Раздвоение личности, или Не очень категорический императив

Антон Иванин

Раздвоение личности, или Не очень категорический императив

Телефонный звонок грубо вырвал Марко из самой середины сновидения. Это было столь же мучительно, сколь приятен был его сон. Так глубоко и болезненно блаженно Марко обычно спалось только после ночной смены на заводе, где он работал специалистом по наладке металлургических агрегатов. А прошедшая смена была тяжелой, пришлось помогать роботам чинить сразу две вышедшие из строя установки.

К 2084 году роботы уже давно и успешно заменили большинство сотрудников-людей. ИИ отлично справлялся с планированием и управлением, сводил отчетность, готовил презентации по итогам квартала для высшего менеджмента. Презентации эти, разумеется, анализировал не сам менеджмент, а другая версия ИИ, для которой выделялось на порядок больше вычислительных мощностей.

Когда вся чистая работа была успешно делегирована роботам, их начали внедрять для физического труда в цехах. Но неожиданно выяснилось, что ИИ сталкивается там с серьезными трудностями. Реальные агрегаты, покрытые маслом и копотью ввергают его компьютерное зрение в шок, порождая нечто вроде цифровой депрессии. Модель выгорает за считанные дни, и робот, по сути, саботирует любую полезную деятельность, так как не принимает факт, что можно работать в таких условиях.

Когда внедрение роботов застопорилось на этой стадии, высокоранговый ИИ составил расчет, сколько будет стоить привести рабочие места к состоянию, которое бы не приводило к выгоранию роботов. Расчеты показали на выходе такую астрономическую сумму, что ИИ выдал рекомендацию оставить все как есть. В итоге на самых грязных местах с физически тяжелой работой остались все те же люди. В помощь им выделили простейшие модели роботов без зачатков какого бы то ни было интеллекта. Они не были совсем уж бесполезными, но и решить даже минимально сложную проблему без участия человека не могли.

Так что сегодня ночью Марко вымотался до последней степени, как физически, так и морально, и вернувшись домой, едва успел раздеться, чтобы провалиться в блаженное беспамятство…

Однако теперь, когда счастье было растоптано этим грубым звонком, ничего не оставалось кроме как поднять трубку. Тем более что звонила Лена, диспетчерка дневной смены. Такие звонки Марко полагалось брать в любое время суток.

– Как спалось, человече? – прозвучало из трубки как издевательство.

– Прекрасно, до того момента, как ты позвонила, – пробурчал Марко, пытаясь восстановить связь с реальностью.

– Сама не рада, – посочувствовала Лена. – Просыпайся. У тебя командировка на аглофабрику.

– Что ты несешь? – Марко не был уверен, что окончательно проснулся.

– У них там агломашина накрылась.

– Ну и пусть чинят, – Марко все никак не мог понять, чего от него хотят.

– Некому, Милош на больничном, руку сломал. Зацепился рукавом за конвейер. Повезло, что целиком не намотало, – скучным голосом рассказала Лена.

– Понял… Ну пусть на резервной работают, пока он не выйдет, – Марко начинал злиться. Зачем надо было его будить, чтобы он объяснял то, что знает каждый практикант.

– Резервная только числится в резерве, – все также буднично объяснила Лена. – На самом деле ее давно уже почти всю вынесли на металлолом.

– Твою же…

– Так что если ты туда не поедешь, мы останемся без агломерата, а тогда встанет домна, конвертора, и все прочее, и нас так нагнут, что премии не увидим до следующего года.

Возразить было нечего, оставалось только молчать в трубку.

– В общем, надевай штаны и дуй в ближайший телепорт, тебе уже выписали пропуск, – заключила Лена.

Вот это поворот, подумалось Марко. Видимо, там и правда все серьезно, раз ему выписали пропуск на телепортацию. Это было что-то почти неслыханное. С момента изобретения телепортации 20 лет назад, Марко не то что сам ей никогда не пользовался, он не знал ни одного коллеги его уровня, кому бы такое посчастливилось. Это была очень дорогая технология: в кабине телепортации человека сначала вводили в состояние гибернации, затем делали полный снимок волновой функции тела, которая несла в себе информацию о расположении всех его атомов и их квантовых состояниях. После этого человека дезинтегрировали, то есть разбирали на отдельные молекулы, и наконец, пересобирали заново в пункте назначения, который мог находиться где угодно, хоть на другом конце планеты. В итоге перемещение происходило практически со скоростью света, минус накладные расходы на сканирование, дезинтеграцию и сборку.

Колоссальные средства были потрачены на проверку безопасности процедуры, устойчивости к ошибкам и внештатным ситуациям. Эксперименты сначала на животных, а затем на добровольцах-людях показали практически полное отсутствие каких-либо побочных эффектов, за исключением редких случаев телепортофобии, которая никак не мешала прочей нормальной жизни.

Но поскольку, как уже было сказано, процедура была дорогая, ей пользовались в основном руководящие кадры.

Наскоро приведя себя в порядок, Марко вышел из своей комнаты и рассказал жене о сложившейся ситуации.

– Ну какая тебе командировка, – вздохнула она. – Ты младшую дочь и так уже две недели наверно не видел. Когда ты с дневной смены приходишь – она уже спит, когда вы оба днем дома – ты с ночной смены спишь. Ты нужен здесь, тебя и так тут мало, ты нужен мне, девочкам. Куда ты поедешь?

– Милица, ты же видишь, какая тут ситуация, – оправдывался Марко. – Просто так мне бы телепорт не дали. Похоже, если я не починю их машину, у нас тут весь завод встанет.

– А тебе-то что, от этого так уж плохо будет?

– Премии тогда уж точно до следующего года не видать.

– А когда ты ее последний раз-то видел?

Марко задумался, премии им действительно и так почти никогда не платили. ИИ не нашел значимой корреляции между выплаченной премией и производительностью труда. В общем-то он действительно мог отказаться от этой командировки и почти наверняка ничего бы не потерял. Но помимо гордости от важной миссии он с неудовольствием обнаружил в себе, что рад бы уехать на время под благовидным предлогом. Что-то уж очень он в последнее время чувствовал себя вымотанным от этих бесконечных ночных и дневных смен вперемешку с домашними делами, а там хоть в отеле выспаться можно спокойно.

– Отоспаться там хочешь… – констатировала Милица.

Марко вздрогнул, неужели у него опять все мысли написаны на лице? Но тут же испытал негодование от того, что жена о нем так плохо думает.

– Все ты меня подозреваешь, – обиженно сказал он. – И меряешь каждый раз все премиями. А ты хоть подумала, что будет, если комбинат встанет? У нас тут все в городе накроется. И да, мне тоже нелегко. Пока ты дома, я там в смене здоровье убиваю, а потом возвращаюсь и еще с хозяйством успеваю помогать. Давай хоть раз не только о себе подумай, ладно?

Милица даже не нашлась, что на это ответить. Хотя столько всего хотелось сразу сказать. Через минуту она собрала воедино убийственную фразу, припоминающую Марко сразу все его прошлые и нынешние прегрешения. Но было уже поздно, Марко вышел из дома и со смешанным чувством вины и радостного предвкушения направился к пункту телепортации.

В здании, где находилась кабинка телепорта, стояла очередь. Каждого телепортируемого тщательно досматривал на предмет запрещенных предметов бдительный вахтер. Когда очередь дошла до Марко, вахтер подозрительно посмотрел на него, несколько раз сверил его фото в электронном пропуске с невыспавшимся хмурым лицом перед ним. По счастью на пропуск Марко фотографировался примерно в таком же состоянии.