Черновед. Изнанка

– Я куплю сразу две штуки. И съеду сейчас же. Не вижу нужды задерживаться.

Проводник обдумал его слова.

– Жди в баре. Сейчас принесу. Тебе, кстати, повезло. Остались как раз две последние капсулы.

– Напоследок все-таки расскажешь, из чего их делают?

– Беспокоишься насчет аллергии? Нет, состав лучше тебе не знать. Главное, что они работают.

Тимофеев уселся за столик, окинул взглядом пустой бар и бутылки, покрытые тонким слоем пыли. Что-то неладное происходило. Даже Слендермен – предвзято недоверчивый к посетителям – куда-то подевался. Чудеса чудные.

«Приют» частичка за частичкой разваливался на части. Хиреющий бизнес Тимофеев замечал издалека, и ошибался крайне редко. Неожиданные технические перерывы, отсутствие товаров, задержки поставок – яркие сигналы для любого клиента. «Приют» был обречен с вероятностью, близкой к ста процентам. На плаву он держался благодаря чудодейственным капсулам – и те подходили к концу.

Он похлопал по карманам, не сразу вспомнив, что выкурил последнюю сигарету. С горечью подумал, что в теневом Владивостоке стрельнуть будет не у кого. Хотя в баре, пожалуй, отыщется пачка. За кучу денег, которая едва помещалась в пакете, можно было рассчитывать на небольшой бонус к капсулам.

Приглушенные удары заставили Тимофеева навострить слух. Слабые и неравномерные, они ничуть не походили на звуки работы молотком или починки дырявых труб. Точно птица бьется об стекло. Тимофеев пересек бар и выглянул в коридор. Удары, теперь уже чуть более громкие, доносились не из подвала – со стороны номеров. Возможно, работники «Приюта» забыли закрыть окно и теперь рама стучала от порывов ветра. Или один из постояльцев вел себя странно. Не колотил ли он по стене сам похожим образом, когда разумом находился в изнанке, а телом – в кровати? Кто знает весь перечень побочных эффектов капсулы? Помимо старения они вполне могли вызывать эпилепсию или судороги.

Тимофеев нерешительно направился к источнику звука, так до конца и не решив, стоило ли соваться или лучше было дождаться Проводника в баре. Удары прекратились на несколько секунд, словно издававший их человек взял передышку, но затем загремели с удвоенной силой. Тимофеев почти добрался до номеров, расположенных в самом конце коридора, когда тяжелая ладонь опустилась ему на плечо. Он развернулся, оказавшись с Проводником так близко, что ощутил его вонючее дыхание, бьющее сквозь маску.

– Заблудился?

– Услышал странный звук. Похоже, будто кто-то бил по стене.

Нахмурившись, Проводник поднес ладонь к уху. Тимофеев ждал очередного удара, но не дождался.

– Ничего там нет. Походу, подростки баловались. – Проводник показал пакет с капсулами. – Принес товар. Только сначала деньги.

– Что произойдет, если я приму сразу две?

– Хреново тебе будет. Можешь кони двинуть. Но в изнанке останешься дольше. Ты ведь этого хочешь?

– Я хочу вернуть дочь.

Тимофеев протянул пакет с деньгами. Проводник рассовал перевязанные банковскими лентами пачки по карманам и пакетам, и лишь потом отдал баночки с капсулами. Вид мутной жидкости вызвал у Тимофеева нездоровое оживление. Он ненавидел теневой Владивосток и все-таки жаждал в него вернуться. Но только не из «Приюта». Он сыграет еще раз по своим правилам.

У выхода его настиг баритон Проводника:

– Желаю удачи. Не подохни там.

Тимофеев сдержанно кивнул. Сочувствие не мешало Проводнику драть втридорога за каждую последующую капсулу, пусть он и оказался более человечным, чем остальные. Китайцу было наплевать на других. Слендермен и вовсе походил на маньяка – какое там сочувствие.

Подозрительный стук из номера напрочь выветрился из головы. Тимофеев бросил баночки с капсулами на заднее сиденье «Тойоты», завел двигатель и направил машину к выезду с парковки. Сосредоточенность на дороге временно отбросила переживания. Не хватало еще слететь с холма прямо в море или сбить зазевавшегося пешехода. Как назло, город утопал в пробках. Нервные гудки терзали со всех сторон. Вдобавок какой-то парень врезал кулаком по капоту за то, что Тимофееву пришлось остановить «Тойоту» посреди пешеходного перехода. В другое время он бы вышел из машины с гаечным ключом наперевес, но сегодня молча стиснул зубы. Впустую потраченные минуты отдавались зудом под кожей.

В ожидании зеленого сигнала светофора, он выбирал между переулком Жялвей и зданием суда. Решил остановиться на последнем. К переулку, конечно, тянуло всех и каждого, но именно суд Линора выбрала в качестве пристанища. Голова у нее варила что надо (не считая больного прилива чувств к Диджею СОС), поэтому она наверняка сообразила, что лучше остаться там, где они виделись в последний раз. Вдобавок он обещал Каролине, что припаркуется возле суда, иначе медики, которых она вызовет, его попросту не найдут.

– Да разве они успеют? – спросил Тимофеев себя.

Шанс сохранялся. Маленький, но все-таки. Терять даже один процент успешного исхода в текущей ситуации было сродни преступлению.

Тимофеев занял единственное свободное место в плотном ряду припаркованных машин. Двигатель выключать не стал. Трудно было спрогнозировать, когда он вернется и вернется ли вообще, но погибнуть от переохлаждения по возвращении в реальный мир в его планы не входило. Тимофеев перебрался на заднее сиденье, отвинтил крышку баночки и уставился на содержимое. По какой-то причине он представил, как странно будет выглядеть в глазах случайного прохожего, решившего заглянуть в салон «Тойоты». Седой, больного вида человек без сознания. Чужое мнение перестало играть какую-либо роль – лишь бы не вздумали вмешиваться.

Он проглотил капсулу не без труда. Та словно сопротивлялась, взбиралась по языку, норовя выскочить из рта, но после бесплодных попыток провалилась в желудок. В ожидании соскальзывания Тимофеев вращал перед лицом вторую баночку. Проводник предупреждал о последствиях, однако еще хуже было не успеть переговорить с Линорой. Еще один поход он как-нибудь выдержит. Отдаст лет пять или десять, и столько же оставит про запас. Как раз для того, чтобы не увидеть крах «Рубекса» под руководством ДимДимыча.

Вторая капсула проскочила в горло с легкостью, будто того и хотела. Тимофеев закрыл глаза, чувствуя, как ледяная горка под ним становится все круче.

7

Алла бессильно сотряслась в кровати. Ее руки и ноги были раскинуты в стороны, словно лучи морской звезды. Кисти и ступни пережимали бельевые веревки, привязанные к декоративным выступам изголовья и спинки. Пальцы покалывало от подавленного кровообращения. Кляп во рту пропитался слюной и вонял мокрой псиной. Алла дернулась вновь, но веревки только натянулись туже.

Около часа назад ей все-таки удалось высвободить ногу. Они принялась колотить по стене, прерываясь лишь для того, чтобы отдышаться и собраться с силами. Кто-то помимо килятников должен был услышать звуки ударов и насторожиться. Толстяк рассказывал ей о единственном постояльце – пожилом мужчине. Его внимание она и пыталась привлечь, хотя понимала, что килятники тоже не глухие. Многого Алла от постояльца не ждала. На роль героя-спасителя он не тянул, но полицию вызвать мог – и то замечательно. Когда из коридора донеслись голоса, Алла притихла. Один точно принадлежал Проводнику. Насчет второго она сомневалась. Стоило ли продолжать привлекать внимание? Мужчины разговаривали спокойно и сдержанно, как старые знакомые.

Вдруг этот постоялец с ними заодно? Такой же любитель темных знаний?

Алла вновь набросилась на стену, однако после первого удара в номер ворвался Проводник и отвесил ей тяжелую пощечину. Он привязал ее ногу – так туго, что Алла взвизгнула бы, если бы не кляп. Закончив с веревками, толстяк покинул номер без единого сказанного слова.

«Труп изнасилованной журналистки всплыл у берегов Владивостока», – вспыхнул в воображении мрачный заголовок. Честно говоря, Алла всем сердцем надеялась, что до изнасилования дело не дойдет, как и до убийства, но по рукам и ногами связывают обычно не с самыми благими намерениями. Рано или поздно Егор закончит исследовать подвал, заподозрит неладное и спасет ее из заточения как заправский рыцарь. Алла исправила выдуманный заголовок на другой, более жизнеутверждающий: «Гостиница оккультистов: чудесное спасение из логова смерти», и этим приободрилась.

В тишине «Приюта» она осталась наедине со своими мыслями. Килятников считали не то чтобы вымершими, скорее, отошедшими от пагубных практик. Никто не встречался с ними долгие годы (никто не упоминал об этом в Книге Тревог или «Маледиктиарии»), а вот ей повезло столкнуться с любителями проклятий при первом же деле в качестве черноведки. Начало – блеск. Не этого ли она хотела? Алла сама до конца не осознавала, как сложится ее жизнь. Проводить ритуал за ритуалом, как невозмутимый ведьмак из сериала? Тогда придется позабывать слова «безопасность» и «стабильность». Егора такой порядок дел вроде бы устраивал. Алла слепо шла следом, скованная нахлынувшими чувствами. Теперь у нее появилось достаточно времени для того, чтобы взвесить все «за» и «против».

Грохот падающей мебели и крики вырвали Аллу из задумчивого оцепенения. В коридоре разгорелась потасовка или драка с участием мужчин и женщин, причем женщин было больше одной. Снова знакомые голоса. Но не Егор – его она узнала бы сразу. Значит, вмешался кто-то другой.

Вот бы снять кляп или ударить об стену ногой!

Веревки не поддавались, массивная кровать не сдвинулась с места. Алла застонала, но мокрая тряпка во рту поглотила и этот звук.

Хоть бы краешком глаза увидеть, что происходит. Неужели тот пожилой постоялец вызвал полицию? Если так, пусть подготовят наручники побольше – на жирных кистях Проводника стандартные попросту не сомкнутся.

Чутье подсказывало, что ситуация обернулась не в пользу килятников. Когда крики и грохот стихли, по коридорам принялся бродить какой-то человек. Он шумно рыскал по номерам, гремел дверями, выдвигал ящики и проверял шкафы. Помещение за помещением, он приближался к месту заточения Аллы. Она молилась, чтобы этим человеком не оказался очередной килятник или кто-нибудь похуже.

Входная дверь распахнулась под ударом ноги. В номер заглянул невысокий мужчина с густой шевелюрой и бородой. Полосатый жилет по-прежнему стеснял выпирающее брюхо. Алла не могла поверить увиденному – перед ней стоял Милош Дрого.

– Вы? – воскликнул он изумленно. – Не ожидал.

Алла могла лишь мычать, что и сделала. Ее глаза расширились, когда Милош приблизился, сжимая в руках бутылку с зажигательной смесью и зажигалку.

– Не беспокойтесь, – он уловил ее взгляд. – Не по вашу душу.

Милош вытащил кляп изо рта. Алла подвигала затекшей челюстью. Язык шевелился, как вялый червяк.

– Как вы узнали, что мы в «Приюте»? – произнесла она.

– «Мы»? Кто еще?

– Егор. Он ушел в подвал, когда меня схватили.

Милош поморщился.

– Хотел бы я похвалиться способностями прорицателя, но это чистая случайность. Ядвига заставила меня и Светлую присоединиться к поиску коконов. Отказаться было невозможно. Она готова пойти на что угодно. Реально на что угодно – Ядвига даже угрожала привязать нас к себе проклятием крови или заразить чем-нибудь смертельным. Она и раньше это делала со своими помощниками, а мы для нее вообще никто, расходный материал практически. Но умирать все-таки не хочется.

– Ядвига… Следовало бы догадаться.

– Она в «Приюте», кстати. Возглавляет поисковую экспедицию. Или штурмовую группу, если говорить точнее. Ядвига успела ткнуть в жирного мужика скаредницей, заразила его Чесоткой. Жирный сразу понял, что к чему, поэтому живо сбежал. Я бы тоже не захотел расчесать себя до смерти. – Милош поскреб руку. – Вы ведь не случайно здесь оказались? Выяснили, где коконы?

– Этим Егор занимался. Но его, наверное, тоже схватили эти уроды. Посмотрите в подвале.

– В подвале, – закивал Милош. – Понял. Иду туда.

Он развернулся и потопал к выходу. Алла дернулась так, что захрустели веревки.

– Эй! – взвизгнула она. – А развязать?

Милош обернулся с виноватым лицом.

– Простите. Ядвига меня убьет или проклянет, если помогу вам. Кроме коконов ее ничто не интересует. Она даже наши со Светлой жизни в расчет не ставит.

– Мы ведь спасли вас от проклятия, – слабо произнесла Алла, глядя в потолок. – Вот это благодарность.

– Спасли, – протянул Милош. – Спасли, но лучше не стало. Моя мама скоро умрет. Приступы вернулись, она весь день лежит в постели. А я не могу избавиться от головной боли. С таблетками чуть полегче, но от них я плохо соображаю. Врачи говорят, с сосудами проблемы.

Растерянный, он перетаптывался с ноги на ногу. Из глубин гостиницы его настойчиво звали женские голоса.

– Так и быть, – сказал Милош. – Развяжу вам одну руку. Дальше сами. И не высовывайтесь, пока мы не уйдем. Не подставляйте меня, пожалуйста.

– Спасибо! – искренне поблагодарила Алла. – Все-таки вы хороший человек.

Он пережег веревку зажигалкой и кивнул на прощание. Алла вцепилась во второй узел с остервенением уличного пса. Она не собиралась прятаться в номере, несмотря на обещание. В «Приюте» бушевала Ядвига, и сдержать ее намерение забрать коконы не могло ничто. Если она застанет Егора врасплох, то заразит проклятием или сделает еще что похуже – бутылки с зажигательной смесью не оставляли сомнений в окончательном исходе налета. К завтрашнему дню от «Приюта» останутся лишь головешки.

Алла высвободила ноги. Шагнула с кровати и едва не упала, покачнувшись на непослушных ледышках. Тысячи маленьких игл вонзались в ступни по мере того, как кровь прорывалась через передавленные сосуды. Она добрела до выхода из номера и высунула голову в коридор.

Ядвига вовсе не выглядела слабой и беззащитной, как в переулке. Теперь она напоминала разъяренную валькирию – сходства добавляло короткое копье, которым она орудовала на удивление ловко. Худощавый килятник, вооруженный телескопической дубинкой, отступал вглубь коридора. Одного тычка в живот хватило для того, чтобы он завизжал и задергался, точно атакованный стаей огненных муравьев. Разглядев кожаные перчатки на руках Ядвиги и обмотанное тряпкой древко копья, Алла догадалась, о какой скареднице упоминал Милош.

– Меньше недели. – Ядвига нацелила копье на поверженного врага. – Столько у тебя осталось для того, чтобы избавиться от проклятия. С Чесоткой справиться ох как непросто. Я бы с удовольствием понаблюдала, как ты сдираешь с себя мясо, но у меня другие планы, поэтому дарю тебе возможность сбежать. К тому времени, как надумаешь вернуться, «Приют» перестанет существовать.

Худощавый прижался к стене, затравленно вертя головой, как щетками стеклоочистителя. Чудодейка Светлая – с другим человеком ее спутать было невозможно, несмотря на закрытую шарфом нижнюю часть лица, – целилась в него из травматического пистолета. Милош Дрого щелкнул зажигалкой и почти вплотную поднес огонек к бутылке с зажигательной смесью. Лицо Ядвиги раскраснелось от ярости. Копье плясало в руке – казалось, еще немного и оно вопьется в грудь Худощавого. Тот долго не размышлял. Между немедленной смертью и небольшой отсрочкой он выбрал второе. Отбросив дубинку, Худощавый ломанулся по коридорам. Вскоре хлопнула входная дверь.

– На этом все? – недовольным тоном поинтересовалась Светлая. – Ты отомстила. Коконы получила.

– Вы оба поедете со мной, – отрезала Ядвига. – Ваше участие в ритуале не обсуждается.

– Но ты обещала…

– Я обещала, что ты искупишь вину за то, что сдала меня килятникам! Не из-за меня ты оказалась в этом клоповнике, а из-за своей алчности. Двигай к машине. И дружка своего не забудь. После ритуала можете проваливать на все четыре стороны.

– И ты вернешь нам флаконы с кровью, – сказала Светлая. – Я хочу исключить любую возможность того, что ты свяжешь нас проклятием.

– Верну. В моих словах не сомневайтесь.

Ядвига направилась к выходу, аккуратно придерживая копье. Милош и Светлая поплелись следом. На мгновение Алле подумалось, что в окно вот-вот влетит горящая бутылка, а гостиница утопнет в огне. Она едва успеет выбраться наружу. Егор вместе с последним сотрудником «Приюта» – китайцем Цзун Гэ – погибнут в пожаре. Она ни за что не сможет отыскать их в пылающем здании.

Прокравшись в вестибюль, Алла увидела отъезжающий белый «Форд». Ни запаха гари, ни клубов дыма, ни треска горящей древесины. Похоже, Ядвига лишь напугала Худощавого, хотя по ее поведению так и не скажешь. Руки у нее явно чесались сжечь гостиницу дотла.

Алла не стала проверять номера. Милош сделал это вместо нее. Если бы он нашел Егора, обязательно дал бы знать. Она заглянула в бар, туалеты и, никого не обнаружив, спустилась в подвал.

Тело Цзун Гэ лежало в луже крови. В горле зияло рваное отверстие с обвисшими лоскутами кожи. Алла невольно отшатнулась и закрыла рот ладонями. Не первый труп в ее жизни, и все же волны тревоги и отвращения навалились на нее так сильно, что пришлось уговаривать себя продолжить поиски.

Она аккуратно переступила через тело. Во мраке утопали кривые линии коридоров. За каждым поворотом чудилась опасность, хотя Алла была готова поспорить, что убийство китайца – дело рук Ядвиги, которой уже след простыл. Не подельники ведь его прикончили в самом деле.

Заглянув в крохотное помещение с тяжелой дверью, Алла вскрикнула от радости:

– Егор!

Его приковали к стене, как злостного преступника в средневековье. Ключ аккуратно положили на стол, рядом с бутылкой с зажигательной смесью. Точно такая же была у Милоша в руках.

Егор слабо улыбнулся и произнес:

– Я знал, что ты придешь за мной.