Рубиновые лепестки

Метка и правда подсвечивалась, наверно так работал браслет. Её было видно через одежду, вот только зеркала, чтоб рассмотреть у меня нет. Тонкие хаотичные завихрения под ключицами опускались к сердцу. Меня и правда спасало её расположение – к сердцу идут метки наследных, подчеркивая их родовую кровь. И вот мою почти не видно под одеждой, так сразу и не догадаться. Почему я так и не нашла времени изучить ее раньше?

Размышления успокоили, пора вернуть своё внимание Сину, который терпеливо ждал следующих моих слов. Я сломаю ему руку, которой он выбросил магию, как только мы выберемся.

– Ты знаешь, где мы? – настолько тихо говорить было невероятно сложно.

– Нет, но сначала мы были в более хороших условиях. Там хотя бы не было решеток, – он облокотился на решетку, будто бы мы сидели спина к спине, – но ни тут, ни там никто не приходил и ничего не говорил.

– Может, придут утром. Мы же теперь никуда не торопимся, – затылком я попала между решеток и ощутила его плечо.

– Прости. Я даже не успел обдумать, это были чистые эмоции, – он просунул руку между прутьев, ища мои пальцы, – я уже знаю, как работает браслет.

– Тут мы можем узнать что-то важное, – я проверила нижний топ, амулет по-прежнему был там, – твой подарок со мной. А пока нужно просто поспать, я будто просто выпадала из реальности, напряжение не отступило.

– Я посижу, если что я разбужу тебя, – он все-таки нащупал мою руку и обхватил пальцы.

– Нет, мы оба будем спать, – я улеглась у самой решетки, не убирая своей руки, – ничего не изменится, если ты будешь сторожить. Уже не те обстоятельства.

Глаза уже немного привыкли к темноте, и я увидела, как Син ложится зеркально мне. Он убрал свою руку, но лишь для того, чтобы убрать упавшие на лицо черные кудри. Затем он еще крепче сжал мою ладонь и почти сразу уснул.

А вот я уснуть не могла. Он сказал, что мы были в другом месте, но почему теперь здесь? Он уже был в браслете, он не мог сделать хуже. А если это была я? Иначе откуда и на мне браслет. Поток мыслей становится неконтролируемым, я чувствую, как эмоции берут контроль над телом. И самое страшное – над магией.

«Прости, но ты на грани, это единственное верное решение. Прости.»

И снова темнота…

Я проснулась как по щелчку пальцев. Син одернул руку, слышно было как звенят ключи. Нас даже не заставили ждать несколько дней, хотя, я думала, что оттягивать будут до последнего – когда мы сами расскажем абсолютно все, и не важно что из этого нужно им.

– Мелисса Талар и Синелл Далер, – тучный мужчина в обычной военной форме зашел в мою камеру, но не сводил при этом взгляда с Сина, – или если быть верным – Мелара Таларен и Синелл Байвер.

Я даже задержала дыхание. Он не продолжал, смотрел на наши лица и, видимо, нашел что-то на моём. Мужчина подошел ближе, мне пришлось немного отползти, чтобы не быть букашкой под его ногами.

– Ваши семьи казнены за предательство, а вы обвиняетесь в побеге и сокрытии личности, – он хищно улыбнулся и чуть наклонился, – по распоряжению вашего ректора и главного дознавателя империи вы будете дожидаться официального приговора императора здесь.

Как хорошо ректор решил нас не пугать – сразу отправил в темницу. Надо плыть по течению, просто поддаваться обстоятельствам. И сейчас главное – молчать.

– А также, – он схватил мою руку с браслетом и легко его снял, – есть распоряжение обворовать вашу магию. Жалко, если такая сила пропадет бесследно.

Как же не вовремя он посмотрел на Сина. Именно в тот момент, когда тот сжимал кулаки и стискивал зубы, лишь бы не сделать еще хуже. Но, заметив на себе внимание, Син поник, закрывая лицо руками. Сдал слабое место – меня. И за это я его не могу обвинить, я бы отреагировала так же. Мы не умеем сохранять лицо в опасности, не научились еще.

– Времени у нас мало, так что начнем мы сейчас, – охранник подал знак стоящим по ту сторону решетки, – обездвижить.

Борись! Ради всех богов, сопротивляйся! Но я просто застыла, истерика в разуме никак не влияла на меня внешне. Двое охранников подняли меня и утащили к противоположной стене как тряпичную куклу. Из стены буквально выросли каменные обручи, что сами сомкнулись на запястьях и на шее, едва оставляя место для свободного дыхания.

«Я помогу, терпи, бедовая. Справимся.»

Мужчина, что первым зашел в камеру, приложил резной амулет к ямке между ключиц. Магия внутри забурлила, она противилась его действию, но все равно не могла. Все нутро медленно закипало, по ощущениям – магия ломала кости, делала все, лишь бы остаться в теле, пусть даже бездыханном. Но я не собираюсь умирать сейчас! Из горла вырвался звонкий крик, что резал уши даже мне самой. Я могла описать всю эту боль, но будто бы её не было – странное ощущение, но спасительное, такое нужное сейчас. Спасибо, Илирис.

Сквозь пелену слез я видела, как Син встал у решетки, сжимая ее прутья. Его руки побелели, а лицо наоборот наливалось кровью, только губы почти синели от напряжения, с которым он сжимал их. Но он молчал, не привлекал к себе внимания.

Один, второй, третий амулеты, я понимала, что острее ощущаю эту боль, будто Илирис уже не справляется. Хоть бы он остался цел, следующий его хозяин будет осторожнее, я уверена. Четвертый – по губам покатилась струйка чего-то горячего, но я даже не могла наклониться. Наверняка это кровь.

– Завтра придет партия побольше, – каменные оковы отпустили меня, когда охранники уже запирали камеру, – крепкая, много сможем собрать.

«Я вынужден тебе вернуть все это, иначе завтра я буду бессилен.»

И вся лавина боли от бурлящей магии резко вернулась в тело. Первым же криком я сорвала голос, хрипя, царапала каменный пол, ломала ногти – хоть как-то возвращала себя в реальность сырой камеры. Я не могу даже слова внятного сказать от этих ощущений, но я могу говорить с Сином, я смогу. Черные линии покрыли мои руки, когда я спрятала их от случайных свидетелей по ту сторону решетки.

«Ты сбежишь завтра, в полдень. Он будет ждать.»

– Протяни руку, прошу, – совсем рядом я видела его раскрытую ладонь.

Видимо, я и сама не заметила, как каталась от пронизывающей боли, но сейчас я совсем рядом. Короткий и сложный рывок вперед – и вот его рука. Спасительно холодная. Он смог дотянуться до моей щеки, снимая палящий жар.

– Ты сможешь, – он поменял руку, – я в тебя верю. Как поверили в тебя духи, как верили в твое будущее наши родители. Ты дорога мне, нам, – Син говорил быстро, уже не заботясь о полной тишине, – я не хочу говорить это сейчас, но ты любопытная, так что точно выживешь.

Моя слабая улыбка вызвала его усмешку. Боль успокаивалась, оставляя за собой бесконечную слабость.

«Они правда верили в меня? Из-за силы, да?»

– Не знаю, может быть просто чувствовали, – Син лег напротив меня, обеими руками обхватив мое лицо.

«Возможно я скажу слишком рано. И может даже от отчаяния. Я …»

– Рано, – он не дал договорить мне даже в мыслях, – сохраним интригу.

Я ощутила, как боль окончательно отступила, оставив после себя полное бессилие и короткие, рефлекторные судороги. Пальцы одной руки не подчинялись, она висела как плеть, но даже причину этого я уже не чувствую. Разум на грани, и я наконец смогла отпустить его, проваливаясь в пустую темноту.

Глава 23

Синелл

Я уже перестал понимать, сколько я не сплю. Все внимание занимала Мэл – вглядываясь в темноту я следил за ее дыханием, за мелкими судорогами. Со мной делали то же самое, пускай давно, но я понимаю, что она чувствует сейчас. И жуть как хочу поменяться с ней местами.

Едва в камеру попали первые лучи солнца, я услышал возню в коридоре, где-то вдалеке, у последнего факела. И внутри закипала ярость. Тело уже ослабевало от голода, носейчас я чувствовал, как эмоции подпитывают меня. Эти твари забрали мой кинжал – единственное, что осталось от отца, последнее моё оружие. Скрытая магия так и вовсе делает меня крысой, бегущей с корабля.

Мэл дернулась и крепко сжала мою руку. В момент эмоции отошли на второй план. Я приподнялся, почти впечатываясь в решетку, и погладил её плечо. Нужно успеть поговорить. Если она хочет, чтобы я ушел в полдень, я хочу услышать её еще раз. Кто знает, как долго я буду искать этого проклятого жреца. Успею ли я вернуться?

– Что-то случилось? – она приоткрыла глаза и попыталась подняться.

– Пока ничего, – я мягко надавил на её плечо, укладывая назад, – быть может лучше сейчас? Не ждать?

Я заметил на её руках тонкие черные линии и сместился, чтобы закрыть её, если кто-то будет подходить.

«Тебя могут заметить, если ты долго будешь его ждать. Всё-таки нас взяли почти там.»

В моей голове ее голос был бодрым, не сорванным в хрип, звонким и мелодичным. Это совсем не клеилось с тем, что я видел.

«Жалко выгляжу, по глазам твоим вижу.»

– Ну есть такое, – я почти выдавил из себя улыбку, – главное, что живая.

– Ну что, голубки, – я совсем не заметил, как к нам приблизился вчерашний стражник, – побеседуем?

Каким же отвратительным был его вид. Уверен, окажись он перед вооруженным противником – даже с щитом сдохнет. Но сейчас он буквально наслаждался своим положением. Он остановился у моей камеры, и я с облегчением выдохнул. Хотя бы сейчас её не тронут. Ключ со скрипом провернулся в замке, но он не торопился наступать так же смело. Сразу же прошел вдоль решетки к углу камеры, а следом зашли еще двое стражников – видимо, самых крепких в этой тюрьме.

Мэл отпустила мою руку только когда эти двое скрутили меня. Перед самым противным стражником они усадили меня на колени. Один держал мои руки за спиной, своей рукой сводя мои локти, второй схватил за волосы, запрокидывая голову. Я не буду сопротивляться, нельзя, они уже знают слабое место, а Мэл и так досталось.

– Предпочитаю искать нужное сам, – он положил два пальца на мой лоб, – не пытайся спрятать, не получится.

Проклятье! Он маг, он читает память. Первым я ощутил будто шевеление внутри головы – такое неприятное, но я его узнаю. Илирис, спасаешь свою хозяйку, уважаю. И вдруг будто какая-то часть меня исчезла. Я знаю кто я, но такими большими урывками, что уже сомневаюсь в реальности.

Я чувствую, как мою почти пустую память раскидывают, как камни с дороги. Каждое откинутое им воспоминание отдавалось звенящей болью, но я не выдам ни звука. Я зажмурился так сильно, что в темноте остались яркие цветные вспышки, зубы болели от напряжения.

– Научился прятать, сука, – стражник пнул меня в грудь, а двое других резко убрали руки, – слишком глупо ты попался. Ни единого воспоминания о девчонке, но такая яркая реакция.

«Я не успел выбрать аккуратно.»

Голос Илириса был полон отчаяния. Мэл наверняка сейчас теряет последнюю смелость, но я не должен поворачиваться сейчас, не должен смотреть. Но и без этого они выбрали другую тактику. Двое крепких стражников подтащили меня к решетке, что была у коридора, а противный затянул на шее ремень, фиксируя к пруту. Он повернул мою голову в сторону Мэл. Эта тварь будет читать меня и дальше.

«Илирис, защити её.»

«Лучшая защита её – прятать тебя дальше. Так ты и не поймешь, кто она тебе.»

Но я не хочу не понимать этого! Но буквально через мгновение я смотрел на уже незнакомую мне девушку. Один стражник завел ее руки за спину, как мои до этого, и поднял её. Стоять она не могла, даже голову поднимала с трудом. Но второго это не волновало – он нанес сразу два удара крепким кулаком по скуле. Девушка взвыла, поднимая голову. По щеке у неё текла кровь, лицо краснело. Она плюнула в лицо стражнику, но тот не продолжил, оглядываясь на меня. Мне жалко её, но я понятия не имею, почему он бьет ее показательно.

Снова чувство, как он ковыряется в моей памяти. При этом он плотно натянул ремень, я почти задыхаюсь. Могу лишь бить кулаками в пол, сдираю кожу об камни. Что он ищет? Ремень ослабился, и я заметил, как стражник в соседней камере кивнул и снова занес руку для удара – теперь в грудь.

На первый удар она закричала так пронзительно, что я едва не оглох, а со вторым изо рта брызнула кровь. Она захрипела, свесила голову, а кровь продолжала капать с губ. Еще один удар – в живот и теперь она лишь тихо скулила. Кем бы она не была, я не думаю, что она заслужила этого.

Снова эта тварь читает мои воспоминания. Я смирился, просто ждал, когда он закончит. Сейчас моя память стала целее, но я все равно не понимаю, кто она такая. И стоило ремню ослабиться – я ощутил себя настоящего. От хлынувших назад воспоминаний закружилась голова. Проклятье, он не оставит её в покое, он убьет ее на моих глазах!

«Сейчас! Прямо сейчас уходи!»

«Беги, я постараюсь её сохранить.»

И я не стал спорить. Золотые линии покрыли мои руки мгновенно, а стоило мне моргнуть – я оказался на той самой поляне в глубине оранжереи.

Напротив, у самой кромки куста я заметил парня в форме помощника библиотекаря. Он смотрел на меня не моргая, застыл, так и не перевернув страницу книги в руках.

– Зови, – я горел от злости, даже не пытаясь скрыть её в своем тоне, – младший Байвер готов говорить, зови, скорее!

Парень кивнул и сорвался с места, а я упал на спину в невысокие цветы. Смотреть на них сейчас ещё больнее. Их цвет – он возвращал меня к крови на лице Мэл. Я плотно зажал рот руками и зарычал. Оставил там, одну, без защиты. Да какая к черту от меня защита могла быть. Лишь бы выжила, они же хотели заряжать новые амулеты.

Я не понимаю, сколько времени я жду. Столько сил ушло на то, чтобы перестать думать о Мэл и проклинать себя за этот побег. Просто смотрел, как над прозрачным куполом оранжереи плывут облака, как все больше скалы освещается солнцем. До полудня еще много времени, надеюсь этот парень не стал тормозить. Я хочу увидеть жреца Сарата как можно быстрее.

– Синелл, ты один? Где твой брат? – жрец будто выплыл из кустов, остановившись на кромке цветов.

– Сразу к делу, – я медленно поднялся, – Мэл в темнице, её силой накачивают амулеты и долго она не протянет. Фамас случайно использовал мой амулет. И где он сейчас я еще не знаю, – медленными шагами я приближался к нему, – если вам для помощи нужно моё согласие продолжать дело отца – я согласен. Плевать, что это было за дело, но оно точно касается тех, кто мне близок.

– Они читали твою память? – я заметил, как сжались его кулаки.

– Я смог спрятать, – секрет Мэл только её секрет, я не смею рассказывать об этом кому-попало, – но неаккуратно. Они не нашли вообще ничего связанного с семьей и ей нынешней.

– Все равно плохо, – он жестом позвал меня за собой, уходя в кусты, – у тебя есть оружие?

– Отобрали.

Он подозвал того самого паренька, что прятался от моих глаз, и отдал ему короткий приказ, уточнив, какое оружие я предпочту. Мы шли в противоположную сторону от входа и лишь подойдя вплотную, я увидел скрытую дверь.

– Ты знаешь, кто мог вас поймать? – он взялся за ручку, но пока не открывал.

– Я слышал, что ректор догадывался, – краем глаза я увидел, как парень уже возвращается к нам с оружием.

– Мы с тобой отправимся туда. Прямо сейчас, пока она еще жива, – жрец все же открыл дверь, когда я принял оружие, – готовься нападать.

И я уже готов. Будто чувствую на коже чужую горячую кровь, уже слышу, как хрипит тот крепкий стражник, что бил Мэл, пока я не узнавал её. Я успею убить их всех. Они безоружны, это будет не так сложно. Два длинных кинжала для сердец, три коротких для быстрого нападения. Длинные я заправил за пояс, короткие же разложил в руке для быстрого метания. Я готов выпустить всю их кровь без единой молитвы.

Глава 24

Высшая степень издевател