Разреши мне разбить тебе сердце

Я окончательно пришла в себя, вспомнила всё, что произошло. Меня и племянника похитил какой-то мужчина, который назвал себя его отцом. Теперь мне предстоит объясниться с ним и узнать правду. Что делать прямо сейчас, непонятно, всё равно теперь не усну.

Оглядела комнату, обстановка шикарная, с дорогой мебелью, но без лишней вычурности. Панорамное окно с выходом на балкон манило открыть дверь. Я решилась и вышла на улицу. Оказалось, второй этаж весь окружён балконом. Может, я ошибаюсь? Направилась вдоль ажурных перил, радуясь тому, что ручка у двери как снаружи, так и внутри, расположена высоко, если малыш проснётся, то не сможет сюда выйти. Впрочем, ограждение было из прутьев, соединённых в причудливый орнамент, ребёнок сквозь них не пролезет. Мои окна выходили на задний двор, тут был бассейн, качели, горка и несколько шезлонгов. Балкон заворачивал за здание, потом ещё раз.

Я глянула на закрытые ворота, большой вольер недалеко от них. Внезапно откуда-то появились два огромных пса и понеслись к дому с лаем. Испуганно вздрогнула и инстинктивно отшатнулась к стене.

– Айн, Даго, фу! – где-то рядом раздался грозный голос. – Вы чего, дурные головы, хозяйку не узнали?!

Я посмотрела в сторону и увидела, что у ограждения стоит Марк. Он был одет в домашние брюки и футболку. В его пальцах тлела сигарета.

– Какой позор, вы ещё и курите, – фыркнула я.

– Чего ты сказала?! – сигарета выпала из его руки, и он раздавил её тапкой.

– Я говорю, что курить грех. Апостол Павел говорил: «Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа, которого имеете вы от Бога, и вы не свои? Ибо вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших». Курение вредит здоровью, а значит, разрушает Божий дар – тело, вот так, – заявила я смело.

У Марка даже челюсть отвисла от шока. Он схватил меня за руку и поволок в комнату.

– Я тебе сейчас покажу, что такое грех. Ты откуда явилась такая блаженная, Лиза? Два года тебя искал. Ты что в какой-то секте пряталась?

Марк затащил меня в свою спальню, закрыл дверь и кивнул в сторону кровати.

– По закону ты моя жена, и обязана выполнять супружеский долг. Вперёд, снимай с себя это тряпьё.

Я расширила глаза от ужаса, теперь стало страшно.

– Женщина – не второсортный человек, а равная перед Богом. Насилие над ней – осквернение Божьего образа, – начала мямлить я, пятясь к выходу.

Нащупала ручку двери, но та не открывалась. Взгляд лихорадочно пробежался по комнате и остановился на одинокой фотографии на стене. Марк в чёрном костюме обнимает мою сестру. Лиза в белом свадебном платье и счастливо улыбается.

Мужчина подошёл ко мне вплотную и сказал спокойно:

– Здесь закрыто на ключ, Лиза. Какой бы я скотиной ни был, по твоему мнению, но до изнасилования, точно не опустился бы. Ты сбежала от меня, будучи беременной на последних месяцах, и я жду ответы на свои вопросы.

– Хорошо, раз уж оба не спим, давайте поговорим. Только не в вашей спальне. Я заберу документы из своей комнаты, и мы сядем где-то на нейтральной территории.

– У меня есть комната для приёма гостей на первом этаже. Идём туда, пока Максим спит, —огласился со мной он.

Я отошла от двери, Марк открыл замок и выпустил меня. Лиза сбежала от него беременная, но почему? На свадебном фото она кажется такой счастливой.

Шестнадцать лет назад.

Мама вернулась из поездки, а через месяц объявила нам с отчимом, что беременна. Толик воспринял всё холодно, но заявил, что если родится сын, то он будет рад. Мне было всё равно, кто братик или сестрёнка, я буду счастлива.

Неделю всё было спокойно, но сегодня к отчиму пришёл приятель, и они напились. Мы с мамой ходили в магазин, чтобы купить мне зимнюю куртку, потому что старая стала мала.

Гостя мы увидели выходящим из подъезда.

– Опять налакался, свинота, – недовольно пробурчала мама.

– Зачем ты тогда с ним живёшь? – удивилась я.

– Женщине нужен мужчина, ты ещё маленькая и не поймёшь. Вот вырастешь, сама всё узнаешь, – ответила мама недовольным тоном.

Я не понимала, на меня чего злиться? Такое впечатление, будто я виновата во всех её бедах.

Мы зашли в дом, сняли верхнюю одежду, потом пошли на кухню. Мама ещё продукты купила, нужно положить их в холодильник.

Неожиданно на неё налетел отчим, начал совать в лицо экран телефона. Я ужаснулась, увидев фото, мама стоит на балконе отеля в обнимку со смуглым мужчиной.

– Друг ездил тоже отдыхать, но жил в соседнем корпусе! Ты его не увидела, поэтому еблась там вовсю с турками! Сука подзаборная, тварь похотливая! Ещё и ребёнок не от меня, наверное! – начал орать отчим, потом ударил маму, и та упала.

– Не трогай её! – я ринулась на помощь.

Толик отпихнул меня так, что я больно ударилась спиной о холодильник.

– Говори, чей ребёнок, шалава! С кем еблась на курорте, отвечай! – отчим стал со всей силы пинать маму по животу, она защищалась, как могла.

Я выбежала на лестничную площадку, стала тарабанить во все двери и звать на помощь. На крики выбежал сосед, дядя Саша, он помог оттащить пьяного отчима от мамы, но под ней уже разливалась лужа крови.

– Убирайся из моей квартиры, и блаженную свою забери! – орал отчим, валяясь в коридоре.

Оказалось, жена дяди Саши вызвала полицию и скорую помощь. Она подбежала ко мне, вытирала слёзы, успокаивала.

– Оль, пока ты будешь в больнице, Ярослава у нас поживёт. Не переживай, мы о ней позаботимся, – сказала тётя Люда.

Вскоре дом наводнили полицейские и медики. Маму увезли в больницу, а отчима в отделение полиции. Ещё через день я узнала, что мама потеряла ребёнка и больше не сможет родить. Нам придётся снова ехать в свою квартиру, на отчима мать написала заявление в полицию.

Глава 8

Марк

Я немного вздремнул, но проснулся от тревожного сна. Мне приснилось, что я потерял свой любимый галстук и не могу его найти. Как назло, партнёр по бизнесу просил прийти на встречу именно в нём, а я перерыл всю гардеробную, но галстука так и не отыскал.

Проснулся и почувствовал, что выступила испарина на лбу, вытер её краем простыни и встал. Хотелось курить до чертей в глазах. Пока были в самолёте, я не стал этого делать.

Напялил домашние штаны и футболку, вышел на балкон. Здесь юг, в марте теплее, чем в центральной части России.

Закурил и задумался о том, что делать дальше. Разумеется, с Лизой мы поговорим, семейную жизнь надо как-то налаживать. Я не готов с ней расстаться и ни за что больше не отпущу.

Внезапно на балконе показалась жена, ещё и собаки на неё агриться начали. С чего вдруг, они должны были её узнать. Пришлось на них прикрикнуть, и тут вдруг Лиза начала говорить такое, отчего я чуть челюсть на пол балкона не уронил. Она плела об апостоле Павле, и о боге. Когда Лиза успела стать такой набожной? Она в какую-то секту угодила? Я слышал, что люди годами могут искать своих пропавших родственников у каких-то сектантов, их же и сейчас полно.

Она ещё в одном платье и тапочках выперлась на улицу, рискуя простудиться. Я уже привык, закалялся много в своё время, а она легко заболеет. Пришлось затащить Лизу в комнату, там началась новая перепалка, я приказал ей раздеваться, а она подумала, что насиловать её собрался. В итоге мы решили поговорить в гостиной на первом этаже, Лиза сказала, что возьмёт документы в своей сумке. Что там за документы у неё? Я был весь в нетерпении, ждал за дверью её комнаты. Жена непохожа сама на себя, и это пугало больше всего. Создавалось впечатление, что она спятила и её нужно подлечить в одном славном психиатрическом заведении.

Лиза вышла из комнаты с каким-то маленьким кейсом для документов, я не стал это комментировать, молча повёл её на первый этаж.

Комната для приёма гостей была маленькая, тут только круглый журнальный стол и четыре кресла, я сел в одно из них.

– Присаживайся рядом, не бойся, не трону, – сказал я ласково.

Лиза посмотрела на меня недоверчиво, потом села напротив и открыла молнию на кейсе.

– Я покажу вам свои документы, Марк, и вы всё поймёте, – начала говорить жена.

– Стоп, давай на «ты», твоё обращение ко мне бесит, – перебил я.

– А есть то, что вас не бесит? Хорошо, давай общаться по-простому. Вот мой паспорт, можете полюбоваться, – она протянула мне документ.

Я развернул красную книжицу и удивился. Ярослава Сергеевна Шубина. Дата рождения та же, что и у Лизы, паспорт получен в двадцать лет.

– А как же тот документ, который я нашёл в квартире? Он на имя Елизаветы Сергеевны Грау. Что происходит, я ничего не понимаю? – я был в настоящем шоке.

– Я сестра Лизы, мы с ней близнецы. В детстве родители развелись, её оставили с отцом, а меня с мамой. До недавнего времени я ничего не знала о судьбе сестры. Мы очень похожи, поэтому вы нас перепутали. Посмотрите на мою родинку, у Лизы её не было.

Ярослава развернулась ко мне спиной и подняла волосы вверх. На коже красовалось огромное уродливое родимое пятно, тёмно-коричневого цвета. Я даже глаза выпучил, настолько это было неожиданно. Был уверен, что она моя жена, несмотря на тревожные звоночки в её поведении.

– Мальчик твой, получается. Он же на меня похож, копия я в детстве. Я нашёл в шкафу паспорт Лизы и свидетельство о рождении.

– Я не успела их в кейс убрать, вы позвонили и спугнули меня. Вот свидетельство о смерти Лизы, это все чеки и договора с похоронным агентством. Простите, мне пришлось продать кольцо с бриллиантом, чтобы скромно её похоронить. До отца не смогла дозвониться, а мама дала только тысячу в помощь, – ответила девушка, и её глаза увлажнились.

– Как она умерла? Неужели болела чем-то? – спросил я нервно.

Нажал на кнопку под столом, из середины выдвинулся мини-бар. Я налил себе в низкий стакан виски.

– Я не пью и вам не советую. Вот заключение патологоанатома, но я могу вам и так сказать. Её сбила машина прямо у того дома, где она снимала квартиру. Лиза не говорила мне о том, что была замужем. У неё и в паспорте не указано. Она только попросила о сыне позаботиться, когда умирала, – сказала девушка и всхлипнула.

Ярослава принялась рассказывать, как умирала Лиза, я был в шоке. Она погибла случайно или её убили? Как мои ребята из службы безопасности проморгали, что в квартире живёт не моя жена?

Ярослава

Неделю назад.

Лиза опять куда-то умчалась, а ребёнка оставила на меня. Она говорила, что пытается устроиться на работу, но при этом ходит нервная. Меня позвала с собой пожить, прямо умоляла поселиться с ней. Потом она рассказала, в чём дело, и я согласилась.

Максим спал на диване. Странно, у ребёнка даже кроватки своей нет. Лиза сказала, что приехала сюда всего неделю назад и сняла эту квартиру. Она возит с собой шикарную одежду и шкатулку с драгоценностями, откуда это всё, ведь её сын одет в дешёвое. Неужели в модельном бизнесе можно столько денег заработать, если ты не мировая звезда?

Я вышла на балкон, уже темно, только фонари освещают улицу. Десять часов вечера. Где Лизу носит? Она решила своего сына на меня бросить? Я люблю своего племянника, но планировала вернуться туда, где прожила пять лет. Мне совсем немного осталось до смены имени, а тут заявилась сестра.

Увидела её, Лиза быстро шла по тротуару, походка неровная, будто она пьяная. Сейчас завернёт во двор и пойдёт к подъезду. Хотелось крикнуть ей, чтобы она не шла так близко к дороге, но внезапно на неё наехала машина на большой скорости и умчалась вперёд.

Я зажала рот рукой, чтобы не заорать на весь дом, ринулась из квартиры, как была, в тапочках и платье. По дороге ещё умудрилась вызвать скорую помощь и сообщить о наезде на пешехода.

Бежала по улице так, будто у меня за спиной крылья выросли. Лиза, что с ней, неужели она мертва?

– Лиза, сестрёнка моя! – заорала я, падая перед ней на колени. – Сестрёнка, миленькая, только не умирай!

Она была вся в крови, лежала в неестественной позе, как красивая сломанная кукла.

– Яра, пообещай мне позаботиться о Максиме. Пообещай, пожалуйста, у него, кроме тебя, никого нет. Родители не заберут, да и не хочу им оставлять, – слабым голосом сказала Лиза.

– Я обещаю, сестрёнка, он будет со мной, пока ты не вылечишься.

– Спасибо, Яра, – прохрипела она и затихла.

Подбежали ещё люди, начали предлагать помощь. Я сквозь слёзы и всхлипы сумела сказать, что вызвала скорую помощь.

Вместе с медиками приехала полиция, я ничего не соображала, только ревела навзрыд и молила Лизу не оставлять меня.

– Соболезную, она умерла, мы ничего не сможем сделать, – сказала какая-то женщина в голубом костюме и куртке.

– Вы можете дать показания, что случилось? – ко мне подошёл один из полицейских.

– Да, но у меня двухлетний ребёнок дома один, – всхлипнула и постаралась успокоиться.

– Витя, поднимись с девушкой в её квартиру, оформи протокол.

Молоденький сержант представился, помог подняться и повёл меня под руку.

– Дальше без нас справятся, идёмте быстрее, вы замёрзли. Это ваша сестра? Вы очень похожи.

– Да, мы близнецы. Я ждала Лизу, вышла на балкон и увидела, как её сбила машина, даже номер частично запомнила.

– Это очень поможет нам найти гада, сейчас запишем всё официально.

Когда зашли в квартиру, оказалось, Максим не спал. Он ходил по комнате и плакал.

– Мама, ты де? Мама, де? Мама, де, мама?

– Солнышко, я тут, никуда не уйду, не брошу тебя, – я подхватила малыша и села на диван.

Максим путал нас и называл мамой то меня, то Лизу, повзрослев, он стал бы нас различать, а пока не мог. Я обняла мальчика, а сержанту предложила присесть в кресло у стола.

Дав необходимые показания, я проводила полицейского на выход и пошла на кухню. Максим всё ещё пил ночью молоко из бутылочки с соской, Лиза почему-то не отучила его. Налила тёплого молока и направилась укладывать племянника спать. Теперь нужно Лизу хоронить, но у меня денег нет.

Глава 9

Ярослава

Я сидела в гостевой комнате, сжимая в руках кейс с документами, рассказала, как погибла моя сестра. Теперь Марк снова изучал свидетельство о смерти Лизы, его лицо было каменным, но в глазах читалась буря эмоций.

– Значит, ты не Лиза, – наконец произнёс он, откидываясь в кресле. – А я уже начал думать, что ты сошла с ума или попала в секту.

– Я пыталась тебе объяснить это, ещё в той квартире, – ответила я тихо. – Но ты не слушал.

Марк резко встал и начал шагать по комнате, сжимая кулаки.

– Чёрт! – выругался он, ударив ладонью по стене. – Я два года искал её! Два года! И теперь узнаю, что она…

Его голос дрогнул, и он резко отвернулся, чтобы скрыть лицо.

Я не знала, что сказать. Этот человек, который ещё вчера казался мне монстром, сейчас выглядел сломленным.

– Прости, не знала, что она от тебя сбежала. Она ничего мне не рассказывала. – прошептала я нервно.

– А что она рассказывала? – резко повернулся он. – Почему она ушла? Почему скрывалась?

Я опустила глаза.

– Она сказала, что у неё проблемы, что ей нужно исчезнуть. Попросила меня пожить с Максимом, пока она не устроится на работу и не оформит его в детский сад.

– Проблемы, – усмехнулся он горько. – Какие ещё проблемы? У неё был дом, деньги, всё, что она хотела!

Я не ответила. Что я могла сказать? Я сама не понимала свою сестру. Марк снова подошёл к столу, налил себе ещё виски и залпом выпил.

– Ладно, – сказал он, опуская стакан на столешницу. – Теперь ты здесь и Макс тоже.

Я насторожилась: с детства боюсь пьяных мужчин.

– Что это значит? – мой голос предательски дрожал, выдавая страх.

– Это значит, – он посмотрел на меня, и в его глазах снова загорелся тот самый холодный огонь, – что ты остаёшься в моём доме.

– Что?! – я вскочила с кресла. – Нет, я не могу…

– Ты обещала Лизе позаботиться о сыне, так? – перебил Марк. – Место моего сына здесь, со мной и твоё тоже, – продолжал он, приближаясь ко мне. – Я не позволю чужой женщине растить моего ребёнка.

– Я не чужая! Я его тётя! – заявила я, стараясь быть смелой.

– А я его отец, – голос Марка стал тише, но от этого только страшнее. – Ты останешься здесь, Ярослава. В качестве няни, если хочешь. В качестве жены, если потребуется.

Я отшатнулась.

– Ты с ума сошёл, я не Лиза и не могу быть твоей женой!

– Я, наконец-то, получил что хотел – семью. Ты не уйдёшь отсюда.

В этот момент я уловила плач, Максим проснулся. Марк посмотрел наверх, потом на меня.

– Иди к нему, а потом мы продолжим этот разговор.

Я бросилась к двери, но он вдруг схватил меня за руку.

– Ярослава, – его голос стал мягким, почти ласковым. – Добро пожаловать домой.

Я вырвалась и побежала наверх, к плачущему Максиму, но в голове уже крутилась мысль: «Как мне теперь отсюда выбраться? Я ещё и сестре обещала позаботиться о её сыне».

Зашла в комнату, где плакал Максим, сердце бешено колотилось, а в горле стоял ком. Он сидел на кровати, всхлипывая и теребя своего плюшевого зайца – того самого, что Лиза купила ему на день рождения.

– Солнышко, я здесь, – прошептала я, голос дрожал, но я изо всех сил старалась не нервничать.

Присела рядом с мальчиком, обняла его, и он тут же испуганно прижался ко мне.

– Мама… – выдохнул он, и у меня внутри всё оборвалось.

Опять он зовёт маму, путает меня с Лизой. Я закрыла глаза на секунду, сжала зубы, чтобы не расплакаться самой.

– Я здесь, малыш, всё хорошо, – проговорила ласково, гладя его по спинке, а в голове гудело: – Ничего не хорошо. Ничего не будет хорошо.

В коридоре раздались тяжёлые, неторопливые шаги. Я вздрогнула, в дверном проёме появился Марк. Я чувствовала на себе его холодный, изучающий взгляд.

– Он всегда так плачет по утрам? – спросил мужчина тихо.

Я прижала Максима чуть сильнее, будто боялась беды.

– Обычно он спокойный. Сегодня он проснулся в чужом доме, а единственный человек, которого он знал, исчез. Как ты думаешь, почему он плачет?

Марк даже бровью не повёл, но в его глазах промелькнула злость. Максим притих, уставившись на него огромными глазами, полными слёз.

– Па… – прошептал он неуверенно.

Марк замер, казалось, даже воздух вокруг него перестал двигаться. Потом он медленно опустился на колени перед кроватью, и впервые за всё это время я увидела в его движениях что-то человеческое и тёплое.

– Иди ко мне, сынок, я твой папа и позабочусь о тебе.

Максим колебался, но потянулся к нему. Когда Марк взял его на руки, у меня внутри всё сжалось. Он держал сына осторожно, почти боязливо, как будто ребёнок был из стекла, затем мужчина встал, начал его качать на руках и что-то бормотать.

Удивительно, но мальчик быстро уснул, ведь ещё было раннее утро. Марк бережно положил его на подушку и укрыл одеялом.

– Отдохни ещё немного, Ярослава, потом мы позавтракаем, – сказал Марк тихо, он смотрел на меня, и в его взгляде снова была эта железная решимость. – Потом обсудим, как будем жить дальше.

Как будто обсуждение – простая формальность. Как будто у меня вообще есть выбор. Я стиснула кулаки, короткие ногти впились в ладони.

– Ничего обсуждать не нужно, – прошипела я. – Мы не вещи, которые можно просто взять и оставить у себя, потому что захотелось.

Марк лишь усмехнулся, поправляя одеяло.

– Поздно, Ярослава. Я сказал, что вы останетесь здесь, значит, так и будет.

И в этот момент я поняла: Марк не шутит, он меня не отпустит. Он нашёл своего сына, но зачем ему я?

Мужчина ушёл к себе, прикрыв за собой дверь. Я вдруг подумала: «Если бы я вот так же нужна была своему отцу, какой бы стала моя жизнь?»

Пятнадцать лет назад.

Мать дала денег на мороженое и попросила погулять, к ней пришёл очередной хахаль, имени которого я даже не знала. Сбегала в ближайший магазин, а потом села на одной из лавочек, расположенных на детской площадке. Было «бабье лето», установилась жаркая погода.

На соседней лавке сидели соседки пенсионерки, они говорили приглушённо, но тёплый ветер доносил до меня их слова.

– Жалко мне Ярку, бабоньки. Мать её специально в интернат сдала, чтобы мужиков в дом водить. Приезжает бедная только на субботу и воскресенье. Отцу вообще плевать на девчонку, уехал и думать забыл, – сказала одна из старушек.

– И не говори, Макаровна, жалко девчонку. Ольга на передок слабая, тащит на себя всех, кто предложит. Я слышала, ей продукты несут, а то и деньгами дают. Говорю, перестала бы ты проституцией заниматься, Оль. А она мне в ответ: ничего вы не понимаете, я в активном поиске нового мужа, – поведала другая старушка.

Я ушла на пустые качели, сделала вид, что ничего не слышала. Заступаться за мать не собираюсь, она действительно сдала меня в интернат с этого учебного года. Там жили неделю, а на субботу и воскресенье уезжали домой. Мне почему-то казалось, что если бы разрешили и в выходные там торчать, то она вообще меня забирать бы не стала.

Я пыталась дозвониться отцу, его номер был выключен. Папа сменил его и забыл о матери как о страшном с не. Ведь ещё есть я, почему он обо мне не вспомнил? Было горько осознавать, что родителям я не нужна. Мама и о Лизе никогда не говорила, будто та давно умерла. Жаль, когда нас разлучили, мобильные телефоны были только у родителей, а так бы я позвонила ей.

Искала Лизу через социальные сети, но не нашла. Возможно, она там есть, просто под другим именем и фото настоящее не прикрепила. Я была зарегистрирована в «ВК», но потом удалилась, оставила только «Телеграм» для переписки с мамой и подругой, с которой училась в прежней школе.

В этом году повезло, Катя уезжала на всё лето в Ромашкино, и бабушка Валя с дедом Ваней согласились приютить меня. Мы ходили купаться на реку. Дедушка научил меня плавать. С бабушкой Валей я посещала на вечерние молитвы по воскресеньям, смотрела на огромную библию, которая продавалась в церкви и вздыхала: мама ни за что не купит.

– Мне шесть свечек, пожалуйста, и вон ту библию с иконкой, – сказала однажды бабушка.

Потом она раздала нам с Катей свечи, а библию вручила мне.

– Это подарок от нас с Иваном. Вижу я, как ты тянешься к вере. Нас когда-нибудь не станет, а память будет жива.

К толстенному фолианту прилагалась складная икона, я раскрыла её, тут были нарисованы Иисус и Божья матерь.

– Красивая и небольшая, можно в дорогу брать. Похожая библия у бабушки, тут старый завет, новый и псалтырь, – восхитилась подруга.

Я искренне поблагодарила бабушку Валю, как бы это странно ни звучало, но для меня это был ценный подарок.

Помотала головой, провожая наваждение о прекрасных днях в Ромашкино. Глянула на дверь нашего подъезда, мамин хахаль вышел с довольной рожей. Может, мать меня покормит или опять самой яичницу жарить? Вздохнула и направилась домой.

Глава 10

Марк

Я сидел за кухонным столом, наблюдая, как Ярослава кормит Максима кашей. Она делала это с такой нежностью, что на душе невольно разлилось тепло. Следом пришло понимание, что это вовсе не Лиза возле нашего сына, а её сестра. Сжал кулаки под столом, чувствуя, как гнев норовит затопить сознание.

– Ты сказала, её сбила машина, – резко начал я.

Ярослава вздрогнула, но не подняла глаз.

– Да, я же всё рассказала.

– Ты видела номер? – задал очередной вопрос.

– Частично, у полиции есть мои показания.

– И что они говорят?

– Они… – Ярослава, наконец, посмотрела на меня, – они сказали, что найдут водителя.

Я усмехнулся, наивная девочка, с каких облаков она спустилась на грешную землю?

– Конечно, много они найдут. Если водитель был обыкновенный работяга, то его быстро схватят. Когда дело касается богатых людей или заказного убийства, тут сложнее кого-то посадить.

– Ты думаешь, это не случайность? – её голос дрогнул.

Я не ответил, вместо этого встал и подошёл к окну.

– Лиза сбежала от меня беременная, скрывалась два года. Вдруг случайная смерть? Я не исключаю, что её побег и машина, которая сбила из разных историй. Также есть вероятность, что из одной. Хотя, если рассуждать логически, Лиза могла попросить у меня помощь, если ей угрожала опасность. Не хочу сказать, что я всесильный, но у меня есть деньги и некоторые связи.

Ярослава побледнела.

– Ты хочешь сказать, что её убили?

– Я хочу сказать, что полиция может не докопаться до правды. Дам поручение службе безопасности начать параллельное расследование. Ты остаёшься здесь.

– А если я не хочу? – сказала Ярослава, и я уловил в её голосе дрожь.

Она боится меня, хотя старается не показывать вид. Медленно повернулся и посмотрел прямо на неё.

– Ты обязана остаться, – постарался сказать спокойно.

– Почему?! – Ярослава вскинула голову, и я увидел блеск в её глазах. – Ты не имеешь права держать меня здесь!

– Имею, – я шагнул к ней. – Потому что я – отец Максима. Если ты попробуешь сбежать…