Тим и тысяча коинов. Путешествие к финансовой свободе. Книга для подростков, которая учит управлять деньгами

– Сопротивление? А что это? – Тим никогда не слышал ни о чем подобном. Несколько раз, когда он с друзьями втайне от родителей лазил на свалку возле мусороперерабатывающего завода, то замечал странные граффити, почти стершиеся от времени, на них было похожее слово. Но точно определить было уже невозможно.

– Я и забыл, что ты еще молодой и мало знаешь о мире, придется рассказывать по порядку.

Все началось с моего второго бизнеса. Он был довольно успешным, несмотря на все сложности развития такого предприятия в наше время, но ни одно дело не должно стоять на месте, тем более когда это дело приносит деньги. Когда на свет появился ты, Крис и Марго были еще молодыми реновантами, и хотя у них получилось вполне быстро вырасти в должностях в Исследовательском центре, я не сильно доверял структурам Центральной Системы. И, как мы теперь понимаем, не зря. Лучше самому заботиться о своем будущем, чем рассчитывать на стабильность этого мира. У меня долго не получалось сделать свой бизнес еще успешнее, но однажды я понял, что этому мешает Система. Знаешь, у меня всегда был один твердый принцип: если что-то мне мешает, это надо убрать. С такими мыслями я и присоединился к Сопротивлению. Не то чтобы мне были близки их идеи, но Марсель – глава Сопротивления – был хорошим партнером и человеком, способным сломать Систему, которая мне мешала.

– То есть ты хотел пойти против Центральной Системы? Зачем? Разве это возможно? – Тим был настолько удивлен, что совершенно забыл о своем бутерброде.

– А ты жуй, жуй, иначе в школу опоздаешь. Да, мне хотелось перехитрить Систему, но это меня и погубило. Служба безопасности каким-то образом прознала о нас и устроила облаву. Мы с Марселем пытались скрыться, но я недооценил время, которым располагал: когда началась облава, прошел всего месяц с момента установки чипа. Для полной оцифровки сознания требуется около 35–40 суток. И мне не хватило всего пары дней, чтобы чип-дубликат стал полноценной копией. С того момента он бы просто начал в стандартном режиме фиксировать все, что происходит с сознанием. Поэтому то, что успело оцифроваться, не полная версия меня.

– И тебя отправили в Центр дожития, как маму и папу? А как чип оказался у родителей?

– Сколько вопросов ты задаешь! Умереть можно. Нет, меня не отправили в Центр дожития, а стерли.

– Стерли?

Альберт слегка кашлянул, будто ему и в самом деле требовалось прочистить горло:

– Когда Служба безопасности нашла наше убежище, а по совместительству и мой второй офис, мы с Марселем не были готовы. Правда, у нас был запасной выход, через который мы пробрались в узкий переулок за зданием убежища. Марсель подпрыгнул и, ухватившись за водосточную трубу, залез на карниз четвертого этажа. Отсюда можно было по балкам пробраться на другую сторону шоссе и спрятаться в трущобах возле мусороперерабатывающего завода. Но я оказался не таким ловким: на середине пути мои пальцы соскользнули с трубы и я сорвался вниз. Служба безопасности, которая в этот момент уже обшаривала наш офис, услышала грохот. Поняв, что времени совсем не осталось, я повторил попытку, но уже на самом верху меня настиг стирающий луч, выпущенный одним из полицейских. От жуткой боли сознание помутилось, я чуть было не упал снова, но Марсель схватил меня за руку и втолкнул в окно какой-то квартиры. Дальше я практически ничего не помню: лишь лицо Марселя, его возня с моим браслетом и попытки докричаться до меня. Затем пришла темнота. Ну а дальше сахзамовая вата, яблоки-симуляторы и твой испуганный крик.

Когда Альберт завершил свой рассказ, повисла тишина. Раньше Тим мало что знал о своем родственнике, а тут сразу столько информации: бизнес, Сопротивление, погоня – все как в лучших приключенческих симуляциях. Дожевав остатки завтрака, Тим закинул тарелку в посудомойку и пошел в ванную, действуя скорее по привычке, чем осознавая необходимость этого. Уже одеваясь, он вновь обратился к деду:

– А что это был за бизнес, из-за которого тебе пришлось связаться с Сопротивлением? Почему он не нравился Системе?

– По сходным причинам, из-за которых твой отец теперь в Центре дожития, – Альберт говорил с грустью: то ли ему было жаль утерянное дело, то ли тосковал по сыну. – Знаешь, дорогой мой мальчик, а ведь это просто так не расскажешь…

Глава 2

Которая напоминает о том, как важно учиться у прошлого

Вот тут Альберт замолчал. Тим вновь и вновь пытался спрашивать, но дед словно исчез, и докричаться до него не выходило. Оставалось только пойти в школу. Раньше Тим любил первые дни учебного года: встречи с одноклассниками, поздравления с прошедшим днем рождения, веселые рассказы о приключениях и несложные уроки, поскольку преподаватели давали ученикам возможность медленно и спокойно погрузиться в работу после долгих каникул. Но в этот раз все было иначе…

На расспросы Сэмми он отвечал односложными предложениями, угрюмо уставившись в свое виар-стекло. Тиму пока не хотелось рассказывать о родителях и тем более о вновь обретенном родственнике, который теперь жил в его голове. Хорошо, что, так и не добившись внимания от друга, Сэмми оставил Тима в покое.

Вернувшись домой, Тим первым делом обежал все комнаты: в нем еще жила надежда, что утренние события окажутся лишь плохим сном, а дома его ждут мама и папа. Но там все так же царила пустота, а на столе стоял диктофон со злосчастным сообщением. Поняв, что надеяться не на что, Тим бросил на пол сумку и залез в свою капсулу, где лег, обхватив руками колени.

Но тут неожиданно заговорил дед:

– Наверное, я начну рассказ со своего первого бизнеса, – продолжил он как ни в чем не бывало, будто с момента их последнего разговора прошло всего несколько секунд.

– Ну ты время нашел, – буркнул раздавленный Тим.

– Слушай давай, дед плохому не научит! Это у меня воспоминания еще не до конца подгрузились, вот я и выпадаю из реальности. Иногда… Пока… В общем, я помню свою жизнь в общих чертах, но подробности надо восстанавливать, так что буду излагать медленно и по порядку.

Тим кивнул невидимому собеседнику и поудобней устроился в капсуле сна, подложив под спину подушку и накрыв ноги одеялом.

– Я ведь тоже был очень молодым и очень глупым. Мои родители, в отличие от твоих, жили бедно, и когда пришло время самому зарабатывать на жизнь, начального капитала у меня не было. Лишь пара десятков энергокоинов. Для начала решил найти таких же реновантов, горящих идеей сделать что-то свое, новое. У меня было несколько приятелей, которые располагали бóльшими суммами: им понравилась моя идея создать свое дело и больше ни от кого не зависеть. Нам оставалось только определиться, чем именно мы хотим заниматься.

В то время новым и быстроразвивающимся направлением была разработка воздушных фильтров. Ренованты еще каких-то 100–150 лет назад ходили в защитных масках, поскольку внутренние системы очистки воздуха, которые, сам знаешь, улучшают работу легких, не были развиты на должном уровне. В общем, можно было заняться разработкой новой фильтрующей системы и ее обслуживанием. Только идея была дорогой и подразумевала долгий срок окупаемости. Нам же хотелось стать богатыми как можно скорее.

Поэтому мы выбрали самый простой и быстрый вариант: закупать защитные маски подешевле и продавать их подороже. Тогда казалось, что это самый надежный способ обогатиться.

Первые три года все шло хорошо: у нас появился собственный небольшой склад, маленький офис в квартире друга и служба доставки. Я всем этим очень гордился: мне казалось, я достиг чуть ли не вершины возможностей. Примерно тогда же встретил твою бабушку. Меня поразил ее легкий и веселый характер в сочетании с острым умом и смекалкой. До сих пор помню нашу первую встречу: она в голубом платье стоит около окна кофейни и смотрит на улицу. Снаружи дождь, и она никак не могла выйти, пока я не предложил ей свой зонт… После я дарил ей множество подарков, часто приглашал на смотровую башню и даже смог пару раз достать настоящих фруктов, а это ведь было почти невозможно. Вскоре мы поженились.

Но потом начались проблемы…

На четвертый год резко снизился объем продаж: все меньше реновантов покупали наружные фильтры, большинство предпочитали устанавливать внутренние, производимые Системой. Поначалу мы не обращали на это внимания, считая, что столь дорогая и непривычная технология не сможет стать популярной. Но внутренних фильтров производилось все больше: это было выгодно Системе, которая видела в этой технологии возможность ввести дополнительные апгрейды реновантов.

Окончательной же точкой в нашем бизнесе стало наплевательское отношение к делу одного из партнеров. Он был моим другом, а потому все дела мы обговаривали на словах. Я искренне думал, что любое его обещание будет сильнее, чем подписанный договор, – и тут Альберт глубоко вздохнул. – Понимаешь, есть такое правило: дружба дружбой, а бизнес бизнесом. Никогда не стоит смешивать одно с другим.

Но тогда я считал это правило глупым. Что может быть надежнее друзей и реновантов, с которыми ты провел большую часть жизни? Как же я ошибался! Однажды, когда решил проверить количество выполненных заказов, заметил, что уже полгода мы срываем сроки доставок: клиенты недовольны и требуют возврата энергокоинов. Это была сфера ответственности моего друга, и я поинтересовался у него, почему так получилось. Оказалось, что он решил забрать дронов-доставщиков для собственных нужд и теперь сдает их в аренду другой фирме. На мои законные возмущения он лишь руками развел: «Их покупал я, а значит, и делаю с ними что хочу».

Это был конец. Не было подушки безопасности и лишних средств, чтоб решить проблему. Моя главная ошибка: на тот момент твоя бабушка была беременна, и я был обязан позаботиться о ее будущем и будущем Криса! Но когда рухнул бизнес, мне пришлось влезть в долги – Глобальный банк выплатил заказчикам их потерянные энергокоины, а мне определили срок, за который я должен был их вернуть. При рождении ребенка родители должны перевести часть своих энергокоинов на его счет – это своеобразное разрешение на жизнь. Из-за долгов я не имел права распоряжаться своим счетом, у бабушки же сумма была совсем небольшая. В результате она перевела все, что имела, на счет Криса, и ее забрали в Центр дожития.

Я до сих пор считаю, что это моя вина… Моя и… бездушной Системы.

– Совсем как моих маму и папу, – тихо сказал Тим.

– Да, к сожалению, история повторилась. Но в этом мире ничего не бывает просто так: видишь, почти стертое сознание деда сквозь годы вновь встретилось со своим внуком. Теперь мы можем учесть ошибки прошлого и изменить твое будущее.

Альберт немного подумал и добавил:

– Возьми-ка, дружок, свое виар-стекло: лучше записать все возможные ошибки сразу, чтобы в будущем не наступать на те же грабли.

Если хочешь узнать, каких ошибок не стоит допускать в бизнесе, жми https://timcoinbook.ru/qr3

Тим не очень понимал, зачем это нужно, но голос Альберта действовал на него успокаивающе. Да и что теперь еще делать, он не знал…

К тому моменту, когда Тим под диктовку деда закончил делать необходимые записи, у него вовсю урчало в животе, напоминая о том, что реноватам все же иногда требуется есть. Он отложил виар-стекло в сторону и пошел на кухню в поисках чего-нибудь съестного. В шкафу на полке стояла банка с растворимым элемент-супом: «Одна капля воды – и море элементов в твоем организме» – гласила надпись на крышке. Залив суп кружкой воды, Тим взял бутылку нейро и сел за стол, конечно, повернувшись лицом к окну. Как ему всегда нравилось.

– И у тебя получилось разобраться с долгами? – спросил он.

– Конечно. Для начала я какое-то время поработал обычным сотрудником в чужой фирме. Там я поднабрался ума, посмотрел, как работает экономическая система, параллельно выплачивал бывшим заказчикам их деньги. Когда банк увидел, что у меня есть постоянный доход, а сумма долга медленно, но верно снижается, он разрешил тратить энергокоины с моего счета – конечно, в пределах определенной суммы. И тут я решил начать второй бизнес.

– И ты не испугался, что у тебя снова ничего не выйдет?

– Само собой, опасения у меня были, но я уже понимал, что в прошлый раз сделал не так, и хотел начать все сначала, но по-умному. Работая в фирме, я до конца жизни не смог бы выплатить долг, и меня бы отправили в Центр дожития, а Криса – в трудовой отряд постоянного пребывания, а такого будущего своему сыну я точно не желал.

– Постоянного пребывания? – растерянно протянул Тим.

– Да, место, где ренованты до 14 лет находятся на иждивении Системы, а после должны отрабатывать вложенные в них средства. И, как ты понимаешь, таким образом они становятся заложниками Центральной Системы. К тому же у меня все еще была надежда успеть выкупить твою бабушку из Центра дожития.

– Значит, оттуда можно вернуться?! – От радости Тим подавился супом и закашлялся.

– Эй, ты там осторожней! От того, как ты ешь, зависят обе наши жизни, а я, знаешь ли, не хотел бы, чтобы моя снова закончилась.