Память на продажу

Редкость

Память на продажу

ГЛАВА 1. РЕДАКТОР

Он проснулся от еле уловимого шума – не механического, не человеческого, даже не звука. Это была вибрация, что-то вроде наэлектризованного эха в костях. Такое бывало, когда рядом загружали особо мощную память.

Небо за окном ещё не успело взяться розовато-синим – серый купол утреннего света застыл над городом, как будто мегаполис сам замер в тревожном ожидании.

Элиас выдохнул и сел на край кровати. Ладонь машинально потянулась к затылку – место, где под кожей имплант стоял с двенадцати лет. Один щелчок – и внутренний интерфейс активировался. Мягкое мерцание на внутреннем зрении – системные часы, погода, очереди на обработку… И уведомление.

ОБЪЕКТ: Воспоминание №81107-A

СТАТУС: нераспознанный след. Уровень доступа: закрыт. Примечание: фрагмент повреждён, источник неизвестен.

Он нахмурился. Такие обычно не попадали в его очередь.

Элиас был редактором. Не копировщиком, не продавцом на память-рынке и не хирургом-имплантером – он обрабатывал воспоминания, приводил их в порядок. Мыл, шлифовал, удалял шум, приклеивал смыслы. Это был ювелирный труд: чужая жизнь превращалась в товар только после его вмешательства.

И вот этот – фрагмент без источника. Без владельца. Без структуры. Просто след.

Он встал и прошёл к консоли. Серый рабочий стол, голографический экран, капсула-проигрыватель. Старый интерфейс – не облачный, не корпоративный. Так было безопаснее.

Он загрузил память в капсулу и сел. Сенсоры обхватили виски, и его сознание медленно провалилось внутрь.

Сначала – тьма. Не пустота, а тьма настоящая, вязкая. Потом – свет. Вспышка, как удар, и сразу крик. Не его. Женский. Нет – детский.

Он стоял – или казалось, что стоит – в комнате, где стены пульсировали красным. Где кто-то падал. Где был страх.

Миг – и всё исчезло.

Элиас вынырнул, сердце колотилось, ладони дрожали. Он отключил капсулу. На экране – ничего: повреждённый фрагмент, обрывочный сигнал. Но это была не просто память – это было что-то… защищённое.

Он снова сел. Сделал глубокий вдох. Вставил капсулу в режим ручного анализа. Пошёл сквозь кодировку. Структура памяти нестандартна: фрагмент прошит чужими блоками, будто кто-то пытался её стереть. Но стереть настолько, чтобы даже источник не определить? Это не любитель. Это… кто-то с опытом.

Зачем стирать настолько тщательно? Что было в этом моменте?

Элиас открыл реестр памяти за последние сутки. Возможно, ошибка, возможно, кто-то случайно загрузил не туда. Но в списках – ничего.

Он проверил облачные кэши. Ноль.

Затем зашёл в тёмную директорию – место, куда попадали фрагменты с «отказом от идентификации». Такие блоки обычно удалялись автоматически. Но иногда что-то задерживалось. И вот – запись:

Файл 81107-A загружен вручную. Отправитель: неизвестно. Время: 04:11. Протокол авторизации: отсутствует.

Он посмотрел на часы. Сейчас было 04:43.

Память пришла к нему полчаса назад. Без адреса. Без подписи.

Он открыл городской лог. Проследил сигналы в этом районе. Ничего необычного – за исключением короткого, зашифрованного всплеска в сети: точно в 04:11. В соседнем квартале.

Это был вызов.

Элиас вышел из квартиры. Небо начинало сереть, и улицы просыпались: автодроны скользили над дорогами, люди с капюшонами и закрытыми глазами шли, погружённые в свои имплантированные сны. Город больше не принадлежал себе – он стал сетью воспоминаний, пересекающихся, покупаемых, редактируемых. Люди жили не тем, что у них было, а тем, что они смогли себе загрузить.

Он шёл к месту сигнала.

Квартал 47/с – старый жилой кластер, ещё с довоенных времён. Здесь редко покупали память – слишком бедные, слишком настоящие.

На стене одного из подъездов он увидел след: граффити. Мелкими буквами, почти незаметно:

«НЕ ВСЁ ДОЛЖНО ОСТАТЬСЯ В ПАМЯТИ»

Подпись: [██]. Имя было затерто.

Он поднялся по лестнице. Пятый этаж. Квартира 511. Дверь открыта.

Внутри – пусто. Старый матрас, разбросанные модули памяти, плата шифратора, отключённый передатчик. Всё выжжено, испорчено. Кто-то уходил в спешке, но успел замести следы. Почти все.

На столе – крошечный кусок импланта.

Элиас провёл пальцем – активировалась защита. Он замер. Внутри – одна единственная фраза, зацикленная, выцарапанная в системе:

«Ты не должен это помнить.»

Он вернулся домой через час.

Подключил имплант к капсуле. Это был ключ. Фрагмент с квартиры взаимодействовал с той самой памятью, которую он получил. Она распаковалась. Всплыли новые детали: женщина, крик, вспышка света – и лицо. Смазанное, чужое.

Он вдруг понял: он знает это лицо. Не из памяти, а… из сна? Из прошлого?

Нет. Это – он сам. Только другой. Только… ребёнок?

Он отключил капсулу.

Это была не чужая память. Это была его.

Но кто её стёр?

ГЛАВА 2. СЛЕД

Элиас сидел на полу в темноте, капсула всё ещё была подключена. Память, что он только что видел, клокотала в голове, как кровь в ушах. Это была его память – об этом он был уверен. Только вот… он её не помнил.

Это нарушало сам принцип, по которому строился весь их мир: человек мог забыть, стереть, продать, даже заменить – но если что-то осталось в импланте, значит, когда-то оно принадлежало ему. И он должен был помнить.

Только не в этот раз.

Он снова активировал консоль и загрузил повтор фрагмента. На этот раз замедлил видео: комната, яркий свет, крик – и лицо. Его лицо. Совсем юное. Лет шесть, не больше. И женщина. Тоже размытая, как будто намеренно стёртая из фокуса. Но в её движениях было что-то… родное.