Зеркала

Пименов Артём

Зеркала

Зима 1975 года в Массачусетсе выдалась весьма холодной и снежной. Каждую ночь на головы жителей высыпалось добрая порция осадков в виде снежных хлопьев, приносившая множество хлопот по утру. Пробираясь по автомагистрали “Нортвест Экспрессвей” к городку Челмсфорд, что притаился к северо-западу от Бостона, мне, то и дело приходилось останавливаться в ожидании, когда дорожники расчистят очередной участок от заносов. Пробиваясь сквозь толщи снега, походили они на первопроходцев, что покоряли арктику. Шквальные порывы ледяного ветра, доносящиеся с самого океана, трепали измученных работяг, так и норовя сорвать с них ярко красные светоотражающие жилеты, надетые поверх рабочих пуховиков. Конечно, наблюдать через лобовое стекло, теплого автомобиля, за тем, как стихия играется с человеком, было куда приятнее, нежели самому оказаться сейчас на одной стороне с ними. Пока здоровенный экскаватор пробивал своим черпаком очередной сугроб, двое бедолаг вынуждены были, лопатами вышвыривать на обочину оставшиеся комья. Они отчаянно сопротивлялись непогоде, то и дело отрываясь от работы, прикрывая лицо от налетающего вихря и мелкой ледяной пыли со снегом. Стеклоочистители моего “Форд Пинто” едва справлялись с налипшей массой из подтаявшего снега, размазывая его тонким слоем по лобовому стеклу, который мгновенно застывал, в разы снижая возможность разглядеть что-то перед собой. Благо смельчаков, отважившихся пробираться в столь недружелюбную погоду, оказалось не много и вероятность налететь на кого то, была крайне мала. На всём пути мне встретилось лишь с десяток грузовиков, да несколько легковых авто. Спустя несколько часов непрерывной борьбы со стихией я наконец таки въехал в Челмсфорд, хотя и отстал от намеченного графика. На моих часах было уже без четверти восемь когда я пересек дорожный указатель, гласивший о прибытии в город. Можно сказать, что мне крупно повезло, ведь как только свет моих фар осветил здание мотеля, пурга разразилась с удвоенной силой. Одному только Богу известно, что стало бы со мной, застань меня такой буран в дороге. Однако сейчас, смотря сквозь призму событий, произошедших со мной в этом тихом уголке Новой Англии, я понимаю, что начнись метель на несколько часов раньше и этой истории, возможно бы и не было. Однако судьба распорядилась иначе. Будучи корреспондентом одной из бостонских газет (название я опущу дабы избежать возможных претензий со стороны моего бывшего работодателя) я был направлен в это захолустье, с целью осветить весьма загадочные события. Незадолго до моего путешествия, в редакцию поступило письмо от местного жителя, который представился как Эбигейл Уизли. Мужчина просил отнестись к описанному с полной серьёзностью, ибо, как следовало из преамбулы – это была его последняя надежда привлечь внимание широкой общественности, а вместе с тем заставить местные власти разобраться с происходящим. Мистер Уизли также подчеркивал, что он и еще несколько жителей Челмсфорда неоднократно обращались по данному вопросу как к шерифу округа, так и к председателю городского собрания, но те в свою очередь лишь разводили руками, ссылаясь на бурную фантазию присутствующих. Однако, по версии автора письма, дела обстояли совершенно иначе, чем могли себе представить местные чиновники. Я приведу текст этого письма, дабы избежать обвинений в клевете, в свой адрес.

«Уважаемая редакция газеты «N», как я уже сказал выше помимо меня, описанное могут подтвердить, по крайней мере еще с десяток жителей нашего города. Хотя конечно же, я более чем уверен, очевидцев сих бесовских деяний было гораздо больше, но всё же не все смогут набраться в себе смелости открыто говорить о подобном. У нас достаточно небольшой городок, и сказать, что слухи и сплетни распространяются весьма быстро – ничего не сказать. Я не уверен, когда все это точно началось, но впервые мы услышали рассказы о старом Питере Васкисе в ноябре семьдесят четвертого. Люди в бакалее обсуждали, как накануне вечером слышали странные вопли из его дома, а сосед старика, клялся, что в ночной темноте смог разглядеть слабое свечение, исходящее из окон. Тут надо добавить, что сам мистер Васкис вел весьма затворнический образ жизни. Он редко показывался на людях, а когда делал это (в случаях крайней необходимости) был весьма немногословен и сух. Он переехал в Челмсфорд за пару месяцев до описываемых мною событий, и никто не знал ни о его прошлом, ни на какие средства он жил. Расплачивался он всегда исключительно наличными крупного номинала, и это не привлекло бы особого внимания, если бы не тот факт, что все купюры, без исключения, были отпечатаны в конце девятнадцатого века. Агент по недвижимости Джош Кирсби, даже отправлял несколько банкнот на экспертизу в Бостон. Тамошние специалисты выдали заключение подтверждающие их подлинность, а также отметили превосходное состояние, не смотря на внушительный возраст. Откуда у старика было столько старинных купюр неизвестно, но расплачивался он ими регулярно. Так бакалейщик Питер Алистер, и водопроводчик Генри Брукс, имели несчастье получить те самые злосчастные деньги из рук Васкиса. Конечно же, дочитав до этого момента, вы наверняка задались вопросом, а что собственно такого ужасного могли нести в себе обычные долларовые банкноты? По началу никто из тех, кто получил их в оплату, не придал особого значения. По сути, это были точно такие же деньги лишь с незначительным отличием в изображении. Местное отделение бостонского банка без проблем принимала и обменивала их. Однако произошедшие далее события, местные жители связывали именно с ними. В ночь на 14 января сего года, неожиданно плохо стало Джошу Кирсби (он был первым кто принял эти проклятые бумажки от старого колдуна). Как позже раскалывали его домочадцы, глава семейства Кирсби, по обыкновению, смотрел до поздней ночи телевизор в гостиной. В половину первого, его супруга Линдси проснулась от невероятно сильного кашля, который доносился с первого этажа. Женщина поспешила проверить в чем собственно дело и увиденное заставило её содрогнуться от ужаса. Позже она клялась, что видела, как в кресле, перед телевизором, сидел старый Васкис, который и заходился столь ужасным кашлем. Над головой старика роилась добрая дюжина жирных мух, которые обычно прилетают поживиться мертвечиной, а лицо было бледно-желтое, напоминающее восковую фигуру. Линдси так же рассказала, что в какой-то момент нечто сидящее в кресле, видимо осознав, что в комнате есть еще кто то, резко повернулось и устремило свой взор прямо на окаменевшую от пережитого кошмара женщину. Оно вдруг перестало кашлять и попыталось пошевелить губами, то и дело обнажая беззубый рот. Оно как будто хотело что-то сказать, однако даже не это было самым кошмарным, что предстало перед несчастной Линдси в ту ночь. Из-под длинных седых прядей волос, спускавшихся почти до самых скул, зияли черными дырами глазницы, в которых женщина смогла отчетливо разглядеть клубки копошащихся червей. Это было последнее что помнила бедняжка, до того, как упала в обморок. Когда она наконец пришла в себя, то обнаружила, что над ней стоит её сын, пытающиеся, привести мать в чувства, поливая водой из графина. Миссис Кирсби рассказала, как пыталась она сдержать свои эмоции, дабы не напугать детей, как приложила все усилия, чтобы подняться с пола и еще раз взглянуть в лицо чудовищу, сидевшему все это время в кресле. Она не спеша отодвинула сына рукой, и её взору предстало невероятное: в кресле лежало бездыханное тело её супруга Джоша, а напротив него стояло зеркало, которое еще накануне висело в ванной комнате. Насколько нам стало известно, коронер, проводивший вскрытие, постановил, что мистер Кирсби скончался в результате тотального пневмоторакса и как следствие сердечно легочной недостаточности, к которой привело полное поражение легочной паренхимы, от чего легки бедолаги просто распались. Проще говоря Джош Кирсиби умер от запущенного туберкулеза. Ни его семья, ни лечащий врач, никогда даже не могли себе представить, что у совершенно здорового на первый взгляд мужчины, мог быть туберкулез легких, однако медицинское заключение утверждало обратное. На похоронах безутешная вдова, рассказывала, что муж её страдал от кашля лет десять назад, когда простудился, да и она бы точно знала, будь у её благоверного такая страшная болезнь. Она отчаянно пыталась, найти в собравшихся проводить мистера Кирсби в последний путь, хоть толику понимания, но в тот вечер горожане остались глухи к её взываниям. Мы все, в той или иной мере, виновны в тех ужасах, что накрыли наш городок в последующем, ведь прислушайся мы тогда к Линдси и подключи здравый смысл, многого можно было бы избежать, я думаю. Но судьба сделала нас слепыми и глухими. Когда гром грянул снова, многие из горожан продолжали отмахиваться руками и предпочли списать все совпадения на влияние кинематографа и не более, однако все происходящее, отнюдь было не художественной лентой. Спустя две недели после похорон Джоша, старик Васкис появился в бакалее Питера Алистера. В районе двух часов дня, дверь с неимоверным грохотом отворилась. Присутствовавшие в тот момент, в магазине, вздрогнули и резко замолчав устремили свой взгляд на сгорбленную фигурку еле передвигающегося, явно страдающего артритом и еще Бог знает каким количеством заболеваний старика, чья иссохшая рука держала клюку, которой он медленно постукивал перед собой. Он окинул взглядом всех окружающих. Как потом рассказывали очевидцы, взгляд его был настолько тяжелый и ужасающий, что минута, которую Васкис глазел на собравшихся перед прилавком горожан, показалась им вечностью. Он небрежно повернул голову к хозяину заведения и прошипел:

– Ты! Скажи, есть ли в этом городе парень с хорошими костьми, который не боится поработать физически?

Бакалейщик с пару секунд помолчал, затем бегло посмотрел на окружающих и неуверенно, будто провинившийся школьник перед директором, промямлил:

– Смотря, что Вам будет угодно сэр? В городе наберется с дюжину таких парней, сэр.

– Мне будет угодно прорыть девять ярдов земли, и заменить водопроводную трубу, идущую к моему дому. Старая совсем уже перестала функционировать. Я хорошо заплачу. Так что, найдется в городе подходящая кандидатура?

Бакалейщик судорожно закивал головой и будто почувствовав некое облегчение выпалил:

– Кккк-конечно сэр! Такой парень у нас как раз имеется – Гггг-Генри, водопроводчик, Генри Брукс. Я сейчас напишу его телефон…

– Не надо, прервал его Васкис, у меня нет аппарата! Скажите, где найти этого юношу, и я сам его разыщу. Я хочу лично обсудить с ним все детали.

Голос старика дребезжал, подобно оконному стеклу в проезжающем на высокой скорости трамвае, но как позже отметили некоторые из присутствующих, уже встречавшиеся с ним раньше, у старика напрочь отсутствовала одна яркая и запоминающаяся деталь. В прошлые немногочисленные встречи, очевидцы не могли не подметить, что Васкиса изрядно донимал глубокий кашель, который он старался прятать за серо-малиновым куском засаленной ткани, по всей видимости заменяющий ему носовой платок. Такая деталь прежде всего бросается в глаза и так же быстро приходит осознание её отсутствия, но никто из стоявших в ту минуту в бакалеи и в оцепенении глазевших на старика не рискнули поинтересоваться, каким образом, тому удалось так быстро справиться со своим недугом. Поблагодарив Пита, он взял трясущейся рукой обрывок бумаги с адресом водопроводчика и проследовал к выходу.

– Ах да, чуть не забыл; проговорил он в пол оборота, стоя в дверном проёме, – местные мальчишки, повадились бегать вокруг моего дома и заглядывать в окна. Так вот, передайте им, что тот, кто хочет сохранить свою никчёмную жизнь, не суёт носа в чужие дела!

На лице его возник не то злобный оскал, не то ядовитая улыбка, он плюнул себе под ноги и вышел прочь. С минуту в бакалеи царила мертвецкая тишина, а затем кто-то из присутствующих обронил: «Старый ублюдок! Как только этого выродка занесло в наши края?!». Толпа тут же подхватила обсуждение и уже через пару часов, о произошедшем знал практически весь город. Нельзя сказать, что многих напугал полоумный старик, но среди горожан оказались несколько человек, кто стал по возможности избегать встречи с безумцем. Жаль, что бедняга Генри Брукс не был одним из них. Генри было двадцать семь лет отроду. Молодой и никогда не унывающий, он пять лет провел на флоте, а затем уволился и начал в нашем городке тихую и спокойную жизнь. Он подрабатывал сантехником и не чурался никакой грязной работы. Все в городе знали, Генри хороший малый, может починить что угодно, от протечки на кухни, до коробки передач вашего авто. Он копил деньги, и хотел открыть свою заправку и мастерскую по ремонту автомобилей, чтобы всерьёз заниматься любимым делом. К великому сожалению, он не верил во все, что говорили на улицах, и с удовольствием принял предложение о работе от Питера Васкиса, тем более, как некоторые слышали от самого Генри, незадолго до его кончины, старик предложил Бруксу солидную сумму денег. Через пару дней, после того как работы в доме Васкиса были закончены, молодой человек пропал из виду. На звонки он не отвечал и, судя по всему, из дома не отлучался, по крайней мере автомобиль бедолаги был припаркован возле гаража. Генри не был женат, родители его, насколько нам было известно, жили в Кливленде, поэтому к столь внезапному исчезновению парня, в городе мало кто поначалу отнесся с опаской. На четвертый день, хозяин бакалеи Питер Алистер, чувствуя за собой некую ответственность перед молодым человеком, решил навестить пропавшего. Далее я приведу вам отрывок рассказа самого мистера Алистера: