Киссано 2. Падшие боги ужаса

Когда солнечный луч Китамы уже достиг тела Хариса, его так-же отразил портал, и луч полетел в хозяина. Китама с трудом увернулся, отскочив в сторону.

Дзанзили бросил мечи и расправив крылья подлетел к товарищу. Гинкохи и Саямон пусть и получили раны, но были ещё в состоянии продолжать бой. Они подошли к Китаме и Айли, ожидая действий противника.

– Признаю, вы не так слабы, обычных архи демонов точно бы одолели, – заговорил Харис: – Однако, мы не просто архи демоны, перед вами графы! – Кровавая знать!

– Достал! – сквозь стиснутые зубы проскрипела Айли: – Мизери!! – в отчаянии воскликнула она, используя последний свой козырь.

И объятый чёрным пламенем, огромных размеров лис, с кроваво красными глазами и ртом усеянным белыми, саблевидными зубами выпрыгнул откуда-то из руки. Его очертания казались размытыми, и он словно мираж колебался в воздухе. На демонов зависших в воздухе, лис смотрел с какой-то особой, персональной ненавистью.

– О, зверушка Династа! – ностальгически улыбаясь начал Харис: – Вот только, у этой девочки нет сил даже на то, чтобы толком призвать тебя…

– Ничтожество! – детским, мальчишечьим голосом произнёс лис, и улыбнулся, будто бы предвкушая победу.

Оттолкнувшись лапами, он прыгнул, на демона парящего в нескольких десятках метров от земли. Когда Мизери летел на Хариса, его тело ещё сильнее размылось в воздухе, словно тень оснащённая беспощадными, багровыми глазами.

То-ли с презрением, то-ли с искренним без различаем взирал Харис на приближающийся к нему, злобный, чёрный ошмёток. А когда Мизери уже почти настиг заклятого противника – демон без особых на то усилий, отмахнулся рукой и чёрное пламя потухло, а лис развеялся в воздухе.

На мертвенно-бледном лице Айлинии уже напряглись все мышцы, какие только могли. Дрожащие ноги еле выдерживали вес собственного тела, ещё бы чуть – чуть, и она рухнула без сознания.

– А теперь, я буду бить в полную силу, – уведомил Харис, и глаза горевшие белым светом, стали красными и ещё более яркими.

Вспышка, и ввиду её ослепительной яркости и невозможной скорости заметить выстрел смог только Гинкохи и Китама, которому был адресован коварный удар. Плащ на правом плече был порван на сквозь, и несколько золотых капель со звоном упало на землю, перед тем, как рана чудесным образом затянулась.

И снова пронеслась красная вспышка в сторону Китамы, но на этот раз, он слегка повернул плечо и луч пролетел мимо.

– Это я уже виде… – не успел закончить Китама, как вспышка отразилась от зеркального портала позади него, заранее оставленного Дзанзили, а потом беспрепятственно просквозила левое бедро.

– А теперь, вы узнаете – почему нас всегда отправляют на задание вместе!! – интригующе сказал Харис.

– Будте благодарны, вот она истинная сила Хастэран! – до неприличия громко щёлкнул пальцами Дзанзили.

И сотни, если не тысячи небольших, размером примерно с ладонь порталов, начали появляться вокруг Китамы, Гинкохи, Саямона и Айли, создавая просторную, зеркальную комнату.

Под светом восходящего солнца, глядя на богов, в чьих глазах не было не намёка на победу. Гинкохи, который от чего-то совсем не боялся смерти, возможно понимая – что Сатири сможет его воскресить. На умирающую Илалиану, её мертвого демона, захлёбывающеюся пеной Изобель, обезглавленного Вильгельма – Айли наконец поняла, шансов на победу попросту нет, а надеяться больше не на кого…

– Начнём, – отчего-то серьёзным тоном сказал Харис.

И из его глаз вылетела вспышка – красный луч. Гинкохи пришлось вложить всю силу в удар мечами, чтобы отбить атаку. Луч отразился от одного из зеркал, и снова летел в в противника. Харис выпускал всё новые и новые лучи, и красные зайчики всё быстрее скакали по комнате. В этот раз демоны атаковали не так бездумно – большая часть атак была направлена на Китаму, Айли же злополучные лучи касались лишь косвенно, слегка царапая кожу.

Через несколько минут Гинкохи с оторванными руками валялся на спине, глядя куда-то в небо. Саямон с несколькими дырками в туловище лежал неподалёку. Китама упал на одно колено, вокруг него земля была усыпана сверкающими золотыми лужицами, раны в какой-то момент перестали мгновенно затягиваться, и тело вокруг сквозных отверстий начало покрываться камнем. (Все истинные боги обладали этой особенностью – золотой кровью, а когда они умирали, тело обращалось в камень). Саямон к слову истекал красной, вполне человеческой кровью.

Глаза Айли вновь окрасились в красный, обычный вид, зрачки замерли глядя на демонов. А белок покрылся красненькими, полопавшимися капиллярами. На уже отчаявшихся, потерявших надежду глазах появилась плёнка из слёз.

– Хватит! Я пойду с вами, если сейчас вы остановитесь!! – предложила Айли.

– Так бы сразу… а то мы торопимся.

– А что будете делать, когда Киссано не обнаружит на месте свою ненаглядную? – спросил Китама.

Демоны переглянулись и Харис ответил: – Да мне плевать на него, Киссано всего лишь человек, а значит и…

Глава 14. Мерцание луны.

Две недели назад:

– Киса!

– Ты придурок, ещё раз так назовёшь меня, я отправлю на луну твою голову, – раздражённо фыркнул колдун.

– Да ладно … вот, смотри! – торжественно встрепенулся руками Сатири, преподнося своё новое творение.

– Только не говори…

– Да, да, на ней мы долетим!! – уверял его весельчак.

На опушке Мёртвого леса, где и поселился Сатири стояла, резкого поворачивая из стороны в сторону головой, статных габаритов птица. Её перья, если их можно так называть – ромбовидные, пурпурные пластинки ярко переливались на солнце. Глаза – цельные ,фиолетовые шарики, а клюв – маленький, клиновидный треугольник. Стройное и длинное тело, высокая настолько, что голова касалась макушек столетних елей.

– Ты хоть уверен, что мы найдём его там?

– Да-да, да почти на шестьдесят процентов!

– Ну тогда, давай быстрее…

– Ты что, беспокоишься за девочку с чёрным пламенем? – ехидно улыбнулся Сатири.

– Конечно я беспокоюсь.

– … Понятно, – задумчиво кивнул безумный бог, подозвав своё неземное творение.

Киссано и Сатири залезли на спину лунной сойке. Птица присела, широко расправив крылья. Толчок, взмах и сильным порывом воздуха, она снесла ближайшие деревья возносясь к облакам с оглушительным, режущим визгом. Птица всё быстрее махала крыльями, набирая скорость. Киссано закапался по шею в острые, но на удивление мягкие перья. Сатири сидел позади, придерживаясь за его спину, и безостановочно что-то шептал на ухо.

– Давай Киссано, помогай, она не справится так!!! – завопил Сатири.

– Да не ори придурок! Мне нужно сосредоточиться!!

Из-за сопротивления воздуха, как это не странно – птица начала испытывать непосильные нагрузки, клюв накалился до белого оттенка, а дальнейшие взмахи крыльев были попросту не возможны.

– Ветра семи миров, именем владыки, заклинаю – укутайте, словно мать новорождённое дитя, нас, своим покрывалом, – начал читать заклинание колдун.

И вокруг сойки слой за слоем образовывалась овальная сфера, внутри которой был спокойный воздух. Сфера вращалась по кругу, предавая баланс и ускорение.

– С кайфом! – с облегчением воскликнул Сатири.

– С таким же успехом, мы могли лететь на ёлке, – разгневанно предъявлял колдун, тратя довольно много сил, на поддержание сферы.

– Да чего ты, сам подумай, как по другому?

– Приготовься, "Сартири" сейчас будем преодолевать озоновый слой!

Озоновый слой – часть стратосферы с наибольшим содержанием озона, на высоте от 20 до 40 километров над землёй. Пролетев тропосферу, Киссано предстояло не теряя концентрации, подстроить потоки воздуха так, чтобы они не развеялись в среде, с большим содержанием озона. Следующие 20 километров сойка нервно трепыхалась, преодолевая озоновый слой. Сатири стараясь поддержать колдуна кричал "давай, ты сможешь" тем самым только создавая помехи. Шум становился сильнее, а скорость больше.

А потом – тишина. И птица вылетела в открытый космос. Сфера успокоилась, напоминая теперь нежную, мягкую оболочку. Киссано взглянул на уменьшающеюся на глазах, сине-зелёную планету. В месте, где они пролетели оставался белый след. Над стратосферой не спеша парили большие, белые скаты. В беспросветной темноте космоса слышались чьи-то не различимые голоса. Образы сливающиеся с пустотой проносились перед глазами. Необъяснимое чувство тревоги зарождалось даже в сердцах беспощадного колдуна и кровожадного бога. Что-то внутри не хотело покидать родную планету и становилось по меньшей мере не уютно или даже грустно…

– Какая она маленькая, кажется, что может уместится на ладони, – сказал Киссано, глядя на землю.

– И то правда, а порой, даже для меня, кажется необъятной и непостижимой, – добавил Сатири.

– Слушай, я всегда хотел спросить тебя, вы же первородные – жили на земле с самого её сотворения?

– Да, это так. Однако, прошло столько времени, что я ничего уже не помню. Не знаю, кто дал мне имя и зачем создал. Почему я собираю самых сильных и необычных созданий, и помещаю в своё пространство…

Мы боги мыслим иначе, чем вы люди, как правило – человеческая жизнь, будь то хоть тысяча лет, пролетает мгновенно и никому из нас даже в голову не придёт, привязываться к человеку…

– Это касается и меня? – ухмыльнувшись, спросил Киссано.

– Чего? – иронично улыбнулся Сатири: – Ты смеешь называть себя человеком? … Ты вообще аномальное явление для этого мира… раз уж тебя тянет на откровения, почему ты не хочешь уже стать королём ада? – последнюю фразу Сатири произнёс серьёзным голосом.

– Мне плевать на человечество, как и на богов, и Эльварай, и на предание, сейчас имеют ценность лишь люди, что окружают меня:

Изобель – весёлая и жизнерадостная девочка, она готова вытерпеть любые страдания, чтобы защитить свою гордость.

Илалиана – серьёзная и ответственная до неприличия, но такая ранимая в душе, очень ласковая и немного неуклюжая в общении.

Вильгельм – честный и рассудительный, а верный настолько, что зачастую перегибает палку.

Инэй, Чокор, Шашат и Райдо – их действия всегда вызывают у меня улыбку.

И конечно самый ценный человек, Айли – капризная и обидчивая, такая ранимая и нежная, что хочется постоянно оберегать. Старательная и сильная, искренняя и заботливая. Я сам не заметил, как она стала для меня центром этой бескрайней вселенной. Если умрёт Айли, тогда я уничтожу этот мир, как и все остальные. Однако, в таком случае, вы уже не сможете его восстановить… Блять, да ты не слушаешь! – разгневанно окликнул Киссано, полусонного бога.

– Прости, прости, я не виноват, что мне не интересно… и чего, сколько времени ты собираешься возится с ними? А когда наиграешься просто убьёшь от скуки? – спросил Сатири, безразличным тоном.

– Хм… возможно, я же не знаю этого наперёд, – задумался Киссано.

– И когда это случится, ты же поможешь нам? – оживился в голосе идейный безумец.

– Хм… возможно, я же не знаю этого наперёд, – точь в точь повторил только что сказанное колдун…

***

Следующие дни новоиспечённые космонавты проводили – то споря друг с другом на абсолютно бессмысленные темы, то молча копошась в собственных мыслях. Земля поворачивалась разными сторонами, демонстрируя самые интимные места внимательным зрителям. Луна росла на глазах, чаруя взор унылых очей. Теперь можно было отчётливо разглядеть небольшую плёнку, окутывающею её поверхность. Высокие горы и глубокие кратеры, заледеневшие озера и бурные ветра. Не такая и безжизненная и непоколебимая, как могло показаться с земли.

– Сатири, не хочу тебя огорчать, но кажется птичка сдохла, твоя.

– Да? Ну она бы и так погибла при приземлении, – пожал плечами Сатири.

– Как садится то будем?

– Чего?

– Приземляться говорю как будем?

– Не знаю… придумай что ни будь!

– Что?

– Не парься, да, будет достаточно жёстко, но от этого ещё никто не умирал, – успокоил его Сатири.

Тем временем, даже раньше, чем планировалось, примерно за девять – десять дней, они достигли цели, и таки приближались к поверхности луны. Ну как приближались, тут будет уместнее сказать – неслись на хрен, как с ума сведённые.

– Киссано! Киссанчик, ты же можешь притормозить воздухом там, ветром своим? – струхнув не на шутку, закричал Сатири.

– А, вот как ты заговорил?

Волосы колдуна стали белыми, зубы чёрными, глаза приняли облик тысячи звёзд.

Перед столкновением Киссано подлетев вверх покинул живое, а точнее, уже мёртвое судно. Сатири же с лицом обиженного ребёнка, под стать капитану(хоть и против воли) остался до конца…

Удар. Пыль поднялась в воздух, со дрогнув и без того не стабильную атмосферу – некогда созданную в попытках колонизовать спутник. Из-за слабой гравитации большая часть кислорода попросту улетела и воздух сейчас, состоит в основном из углекислого газа, примесей серы, аргона, водорода, космической пыли и смертельных для человека миазмов.

Зато, звук распространялся довольно не плохо, и приземление Сатири, в прямом смысле этого слова "прогремело" на многие километры. Киссано плавно снизошел на серую, каменистую поверхность. Лёгким порывом ветра разогнал завесу из пыли.

В месте столкновения образовался не большой кратер. Повсюду, как блёстки были разбросаны пурпурные ошмётки Лунной сойки. А падший бог словно мертвец, вылез из под груды камней. Его нежное, женоподобное личико буквально треснуло пополам, и золотая кровь сочилась из раны. Сатири обиженного смотрел на Киссано, пока заживали раны. И через несколько секунд, он полностью восстановился.

– Не ушибся? – заботливо поинтересовался колдун.

– Да пошёл ты!

– Только не говори, что я должен был распластаться вместе с твоей синицей?

– Да пошёл ты, – обиженно повторил Сатири: – Пойдём, я чувствую его…

***

Бурные ветра разносили пыль и врезались в лица путников. Киссано шёл, прикрываясь ладонью, а расстроенный бог прятался под плащом. Сколько бы километров они не прошли, пейзаж оставался совершенно неизменным. Всюду скучные, серые камни: серые равнины, горы и кратеры. Иногда встречались залежи ценной руды, образовавшиеся на поверхности. Необычные, и явно рукотворные обломки зашлифованных кирпичей валялись под ногами. Сатири шёл позади, и чуть ли не каждую минуту оборачивался назад. Его заострённые ушки вздрагивали, от малейшего шороха. Киссано остановился. Сатири врезался ему в спину, отвлечённый какими-то звуками.

– Ой! Ты чего встал, нам дальше…

– Знаю я, не чувствуешь что-ли? Кто-то сильный приближается… – объяснил колдун.

– Сильный – сильный, ну а для нас, то, не очень сильный?

– Что? … приготовься! – серьёзным голосом произнёс Киссано.

Они остановились в небольшой низменности, вокруг были какие-то насыпи из серого кирпича. Что-то очень быстрое перебегало от одной горки к другой, скрываясь от глаз. Колдун резко перемещал взгляд, едва успевая за скоростью неизвестных ему созданий.

<< Кто это? Быстрые, слишком быстрые… из-за пылевой бури не могу толком разглядеть их >>

Сатири озадаченно крутил головой, на его руках выросли длинные, белые когти.

– Я понял, понял кто это Нам… – не успел похвастаться владыка монстров, как что-то врезалось в него и сбило с ног.

Рядом с лежащим на спине богом стоял необычный зверёк, размером с собаку. Покрытый серой, длинной шерстью, а потому отлично сливался с местностью. Узкие, серые глаза, клыки и даже когти того же цвета – из-за такой маскировки, его было практически не возможно заметить среди однообразного ландшафта. Если сравнивать с земными животными, больше всего, он похож на обыкновенную рысь.

– Намикари! – закончил Сатири.

– Абсолютное рассечение, – монотонно сказал колдун, разочарованно взглянув на животное. Но после удара, его глаза слегка увеличились. Киссано удивился.

Намикари выдержала абсолютное рассечение, пусть и с порезанной мордочкой, пусть и истекая кровью. Но, осталась гордо стоять на четырёх лапах.

<< Меня удивило больше не то, что она ещё жива, а что, эта кошка хотела увернуться, а значит заметила мою атаку >>

Киссано оглянулся по сторонам. Триста двенадцать точно таких же кошек взяли их в плотное кольцо.

– Не может быть!! – радостно воскликнул Сатири: – Я думал Намикари давно вымерли!! Киссано. Убивай их осторожно!! Мне нужны эти создания!

– Издеваешься? … это уже как получится, – создав два небольших клинка из тёмной материи ответил колдун.

Острые зубы падшего бога сверкнули в маниакальной ухмылке. И причудливые создания синхронным рывком затмили звёздное небо.

Не смотря на всю поразительную крепость их тел, клинки из тёмной материи и острые когти Сатири, проходили как нож по маслу.

Пропустив несколько ударов, которых хватило лишь, чтобы порвать рубашку – Киссано использовал контроль пространства.

Сатири постоянно кричал "осторожней" и сам старался не повредить тела редких существ.

Через несколько минут довольный владыка монстров перемещал свежие трупы в собственное пространство, чтобы в дальнейшем оживить Намикари или "Лунных кошек".

– Это же мои Намикари, я их тут как раз пятьдесят тысяч лет назад оставил. Ну как эксперимент. Совсем от рук отбились, за то! Эволюционировали, их правда больше было… что же они ели?

– Слушай дружище, – заговорил измазанный кровью колдун, довольно таки не дружелюбным тоном: – Ты же понимаешь, что твои зверушки, добили и без того загибающеюся экосистему?

– Да ладно, её экосистемой то не назовёшь… и плевать мне вообще, – отмахнулся Сатири.

– Вот он – эгоизм бога…

– Тсс… Не тебе это говорить!

– Не мне, согласен…

Спустя несколько дней скитаний, раздражённый колдун и не на радующийся падший бог, наконец, нашли то, что хотели.

Поверхность луны здесь покрыта плотным слоем перемолотого кирпича. Среди него встречались останки древних существ и обломки рукотворных изделий.

"Прах забытого гения под забвением вечного звёздного неба и вечно светящего солнца"

Среди руин возвышалась потрескавшаяся статуя с пустыми глазницами. Голова слегка задрана, руки широко расставлены и немного приподняты. Даже в таком состоянии, от него исходила сильнейшая аура – уникальная по своей природе. Ощущение словно смотришь в бездну, в непроглядную и бездонную пустоту.

И Киссано уже приближался к её краю, к хозяину пустоты – падшему богу, вездесущему Илис.

Глава 15. Осознание беспомощности

Примерно в пяти метрах от Айли появился Киссано в истинном облике. Несмотря на то, что солнце светило ярко, он стоял в тени, или же тьма нависла вокруг него. Чёрная рубашка была изорвана в клочья. На руках набухли пульсирующие вены, на пальцах выросли длинные когти. Седые волосы слегка колыхались на ветру. Губы сложились в недовольной, усталой ухмылке, демонстрируя чёрные заточенные зубы. Чарующие глаза тысячи звёзд смотрели на всех и сразу.

Слева от него стоял невысокий юноша в белом плаще с изображением животных. Он беззаботно улыбался, и казалось готов сейчас радостно засмеяться.

А справа серьёзный мужчина, высотой под два метра. Стройное тело полностью покрывали чёрные, лоскутные бинты. Они окутывали и голову, и лицо за исключением глаз. Глаза сперва показались чёрными, но если присмотреться, их не было вовсе. Бездонные глазницы напоминали два колодца или порталы, ведущие в пустоту. Крайне странный, даже на фоне своих товарищей, мужчина. Его силуэт казался размытым – словно мираж.

По возвращению, Киссано увидел совсем уж непристойную картину. Потрёпанная Айли едва стояла на ногах. С лица капали слёзы.

Чуть позади, Китама на одном колене, с изрешечённым телом. Саямон, готовившийся испустить дух.

В двадцати метрах – Изобель без сознания и заблёванная пеной. Прямо на ней лежала истекающая кровью, умирающая Илалиана. Сверху мёртвый, демонический пёс покрытый небольшими, сквозными отверстиями.

Киссано не забыл окинуть недовольным, холодным взором и обезглавленного Вильгельма, и довольного, лишившегося рук Гинкохи.

Потом, он сосредоточил безразличный взгляд на виновниках сея торжества – зависших в воздухе исчадиях ада, с каким-то уж до абсурда боязливыми лицами.

– Киссано всего лишь человек, а значит и? … Что ты хотел сказать? – напомнил Китама, впадшему в ужас демону.

– Это что за отщепенцы? – спросил Сатири, хитро посмотрев в лицо колдуна.

– Я от куда знаю?

– Вообще-то… мы кровавое дворянство, ты должен нас знать! – дребезжащим голосом заметил Харис.

– … Что? Я не запоминаю каких-то ничтожеств, – брезгливо кинул Киссано.

– М-мы не ничтожество, – заикаясь говорил демон.

– Киссано… – пробурчал Дзанзили, направляя руку на колдуна.

Рука отделилась от тела раньше, чем демон смог полностью поднять её, и полетела на землю.

– Я не запоминаю тех, кто не может выдержать абсолютного рассечения, – пояснил Киссано.

– Монстр!! – сказала голова Дзанзили, летящая вниз.

Сразу за ней упала и голова Хариса. Их тела плюхнулись чуть позже…

– Ту ту ту… что будем делать с этой кучей мусора. Ой! То есть, с твоими ненаглядными друзьями? – с прорывающимся саркастическим смешком, спросил Сатири.

Колдун подошёл к обезглавленному телу Вильгельма, привередливо попинал его ногой. Посмотрел на Айли. Девушка начала плакать, с лицом провинившегося ребёнка.

– Все сердца на месте, значит его можно восстановить. Сердце демона – это и хранилище информации, и вместилище магической силы, – успокоил её Киссано: – Так, Сатири, ты займись Гинкохи, Вильгельмом и собакой Илалианы… Илис, вытащи сердца архи демонов, они могут нам пригодится. Девочки на мне, – спокойно рассудил колдун.

– Понял, – покорно ответил мужчина в повязках.

– Цо! … хорошо, – недовольно повиновался Сатири.

Киссано целенаправленно направился к Саямону. Тот заметив это встал на ноги, не зная чего ожидать.

– Что? – в замешательстве спросил он.

Но колдун ничего не ответил, лишь сорвал с глаза повязку и приложил руку к пустой глазнице. А когда убрал, то недавно поглощённый им глаз, вернулся на своё законное место.

– Ничего, не говори, – отмахнулся Киссано.

***

Илалиана оклемалась примерно через две недели. Демонический пёс, который пожертвовал собой, спасая хозяйку не просто умер, а был уничтожен навсегда. Шальные выстрелы поразили все его шесть сердец, а в таком случае демона уже не воскресить…

Вильгельм на какое-то время потерял возможность превращаться в человека. Айли восстановилась за сутки. Изобель откачали за несколько минут. Гинкохи восстанавливается в пространстве Сатири. Саямон и Китама где-то зализывают раны. Всех их объединяет теперь глубокий шрам на сердце…

Этот момент как нельзя лучше продемонстрировал разницу между Киссано и теми – кто стремился приблизится к нему. Такие моменты делят жизнь на до и после. Они называются поворотными и всегда несут за собой изменения, к лучшему или к худшему. А это уже зависит от того, как их воспринимать…

Илалиана решила закопать своего демона. Местом для погребения, она выбрала небольшую лужайку вблизи поместья Аглас. Озадаченная ведьма сидела на корточках возле небольшой земляной насыпи. Позади Изобель и Айли с грустными, почему-то виноватыми лицами, и на плече Айлинии сидел ворон.

<< Я не давала ему имя, чтобы не привязываться. И не когда бы не подумала, что он может пожертвовать собой, чтобы спасти мою жизнь. Этого демона, если подумать, его я знала дольше, чем кого либо. Хоть и воспринимала его как инструмент…

Теперь мне грустно. Теперь мне не хватает его. Теперь я не считая его инструментом >> – Говорила в своём сердце Илалиана.

Тоскливое молчание прервал строгий, низкий голос: – Вы тоже скоро умрёте, – до мурашек убедительно произнёс Илис.

Хозяин пустоты появился прямо перед Илалианой, он стоял на могиле её пса.

В прошлый раз ведьма потеряла сознание, и не успела посмотреть на загадочного бога прозорливым глазом. Глядя на него теперь, казалось, что она смотрит в пустоту. Словно он находился повсюду сразу и даже больше. Странное чувство, глазам было некомфортно и даже больно. Облик бога напоминал мираж.

– Даже те, кого Киссано не считает врагами, кто не достоин нашего внимания, способны без особых усилий убить вас.

Хастэран – группа радикально настроенных демонов. Их цель Чёрное пламя. С его помощью, они опрометчиво хотят занять трон Эльварай. В следующий раз, кровавое дворянство не будет мешкать и сразу убьёт вас. И это далеко не последняя угроза. Боги, драконы, демоны – все те, кто точит зуб на Киссано будут бить в самую уязвимую точку, то есть по вам…

Вы то станете достаточно сильными, а ты, – он посмотрел на Изобель: – Никогда, и в тренировках даже нет смысла. В тебе нет потенциала… – сказал Илис, и исчез так-же внезапно, как и появился.

Девушки ничего не сказали на этот счёт. А вечером Изобель погрязла в мучительных раздумьях.