На выдохе

Юна Ларсен

На выдохе

История одной тишины, в которой сказано больше, чем словами

Глава 1. Он

Он появился неожиданно – как сюжетный поворот в дораме, которую ты вроде бы не собиралась смотреть, но уже на первом эпизоде ловишь себя на замирающем дыхании.

Новый сотрудник – Эйдан. Молодой человек азиатской внешности. Высокий, с серьёзным лицом, как будто он здесь не в офисе, а на съёмочной площадке. Темные волосы аккуратно уложены, воротник рубашки идеально выглажен. Спокойствие, собранность, ни одного лишнего слова. Я смотрела на него так, как не смотрела ни на одного мужчину в этом здании. Ни раньше, ни позже.

Я – Лея. Не типичная офисная красавица. Во мне была смесь внутренней уязвимости и дерзкой уверенности. Внешне – притягательная, но не вызывающая. Светловолосая, с живыми глазами, в которых чаще играла лёгкая ирония, чем наигранный интерес. Умела флиртовать без слов, взглядом. Умела молчать так, что собеседник чувствовал жар.

Внутри жило что-то дикое, но обернутое в тонкую шелковую ткань воспитанности. Свободная, но не потерянная. Та, что знает, чего хочет, но не всегда признаёт это вслух.

Мы работали в разных отделах, но кабинет был общий – разделённый перегородками, через которые всё равно всё слышно. Его голос, хоть и редкий, я запомнила сразу. Низкий, немного глухой. Он говорил, как будто думал на секунду дольше других.

Я не упускала ни одного случая пересечься – на общей кухне, у кофе-аппарата, возле принтера, в курилке. Он курил так же молча, как и работал. Просто стоял, слегка сутулясь, с прищуром глядя в одну точку. Я стояла рядом и чувствовала, как каждая клетка тела становится внимательной. Я не знала его запаха, но уже знала, что он будет тем, который захочется вдыхать вечно.

Первый повод заговорить с ним мне подкинула сама жизнь. Я пропустила одно из занятий по корпоративному обучению, и бизнес-тренер сказала: “Спроси у Эйдана. Он хорошо понял тему, отлично выполнил домашнее задание, он объяснит и поможет.”

Я не сразу пошла. Сделала круг по кабинету, потом ещё один. И всё же подошла. Он сидел, сосредоточенно смотрел в монитор. Я почувствовала, как чуть дрожит голос:

– Привет, Эйдан. Мне Хелен сказала, ты можешь подсказать по заданию по пропущенной теме…

Он поднял глаза. На секунду в них что-то мелькнуло – лёгкое замешательство? Или это была та же дрожь, что была во мне? Он молча кивнул и начал объяснять. Коротко, по делу. Я почти ничего не поняла – кроме того, что он впервые говорил только со мной.

Я благодарно улыбнулась. Он отвёл взгляд.

С того момента я стала флиртовать с ним. Совсем немного. Иногда – слишком очевидно. Иногда – в полунамёках. Он никогда не отвечал напрямую, но я чувствовала: он видит, он замечает. Просто не раскрывается. Он из тех, кто говорит глазами, а не словами.

Мы не общались – но общались. На других уровнях.

Настоящим пробуждением стал летний выездной корпоратив. Я приехала раньше своих коллег, поэтому весь вечер провела с коллегами из его отдела. Лёгкий алкоголь, музыка, танцы. Я смеялась чуть громче, шутила чуть смелее. Он смотрел – украдкой, но смотрел. Мы сидели рядом за столом, пили что-то холодное, и я впервые услышала его смех. Он смеялся иначе, чем я ожидала – брутальный, глубокий смех, который проникал прям под кожу и будоражил кровь.

Когда всё закончилось, я шепнула ему:

– Я могу тебя подвести до дома. Если хочешь.

Он чуть улыбнулся. Кивнул. Мы сели в машину. Салон наполнился молчанием, от которого у меня по коже шли мурашки. Я хотела тянуть это ощущение вечно.

Подъехали к его дому. Он отстегнул ремень, посмотрел на меня.

– Как я могу отблагодарить тебя за поездку?

Я подняла бровь:

– Ну… как-нибудь потом, сегодня выдался очень насыщенный день.

– Я полон сил, и могу это доказать.

Я улыбнулась:

– Лучше отдохни. Я обязательно заеду к тебе – и ты сможешь меня отблагодарить от души.

Он кивнул. Я уехала с горящими щеками и бешено стучащим сердцем.

Прошло пару недель. И я всё же заехала к нему.

Это был тёплый вечер, уже темнело. Мы стояли у дома, курили, говорили обо всём и ни о чём. Он слушал, смотрел внимательно, ловил каждое слово. Его фразы были редкими, но точными. В машине разговаривали ещё дольше. Музыка играла фоном. Мы сидели рядом. Я чувствовала его дыхание. Он был спокоен, как всегда, но в голосе что-то менялось. Вопросы становились личными. Паузы – длиннее.

– Ты часто так куришь в машине? – спросила я, глядя вперёд.

– Только когда кто-то рядом, – коротко ответил он, не отводя взгляда от дороги, хотя машина давно стояла.

– Кто-то вроде меня?

Он чуть повернул голову. На губах появилась тень улыбки.

– Ты не «вроде». Ты – ты.

Я засмеялась. Слишком тихо. Слишком легко.

– Это всегда работает?

– Что?

– Такая… честность.

Он усмехнулся.

– А тебе хочется, чтобы я врал?

– Нет. Мне хочется, чтобы ты приблизился.

Тишина. Потом он повернулся ко мне, ближе, чем нужно. Мы не прикасались, но всё уже горело.

– И, если я приближусь, ты не оттолкнёшь?

– Я не из тех, кто просит – а потом убегает.

Он не ответил. Только смотрел. И в его взгляде было разрешение.

Я положила руку ему на бедро. Он чуть напрягся – не от страха, от сосредоточенности. В темноте салона дыхание стало единственным звуком. Потом его рука накрыла мою. Мы смотрели друг на друга так, будто это был первый и последний раз.

Я перехватываю инициативу – мягко пересаживаюсь на заднее сиденье, откидываюсь, позволяя ему решиться.

Он замирает. Полсекунды. Глаза в глаза. Там – всё: страх, тяга, безумная жажда прикосновений. Я прошептала:

– Иди сюда.

Он закрывает заднюю дверь, и в машине становится тесно. Не от пространства – от напряжения между нами. Руки путаются в ткани, пальцы дрожат – не от страсти, от невозможности держать себя дальше. Всё слишком тихо: только дыхание, только шелест ткани, только скольжение кожи по коже.

Он касается ключицы губами. Медленно. Я закрываю глаза. В этом нет спешки, но есть нетерпение. Пальцы скользят по моей талии, губы изучают изгибы плеч, спина выгибается от малейшего прикосновения. В темноте машины каждый звук – как эхо. Каждый стон – как признание.

На мгновение я тяну его ближе, целую в шею, и шепчу почти беззвучно:

– Я думала об этом… с первой нашей встречи.

Он не отвечает. Только целует сильнее. Глубже. Мы растворяемся в темноте, в полумраке салона, в собственном дыхании. Машина – наша тайная комната. Наша реальность. Где можно быть настоящими. Где можно быть телом.

Когда всё закончилось, мы снова курили. Смеялись. Смотрели в небо.

И снова говорили в полутоне, полусмыслами. Только мы понимали, о чём на самом деле шла речь.

Собираясь уезжать, я с игривой улыбкой произнесла:

– Благодарность принята.