Аномалия

– Дорогая, надо бежать отсюда. Кажется, нас выследили. Эти на машине могут быть не единственными.

И Сергей потащил Вику за собой постепенно переходя на бег и пытаясь найти тёмный двор где можно было бы перевести дыхание. Вика, припадая на пострадавшую при падении ногу пыталась успеть за ним. Сергей точно не был уверен и надеялся, что ему померещилось, но со стороны клуба из пятна косой тени падающей от угла, вышел человек и направился за ними.

Поворот в тёмный двор обнаружился достаточно быстро и свернув туда Сергей спрятался с Викой за мусорным баком. Вокруг было тихо. Он зажал на всякий случай Вике рот и пытался выделить из тишины шаги погони. Но пока было тихо. Через некоторое время он шёпотом спросил у Вики:

– Мне очень надо знать, ты точно не помнишь, что случилось тогда на той вечеринке и как погибла та девушка.

– Я ж тебе говорила, ничего не помню, только отрывистые воспоминания. Всё как в тумане и только изредка что-то припоминается.

– Ладно, мы ещё вернёмся к этому в номере.

Прошло некоторое время прежде чем Сергей решил покинуть импровизированное убежище. По дороге в номер он пересказал Вике подробности телефонного разговора с Петром.

Маятник

Вика сидела в кресле и смотрела на Сергея немного испуганным, растерянным взглядом.

– А больно не будет? – вдруг как-то по-детски спросила она и глупо улыбнулась.

Сергей заканчивал работу над маятником. Идея ввести Вику в состояние гипноза крутилась в его голове давно, но после последних событий он окончательно пришёл к необходимости этого процесса.

– Нет, больно не будет, ты просто заснёшь, а потом проснёшься. – ответил Сергей. – Доверься мне и не бойся ничего, это только для пользы я не смогу помочь если не буду знать в чём дело. Наблюдай за маятником и слушай меня внимательно.

Вика оказалась очень податливой и в состояние гипноза погрузилась легко. Но то что она рассказала заставило Сергея похолодеть и покрыться мурашками. Он даже обрадовался тому, что Вика не помнила этой истории наяву. Рассказ её оказался очень непоследовательным. То, что она видела искажалось воздействием принятых наркотиков и выпитого алкоголя. Потом по сторонам ей глядеть мешали два парня которых она в момент убийства обслуживала и весь её рассказ был наполнен сальными подробностями, репликами и указаниями этих индивидов относительно того что и как ей следует делать. За их телами она не видела в полной мере происходящего. Но, получалось так, что именно она была непосредственной свидетельницей убийства совершённого той ночью в особняке. А самое страшное было то, что убийство это не было случайным, и являлось частью странного демонического ритуала. Вопрос оставался открытым только в том, насколько этот ритуал был спланирован заранее или убийца перешёл к его исполнению спонтанно.

Сергей весь сеанс гипноза записал на диктофон собираясь в случае необходимости скинуть бывшему руководству из конторы.

Когда Вика закончила свой рассказ он сидел некоторое время в раздумье. Услышанное произвело на него страшное впечатление по нескольким причинам. Ещё раньше, когда физиологическая связь между ним и Викой переросла в нечто большее Сергея часто мучала мысль о том, что он встречается со шлюхой. А сейчас, когда ему практически пришлось стать если не участником, то в некоторой мере наблюдателем той оргии, в которой она отдавалась за деньги он, словно искупавшись в грязи сидел на берегу этой мутной лужи и пытался понять, что же заставило его погрузится в этот омут. Ко всему этому добавлялся ужас от совершённого организаторами той вечеринки убийства, больше всего напоминавшее тёмное жертвоприношение. Из услышанного от Вики оставалось не понятно сделали они это спонтанно под действием опьянения и наркотиков в состояние перекрытого сознания или наоборот наркотический транс был частью заранее спланированного ритуала. Также открытым оставался вопрос, как всей женской компании во главе со Стасом удалось выбраться из того особняка. Об этом Вика ничего толком не рассказала. Проблема ещё была и в том, что Вика не знала даже по именам участников тех событий и не могла точно сообщить кто совершил убийство, хозяин или кто-то из гостей.

Сергей приказал Вике проснуться, а сам пошёл в ванную умыться, словно надеясь смыть с себя хоть немного той грязи, в которую погрузился. Когда он вернулся в комнату Вика сидела с глупым выражением лица похожая на ребёнка, о шалости которого вдруг стало известно, но ребёнок при этом сам не знает насколько подробно его поступок стал раскрыт. Всматриваясь в мокрое лицо Сергея, она старалась понять, что он теперь думает и насколько изменилось к ней его отношение. Потом она неловко спросила, словно интересовалась событиями, в которых не принимала участия:

– Ну как удалось что-то выяснить?

– Да есть кое-что. Похоже ты стала частью какого-то сатанинского ритуала и убийство было совершено с мистической целью.

Вика замотала головой изображая испуг и в который раз начала убеждать Сергея что ничего не помнит.

– Да, я верю тебе, сказал он как-то вяло. А потом добавил: – Нам надо подумать, как выбраться из этого города незамеченными.

После происшествия у ночного клуба Сергей не стал возвращаться в первоначальную гостиницу, но аккуратно отвёл Вику в другую, одну из попавшихся им по пути. Хотя избежать регистрации по паспорту не удалось он надеялся, что ресурсов у следивших за ними людей будет недостаточно, чтобы в режиме реального времени получать информацию о всех постояльцах в городе.

– Вещи, оставшиеся в прошлой гостинице и машину, наверное, придётся бросить. – Сказал Сергей, немного поразмыслив, словно пробуя эти слова, как они будут звучать в реальности.

Вика вначале запротестовала, но потом смерилась и покорно устроилась на кровати.

– Надо Петру позвонить. – Сказал Сергей. – Думаю он в силах нам будет помочь у него должны были остаться связи в конторе.

– Из вас двоих он был главным, когда вы работали? – То ли с издёвкой, то ли с интересом спросила Вика.

– Нет, мы были напарниками, просто, я работал консультантом, а он был штатным сотрудником. Мы с ним очень давно знакомы, это он меня подтянул в контору работать.

– А ну тогда ясно. – Сказала Вика. Хотя конечно ничего было не ясно.

Утром Сергей, как только проснулся разбудил Вику и вызвал такси до автовокзала Воронежа. Там сел вместе с ней на первый попавшийся автобус, который шёл до Задонска и только тогда немного расслабился.

Все вещи кроме документов и мобильника остались в первой гостинице куда было опасно возвращаться, Вика в вечернем коротком платьице выглядела как настоящая шлюха и Сергей в автобусе, набитом простыми тружениками чувствовал себя полным идиотом. Он переписал из телефонной книжки номер Петра и ещё несколько важных контактов, и выкинул аккуратненько смартфоны в окно, так чтобы никто из посторонних этого не заметил.

Когда через два с половиной часа автобус высадил их на окраине Задонска на улице было очень жарко и тихо, но казалось свежо после душного переполненного салона. С большим трудом Сергей разыскал человека, который разрешил ему позвонить. Пётр взял трубку сразу. «Ну и зачем была нужна эта конспирация если за Петром могут так же, как и за мной следить». – подумал вдруг с опозданием Сергей.

– Петь, два слова. Мы в Задонске нужна твоя помощь.

– Понял, сам в сложной ситуации. Встретимся завтра в монастыре в это же время. – Пётр повесил трубку.

«Ему хорошо говорить в монастыре, а как я туда Вику в её наряде поведу. Опять что-то покупать придётся. Деньги то на исходе уже». – подумал Сергей и пошёл к подруге.

Потратив пару часов им удалось подобрать для Вики не дорогой длинный сарафан. Снимать номер в гостинице Сергей не собирался. Во-первых, опасался «засветить» паспорт, а во-вторых было не ясно сколько ещё придётся жить скрываясь, на незначительные сбережения, которых могло хватить только на пару месяцев полуголодной жизни.

Сергей предложил попробовать остановиться в монастыре вместе с паломниками. Вика приняла эту идею мягко говоря скептически. Но вариантов у неё особо не было, и успокоенная обещанием что это всего на одну ночь она согласилась. К большому разочарованию Сергея мест в монастыре не оказалось. Час назад приехал экскурсионный автобус и все места для паломников были заняты. В добавок к общей картине знакомство с уличным туалетом на монастырской территории привело Вику в ужас.

Закутанная не по погоде женщина, отвечавшая за распределение паломников, смотрела на немного фривольную парочку хоть и обряженную в длинную незамысловатую одежду с большим скепсисом. Женщина эта и Вика друг другу не понравились с первого взгляда. Особенно то как Вика прижималась к Сергею и шептала ему на ухо, пытаясь сообщить о своём недовольстве. Поведение Вики выдавало в ней человека совершенно постороннего для церковной жизни и словно сообщало о том, что паломником она быть не может.

Сергей напротив, словно считал монастырь последним спасением и проявил не свойственную для него настойчивость. Спустя пару отказов и несколько повторных просьб снижавших градус от раздражения к почти умоляющему тону ему удалось уговорить Нианилу, так звали эту женщину, устроить их хоть как-нибудь. Нионила посмотрела на извивающуюся в безмолвном протесте Вику и ухмыльнувшись согласилась.

– Надеюсь понимаете, что спать будете в разных блоках и комнаты у нас общие. И за просто так никто здесь не живёт. Надо будет выполнять послушания. – Предупредила Нионила.

– Да, да. – сказал Сергей, обрадованный тем что всё устраивается, игнорируя пинки Викиных колен, призванные заставить его передумать. В желание остановится в монастыре Сергей опирался ещё и на то убеждение, что здесь их не станут искать преследователи или по крайней мере им не навредят. А в любой гостинице они будут уязвимы и их легко отыскать по паспортным данным которые должны попадать в общую базу.

– Хорошо, – сказала Нионила. – Вещи могу показать куда положить, а потом ваша помощь нужна на кухне.

Сергей опять со всем поспешно согласился. Вещей у них с собой не было и им, выдав фартуки, отправили чистить и перебирать грибы для монастырского стола. Такая не сложная на первый взгляд работа получалась у Вики плохо. Тупые ножи не резали, а скорее проминали намокшие шляпки грибов, поэтому применив чрезмерное усилие Вика полоснула себе по пальцу. Пошла кровь. Злая, проклиная тот день, когда связалась с Сергеем и со всей этой историей она почти уверила себя в том, что это Сергей втянул её в неприятности, а она её. В порыве отчаяния Вика в серьёз обдумывала вариант как бы сбежать из этой богадельни и подцепив приличного парня на ночь решить таким образом свои проблемы. Но после, когда решимости не на что не хватило и на ужин она получила жидкие переваренные щи. Съела их с большим аппетитом, потому что проголодалась. Вика поняла, что для реализации намеченных ей планов у неё просто не хватит сил, а мирится со знакомым злом куда безопасней.

Помещение, в которое её привели ночевать, напоминало больше комнату приюта для бездомных. Кровати там стояли почти в плотную друг к другу и размещалось порядка десяти человек. В углу сильно храпела дородная баба, привыкшая засыпать пораньше и вставать с рассветом. Нионила сообщила Вике, что подъём на молитву будет в шесть утра и Вика, поджав ноги, не раздеваясь и не залезая под грязное по её мнению одеяло, тихо заплакала повернувшись лицом к стене, так и заснула.

Сергея в подобную комнату отвёл послушник. Он чего-то подобного ожидал и поэтому воспринял происходящее более спокойно, но спать в душной атмосфере слушая чужой храп не мог и ночью, когда почти все заснули вышел на улицу и пристроившись в уголке на куче строительного мусора, углубился в чтение писем, с которыми не расставался и носил их в сумке для документов.

Одно из писем

«Дорогая моя Людмила, ты, наверное, устала от моих обещаний. Но, как говорится: «не прошло и года», издательство выплатило мне гонорар, и я могу наконец приехать к тебе, снять не большой номер в гостинице, как и обещал, там мы сможем проводить с тобой драгоценные часы нашей жизни.

Надеюсь, в течение месяца мне удастся реализовать всё задуманное, а сейчас я полный нетерпения хочу поделится с тобой частью мыслей, относящихся к моему открытию. Пусть сказанное, а тем более написанное слово – лож, по утверждению древнего мудреца, но не произносить его значит похоронить в себе, а мне совсем не хочется стать могилой своим мыслям, пусть даже они сияют в темнице моего сознания светом истины. Ты знаешь я далёк от науки и моё знание о ней носит поверхностный характер поэтому аналогии могут быть не верны. Я расскажу тебе только о фактах, которые переживаю и о моих личных, скромных умозаключениях. На истину в последней инстанции я не претендую.

Идея моя заключается в том, что течение мыслей в которое погружён наш разум, вместе с проявлением чувств. То, что мы обычно понимаем, как действия души. Я думаю, этот поток сознания имеет квантовую природу. Но поток этот как бы выделен из общего субстрата частиц тем, что мы называем сознанием. Он замкнут внутри нашего я и блокирован от непосредственного взаимодействия с реальностью. В голову приходит аналогия про стакан с водой плавающий в океане.

Наш разум имеет две области жизни, которые как правило реализуются днём и ночью. Ночная жизнь внутреннего я протекает во сне и как правило изолирована от дневной реальности. Сновидения – это внутренняя жизнь нашего разума, реализованная в мыслеобразах, там она проявляется наиболее полно. Вторая реальность – объективный мир, который мы воспринимаем днём. Это восприятие преломлено через призму нашей самости и наполняет мир внутреннего я сформулированными образами, взятыми из результатов взаимодействия разума, с объектами окружающего мира. В следствие этого разум, даже не сам разум, а если так можно выразится краеугольный логос человеческой личности дремлет окутанный пеленой чувственных образов. Моё стремление заключается в том, чтобы вырваться в океан непосредственно. Прорваться в инобытие, развеяв туман иллюзий.

Для начала надо попробовать стереть границу между жизнью во сне и наяву. Сделать одно продолжением другого. Просыпаясь с утра, мы наблюдаем мир, ощущаем его, воспринимаем. Он наполнен предметами, рождающими образы в нас, мотивирующими нас к действию, пробуждающими в нас чувства. Весь этот во многом прекрасный мир слеплен из квантового теста. Ночью, во сне поток таких же элементарных частиц, бегущих по дорожкам нашего мозга складывается в не менее достоверные миры, живущие исключительно в нашей голове. Так вот следуя этой логике мы, стерев границу между сном и бодрствованием сделаем прорыв в настоящее – в то состояние где наш разум освобождённый или освобождающийся от цивилизационных клише и стереотипов совершит прорыв к непосредственной реальности.

Если продолжать аналогия со стаканом воды плавающем в океане, то можно было бы, с одной стороны предположить, что уничтожение стакана приведёт к растворению его содержимого в общей массе воды, а влияние на эту массу будет ничтожным. Но теперь представь всё иначе. Давай слово «уничтожение» заменить на слово «трансформация» и тогда потеряв форму и свойства непроницаемости стакан станет податливым. Восприятие мира гибким. Такой стакан может сужаться и расширяться до бесконечности, принимать любую форму. Вместить в себя хоть весь океан».

При встрече я расскажу тебе о своих опытах во сне и наяву. Надеюсь к тому времени продвинуться уже на этом пути чуть дальше. Надеюсь, наша затянувшаяся разлука скоро кончится и можно будет развести огонь страсти на поленьях наших тел.

Сергей встал и хотел пройтись по двору монастыря, но в углу залаяла разбуженная собака. В окне блока с монашескими кельями зажегся свет. В противоположном углу двора шелестя рясой появился с фонарём инок. Сергей Побоявшись быть уличённым в нарушение дисциплины шмыгнул назад в общую комнату где спали остальные паломники.

– Что мочевой пузырь слабый? – Спросили старческим добродушным голосом из темноты.

– Ага, – ответил Сергей.

– Вот и я встаю ночью по нескольку раз. Возраст, что поделаешь. – посетовал собеседник и разговор угас.

Сергей постарался уснуть, но вышло не сразу. Прежде чем это получилось точно пропел петух. Сергей почему-то вспомнил апостола Петра и его предательство, подумал: «Всё самое мрачное, как правило, происходит накануне рассвета».

Побег

Утром Сергею выспаться не дали. На молитву паломники поднимались безропотно и старичок, обладатель слабого мочевого пузыря, полный добродушного участия помог Сергею поскорей расстаться с кроватью.

– Вставай, вставай. Молитву проспишь. – говорил он почти нежно, склонившись над Сергеем и легонько тряся его за плечо.

Сергей открыл глаза и ещё не проморгавшись окунулся во взгляд старца. Который смотрел на него словно из колодца двумя голубыми озёрами, плещущимися где-то на дне заросших седыми кудрями впадин. Взгляд был очень добрый. Но Сергей мысленно обругал весь белый свет и участливость старика. Голова гудела от недосыпа, а ценность ранней молитвы совсем не была очевидной.

– Храни тебя Господь, добрый человек. – сказал Сергей с Издёвкой, которую старец к счастью не понял. Потом преодолевая сопротивление тела и разума поднялся вместе со всеми.

Наступивший день оказался до неприличия жарким. Поэтому запах коровьего навоза, который Сергея, словно издеваясь, отправили возить тачками из коровника на огород, был особо не выносим. После двух-трёх ходок Сергей с трудом удерживая внутри себя желудочные соки, сказал, что пойдёт сходит по малой нужде.

– Да пойди вон за угол сходи. – Сказал крепкого вида мужик с редкой вьющейся жидкими прядями бородой, по всему виду которого было очевидно, что такой труд для него не является чем-то особенным.

Но Сергей, сославшись на скромность и необходимость чтить святое место быстро ретировался, приняв решение больше не возвращаться.

«Думаю мы его больше не увидим». – расслышал он звонкий шёпот одного из трутников.

«В воду глядишь». – мысленно ответил ему Сергей.

Вику он нашёл не без труда. Мокрая от пота вся закутанная в платки и юбки она нехотя трудилась на кухне. Сергей схватил её за руку и тараторя скороговоркой невнятные объяснения потащил подругу на улицу. Вика не сопротивлялась. Просто не знала, как бы получше выразить злобу на своего спутника неповиновением, но при этом поскорее покинуть угнетавшее её место.

– Вы же ещё вернётесь. – услышали они вслед голос одной из заправлявших на кухне женщин.

– Обязательно. – соврал Сергей.

Следуя непонятному даже для себя инстинкту туриста Сергей купил на завтрак в супермаркете кильку в томате и буханку «Дарницкого». Чем привёл Вику в ужас. Она с боем добавила в продуктовую корзину один питьевой йогурт, которым и довольствовалась всю первую половину дня. Сделав покупки они почти мило переругиваясь отправились искать подходящий для импровизированного лагеря берег Дона. После кратковременных испытаний монастырской жизнью все остальные трудности казались им приключением.

Одна из основных проблем, которую Сергею и Виктории предстояло решить этим днём, заключалась в отсутствие телефонов. После того, как Сергей выбросил их, узнавать время стало негде. Но для встречи с Петром время надо было знать, а слоняться по монастырской площади без дела в ожидании друга представлялось мало возможным. Сергей примерно представлял, что Пётр должен приехать часам к четырём дня. Плюс минус час, но ничего более точного он не мог определить. Поэтому он собирался ориентироваться по солнцу и после того как тень на воткнутой в берег палке пересечёт воображаемый меридиан отправится назад на монастырскую площадь.

Дорога к Дону петляла по пропечённому солнцем полю. Которое стрекотало всеми видами обитающих в этой полосе насекомых, словно перегретое масло на сковородке. Голова кружилась от зноя, воздух стоял тяжёлый, влажный и жаркий предвещая грозу.

На берегу под раскидистой ивой Сергей оставил свою одежду и присоединился к купающейся Вике. Сильное течение вымывало песок из-под пяток, старалось сорвать с места и унести с основным потоком. Сергей, пользуясь тем что Вика стоит спиной к нему решил подшутить над ней, нырнул и схватил за щиколотки, но из-за сильного течения перестарался, сбил её с ног и слегка притопил. За что она, оказавшись над водой первой, брызнула ему в лицо, как только он вынырнул и пытался отдышаться.

Отплевавшись и просморкавшись от мутной речной воды Сергей, протирая глаза, огляделся. Потом догнал свою озорную подругу, обнял её, поцеловал и приподнял. Она обхватила его ногами и обняла за шею.

Вика целовалась вполне самоотверженно, но дальнейшие попытки Сергея к более близкому контакту пресекла, сославшись на возможность подхватить в речной воде заразу. Выслушав небольшую проповедь о сложностях и трудностях женской гигиены, Сергей отступил от своих первоначальных планов и не разжимая объятий понёс Вику на берег к их стоянке. Там усадил её на стелящийся вдоль земли ствол дерева, накрыв его предварительно своей рубашкой, и на этом месте проявил настойчивость, добился своего, отвлекаясь только на беспокойное жужжание оводов и других мух.

Через некоторое время после окончания любовных утех на берегу стало решительно нечего делать. Сергей с большим трудом дождался, когда тень от палки пересечёт черту на земле условно обозначавшую приближение вечера и засобирался в дорогу. У Вики таких проблем не было, она загорала. Сергей, обрадовал её обещанием вернуться с Петром и пищей, а сам отправился к монастырю довольный появлением важного дела.

– Аккуратней только, не напугай никого своей наготой. Мало ли какие здесь могут рыбаки появиться. – сказал Сергей перед уходом.

Место было пустынным, но это в некотором смысле могло быть и опасно. Вика обещала проявить аккуратность и заверила Сергея, что уплывёт как русалка если её решат поймать.

Пётр был в чёрном. В чёрной футболке, чёрных льняных брюках и в солнцезащитных очках. Его длинная, но при этом ладная фигура слишком явно выделялась на площади перед монастырём своей инородностью. Вид у него был холёный и с первого взгляда на нём ощущался столичный лоск. В Москве это никогда не бросалось в глаза, но сейчас Сергей сразу обратил на это внимание. Возможно на контрасте с самим собой. После прогулки по полю его штаны утратили свою первоначальную форму, а рубашка, послужив любовным ложем, напоминала больше использованную наволочку.

Пётр осмотрел скептически товарища и сказал коротко.

– Привет. Давай в машину сядем, нет больше сил стоять на этом солнцепёке.

Сергей не протестовал.

– Ну что, где ты спрятал свою зазнобу?

Сергей объяснил и рассказал, и пожаловался на монастырь где заставляют тяжело работать за несносное жильё и на судьбу, бросающую его из стороны в сторону без веской на то причины. Примерно через сорок минут они с полным багажником продуктов ползли на тойоте Петра сквозь заросшее травой поле.

– Ладно, давай машину у тех кустов оставим в тени, дальше совсем дороги нет, не понятно, что там в траве может быть, – сказал Пётр. – Далеко ещё идти отсюда?

– Да, нет, уже совсем близко. – ответил Сергей.

Когда они подошли к нужному месту на берегу Вика купалась. Дон блестел в солнечных лучах как зеркало прожектора. Пётр снял майку и бросив её на дерево засмотрелся на воду и на обнажённую спутницу друга.

– Знаешь, тебе во всей этой истории хоть она досталась, а я почти не с чем. Должен тебе сказать, я тоже не отказался бы от такой красотки. – Пётр хлопнул друга по плечу давая понять, что его реплику можно воспринимать и как шутку.

Сергей ничего не ответил. Глядя в залитую солнцем водную гладь, на размытый в облаке света, но от этого не менее соблазнительный силуэт Вики, Сергей, измученный жарой и неудобствами полевой жизни, с опустошёнными и от того не подающими голос чреслами, начал потихоньку приходить к очевидной мысли, что большинство его последних бед появилось благодаря связи с этой женщиной. К своему удивлению он обнаружил, что не ревнует и не испытывает никакого раздражения относительно реплики Петра. Напротив, он подумал, что, действительно, если воспринимать Вику как трофей, то можно ей и поделится с другом. Уступить её ему, в качестве благодарности, а заодно избавиться от многих проблем.

Вика тем временем, не стесняясь своей наготы аккуратно окунулась в воду и с полным осознанием того, что на неё смотрят направилась к берегу, отлично зная силу привлекательности своего тела она предоставляла чарующую возможность насладится друзьям его видом.

Голый по пояс Пётр сидел на земле и когда понял, что, выходя из воды, Вика повернулась в их сторону и смотрит на него, он весь подтянулся, напрягся, слегка подался в её сторону. Даже тонкая жирная плёночка пота покрывающая его тело заблестела словно масло.

Сергей посмотрел на друга и заметив произошедшую с тем едва уловимую метаморфозу отметил про себя, что Пётр имеет гораздо более привлекательную, атлетически сложенную фигуру чем он сам. А вместе с кудрявой грудью и бронзовым от загара отливом кожи Пётр напоминал секс-символ поздне-советского кино.