Лень это не слабость. Как научиться слышать себя и восстановить энергию без вины

Глава 4: Мозг-саботажник

Мы привыкли думать о себе как о существах, способных управлять собой волевыми усилиями. Нас учат: если хочешь – добьёшься, если стараешься – достигнешь, если проявляешь силу воли – всё получится. Эта логика проста, понятна, общественно одобрена. Она подкрепляется историями успеха, мотивационными лозунгами и бесконечными сравнениями с теми, кто «смог». Но реальность сложнее. Реальность такова, что даже когда человек искренне хочет что-то сделать, даже когда он понимает важность цели, он может не двигаться. И дело здесь не в лени, не в слабости, не в нехватке характера. Дело – в мозге. В его архитектуре, его приоритетах, его способах регулирования энергии и угроз. И часто, именно этот мозг – наш самый большой «саботажник».

Чтобы понять, почему так происходит, нужно взглянуть на то, как мозг распределяет ресурсы. Вопреки распространённому мнению, мозг – не машина для продуктивности. Его главная задача – не выполнение задач, не достижение целей и даже не самореализация. Его главная задача – выживание. Всё, что делает мозг, подчинено этой функции. Он анализирует мир, оценивает угрозы, распределяет энергию, предугадывает последствия. И если ему кажется, что какое-то действие потенциально может привести к боли, провалу, напряжению, он включает тормоза. Это не глупость. Это не предательство. Это – стратегия.

Ключевым элементом в системе принятия решений мозгом является дофамин. Часто его называют «гормоном удовольствия», но это упрощённое и неточное определение. На самом деле дофамин – это нейромедиатор, отвечающий за мотивацию, предвкушение и направленность поведения. Он активизируется, когда мозг ожидает, что некое действие приведёт к вознаграждению. Чем выше уровень дофамина – тем выше вероятность, что человек начнёт действовать. Проблема в том, что если мозг не видит смысла или вознаграждение кажется незначительным по сравнению с затратами, уровень дофамина падает. И тогда действие теряет привлекательность. Оно перестаёт «гореть». Оно становится тусклым. И мы перестаём к нему тянуться.

Это объясняет, почему одни и те же задачи могут быть легкими в одни моменты и невозможными в другие. Всё зависит от состояния дофаминовой системы. Если мозг утомлён, если он долго жил в стрессе, если он истощён постоянной тревогой – дофаминовая активность снижается. Это состояние часто называют дофаминовой дисрегуляцией. Человек продолжает хотеть результата, но не может почувствовать интерес к процессу. Всё кажется тяжёлым, бессмысленным, безжизненным. И тогда мозг начинает «саботировать»: откладывать, забывать, отвлекаться. Это не каприз – это сбой в системе мотивационного вознаграждения.

Параллельно с дофамином в мозге работает другая система – стрессовая. Она регулируется в том числе гормоном кортизолом. Этот гормон вырабатывается в ответ на угрозу, физическую или эмоциональную. Его задача – мобилизовать организм, чтобы справиться с опасностью. Но когда стресс становится хроническим, уровень кортизола не снижается. Он начинает разрушать. В первую очередь – мотивацию, концентрацию, способность принимать решения. Мозг в стрессе не может планировать. Он сосредоточен на выживании, а не на развитии. И поэтому, когда мы требуем от себя активности в условиях внутренней тревоги, мы получаем обратный эффект – саботаж.

Интересно, что мозг может счесть угрозой не только внешние факторы, но и внутренние: сомнение, критика, стыд. Если при мысли о каком-то действии активизируются воспоминания о неудачах, оскорблениях, негативных оценках – мозг «помечает» это действие как опасное. И включает тормоз. Этот тормоз может быть незаметным. Это может быть лёгкое отвлечение, усталость, внезапная потеря интереса. Но суть одна: мозг делает всё, чтобы не вступать в потенциально болезненный опыт. И чем больше негативных ассоциаций с действием – тем выше вероятность, что мозг его заблокирует.