Тайна спящей красавицы

Все молча смотрели на Свету и ждали, что же она скажет. Самым нетерпеливым, конечно, оказался Михаил, он не выдержал:

– Ну, как Арина!?

– Всё хорошо, – на выдохе ответила доктор.

Потом были облегченные вздохи и радостные улыбки. У Надежды Ивановны снова на глазах появились слезы, она обняла мужа. Светлана воспользовавшись моментом всеобщего счастья, отошла чуть в сторону, подошла к Капылову и тихонько спросила:

– Виктор Валерьевич, я правильно помню, при поступлении пациентку гинеколог не осматривал? И позднее тоже?

– Нет, были бы записи в карте, – совсем не понял вопроса заведующий, – А почему вы спрашиваете?

– Да, так, – уклончиво ответила девушка, не желая говорить о своих подозрениях, перевела тему и уже громче, во всеуслышание сказала, – Я думаю, вы были правы, нужно вызвать психиатра.

– Что!? Что вы такое несете!? – сразу разозлился Михаил.

– Это совсем не по той причине, о которой вы могли подумать. Дело в том, что приступы у вашей сестры очень похожи на психосоматику. И это вовсе не означает, что у нее проблемы с головой. Я думаю, то, что вы все видели – обыкновенный приступ паники, – очень спокойно объяснила доктор.

– А в чем может быть причина? У вас уже есть догадки? – поинтересовался Капылов.

– Есть, но уж лучше бы они не подтвердились, – тихо, себе под нос пробормотала Света, а затем громко и четко сказала, – давайте вызовем психиатра.

Все снова согласились. Хоть Светлане и не доставало чуткости, но зато принимать решения в трудных ситуациях, она умела. Это была одна из ее сильных сторон, наравне с высоким уровнем медицинских знаний и врачебных навыков. За все это девушку очень ценил заведующий.

Часть 17

К седьмой палате подошел интеллигентного вида лысеющий старик в белом халате и в очках. Это сам заведующий психиатрического отделения Игнатьев Иннокентий Маркович. Профессор и на своем поприще человек весьма известный. Виктор Валерьевич был рад, что именно он согласился оценить состояние пациентки и с большим уважением поприветствовал светилу:

– Здравствуйте, Иннокентий Маркович, спасибо вам огромное, что так быстро откликнулись на нашу просьбу!

Вот только Светлана не была в таком же восторге и с каким то недоверием спросила:

– А другого врача не было?

Виктор Валерьевич от шока чуть не поперхнулся и неодобрительно глянул на подчиненную.

– Вы сомневаетесь в моей компетенции, милая девушка? – с легким пренебрежением спросил профессор.

– Ну, что вы?! В вашем профессионализме, я нисколько не сомневаюсь! Причина… – Светлана замялась, сомневаясь в своем суждении, но все же продолжила, – Если я права, вы сами поймете причину. Я буду ждать вас возле двери, если начнется приступ, позовите.

– Хорошо, – психиатр не хотел конфликта с молодой особой, и просто согласился, – пациентка в палате одна?

– Да, родственники увидели ее после приступа, а потом она выставила их, сказала, что им нужно поесть – подробно ответил Капылов.

Иннокентий Маркович просто кивнул на услышанное и постучал в дверь. И только услышав из палаты "Да, войдите!", он зашел.

– Здравствуйте, Арина! – любезно поздоровался психиатр и направился к стулу возле кровати пациентки.

– Здравствуйте, – приветливо ответила девушка и даже на мгновение улыбнулась, но тотчас радушие исчезло с ее лица, дыхание участилось.

Откуда взялись силы не ясно, но Арина, что есть мочи вжалась в подушку, которая подпирала ее спину. Дышать стало совсем трудно и сердце колотилось с немыслимой скоростью. И девушке снова показалось, что сейчас она умрет…

Иннокентий Маркович сразу заметил наступающий приступ. И не успев дойти до койки пациентки, развернулся и зашагал обратно к выходу. Только слегка приоткрыв дверь, профессор почувствовал, что кто-то с другой стороны сильно дернул ручку. Это была Светлана.

На этот раз доктор Авдеева быстро управилась с приступом. Она определенно что-то поняла. К ее сожалению, когда она вышла, чтобы все объяснить Игнатьеву и Капылову, они были не одни. Михаил вместе с родителями вернулись с обеда.

– И что это было? Почему опять случился приступ? – обратился Виктор Валерьевич с Светлане.

– Ну… – девушка не знала как сказать и выбрала не лучший способ, – я думаю, приступ случился из-за вас…

– Что? Я даже не начал беседу… – растерялся Иннокентий Маркович.

– Вы не поняли, я не только вас имела ввиду, – Света перевела взгляд на Капылова, и продолжила, – но и вас!

Заведующий растерялся от таких обвинений, тем более в присутствии родственников пациентки. Игнатьев напротив начал что-то понимать, его лицо, буквально, просияло озарением. А вот Михаил уже начал закипать:

– Что у вас здесь происходит?! – с ходу перешел на крик брат Арины.

– Это уже ни в какие ворота!, – свою несдержанность показал и отец пациентки, – у моей дочери один приступ за другим, а вы ничего не делаете!

Светлана посмотрела в сторону родственников пациентки. Она знала, хоть Владимир Семенович больше молчит, но характер у него такой же несносный, как и у Михаила. А возможно и хуже, просто в силу возраста, он склонен обдумывать все чуть дольше. Ничего удивительного в таких выпадах доктор не видела, "яблоко от яблоньки не далеко падает", это она уже поняла. Света как раз собиралась все объяснить, но в разговор вклинился Игнатьев, он, словно, и не слышал обвинений родственников, говорил о своем:

– Погодите, погодите… – Иннокентий Маркович пристально смотрел на молодого доктора, пытаясь разглядеть имя на бейдже, – Светлана Федоровна, если я вас правильно понял, вы намекаете, на то что панические атаки пациентки вызваны нашим присутствием, – психиатр указал рукой сначала на себя, а затем на Капылова.

– Именно! – отрезала девушка.

– Девушка боится мужчин! Это вполне возможно! Были сексуальные травмы? – Иннокентий Маркович, увлеченный интересным случаем, забыл о манерах и о том, что рядом близкие пациентки.

– Это полная чушь! – влез в беседу Михаил, – не было ничего подобного! И моя сестра не боится мужчин, я столько времени был с ней палате! Не было никаких приступов!

– Михаил Владимирович, простите, но вы не показатель! – заступилась за психиатра Света, – если попроще, Арина не может воспринимать вас как мужчину, вы ее брат, а значит и угрозой быть не можете, – пояснила доктор, – а в данном случае, паническая атака это реакция на опасность.

– Все верно! – подтвердил Иннокентий Маркович, кажется, он уже зауважал молодого доктора.

– Но, а каком насилии вы говорили? – тихо и нерешительно спросила Надежда Ивановна.

– Сексуальное насилие является одной из самых распространенных причин возникновения андрофобии, боязни мужчин, – ответил Игнатьев заумным тоном.

– Не было никакого изнасилования! – громко произнес Владимир Семенович, – Арину сбила машина и всё!

Света переглянулась с Капыловым. Потом опустила взгляд, но все же сказала:

– Мы не можем знать этого наверняка, ее не осматривал гинеколог… Она поступила после ДТП, мы не могли знать… – виновато ответила доктор.

Закипал большой конфликт, который предвидел Иннокентий Маркович и решил вовремя остановить надвигающуюся бурю:

– Я предлагаю, оставить все наши предположения! И для начала подтвердить андрофобию у пациентки. Сделать это достаточно просто, по очереди в палату к ней будут заходить кто-то из родственников или медперсонала, так мы сможем отследить реакцию пациентки.

Решение было принято. Первой в палату вошла мать пациентки. Ее не было уже более пяти минут, а значит паническая атака не наступила. Михаил наворачивал круги по коридору, прокручивая худшие сценарии в голове, а потом не выдержал и спросил:

– А что делать если андрофобия подтвердиться? Это значит что ее…

– Не обязательно, изнасилование, действительно частая причина, но не единственная. Сейчас, я думаю, необходим осмотр гинеколога, прошло много времени и, конечно, он не даст нам ответом. Но, – сделала небольшую паузу Светлана, – вашей сестре всего семнадцать и если у нее не было связей ранее, то мы сможем однозначно опровергнуть изнасилование.

– А если были? – сам не понял, что спросил Некрасов.

– Тогда мы ничего не сможем узнать точно, – ответила доктор, – нам останется только полагаться на слова Арины, но вот захочет ли она говорить об этом…

Часть 18

Санитар Ваня сидел в буфете за столиком и ел свой пирожок с картошкой, запивая чаем. Было видно, что парень наслаждался спокойной трапезой в одиночестве и думал о чем-то, о своем. Но двум любопытным дамам чувство такта не свойственно.

– Привет Вань – почти хором сказали две мед сестры Оксана и Галя.

– Привет, – его голос звучал недовольно, и санитар даже не поднял головы, чтобы посмотреть на коллег.

– Вааань, – протянула Оксана, – а правда, что к твоей спящей красавице психиатр приходил? – говоря это, женщина усаживалась на стул рядом с парнем и ее подруга делала тоже самое.

– Ну, приходил, – сухо и без подробностей ответил Иван.

– Я так и знала! Все об этом говорили! – торжествующе произнесла Галя, – Она ведь сама под машину сиганула!? Иначе зачем психиатр!?

Галина против Оксаны совсем молодая девушка. Не отличается особой красотой, но вполне миловидна. Ее слова звучали как будто зло.

– Даже если так, что нам ее теперь, не лечить? – уловив злорадный тон, осекла девушку Оксана, – дуреха она, совсем девчонка ведь, глупая, – вздохнула женщина, – поди из-за любви несчастной…

– Вот прыгают такие под машины или вены режут, а нам их потом с того света доставай! Так еще и нападки родственников выслушивай! Будто это мы виноваты! Сами бы лучше следили за девчонкой, раз у нее психика такая, неуравновешенная, – никак не унималась Галя.

– Что ты такое говоришь!? – укорительно посмотрела на девушку Оксана и продолжила, – в жизни всякое бывает, ты сама молодая еще… Поработаешь с мое… Насмотришься…

Иван не горел желанием делиться информацией со сплетницами. Но вдруг почувствовал искренность Оксаны. Она и вправду хорошая мед сестра, чуткая и внимательная. Только уж больно болтливая. Любит посплетничать, но при этом никогда никого не осуждает. Толи от доброты своей, толи от опыта… Всех поймет и пожалеет, если нужно…

– Психиатр не поэтому приходил, не из-за суицида, – вставая с места произнес Ваня, – панические атаки у нее, вот и пытаются разобраться, что к чему, – после этих слов парень поспешно удалился, не желая отвечать на вопросы дальше.

Часть 19

В кабинете Капылова собралось много народу: родственники Некрасовой, ее лечащий врач Авдеева и психиатр Игнатьев. Все они сидели вокруг небольшого журнального столика. В углу на кресле была женщина средних лет, одета в строгий костюм с юбкой. Аккуратная короткая стрижка и макияж придавали ей элегантности и женственности.

– Чего вы все молчите!? Может скажете что-то конкретное? – претензионно высказался Михаил.

– Наши предположения, относительно природы приступов, подтвердились, это андрофобия. В ее причинах уже будет разбираться психиатр, – ответила Света.

– И как, простите, он будет разбираться!? Если он даже подойти к ней не может! – не унимался Некрасов, сегодня нрав у него особенно склочный, он готов был прицепиться ко всему, к любой мелочи.

– Мы как раз пригласили вас, чтобы познакомить, – вмешался Капылов, – вот, – указывая рукой на женщину в углу, – Наталья Анатольевна Разина, врач психиатр, прекрасный специалист…

– И хочу заметить, – Игнатьев перебил тираду реаниматолога, он сам хотел представить свою протеже, – Наталья имеет большой опыт работы со случаями подобными вашему, хоть она и не работает в нашей больнице, но я лично пригласил ее для консультации.

– Ну, и что же нам скажет ваш блестящий специалист!? – язвительно спросил брат пациентки.

Сегодня Михаил с самого утра лез в бутылку: торопил врачей, не прикрыто ставил под сомнение их компетенцию, мешал работе младшего мед персонала. Еще вчера все было хорошо, Арина пришла в себя и говорила с ним. А сейчас… Ничего не ясно… Мужчина не спал всю ночь. Он только и думал о подозрениях врачей… Что же случилось, когда сестра ушла с этой гребаной дачи!?

– Добрый день, – наконец, отозвалась женщина и встала с кресла, – я уже провела первый сеанс с пациенткой, мы пробеседовали почти два часа. Что я могу сказать? – задала сама себе вопрос психиатр и подошла ближе к родственникам Арины, – я думаю, что терапия займет длительное время, есть некоторые трудности, я расскажу вам о них подробнее, но для начала, – Наталья указала на Светлану и папку на столике, – мы должны вас успокоить, перед нашим сеансом, пациентку осмотрел гинеколог, осмотр показал, что изнасилование исключено.

В кабинете послышались вздохи облегчения. Напряжение, которое витало в воздухе стихло. И обстановка стала приятнее.

– Слава Богу!, – причитала Надежда Ивановна.

– Теперь все хорошо! – обняв жену, сказал Владимир Семенович.

– И в чем же тогда причина? Этой андрофобии? – Михаил раздражал своим пессимизмом, он как будто и не обрадовался вовсе, хотя его тон стал много мягче.

– Как я уже говорила сексуальное насилие не единственная причина данного вида расстройства, – повторилась Светлана, – так же исключение классического изнасилования не исключает возможности иных действий сексуального характера, или что более вероятно была попытка изнасилования, – доктор немного задумалась и продолжила, – ну и в конце концов, ваша сестра могла стать свидетелем изнасилования по отношению к другой женщине, это тоже может быть причиной такого рода психологической травмы.

Повисла тишина, родственники пытались переварить услышанное. И как всегда, первым, ну кто бы сомневался, заговорил Миша:

– А что сама Арина то говорит?

– Ну, в этом и есть проблема, о которой я хотела рассказать… – уклончиво ответила Наталья. Она выдохнула, припоминая разговор с необычной пациенткой.

Часть 20

Арина с интересом рассматривала новую посетительницу. Эта женщина выглядела приятнее предыдущей. Да, и обычная беседа, куда более заманчивая перспектива, чем гинекологический осмотр.

– Арина, давайте знакомиться, меня зовут Наталья Анатольевна Разина, я врач психиатр.

– Значит, я все таки сошла с ума! Ну вот! У меня экзамены скоро… – напоказ досадно произнесла девушка.

– Что вы? – мягко возразила доктор, – тревожное расстройство это не сумасшествие, в большинстве случаев, это корректируется. И вряд ли это помешает вам сдать экзамены. Если вы конечно, согласитесь на мою помощь вам.

– Очень интересно, как вы себе это представляете!? – усмехнулась Арина, – стоит мне только выйти из палаты и я грохнусь с очередным приступом.

– Я здесь для того, чтобы помочь вам контролировать свое состояние, существуют разные способы. Мы попробуем различные техники дыхания для снятия тревожности, есть и медицинские препараты, которые тоже смогут вам помочь, – спокойно объяснила все Наталья, – но самое важное, это, конечно, разобраться в причинах вашего страха. Я предлагаю начать с этого. А потом поговорим о том, как можно справляться с паническими атаками. Вы не против, начать с главного?

– Да, нет, не против, все равно нечем заняться, – безучастно ответила девушка.

– Я не вижу у вас энтузиазма, – с легкой улыбкой заметила врач, – вы не верите в мою помощь?

– Да, нет, почему? Верю, просто… – в голосе слышалось сомнение.

– Я определенно не вижу в вас уверенности, – снова проявила наблюдательность Наталья, – хочу вам сказать, вы можете говорить со мной, о чем угодно. Существует врачебная тайна и она касается даже ваших родителей.

– Дело не в этом. У меня нет ничего, чего бы я не могла рассказать моим родителям – спокойно ответила Арина, – вы можете хоть на диктофон наш разговор записать, мне не принципиально.

– Что вы? Это противоречит врачебной этике, – психиатр заметила, что пациентка немного расслабилась и решила надавить, – если вам нечего скрывать, тогда может сразу перейдем к вашей травме? Расскажите, что с вами случилось?

– Послушайте, я знаю, точнее догадываюсь, что вы ожидаете услышать. И гинеколог меня неспроста осматривала. Но ничего такого не было! Меня сбила машина! Это всё! – девушка пожала плечами и прямо посмотрела на Наталью, а затем немного вызывающе спросила, – вы мне верите, доктор?

– Тогда, как вы считаете, в чем причина ваших панических атак? – проигнорировала вопрос пациентки психиатр.

– Понятия не имею! – на повешенном тоне произнесла девушка, но мгновенно успокоившись добавила, – но у нас с вами проблема…

– Какая? – поинтересовалась доктор.

– Вы мне не верите, а я не верю вам. Так у нас с вами ничего не выйдет… – вздохнула Арина.

– Ну почему вы так говорите? – мягким и оправдательным голосом спросила Наталья.

– Скажите честно, вы ведь мне не верите!? Если я вру, то хотя бы вы доктор должны говорить правду – с издевкой выдала Арина.

– Ну… Откровенно говоря, в подростка, у которого нет секретов от родителей, мне слабо вериться, – усмехнулась Наталья, – а насчет, вашей травмы, я склоняюсь вам верить.

– Правда? – удивилась девушка.

– Абсолютно, скрывать факт изнасилования еще можно понять, но есть ли смысл скрывать попытку изнасилования? – рассуждала психиатр.

– А если меня пытался изнасиловать кто-то знакомый!? И я не хочу его сдавать? – не унималась Арина.

– Вот поэтому я и не делаю однозначных выводов. Работая с людьми, их чувствами, жизнями, нельзя быть ни в чем уверенной, – Наталья придвинула стул ближе к кровати и продолжила, – итак, вы утверждаете, что сексуальной травмы не было?

– Утверждаю! – Арина, словно кривляясь, кивнула и натянуто улыбнулась.

– Хорошо, тогда поговорим о вашей жизни, расскажите о своей семье, – предложила Наталья.

– Если вы ждете, какой-то семейной драмы, то не ждите, – иронично проговорила девушка, – семья полная: папа, мама и чрезмерно заботящийся старший брат. Финансовое положение хороше, у отца сеть ресторанов. Отказа я ни в чем не знала с самого детства.

– А что насчет эмоциональной связи? – допытывалась Наталья.

– И здесь я вас разочарую, доктор, – продолжала легкую клоунаду Арина, – вечно работающие родители, не уделяющие внимание одинокому ребенку… И это тоже не про нас. Да, родители часто в разъездах, но про меня никогда не забывали, а когда была младше постоянно с собой таскали. Мне даже пришлось повторить седьмой класс в школе, слишком много пропускала.

– Вы сказали раньше, а теперь? Когда родителей нет, вы одна? – никак не унималась психиатр.

– Нет, с братом, и предки постоянно звонят. Я вам секрет открою, – наигранно серьезно говорила Арина, – меня родители любят больше чем Мишку. Но он и противней, в школе спокойный был, а как в универ пошел, такое выдавать начал… Как думаете, я тоже такой стану? – рассмеялась девушка.

– Я так поняла отношения с братом у вас хорошие? – догадалась Наталья и не дожидаясь ответа, задала еще вопрос, – Вы сказали, что у вас нет секретов от родителей, неужели совсем? Первая любовь? Первый поцелуй?

– Ну первого поцелуя у меня и не было… Но когда будет, вряд ли я им расскажу, – усмехнулась Арина, – и, мне кажется, это не такой уж секрет… А насчет первой любви… Они знают… Сейчас я бы, наверно, не стала им сразу разбалтывать,. Но влюбилась я, задолго до того, как научилась держать язык за зубами, – девушка громко засмеялась.

– Правда!? – глаза Натальи расширились от удивления, – это интересно, расскажите подробнее.

– Да, нечего рассказывать особо, – немного грустно вздохнула Арина, – его зовут Юра, он друг брата, они еще со школы дружат. Иии… Он намного старше, когда мне исполнилось пять, ему было почти восемнадцать.

– Ого, серьезная разница! – заинтересовалась доктор, – и давно вы в него влюблены?

– Ну так я же сказала, – не поняла уточнения девушка, – с пяти лет!

– Ничего себе! – даже опытный психиатр была поражена, но тут в голову ей пришла идея, как далее развить диалог, – Он ведь не отвечает вам взаимностью?

– Конечно нет, он считает меня ребенком, – Арина закатила глаза, показывая свое недовольство этой ситуацией.

– Вас это ранит? – обеспокоенным тоном спросила Наталья.

– Скорее задевает – быстро ответила пациентка.

– Арина, как произошла авария? – вдруг перевела тему психиатр.

– Не уверена, – растерялась от неожиданного вопроса девушка, – я уронила телефон, наклонилась поднять, потом повернулась, свет фар и синий джип… Всё…

Арина, впервые за время разговора, выглядела взволнованно, словно пытаясь, что-то скрыть. Или в голове у нее не укладывалась какая-то мысль. Это заметила доктор. Она терялась в раздумьях, надавить на пациентку, ведь девчонка не из робкого десятка, не сломается или действовать мягче. Рискнуть или не стоит? Рискнем…

– Арина, – Наталья произносила имя не громко, но звучало оно по всей палате и в ушах девушки снова и снова, словно эхом и ничего хорошего такое начало не предвещало, – вас когда нибудь посещали мысли о самоубийстве?

Это важный вопрос, который так же было необходимо прояснить. Несмотря на то, что родственники настаивали на несчастном случае, авария выглядела странно. Чтобы работать дальше, нужно понять: с чем именно работать…

Арина, совершенно искренне, недоумевала: "о чем говорит женщина? Какой, к черту, суицид!?".

– Нет! – воскликнула она, – я отвлеклась на телефон, не заметила машину иии, – пауза затянулась, девушка немного нахмурилась, на ее лице появилось смятение…

– Что-то не так? – обеспокоенно спросила доктор.

– Да, – в голосе слышалась робость, совсем не свойственная юной пациентке, – Кажется… Я не понимаю… В голове все смешалось…

– Успокойтесь, – мягким тоном посоветовала Наталья, – попробуем разложить все по своим местам. Что, конкретно, вас смутило в ваших воспоминаниях?

– Они разные… – выглядело так, будто Арина и сама не верит в то, что говорит.

– Поясните, – психиатр не поняла девушку.

– Их два… И они разные… Воспоминания об аварии… Я только сейчас это поняла, – в голосе пациентки уже слышалась уверенность, – я поднимаю телефон, поворачиваюсь, я на обочине дороги, – девушка показывает жестами свои действия, – свет фар, он слепит, но если подумать, машина не синяя… – задумавшись она добавляет, – светлая какая то… Белая или серая…

Наталья решила не задавать вопросов, а просто позволить девушке говорить.

– А потом… – Арина поднесла руку ко рту, – Я посередине дороги, не на обочине… Свет фар. И машина синяя. Большая. Джип.

Пациентка замолчала. Кажется, она и сама не понимала, что происходит. Врач, не перебивая, дослушала ее, немного подумала и предложила:

– А знаете, Арина, давайте вы подробнее расскажете мне о дне аварии, постарайтесь не забывать о времени, чем точнее тем лучше. Это поможет нам разобраться в неточностях воспоминаний.

– Давайте, попробуем, – воодушевленно поддержала девушка, – Это был мой день рождения, мне исполнилось семнадцать, – начала свой рассказ Арина.

Часть 21

Лето подходило к концу. На календаре пятнадцатое августа. Еще пара недель и школа. Одиннадцатый класс, экзамены не волновали девушку. Учеба никогда не вызывала трудностей. А сегодня особенный день.

Арина только проснулась, позднее утро, уже десять утра. Она уселась на кровати, достала телефон, и стала смахивать с экрана оповещения о сообщениях с поздравлениями. Одно, второе, третье… Стоп! Вот оно! "Арина, поздравляю, тебя с днем рождения! Желаю счастья и успехов в учебе!" – как-то сухо и банально. Дежурное поздравление.

– Он ведь придет… – прошептала себе по нос девушка.

Арина привела себя в порядок, умылась, оделась и спустилась вниз. Торт, свечи, поздравления от родителей и брата. В подарок новый планшет, сумка и сережки. Он не пришел… Все равно было весело. Девушка много смеялась.

Время пролетело незаметно, уже почти четыре часа.

– Нам уже пара, – улыбнулась мама и обняла дочь, – с днем рождения, милая, я тебя очень люблю!

– Ну и меня обними, почти взрослая дочь, – отец обхватил и крепко сжал руками девушку, – люблю тебя…

– И поэтому хочешь задушить, – симулируя сдавленных голос выдала Арина.

Посмеявшись, Надежда Ивановна на прощание добавила:

– Миша отвезет тебя в кафе, обратно на такси. Только не лови машину на дороге.Хорошо тебе отметить с друзьями, милая. Только без глупостей!

– Знаю! Все нормально будет! – успокоила родителей дочь.

В кафе Арина быстро заскучала. Все время пялилась в телефон на время. Еще только восемь. А так хочется закончить это все и пойти домой!

Одна из подруг предложила погулять по набережной. Почему нет? Все лучше, чем здесь сидеть. Дома с семьей Арине было намного веселей…

Медленно шагая по вымощенной дорожке вдоль реки, девушка отстала от компании. Да и не заметила, что один из гостей, симпатичный одноклассник Глеб шел за ней, как тень. Он сверлил влюбленным взглядом ее спину. Парень пришел на день рождения со своей целью – наконец-то признаться. Выгадав удачный момент, он решился: