где твой отец ?

– Он..он сейчас в столице , работает в лечебнице . Скоро вернётся.– она отвела взгляд , словно что-то скрывала.

Демоница почувствовала , как внутри неё закипает гнев. Ее заперли , держали в неведении , и теперь эта девчонка что-то недоговаривает.

– Открой дверь! – приказала она , смотря Нимит прямо в глаза .

Девушка замялась , кусая губы.

– Я..я не могу. Отец велел вас не выпускать.

– Велел? – Мирай оттолкнула её и , собрав остатки сил , снова бросилась на дверь. Удары были слабыми , но ярость придавала ей сил.

– Я сказала , открой !

Девушка испуганно вскрикнула и отступила в угол .

– Пожалуйста , не надо! Я не хочу неприятностей!

Мирай остановилась , тяжело дыша. Она понимала , что силой ничего не добьётся. Нужно было действовать хитростью.

– Хорошо. – сказала она , стараясь говорить спокойно. – Я не буду ломать дверь . Но я хочу знать , почему твой отец так боится меня . Что он знает?

Нимит колебалась , но , увидев решимость в глазах Мирай , сдалась.

– Он..он говорит , что вы не похожи на обычного человека. Что в вас есть что-то … нечеловеческое.

Мирай нахмурилась.

– Нечеловеческое ? И что же он имеет в виду?

– Он говорит , что видел ваши глаза. Что они горели красным огнём. – прошептала девушка , словно боясь , что её услышат.

Красный огонь. Мирай коснулась своего лица. Да , это было правдой. Когда она теряла контроль , её глаза меняли цвет. Это был признак её демонической сущности , которую она так тщательно скрывала .

– И что ещё ? – настаивала демоница.

– Больше ничего. Он просто боится , что вы можете быть опасны для деревни в которой мы живём , но и бросить вас он не мог. – Нимит пожала плечами .

Мирай задумалась . Страх. Это было оружие , которое можно использовать.

– Хорошо, я не причиню вреда тебе и людям в деревне. Но я хочу , чтобы ты помогла мне . Открой дверь. Я просто хочу поговорить с твоим отцом.

– Я не знаю..– Нимит смотрела на неё с сомнением .

– Подумай, Нимит. Если ты поможешь мне , я обещаю , что никто не пострадает. Но если ты будешь препятствовать , я не могу гарантировать , что все останутся целы. – Мирай говорила тихо , но в её голосе звучала угроза , которую невозможно игнорировать.

Нимит задрожала. Она понимала , что выбора у нее нет . Медленно , дрожащими руками , она достала испод платка ключ и подошла к двери .

План демоницы сработал . Нимит , поддавшись на хитрость , распахнула дверь. Но вместо ожидаемой свободы , перед ними возникла неожиданная фигура ; высокий старик с добрым лицом , державший поднос с аппетитной выпечкой , чей аромат переплетался с запахом целебных трав. В глазах Нимит мелькнул страх , безошибочно указавший на того , кто держал Мирай в заточении , и одновременно – спас её жизнь.

– Очнулась , наконец. – произнёс старик с теплотой в голосе. – Как ты себя чувствуешь ?

Мирай была сбита с толку его доброжелательностью .

– Господин , я чувствую себя намного лучше благодаря вам , хотя силы ещё нужно восстановить.

– Я принёс тебе отвар , он поможет восстановиться , и свежие булки . Поешь , а потом Нимит проводит тебя в сад , я буду ждать тебя там.

– Благодарю вас. – ответила Мирай , все ещё не понимая , что происходит.

Старик удалился , оставив девушек наедине. Пока Мирай ела , Нимит начала рассказывать ей о деревне , о том , что местные жители занимаются скотоводством и этим зарабатывают. Она объяснила, что их население находится недалеко от Мадраса , настоящей жемчужине Британской Индии.

Мирай медленно ела , тщательно пережёвывая каждый кусочек. Булки были необычно вкусными , с лёгким привкусом корицы и чего-то ещё , неуловимо знакомого . Отвар пах травами и мёдом , и после первого глотка по телу разлилось приятное тепло . Она чувствовала , как силы постепенно возвращаются.

– Он всегда такой добрый. – пробормотала Нимит , глядя в сторону двери. – Он лечит всех , кто нуждается в помощи. Говорят , отец знает секреты древней медицины.

Мирай кивнула , продолжая есть. Доброта старика сбивала с толку. Она ожидала увидеть злобного колдуна , державшего её в заточении ради каких-то тёмных целей. Но этот человек казался воплощением заботы и сострадания.

– Он меня запер , но проявляет заботу и мой красный огонь его не пугает. – говорила Мирай, откладывая недоеденную булку.

Нимит пожала плечами.

– Он никогда не говорит о своих причинах .Отец принёс тебя сюда , без сознания , об этом я говорила , и с тех пор заботится.

– Мохан. – улыбнулась девушка , показывая своё восхищение отцом.– Как зовут твоего отца ? Я так и не узнала .

– Пойдём . – сказала Мирай , поднимаясь. – Я хочу с ним поговорить.

Нимит кивнула и провела Мирай через узкий коридор сарая в небольшой , но ухоженный сад.

В центре сада , под сенью старого баньяна , сидел старик , читая книгу.

Увидев девушку , он отложил книгу и улыбнулся.

– Я рад , что ты поела. Как ты себя чувствуешь ?

– Лучше , спасибо.– ответила Мирай. – Но у меня есть вопросы.

Старик кивнул , приглашая ее сесть рядом с ним.

– Я готов ответить на все , что тебя интересует.

Мирай глубоко вздохнула , собираясь с духом.

– Вы видели мой огонь ?

Старик посмотрел на неё долгим , проницательным взглядом.

– Видел. – коротко ответил старик , не отводя взгляда.

– И..и почему помогли тогда ? Вы заперли меня , но при этом помогли.

В её голосе звучала не только растерянность , но и какая-то болезненная надежда. Она словно ждала , что старик объяснит ей то , что она сама не могла понять. Объяснит , почему в мире , полном страха и отторжения , нашлось место для милосердия , обращённого к существу , чьи глаза горели красным пламенем.

Старик вздохнул ,и этот звук был похож на шелест сухих листьев под порывом ветра.

– Дитя. – начал он тихим , скрипучим голосом.– Мир полон страхов. Люди боятся того , чего не понимают. Красный цвет , огонь.. они ассоциируются с опасностью , с разрушением. Это инстинктивная реакция. Но страх , дитя , часто ослепляет. Он мешает увидеть то , что скрывается за внешним проявлением.

Он замолчал , словно подбирая слова.

– Я видел не только красный огонь в твоих глазах .Я видел в них боль. Я видел отчаяние. И я видел…надежду. Маленькую , едва заметную , но все же надежду. А надежда , дитя , это то , что стоит спасать. Даже если она горит красным пламенем.

Старик протянул руку и коснулся её руки своей , покрытой морщинами и венами. Его прикосновение было тёплым и успокаивающим.

Твои глаза горели красным , но я выбрал увидеть в тебе не тьму , а искру света , которую нужно раздуть. И , возможно , я не ошибся. Иначе , зачем бы ты пришла сюда , спрашивая меня об этом ?– Легко отвернуться от того , что пугает. Легко осудить. Но истинная сила заключается в том , чтобы увидеть за маской страха живое существо , нуждающееся в помощи. В каждом из нас есть свет , и есть тьма. И то , что мы выбираем подпитывать , то и будет расти.

Её пальцы невольно сжали его руку в ответ. Слова проникли глубже , чем она ожидала. Они не просто объяснили ей его поступок , они словно открыли ей глаза на саму себя. Она всегда видела в себе лишь чудовище , чьё имя внушало страх и ужас на смертных и бессмертных . Она привыкла вызывать ужас , для неё это было как должное .

– Господин , я благодарна вам.

– Можешь звать меня дядя Мохан , дитя.– он опустил её руку и поднялся на ноги .

– Твои глаза и правда горят красным . Но это не определяет тебя . Это лишь часть тебя. Важно то , что ты делаешь с эти даром..или проклятием. Ты можешь использовать свои силы , чтобы сеять страх и разрушение, а можешь использовать его , чтобы защищать и помогать . Выбор за тобою. Двери моего дома будут для тебя открыты , если ты дитя , решишь остаться.

Он посмотрел вдаль , на закатное небо , окрашенное в багровые и золотые тона.

– Я не удивлена , что вы лекарь. – тихо произнесла она , глядя на спину старика. – Только люди с добрым сердцем могут бескорыстно помогать другим.

Старик повернулся к ней и улыбнулся , в его глазах светилась мудрость и доброта.

– Ступай . – сказал он мягким голосом . – Нимит покажет тебе комнату . Пора спать , дитя . Завтра нас ждут новые заботы и , возможно новые надежды.

Мирай кивнула , чувствуя , как тепло его слов окутывает её , словно мягкое одеяло . Впервые она чувствовала подобное. Она поняла , что в этом доме её ждёт не только умиротворение , а возможность стать часть чего-то большего.

Нимит повела Мирай по лабиринту темных коридоров , пока не остановилась у одной из дверей. Жестом указав на неё , она произнесла.

– Вот твоя спальня , располагайся. Моя дальше по коридору.

Мирай , переводя взгляд с девушки на дверь , спросила.

– Где твоя мама? – в её голосе звучало лёгкое недоумение.

Нимит опустила взгляд , ее голосе прозвучала тихая грусть.

– Моя мама умерла при родах. Я совсем её не помню.

Мирай почувствовала укол сочувствия. Ей это было знакомо. В её тёмном мире у неё были только дядя и друг , которые оказались предателями и безжалостно лишили её жизни. Воспоминания об их предательстве и её собственной потере нахлынули бурным потоком , заставляя сжать кулаки , а глаза пылать красным.

– С тобой все хорошо ? – с тревогой спросила Нимит , глядя на внезапно изменившуюся Мирай.

Демоница резко моргнула , отгоняя наваждение.

Красный отблеск в глазах погас , оставив лишь привычную тень. Она глубоко вздохнула , стараясь унять дрожь в голосе.

– Все хорошо. – прохрипела она , голос звучал немного чужим.

– Просто … воспоминания. – она не стала вдаваться в подробности. Нимит не поймет. Никто не поймёт.

Ей нужно было побыть одной , чтобы обуздать бурю , бушующую внутри.

– Мне нужно отдохнуть . – сказала Мирай , стараясь придать голосу ровность. – Спасибо , что показала комнату.

Не дожидаясь ответа , она шагнула в темную комнату. Дверь за ней закрылась с тихим щелчком , отрезая её от внешнего мира. Мирай прислонилась спиной к холодной поверхности дерева , закрыла глаза и попыталась сосредоточиться.

Она – Мирай , повелительница тёмного мира , и она вернёт своё. Но сейчас ей нужно успокоиться , собраться с силами и понять , как жить дальше .

Комната оказалась простой и скромной. Кровать , стол , стул и небольшой сундук – вот и вся обстановка. В воздухе витал слабый запах пыли и чего-то неопределённого , но не неприятного.

Мирай подошла к окну , задернутому плотными шторами. Осторожно приоткрыв их , она увидела лишь непроглядную тьму. Ни звёзд , ни луны , ничего.

Она опустила штору, отрезая себя от этой пугающей неизвестности за окном. Комната, пусть и скромная, казалась сейчас убежищем. Она окинула взглядом сундук.

Сундук оказался незапертым. Внутри лежало несколько сложенных одежд из грубой ткани, пара свечей и кресало. Ничего особенного. Мирай взяла одну из одежд. Она была простой, но чистой. Возможно, стоит переодеться. Её нынешнее одеяние, остатки роскошного платья, в котором она умерла, казалось здесь неуместным и даже опасным.

Переодевшись, Мирай почувствовала себя немного лучше. Простая одежда не сковывала движений и не привлекала внимания. Она зажгла одну из свечей. Танцующий язычок пламени выхватил из темноты очертания комнаты, словно прогоняя часть мрака и наполняя пространство слабым, но таким желанным теплом. Измученная, она опустилась на кровать, и сон, словно тяжёлая волна, накрыл её.

Тем временем, в роскошном особняке, расположенном в нескольких десятках миль отсюда, разгорался жаркий спор.

– Ты хоть понимаешь серьёзность ситуации? – голос мужчины был полон ярости. – Враг у нас под носом!

Я прибыл в Мадрас, чтобы найти убийцу отца, а ты говоришь, что нужно проявить терпение?

– Необходимо время, – прозвучал властный ответ из кресла, окутанного мраком.

Мужчина нервно расхаживал по комнате, не в силах сдержать гнев.

– Я не могу ждать! Я не могу позволить ему ускользнуть!

Тень в кресле шевельнулась. Голос, казалось, исходил из самой глубины мрака, обволакивая комнату холодом.

– Убийца твоего отца – не мальчишка, . Он хитёр, опытен и, что хуже всего, обладает поддержкой. Нельзя действовать вслепую, полагаясь лишь на гнев. Мы должны знать, кто он , кто ему помогает, и только тогда нанести удар. Иначе мы лишь спугнём, и он исчезнет, как дым.

Мужчина остановился, сжав кулаки. Он знал , что старый друг прав. Ярость ослепляла, но она не должна затмить разум.

Что ты предлагаешь? – спросил он, стараясь унять дрожь в голосе.

Наблюдение. Терпение. Мы должны выманить его из тени. Пусть он почувствует себя в безопасности, пусть думает, что мы ничего не подозреваем. И тогда, когда он расслабится, мы нанесём удар, от которого он не сможет оправиться.

Тем временем, в маленькой комнате, освещённой лишь слабым пламенем свечи, Мирай спала беспокойным сном. Ей снились тени, преследующие её, лица, искажённые злобой, и шёпот, полный угроз. Она металась в постели, пытаясь убежать от кошмара, но он крепко держал её в своих объятиях.

Внезапно, она проснулась, обливаясь холодным потом. Сердце бешено колотилось в груди. Комната казалась пустой и тихой, но Мирай чувствовала чье-то присутствие. Нечто невидимое, зловещее, витало в воздухе. Она медленно села на кровати, прислушиваясь к каждому шороху. Свеча почти догорела, отбрасывая причудливые тени на стены.

– Мирай , приди в себя ! – массируя вески , говорила она себе под нос.

Она знала , что одна в комнате. Но липкое чувство , что дядя придёт за её жизнью дважды , не давало ей нормально дышать.

– Либо я, либо он .– с уверенностью произнесла она , направляясь к окну.

Открыв окно  в комнату ворвался ветерок.  Пахло свежестью.

– Скоро рассвет , нужно остаться тут до полного восстановления сил , отплачу пока хозяевам за доброту чем смогу, в деревне наверняка найдётся работа. – размышляла она , наслаждаясь свежем воздухом.

Она оглядела комнату еще раз .  Скромная обстановка. Здесь пахло теплом и уютом , запахом свежеиспечённого хлеба и сушёных трав. Здесь её приютили , не задавая лишних вопросов , просто протянули руку помощи. И она не могла подвести дядюшку и Нимит.

– Нужно приготовить завтрак , помочь по хозяйству.. – стараясь двигаться бесшумно , она подошла к двери.

Она не могла позволить себе роскошь лениться и предаваться страхам. Работа – вот лучшее лекарство от душевной боли и лучший способ отблагодарить спасителей.

Мирай тихонько вышла из комнаты и направилась на кухню . Там уже хлопотала Нимит.

– Доброе утро , как спалось ? – улыбнулась она , заметив Мирай.

Мирай постаралась улыбнуться в ответ.

– Доброе утро. Спала хорошо. Чем я могу помочь?

Нимит кивнула на корзину с овощами.

– Помоги мне начистить картошку. Сегодня у нас будет сытный суп.

Мирай взяла нож и принялась за работу. Размеренные движения ,шуршание кожуры – все это успокаивало и возвращало к реальности. Но в глубине души она знала , что кошмар не отступит навсегда , ей нужно стать сильнее и выжить , чтобы вернуть себе былое.

Картошка послушно ложилась в миску , очищенная от земли и шероховатой кожуры. Мирай старалась сосредоточиться на каждом движении , на ощущении прохладной картофелины в руке , на остроте лезвия.

– Ты бледна , может ещё отдохнёшь ? – заметила Нимит.

– Все в порядке , просто сон неспокойный был.

– Сны часто бывают обманчивы .– сказала она .– Главное – проснуться и встретить новый день с чистым сердцем.

Мирай кивнула , соглашаясь с Нимит. Но как очистить сердце , когда оно полно ненависти? Можно ли забыть прошлое ?

Закончив с картошкой , она помогла накрыть на стол. Простой завтрак – хлеб , сыр , молоко. Скромная трапеза была по душе демонице , она ощущала теплоту в этот час.

– Ты одна управляешься по кухне? – спросила Мирай.

– Нет , что ты . Обычно дела по дому на тетушке Сане , но она пока в лечебнице у отца. Там нужна помощь .

– Ох , понятно. – ответила Мирай , стараясь казаться бодрой.

Во время завтрака в кухню вошел хозяин , дядюшка Мохан . Он поздоровался с девушками и сел за стол.

– Как дела , дитя ? – спросил он , отламывая кусок хлеба.

– Все хорошо , спасибо.

Мирай отчётливо чувствовала их заботу , их доброту и искреннее желание помочь. И это придавало силы. Она не могла позволить себе сломаться ,  не могла подвести этих людей, которые приняли её как родную.

Дядюшка Мохан , не отрываясь от трапезы произнёс.

– Дитя , с этого дня для всех ты моя дочь , такая же , как и Нимит. Скажем , что ты прибыла с дальних земель Западной Индии , там сейчас разлад , и это будет не удивительно.

– Но ..как же моё имя ? – удивлённо воскликнула Мирай.– Что я скажу людям, если они спросят? – пронеслось в голове Мирай. Она почувствовала, как в горле встал ком.

Западная Индия… она никогда там не была. Она знала только серые улицы своего города, запах свежего хлеба из пекарни на углу и лица своих друзей.

Он отложил вилку и, протерев губы салфеткой, посмотрел на неё с теплотой в глазах.

– Имя… имя ты можешь оставить прежним, дитя. Мирай – красивое имя. Теперь мы твоя семья. Мы позаботимся о тебе.

Он снова взял вилку и продолжил есть, словно только что предложил ей чашку чая, а не новую жизнь. Мирай смотрела на него, пытаясь понять, что чувствует. Страх? Несомненно. Неуверенность? Конечно. Но ещё… ещё и благодарность. В его словах звучала искренность, в его глазах – доброта. Она была одна, потеряна, и этот человек предлагал ей кров и защиту. Она понимала , что без них не сможет выжить в незнакомом месте.

Западная Индия… разлад… Она представила себе далёкие земли, охваченные войной, и почувствовала, как её сердце сжимается от боли за тех, кто там страдает. Может быть, это и есть её новая судьба? Стать частью этой семьи, забыть прошлое и начать все сначала?

Она глубоко вздохнула и, собравшись с духом, подняла глаза на дядюшку Мохана. В её взгляде ещё читалось сомнение, но уже пробивалась робкая надежда. Ей предстояло многое обдумать, многое узнать. Но одно она знала точно: она больше не одна.

Нимит, сидевшая напротив, молча наблюдала за ней. В её глазах читалось сочувствие и понимание. Она не перебивала, не торопила, давая ей время осмыслить происходящее. Мирай чувствовала её поддержку, невысказанную, но ощутимую. Теперь они сестры, союзники в этом незнакомом мире.