В паутине лжи

Я посмотрела на настенные часы, висевшие над дверью. Прошло уже одиннадцать минут. Ну да, моя мама никогда не отличалась особой пунктуальностью. А может она и вовсе передумала или забыла. У неё такое часто случается.

И стоило мне об этом подумать, как на полке зажужжал телефон. На меня сразу нахлынула новая волна волнения. Я потянулась за ним, осторожно взяла и увидела надпись на экране: «МАМА».

Глава 5

Телефон звонил и звонил, а я всё смотрела на него, не решаясь поднять трубку. Казалось бы, что сложного? Возьми и нажми на кнопку принятия звонка. Но я не могла себя заставить.

Главной моей мотивацией была бабушка. Я понимала, что, если я прямо сейчас не поговорю с мамой, то как минимум неделю бабушка будет зла на меня. Медленно вдохнув, я нажала на зелёную кнопку и дрожащими руками приложила телефон к уху.

– Викуля, привет. Как ты? Что трубку так долго не брала? Ты занята? – протараторила мама. По её тону голоса я поняла, что она тоже очень волнуется. Я бы даже сказала, больше обычного.

– Привет. Да нормально. Недавно с собрания по поводу праздника весны пришла. А ты как? – сказала я, проигнорировав её последние вопросы.

Да и что я скажу? «Прости, мам, но я не хотела брать трубку, потому что каждый разговор с тобой для меня сущий ад? Ты пытаешься быть хорошей матерью, находясь за несколько тысяч километров от меня, но у тебя это плохо получается?» Я не настолько злюсь на неё, чтобы, находясь не в лучшем расположении духа, вывалить всё накопленное на родительницу. Не такой я человек. Хотя временами мне казалось, что один разговор начистоту может кардинально улучшить наши взаимоотношения или стать фатальным.

– Умница. Ты у меня всегда активисткой была. Я тоже хорошо. Вика, я хотела с тобой поговорить о чём-то важном, – осторожно сказала мама.

Ну вот я так и знала, что мама не может просто позвонить вне нашего графика и рассказать, как у неё сейчас дела в солнечной Испании, в которую маму увез её богатенький мужик. Я даже боялась представить, какую же на этот раз новость она преподнесёт.

– О чём? – с настороженностью спросила я. Этот разговор мне нравился ещё меньше всех остальных. Мой пульс начинал учащаться.

– Ты же у меня не глупая девочка и видела, что в последнее время я стала эмоциональней обычного, и наши разговоры всегда заканчивались ссорами, – всё также осторожно подбирая слова, говорила мама.

– Да. Это было сложно не заметить, – язвительно сказала я.

Что это? Продолжительные муки совести? Исповедь? Неужели родительница и правда пошла к психологу, как я ей и советовала? Я ничего не понимала, и от этой непредсказуемости становится всё страшнее и страшнее.

– Это всё было не случайно. Я взрослый человек и умею контролировать свои эмоции, но тогда они мне были неподвластны, – всё медлила и медлила мама.

– Говори уже! Что ты на этот раз натворила? Хватит тянуть. От этого только хуже делаешь, – в нетерпении сказала я.

Кажется, уже воздух начал вибрировать от моего напряжения. Больше всего я не любила, когда человек хотел сказать важную информацию, но начинал всеми силами оттягивать. Зачем так делать? Никому не станет легче. Сразу скажи, и будь, что будет.

– Вика, у тебя родился братик, – огорошила меня мама.

Я не знала, как реагировать. Меня как будто ледяной водой окатили. От сказанного тело будто онемело, в ушах зазвенело, пульс поднялся. Я стояла и не могла и слова произнести.

Если бы это была моя взрослая подруга или учительница, то я бы за неё порадовалась и поздравила с пополнением в семье. Но ребёнок родился у моей мамы. Что я должна сказать? «Вау, как круто? Я за тебя рада? Надеюсь, его ты не бросишь так же, как и меня? Надеюсь, для него ты будешь той самой заботливой мамой, о которой всегда мечтала я?» Выйти из ступора мне помог голос родительницы.

– Вика, ты тут?

– Да, я тут. Поздравляю… – сказала я и сбросила звонок.

Мне хотелось заблокировать её номер, удалить все сообщения в нашем чате и стереть из памяти её существование в моей жизни. Я думала, она бросила меня тогда, в детстве. Но по-настоящему она бросила меня сейчас.

У этого ребёнка будет всё: доброта, забота, ласка родителей. Они будут играть с ним, по вечерам укладывать спать и целовать в лобик. Обязательно включат ночничок, чтобы не было страшно одному в комнате. Они всей семьёй будут ходить в парк развлечений и будут кататься на самых крутых аттракционах. А когда малыш пойдёт в школу, они будут его поддерживать и помогать с домашней работой. Но самое главное, у него будет мама. Моя мама!

Слёзы градом покатились из моих глаз. Мне было больно. Очень больно. Встав с кровати, я побежала к бабушке. Сколько она от меня это скрывала? Я должна всё выяснить! Бабушка всё так же сидела на кухне и настороженно ожидала меня.

– Когда ты узнала? Она тебе говорила, что беременна? – вытерев слёзы ладонью, спросила я.

– Полгода назад я заподозрила что-то неладное и напрямую спросила у твоей мамы. Она не стала скрывать и честно всё рассказала, – немного погодя ответила бабушка.

– Полгода? И всё это время вы от меня скрывали правду? – раздраженно произнесла я.

– Вика, я хотела, чтобы твоя мама сама всё тебе объяснила. Но она каждый раз откладывала этот разговор, из-за чего мы могли поссориться. Я не хотела на неё сильно давить, так как беременным нельзя волноваться. Часто закрывала глаза на её трусость. А потом стало уже поздно… – виновато сказала бабушка.

– То есть, если бы у мамы смелости не хватило, то я бы ещё лет пять не знала о брате? Или, может быть, позже я бы встретилась с ним взрослым случайно на улице? – уже кричала я.

Бабушка ничего не говорила, лишь виновато смотрела на меня и ждала, что будет дальше. Её брови сошлись ближе друг к другу, и на переносице образовались две большие морщины, а губы сжались в тонкую тугую линию. Она явно была к этому не готова. Предполагала, что я буду плакать, но чтобы кричать… Её явно удивило моё поведение, и не в лучшем смысле этого слова.

Не выдержав больше этих гляделок, я выбежала из кухни, взяла куртку и телефон и побежала в прихожую. Пока я завязывала кроссовки, бабушка вышла следом за мной.

– Виктория, куда ты собралась? – гневно спросила бабушка, скрестив руки на груди.

– А какое тебе дело? Вы мне ничего не рассказываете, вот и я не обязана что-либо тебе рассказывать, – с обидой и злостью произнесла я.

– Не неси чепухи. То, что случилось, действительно может тебя обидеть, но это не повод уходить из дома.

– А что повод? Ну уж извините, что я не робот и не кукла. У меня есть чувства и эмоции, на которые вам наплевать, – сказала я, и слёзы пуще прежнего полились из моих глаз.

– Виктория, если ты сейчас уйдёшь, домой можешь не возвращаться! Я тебе такую сладкую жизнь устрою. Все наряды и косметику выкину. Будешь со мной за ручку в школу и из школы ходить. Ты меня поняла?

Бабушка что есть мочи кричала на меня, но я её уже не слышала. Зашнуровав кроссовки, я выбежала из квартиры, не закрыв за собой дверь. Во мне было столько агрессии и энергии, что я даже лифтом не воспользовалась, а побежала вниз по лестнице с седьмого этажа.

На улице был вечер, и становилось довольно прохладно. Куда идти, я не знала. Ноги сами вели меня по улице в неизвестном направлении, а ветер обдувал мне лицо, высушивая слёзы.

К тому моменту, как пришла в парк, я уже не плакала. Мимо меня проходили родители с детьми, от чего мне становилось больно. Мне хотелось поддержки и утешения. Хотелось, чтобы рядом оказался человек, который всё поймет и встанет на мою сторону. Сев на скамейку, я взяла в руки телефон и открыла диалог с Максом.

Ты занят?

– написала я.

Нет. А что такое?

– молниеносно ответил парень.

Я сижу в парке, и мне паршиво, если вдруг ты где-то рядом, то, может, погуляем?

Как же я надеялась, что он придёт. «Давай же! Ты мне нужен!»

Скоро буду,

– написал Макс и вышел из социальной сети.

Зачем я ему написала? Мы же только познакомились. Мой мозг отключился, а пальцы сами написали ему сообщение. Была бы у меня страничка Жени, то я бы написала ему. Уверена, он бы тоже мне не отказал и сразу же пришел. Может, Макс придёт не один и мой вечер всё ещё можно будет спасти?

Но Макс пришел один, а точнее – прибежал. По сбившемуся дыханию и проступающим капелькам пота на лбу парня складывалось чувство, что он бежал эстафету. Молодой человек плюхнулся рядом со мной на лавочку, отдышался и посмотрел на меня.

– Выглядишь расстроенной. Тебя кто-то обидел? Скажи мне, и я разберусь с ним.

– Меня обидели, но разбираться ни с кем не надо, – грустно сказала я, и слёзы опять начали накатывать.

– Как это не надо? Я же вижу, что ты плакала, – напирал парень.

– Я с мамой и бабушкой поссорилась. Когда убегала из дома, бабушка сказала, чтобы я домой не возвращалась, – призналась я.

Мне не хотелось рассказывать всё Максу, но раз уж я его отвлекла от дел, то было бы правильно сказать ему хотя бы что-то. Пусть это всего лишь малая часть случившегося.

– Дела. Может, я поговорю с твоей бабушкой? Я умею находить общий язык со взрослыми.

– С другими взрослыми, но не с ней. У меня очень авторитарная бабушка, и молодых людей она не жалует, если это только не её выдающиеся студенты, – произнесла я, и слёзы предательски покатились из глаз.

– Ви-и-ик, ну ты чего? Не плачь. Пошли по парку погуляем. А хочешь, я куплю тебе твою любимую шоколадку. Только не плачь, пожалуйста, – обеспокоено сказал парень.

– Хочу, и молочный коктейль тоже, – сквозь всхлипы ответила я.

– И он тоже будет. Хоть десять стаканов. Пошли. – Парень взял меня за руку и потащил за собой в магазин.

Мы подошли к стеллажам со сладостями, и Макс сказал мне выбирать всё что моей душе угодно. Смотря на это разнообразие шоколадок, конфет, печений, пряников, мармелада и вафель, я хотела съесть всё. Каждый раз, когда у меня плохое настроение, я без разбора ем всё сладкое в нашей квартире. Потом, конечно, жалею об этом, так как весь этот вкусный сахар откладывается в животе и боках. Следовательно, я добавляю в своё расписание дополнительные занятия спортом. Фигуру же надо беречь.

В итоге я взяла две свои любимые шоколадки, пачку печенек с шоколадной крошкой и ванильный коктейль. Как бы от такого ничего не слиплось. Подойдя на кассу, я поняла, что у меня с собой только телефон. Я даже про кошелёк забыла в порыве своих эмоций. Но Макс как истинный джентльмен оплатил мои сладости, и мы пошли гулять. Было уже девять вечера, и по установленному бабушкой комендантскому часу я уже должна быть дома, но мне абсолютно не хотелось туда возвращаться. А зачем? Чтобы бабушка наорала на меня ещё и за то, что я пришла позже положенного? Чтобы мне опять начали внушать, как важно сохранять хорошие отношения между всеми членами семьи, даже если они тебя в детстве бросили? Чтобы заставили позвонить и извиниться перед мамой? Ну уж нет! На сегодня с меня хватит! Этот час я проведу вдали от дома и всех свалившихся на меня проблем! Судя по всему, бабушка была не особо обеспокоена моим отсутствием, так как ни одного звонка от дедушки мне не поступило. Она пользовалась этим приёмом каждый раз, когда мы ссорились. Как бы сильно она ни волновалась за мою жизнь, сама бабушка никогда не позвонила бы во время ссоры. Для этого у неё был дедушка. В каждой нашей ссоре он играл роль связующего звена. Бабушка говорила ему, что нужно узнать и сказать, а он покорно всё передавал мне.

Макс как будто чувствовал, что я не хочу возвращаться, и вел меня самым длинным маршрутом до моего дома. Всю дорогу парень пытался рассмешить меня и поднять настроение, а я ела шоколадку и пыталась отпустить свои мысли. На короткое время мне и впрямь стало легко, но всё это ощущение прошло, когда мы приблизились к моему дому.

– Как-то страшно домой идти. Никогда не видела бабушку такой злой, – доедая печенье, сказала я.

– Она же не зверь у тебя. Побурчит, позлится и простит. Но если тебе очень страшно, ты можешь переночевать у меня, – сказал парень и подмигнул мне.

– Ага, уже вещи собираю.

Тоже мне шутник нашёлся. Да и вообще мы с ним слишком мало знакомы для таких шуток. Вот умеет же Макс портить хорошее впечатление о себе.

– Ну как знаешь. Если что, пиши, – с улыбкой сказал мне парень.

Мы попрощались, и я пошла к подъезду. В голове крутился вопрос: «Откроет ли мне бабушка дверь?» Ключи-то я с собой не взяла. В следующий раз нужно тщательней планировать свой побег. Спрячу где-нибудь в прихожей сумочку на случай ЧП.

На моё счастье, домой из гаража возвращался дедушка. Он спросил, что его внучка так поздно делает на улице, и я ему всё рассказала. По его выражению лица я поняла, что он тоже всё прекрасно знал про своего новорожденного внука. Неужели все вокруг были в курсе и молчали? Я чувствовала себя полной дурой.

Дедушка успокоил меня и сказал, что возьмёт бабушку на себя. Его сильно расстраивало, когда его девочки ругались. Несмотря на обещания дедушки, в лифте меня охватил мандраж.

Дверь неспешно отворилась, и мы зашли в квартиру. Было тихо. Слышался только включённый телевизор в гостиной. Не теряя времени, я юркнула в свою комнату, закрыла дверь, но не пошла дальше, а осталась подслушивать разговор бабушки и дедушки. Обсуждая ситуацию, бабушка была спокойна. Складывалось впечатление, что она вовсе на меня не злится. Но я-то её хорошо знала. Так просто она не спустит всё на тормозах. Пусть за Интернет не платит, я к соседскому подключусь, и косметику забирает, за время дружбы с Крис я успела сделать у неё дома стратегический запас всего необходимого, главное, чтобы в школу за ручку со мной не ходила. Только этого мне в выпускном классе не хватало. Понятия не имею, как я всё это объяснила бы одноклассникам.

Бабушка с дедушкой плавно перешли на другую тему, и, поняв, что ничего интересного больше не будет, я отлипла от двери и села на кровать. Телефон завибрировал, и я увидела сообщение от Макса, в котором парень интересовался обстановкой у меня дома. Видимо, я сильно понравилась молодому человеку, раз он бросил все дела, когда я написала, и беспокоился сейчас. Ответив, что всё хорошо, я начала готовиться ко сну.

Глава 6

Сегодня я проснулась раньше будильника. Тёп-лые лучи солнца пробились сквозь небольшое пространство между шторками и нежно разбудили меня. Я открыла глаза и посмотрела на часы, висящие у меня над дверью. Стрелки показывали 5:50 утра. У меня есть целых десять минут, чтобы понежится в постели и насладиться началом этого дня, прежде чем новый день захлестнёт меня в пучину своих событий. Лёжа на спине, я, как обычно, смотрела в потолок и вспоминала вчерашний день. Мысли беспорядочно бегали в голове, перепрыгивали с одного приятного события на другое неприятное. Как же много может произойти всего за двадцать четыре часа: встреча с потрясающим парнем, который настолько сильно засел в голове, что приснился мне ночью, болезненный удар в самое сердце от родительницы в виде рождения брата, ссора на этой почве с бабушкой и прогулка с парнем, который готов бросить все свои дела, лишь бы быть со мной рядом. Давно у меня не было настолько насыщенных дней. Безусловно, я вела активный образ жизни, участвовала в различных интересных мероприятиях и ходила с друзьями на квесты, но эмоции от всего этого и рядом не стоят с теми эмоциональными качелями, которые я пережила. Интересно, что судьба уготовила мне на будущее?

Прозвенел будильник. Отключив его, я нехотя скинула с себя одеяло и села на край кровати. А есть ли функция поставить время на стоп? Я бы заплатила за неё все деньги мира. Наконец-то встав, я подошла к окну. Потянувшись, я раздвинула шторы и поставила окно на проветривание. Лёгкий ветерок тут же ворвался в мою комнату и начал наполнять её свежим воздухом, а пение птиц сделало всю атмосферу живой. Снаружи дворник уже вовсю выполнял свою работу, уличные котики выходили из подвалов, занимали лучшие места под солнышком и досматривали свои кошачьи сны, а бабуси, собрав свои сумки, куда-то шли. Всегда было интересно, какое важное дело ждёт их, раз они ради этого готовы выйти из дома в шесть утра. Лично мне всегда было легче не спать всю ночь и лечь в семь часов утра, чем каждый раз вставать с первыми петухами и начинать день. Мы даже с Кристиной как-то размышляли на эту тему. Почему школа начинается именно в восемь часов, когда все ещё максимально сонные и не готовы воспринимать и запоминать информацию? Даже учителям нужно было время, чтобы настроиться. Неужели что-то сильно бы изменилось, если бы мы учились, например, с десяти часов?

Собрав волосы в пучок, я взяла телефон в руки, чтобы проверить уведомления. Первое пришло ещё вчера ночью от мамы:

Вика, милая, всё хорошо? Связь резко прервалась. Напиши мне.

«Да, мам, ты скрывала от меня свою беременность все девять месяцев и сказала о рождении брата только потому, что бабушка пробудила твою совесть, но всё хорошо… Живи своей полной жизнью». Пожалуй, сделаю вид, что не заметила её последнее предложение. Да и не думаю, что она вспомнит его полное содержание. Сейчас в голове у родительницы одни подгузники да распашонки.

Второе сообщение было от Крис. Она спрашивала, встретимся ли мы с ней около школы. Я ответила, что да. Сегодня как никогда мне нужна хоть какая-то стабильность. Все остальные уведомления я даже читать полностью не стала, потому что это были рассылки из моих любимых магазинов одежды и косметики. Казалось бы, что может быть лучше, чем пойти в супермаркет и накупить себе много милых вещей, которые мне будут не нужны, но в моменте очень обрадуют меня? К сожалению, никаких моральных и физических сил у меня на это не было.

После вчерашнего разговора с бабушкой, я боялась с ней пересекаться. Она, как всегда, начнёт читать нотации. Если будет не в настроении, так вообще какое-нибудь изощренное наказание придумает. Как-то в начальной школе я не подготовилась к контрольной по математике и получила свою первую тройку. Меня это расстроило. Я была единственная в классе с плохой оценкой. Но когда об этом узнала бабушка, времени для грусти у меня попросту не осталось, потому что она заставила меня учить название своих цветков на латыни. И зачем ребёнку в одиннадцать лет знать, что берёза на латыни Bétula? Мне это даже потом на уроке биологии не пригодилось. А в медицинский или на биолога я поступать не собиралась. Максимум эти познания мне пригодились бы один раз в разговоре с каким-нибудь умным человеком. Абсолютно бесполезные знания.

Я подошла к двери и замерла. В голове появлялись разные нехорошие мысли, но оставаться в комнате целый день я тоже не могла. Собравшись с духом, я повернула ручку двери и вышла. По характерным звукам, доносящимся из телевизора, было понятно, что дедушка уже смотрел утренние новости. Бабушка по звукам была на кухне.

Не спеша умывшись и почистив зубы, я пошла на кухню. Бабушка сидела за столом и ела манную кашу. Когда я зашла, она даже не обернулась, как будто я призрак какой-то, а не её внучка.

– Доброе утро, – робко произнесла я.

– Доброе утро, – строго сказала бабушка, даже не посмотрев на меня.

– А что можно покушать? – аккуратно пытаясь наладить контакт, спросила я.

Но в ответ на свой вопрос я ничего не услышала. Бабушка всё так же молча сидела за столом и завтракала. Смутившись, я принялась делать себе яичницу с помидорами. Готовила я обычно хорошо, но не в этот раз. Руки абсолютно не слушались меня. Я не удержала все скорлупки в руках, и одна из них с характерным хрустом шмякнулась на пол. Я ожидала нотаций и нравоучений от бабушки. Но ничего не услышала. Абсолютно ничего.

Странно, бабушка никогда себя так не вела. Ругань, странные наказания – это был её стиль. Но вот молчание… Никогда в жизни я не видела её такой.

– И ты меня даже не отчитаешь за грязь на кухне? – спросила я, не понимая что происходит.

Но даже тут бабушка не удостоила меня своим ответом. Доев кашу, она встала из-за стола, поставила тарелку в раковину и ушла из кухни. Я смотрела ей вслед и чувствовала себя врагом народа. Ругайся, кричи, но не молчи. Это худшая пытка.

Это утро выбило меня из колеи. Я на автомате съела свой завтрак, оделась и побрела в школу. День уже не казался таким беззаботным и радужным. В моей голове он стал хмурым, дождливым и холодным. Все птицы перестали петь и попрятались в свои уютные дома от непогоды. Даже котики все куда-то делись. Только я одна шла, несмотря ни на что.