Мы друзья перед закатом: Рассвет

Алексей Спиридонов

Мы друзья перед закатом: Рассвет

Глава 1

Зяблики за окном продолжали петь. Солнце как всегда тёплое и приветливое радовало жителей небольшой деревни гридов в прекрасный летний день. Едва слышный детский смех доносился откуда-то с улицы. Свежескошенная трава наполняла ароматом небольшую деревню, окружённой для обороны от соседних племен деревянными стенами. Впрочем, уже давно Владыка объединил под своим началом все племена, так что надобности в них как таковой не было. Хотя стену никто не считает лишней и по сей день.

– А не слишком ли я юн? – воскликнул молодой грид.

– Созон, – когда отец называл Сози полным именем, это значило скорый конец спора, – твои ровесники уже собираются взяться за меч. Тебе тоже пора. Мастер Борислав не каждый день приезжает с визитом в южные деревни.

В маленьком, но просторном доме вот-вот закончится семейный спор. В конце концов, отец лишь желает добра своему сыну. В таком интересном, но опасном Мире владение мечом – основной навык любого мужа.

– Что тебя так заинтересовало за окном? – спросил отец.

– Зяблики. На березе гнездо зябликов.

– Поверь, и я был бы не против слушать пение птиц в прохладный летний день вместо обучения мастерству клинка. Но ни одна птица не прилетит к тебе на помощь в случае нападения медведя или волка. Ну а уж если ты решишь исследовать Мир…

– Как ты? – с энтузиазмом спросил Сози.

– В том числе, да, – продолжал отец, – этот навык будет тебе необходим, чем бы ты не занимался. К примеру, я посвятил свою жизнь мирному изучению Мира: природы других земель, культуры иных народов. Но поверь, не будь со мной лука или кинжала в мои былые дни, в итоге я бы не стоял здесь вместе с тобой.

– В итоге ты стоишь здесь, в деревне гридов на другом конце света.

– Именно это и делает жизнь такой замечательной, Сози, – подчеркнул отец, – богатство Мира ограничивается только твоей тягой к знаниям. И ещё, пожалуй, чрезмерной жаждой богатства.

– И ты ни о чём не жалеешь?

– Поверь мне, если бы мне дали выбор, я бы всё равно остался жить здесь. Потому что культура и быт мэнскеров, моего народа, не столь интересны, какими они предстают в книгах, – уверенно ответил Рифкат – бывший искатель приключений, а ныне ремесленник и отец семейства.

– А я когда-нибудь увижу твой дом? – с надеждой спросил Сози.

– Не увидишь, если не возьмёшь в руки меч, – твёрдо ответил отец.

Созон поглядел на стол перед собой. На бересте был процарапан чертёж механизма, похожего на птицу. Стержень в руке совсем потерял свою остроту и продолжать работу было практически невозможно.

– Я вижу твой чертёж, Сози, – поднимая дух сына настаивал отец, – но воплотить его в жизнь – крайне сложная задача. Лучшие механики Иаркли трудились над похожим, пока твой отец был юнцом. Но, как мэнскер, я горд, что мой сын проявляет интерес к строению механизмов.

Рифкат положил руку на плечо Созона. Пока что ещё юный грид не видел полной картины Мира в отличии от своего отца.

Неуверенно встав со скамьи Созон решил оглядеть стены такого родного дома. В углу на против лежал внушающих размеров сундук. Отец хранил там своё когда-то нужное снаряжение, а мама украшения, «выкованные в кузне горными народами». По крайней мере заморские торговцы, в частности маюры, утверждали так. На стене возле сундука как всегда висела небольшая икона Хорса – Создателя гридов. С копьём в руке и щитом в другой он отважно изгоняет Исчадий в глубины Мира. В одиночку. Созон никогда не понимал, как мог один, пусть и воинственный Создатель гридов, изгнать абсолютно всех Исчадий. В стороне от иконы лежал набор горшков, в которых мама готовила каши, а по особым дням из подпола доставала грибы и варила супы. В огромной бело стенной печи что-то выпекалось.

– А отчего печи красят в белый? – для разрядки обстановки спросил Созон.

Отец слегка улыбнулся и покачал головой.

– А это чтобы копоть была видна. Ты же не хочешь задохнуться угарным газом.

Что такое «угарный газ» Созон пока не знал, но после полученного ответа юный грид направился к двери с нарастающей скоростью. Уже у самой двери он в очередной раз осознал, что не горит желанием лишиться пальца или получить увечье руки из-за неудачной тренировки на мечах с другими ребятами. Хвала Хорсу в столице, на севере отсюда, живёт Евфрат – архиерей гридов. Вот он сможет вернуть палец незадачливому воину с помощью кудесничества!

На площади Созон увидел своего друга – Мокшу. Несмотря на свою лень и неповоротливость даже он пришёл посмотреть на мастера Борислава.

– Ох! А я даже позавтракать не успел, – запыхавшись кряхтел полноватый юнец, – ну неужели этот мастер Борислав не может прийти к полудню, когда все поели!

Мокша всегда казался недовольным. Все вокруг называли его ворчуном. В том числе его близкие друзья – Созон и Вера. Сам Мокша старался не обижаться на такое прозвище, а наоборот считать это отличительной чертой, которая выделяет его на фоне других.

– А после полудня ты уже спишь! – хихикнула Вера. Она всегда казалось дружелюбной и радостной. Небольшие ямочки на щеках и веснушки выделяли её на фоне многих девчонок.

Мокша едва замялся, потом обратил внимание на появившегося из ниоткуда Созона.

– Сози, а вчера в лесу ты говорил, что не придёшь на главную площадь учиться мечу-махательному делу, – воскликнул Мокша, – я даже с Владом поспорил. Теперь я ему бабушкину ватрушку должен! А ты ведь знаешь, я не люблю делиться.

– Отец настоял. Говорит, хочешь мир исследовать – возьмись за меч.

– А как же твой механизм? Ты так воодушевлённо нам рассказывал о новом методе управления им! – с надеждой спрашивала Вера.

– Я над ним ещё поработаю. Ближе к ночи приходите на Зелёное поле. Увидите, что я надумал сегодня утром.

– Эх, Сози, – вздохнул Мокша, – ты никак не угомонишься. В прошлый раз ты в нору суслика угодил, пока бегал вокруг поля. Ты вон, до сих пор похрамываешь.

– Не приходи, если не хочешь. Я не заставляю.

– Нет-нет! – воскликнул Мокша. – Я хочу, очень хочу! А вдруг получится полетать! Я же не хочу пропустить этот момент.

– Да ты сам просто хочешь взлететь, – с улыбкой возразила Вера, – только такого пузана как ты в воздух тяжело будет поднять!

– Если моя идея сработает, то и такого сможет поднять, – улыбаясь добавил Созон.

– Но-но! Вы просто завидуете мне. «Большого человека должно быть много» – так моя бабушка говорит.

Пока ребята разговаривали и смеялись, людей на главной площади заметно прибавилось. Вот-вот должен быть приехать сам мастер клинков, именно его мечом до сего дня пользуется Владыка – хозяин и покровитель всех гридов от севера до юга. Казалось, что пришли абсолютно все жители небольшой деревни от мала до велика. Будущие мужи пришли посмотреть на изящные движения Борислава и научиться уму-разуму, а их отцы пришли посмотреть на клинки для охоты на медведей или, на всякий случай, защиты от соседних деревень. Говорят, что в особых мечах Борислава заточена некая сила, способная поразить ударом молнии недруга или пронзить насквозь толстый камень.

– Борислав здеся! – крикнул воротник. Воротник, по традиции, был снаряжён длинным копьем. «Чтобы на посту стоял и у ворот недруга тыкал» – рассуждал Мокша. На самом деле практической пользы от этого не было. Хотя это копьё выделяло воротника на фоне другой стражи.

Воротник торжественно открывал массивные деревянные ворота, выполненные на заказ зодчим из столицы (захотел когда-то какой-то Барин красивые ворота у входа – вот и стоят). На большом чёрном коне (который был похож на своего хозяина) в деревню торжественно въезжал мастер Борислав. Он был велик ростом и силой. Его зелёный кафтан моментально показывал всем окружающим, что он богатый господин, но таким он стал не за счёт рождения, а за счёт долгого и упорного труда. Его суровое лицо, изрезанное шрамами отец Мокши называл «по-настоящему мужицким».

– Мужицкое лицо, – заявил Мокша.

К тёмному коню с белоснежной гривой была привязана телега. Телега была размером с небольшой дом, но конь Борислава будь то и не чувствовал её тяжести.

Люди расступались перед важным гостем и кланялись. Вскоре и сам Барин вышел поприветствовать господина. Кланяться он всё же не стал.

– А вот и славный гость приехал в нашу деревню! – грубым и хриплым голосом вскрикнул упитанный Барин. Конечно, он не был злым или гнусным. Деревней управлял справедливо, но нет-нет, да любил порой выпивать горячительные напитки забывая об управленческих полномочиях. Всё же, население не было против и само промочить горло вместе с ним.

– Знайте, Барин, путь мой был долог, – воинственным и громким голосом ответил Борислав, – но я бескрайне рад увидеть южные леса наших прекрасных земель.

– Желаете отведать медовухи? В наших землях мёд вкусный, сладкий! – разбрасываясь руками во все стороны приглашал к своему столу в избу Барин.

– Не откажусь, Барин. Но сначала пусть мужи города помогут поставить палатку и разложить мои мечи на всеобщее обозрение.

Немного постояв в тишине Барин резко отдал приказ стражам и крупным мужам разгрузить телегу с оружием. Созону показалось, что Барин уже начал угощать гостя и себя, но заранее и только себя.

Юные мужи гридов стояли в стороне и наблюдали за процессом. Некоторые из них в толпе разглядывали оружия, а некоторые решили подождать и поиграть в салки. Хозяйки вытаскивали из своих печей хлеба и караваи, пироги да кулебяки, блины да оладьи и угощали всех жителей. Приход таких гостей как правило значило праздник. Супруги самых знатных мужей относили свои выпечки прямиком на гостевой стол. «У таких хозяек руки растут откуда надо» – отмечал Барин на своих торжествах.

– Моя бабушка готовит вкуснее, – пробуя кулебяку ворчал Мокша.

– Твоя бабушка сладости готовит. А кулебяка – это прежде всего мясо, – отвечала ворчуну добродушно выглядящая тётя.

– Ну так готовьте кулебяку из варенья или творога! Так ведь будет слаще, а значит лучше.

Хозяйка лишь покачала головой и отобрала недоеденные куски кулебяки у Мокши.

– Ты хоть когда-нибудь не грубишь людям? Она ведь старалась, готовила, выпекала. А ты ей «где сладкое», – посетовал из толпы какой-то старик с длинной бородой.

Вера и Созон стояли в стороне и пробовали известные на всю деревню блины Агафьи. Говорят, она добавляет больше масла и яиц, чтобы блины получились вкуснее, но ни одна хозяйка не смогла добиться схожего результата.

– Почему блины круглые? – спросила Вера.

Созон посмотрел на надкушенный блин.

– Блин круглый чтобы быть похожим на Солнце, дурёха, – хихикая ответила Вера, – таким образом мы, гриды, отдаём почтение тёплому и светлому, дарованному нам сверху.

– Мой отец принёс из своих странствий множество фолиантов и заметок других искателей приключений. В них описывались культуры других рас. Круглые объекты есть и у них.

– Ой, а на уроках с твоей мамой мы всем классом читали описания пустынь Кишсива, написанные на межязыке! Такие красивые пейзажи: каньоны, рыжие пески, тонкие ручейки. Представь, отдельный остров далеко на юге от всего Мира! Вот ниокам повезло. Представь, вокруг ничего нет кроме пустынь, а умеют так красиво всё описать, что аж самому хочется там побывать.

– Угу. Они владеют красотой слога.

Некоторое время друзья сидели молча. Вера дожевывала свой блинчик, а Созон отдал свой мимо пробегающей коричневой собачонке. Та немного посидела с ними, но осознав, что больше блинов не получит, побежала дальше.

– … как думаешь, а мы когда-нибудь там побываем? – мечтательно спросила Вера.

– Где?

– На Кишсива – увидеть великие каньоны. На Иаркли – погулять в горах, встретиться с горными народами – харгалами, побывать на севере континента и подружиться со снэрбергами. На островах Аав – поплавать в неспокойных водах, полетать с фэрами в небе. На юге – увидеть морские просторы, найти артефакты Древних, сразиться с водными чудищами! Понимаешь, где-нибудь за пределами Десны!

– А чем тебе тут не нравиться? – вклинился в диалог Мокша.

– Тьфу ты, Мокша, в нашей деревне-то нет ничего плохого. Но Мир не ограничивается деревянными стенами вокруг нас и ближайшим лесом.

– Вера, ты права, – поддержал подругу Созон, – знаешь, если мой механизм будет работать как надо, то сразу после родной деревни отца мы направимся изучать каждый уголок Мира.

– Эй, а знаете, как я смотрю на всё это? Если на Кишсива есть такие же люди, как моя бабушка, то я не против к ним наведаться. Но я сомневаюсь, что их вареники с брусникой будут такими же вкусными.

– На Кишсива не готовят и не едят вареники, – коротко ответила Вера.

– Как это? Без вареников?! Дикари!

Друзья долго беседовали о Мире и о других народах. Прочитанные на школьных занятиях книги давали пищу для размышления юным умам. Кроме того, они параллельно изучали межязык, нужный для общения с торговцами и другими расами. «В отличии от других, межязык объявляется достоянием всего народа, а не привилегией для богатых сословий!» – так кричал с башен первый Владыка гридов. И хотя сначала зажиточные Барины бунтовали, но суровый Владыка всех подчинил карательными походами. В принципе, таким образом он и объединил все территории, поэтому с тех пор такие походы организуются против неугодных. Даже сам архиерей помогает Владыке кудесничествами в таких мероприятиях. То сделает его армию в несколько раз могучей и сильнее, то ветер призовёт, сдувающий каменные и деревянные постройки в городе.

Ближе к полудню все вещи Борислава были разгружены. Шатёр, установленный на центральной площади, разнообразил общий вид деревни. В отличии от столицы, где все главные улицы по слухам были мощены камнем, в родной деревне Созона всё выглядело проще. Даже зданий из кирпичей не было. Все дома были сделаны из дерева и могли похвастаться лишь уникальной резьбой или оформлением. А уж кто победнее строил дом под землю. В принципе, люди не жаловались.

Под огромным шатром Солнце не так сильно пекло, а люди могли насладиться красотой оружий. Юные гриды становились в строй, чтобы по очереди испытать короткие мечи сначала на пугале, а затем друг с другом. На случай серьёзных увечий в городе находился знахарь, который на своём веку повидал множество ранений. И легкий порез от короткого клинка был самым безобидным, что ему приходилось лечить. Кроме разве что ушибов Созона.

– Так, молодёжь! В строй! – крикнул Барин.

Борислав стал учить юнцов по парам. Он начал с самых высоких. Мальчишки, уже обученные махать палками, наносили удары по пугалу сериями. Сам же Борислав часто кричал: «неверно! Ещё раз!»

Поначалу процесс шёл медленно, поскольку первые, самые высокие и крепкие, желали растянуть этот процесс. Они наслаждались каждым мгновением обучения. Однако со следующих ребят процесс шёл быстрее. Созон наблюдал, как его ровесники и знакомые брали в руки настоящее оружие и уверенно, хотя не совсем умело, использовали его против пугала. Ближе к вечеру оно уже совсем было искалечено.

– А ведь пугалу немного оставалось до пенсии, – с грустью вздохнул Мокша, возвращаясь с короткого спарринга против другого юноши.

Наконец настала очередь Созона. Он не был самым крепким или высоким молодым человеком. Но на соревнованиях в борьбе на палках с другими ребятами иногда показывал себя неплохо, отчего он ощущал лёгкую уверенность в своих способностях.

– Ты не похож на чистокровного грида, – задумчиво сказал Борислав.

– Мой отец – мэнскер. Но живёт он здесь, обучает детей механике в местной школе.

– Механика – это, конечно, хорошо. Но прежде всего мэнскеры мне известны как говоруны и лжецы.

– Иногда пролить кровь – глупо, важно сохранить союз и дружбу, пускай ложью или красивым слогом.

Борислав сурово взглянул на Созона. Могучий воин протянул ему короткий меч.

– Худой мир лучше доброй ссоры, – признал Борислав, – но настанет день, когда твой оппонент не будет слушать твоих речей. Придётся применить силу и атаковать.

Созон взял в правую руку меч. Он ощущал тяжесть клинка и его безвольность – «бей кого угодно, мне всё равно чью кровь проливать!»

Приподняв меч, он неуверенно атаковал пугало. Его клинок вонзился в человека из сена, но вот обратно меч не захотел идти. Кажется, лезвие осталось внутри деревянного стержня. Как бы Созон не старался, но меч никак не выходил обратно.

– Отойди, юнец. Не трать наше время, – посмеиваясь своим хриплым голосом крикнул Барин откуда-то из далека. Кажется, он хлебнул довольно много медовухи.

– Не переживай, сынок, – вздохнул Борислав, – на каждого Хорс приготовил своё дело.

Созон отошёл от воткнутого в пугало меча. Кажется, сейчас оно с ухмылкой глядело на незадачливого воина. Отойдя от соломенного оппонента, Сози поглядел в сторону и неуверенно зашагал в толпу. Пока другие юные гриды успешно проявляли себя в борьбе с пугалом и друг с другом, Вера и Мокша пытались найти своего друга, но, видимо, он уже ушёл на Зеленую поляну. Поэтому они направились туда же.

Глава 2

– Думаешь, он огорчен? – спросила Вера

Двое друзей шли по старой тропинке, ведущей из деревни в чащу леса. В самой чаще будет видна дорога к Зеленой поляне через маленький каменистый ручей.

– Я думаю он расстроен. Это тоже самое, если бы девчонка не смогла приготовить вкусный хлеб на праздник.

На улице уже стемнело, поэтому у самого выхода из деревни ребята попросили фонарь со светлячками у Тимофея. Сам он был странным старцем (отец Мокши называл его «дуралеем»). Всё же Тимофей ладил с детьми. Любил убирать мусор по всему городу, косить траву. Его любимое занятие в свободное время была ловля жуков и лягушек. Редкие виды он зарисовывал в своих книжках. Если он ловил светлячков, то тут же бросал их в стеклянную банку. Говорит «естественный источник света, блин». В конце каждого предложения Тимофей добавлял «блин». Никто не знал почему. Блины ему предлагали – он их не ел. Да и питался он дикой едой, что в лесах найдёт. Помимо прочих странностей он всегда носил с собой маленькое ведёрко, чтобы «выгуливать» свою домашнюю рыбку. Рыбы там, кстати, никогда не было.

– Дядя Тимофей, а мы в лес! – только увидев старого лесничего сказала Вера.

– Ну что же вы, блин. Возьмите с собой банку со светлячками, блин. Вы ведь не хотите устроить пожар из-за факелов, блин. Вся наша деревня сгорит, блин. Она же вся деревянная, блин.

– А у нас в деревне ведь праздник. Много вкусностей. Почему вы не остались? Траву ведь вы утром скосили, а сами потом ушли.

– Да тут, понимаешь, девчонка, блин! Не люблю я громкие праздники – тут поставь, там вычисти, блин. Я завтра приду и мусор уберу, блин.

Дети попрощались. Мокша взял за руку Веру и потащил за собой. Тропинка становилась всё более неровной, трава выше, а комары настырнее. Тяжелее приходилось Мокше, ведь комаров, как известно, привлекает запах сладкого.

– Послушай, Вера. А почему Сози так одержим своим механизмом? Он ведь может с торговцами на восточных берегах сплавать туда-обратно?

Некоторое время они шли молча. Вдали виднелся лес.

– Я думаю дело в том, что ему хотелось бы сотворить нечто новое. Сплавать туда-обратно каждый дурак может. В конце концов любовь к механизмам ему досталась от отца. Это ты, грид, думаешь "напролом".

Мокша остановился и надул свои пухлые щёки ещё больше. Со стороны этот мальчуган теперь напоминал большого хомяка. Однако после небольшой паузы он последовал дальше за своей подругой.

Природа притихла. Даже ветер, во всю гулявший ранее притих. С каждым шагом в чащу шум и гам из деревни становились тише. Ребята порой останавливались, чтобы поесть ягод или посмотреть на бегающих друг за другом белок. Всё же они старались не терять темп.

– Лес кажется таким загадочным и таинственным, – едва слышно шепнула Вера.

– Ох, если бы он был со ступеньками, было бы ещё лучше!

Ребята взбирались на самый верх холма по крайне неровным выступам. Где-то слышался шум ручейка.

Если друзья выходили на открытое пространство, тёмный окрас леса порой переливался в синий. Вера порой смотрела на уходящие в высь деревья и на Луну, которая так неумело старалась спрятаться за кронами лесных гигантов. Блуждающие по лесу светлячки, казалось, танцевали для ребят.

Спустя некоторое время ребята вышли к ручью.

– Ничего! Зато взбодримся! – заходя в воду сказал Мокша.

Вода омывала ступни, а затем колени ребят. Каменистое дно мешало им держать равновесие, но не на столько, чтобы преодолеть ручей.

– А помнишь, как мы тут рыбачили? – неожиданно спросила Вера у своего друга.

– Ты про тот раз, когда ты поймала огромную плотву? Или, когда меня цапнула щука-монстр?

Вера начала смеяться.

– Ой! А я и забыла, как тебя маленькая щучка покусала. Бедный мальчик, больно было, да?

Друзья перешли ручеёк и остановились у берега.

– Между прочим, у меня до сих пор шрам остался. Моя бабушка поклялась найти эту щуку и приготовить её лично для меня.

Пройдя через небольшой овраг, ребята вышли к Зелёному полю. Как они и думали в самом центре лежал Созон. Он мечтательно смотрел на небо и звёзды.

– Сози! Ты так неожиданно ушёл с праздника. Как успехи с механизмом? – подбегая спросила Вера.

Созон привстал.

– А я вот тебе ягод принёс, – протягивая горсть брусники заявил Мокша.

Зелёная поляна была на самом верху равнины. Друзья стояли на открытом поле, перед ними открывался вид на дальние территории. В самом низу была их деревня, которая была как светлое пятно на тёмно-синем полотне диких лесов. Где-то вдали на горизонте виднелись горы.

– Проблема была в том, что я не мог управлять механизмом. Сами понимаете, надеяться исключительно на ветер, а не на углы крыльев, было крайне непрактично, – бодро начал объяснять Созон, – сегодня утром я смотрел на зябликов, живущих на белой берёзе у окна.

Созон встал и направился к своему аппарату. Мокша и Вера тут же пошли за ним. Перед ними был большой механизм, напоминавший птицу. Два больших «крыла», сделанные из ткани и деревянных частей, уже давно не внушали доверия. Впрочем, других материалов у Сози не было под рукой. Новшеством же для ребят оказались протянутые к ним верёвки. У поручня, сделанному в центре аппарата, появились ленточки, которые позволяют «контролировать взмах и угол».

– Ну не знаю, Сози. Чего-то ты перемудрил. У зябликов ведь нет веревок.

– Мокша, у зябликов и рук нет. Эти веревки мне нужны, чтобы менять угол полёта. Вот увидишь, это сработает.

Созон подошёл к своему аппарату и взялся за поручень. Он побежал вперед, а значит собирался поймать поток ветра.

– Я не могу смотреть, а вдруг он опять ушибётся, – закрывая свои глаза ладонями промолвила Вера.

Сози бегал вокруг поля, пытаясь поймать ветер. Ребята в тишине слышали топот его ног. Даже суслики и белки вышли из своих норок, чтобы посмотреть на бегающего взад-вперед грида. Порой ноги отрывались от земли и в такие моменты Сози пытался «поймать» ветер с помощью установленных механизмов. Это продолжалось ещё несколько минут, пока в один момент Созон не оторвался от земли окончательно. Он больше не бегал, он взлетал.

– Летит! Он летит! Как птица! Вера! Вера! – начал кричать во всё горло Мокша.

Набирая высоту Сози ощутил «бабочек в животе». Никак себя не сдерживая, он начал громко смеяться и во всю радоваться из-за успеха своей задумки. Трава уже была внизу, а наверху его приветствовали звёзды. Казалось, будь то и воздух стал свежее и прохладнее. Облака стали чуточку ближе…

Но траектория полёта Сози рано или поздно предвещала ему встречу со стволом дерева.

– Дерево! – закричали друзья, едва слышимые где-то внизу.

Созон потянул за правую рукоять – механизм послушал своего хозяина и стал менять направление. После увиденного Мокша радовался пуще прежнего. Его вопли доносились до Созона.

– Чур я следующий! – крикнул Мокша. Однако Сози его уже не слышал. Ветер очаровывал его своими песнями.

Созон едва сдерживал свои слёзы. Невероятное волнение и радость одновременно переполняли его в момент полёта. Облака становились всё ближе, и вот уже макушки деревьев махали ему откуда-то снизу. Он это сделал, он покорил воздух!

«Совсем скоро я смогу полететь на Иаркли, посмотреть те земли, о которых отец так много рассказывал!»

Едва ли Сози догадывался, что вот-вот произойдёт. Потянув за рукоять, он не сразу осознал, что левое крыло разболталось от напряжения и воздушного сопротивления. Последнее, что он увидел перед полной потерей контроля было улетающее вниз крыло механизма. Теперь он стремился вниз. Ветер сменил свою интонацию и говор, он стал громко хохотать над неудачей изобретателя и скорым его соприкосновением с манящей вниз землёй.

Падение с высоты 16,4 метров – самое неприятное с чем сталкивался Созон за последнее время.