Новогоднее утро с… Бандосом!

Екатерина Аверина, Анна Бигси

Новогоднее утро с… Бандосом!

Пролог Елена

Сквозь туман сна улавливаю легкие, щекочущие прикосновения на шее, достаточно приятные, чтобы вызвать мурашки по коже. Сон был насыщенным, ярким, будто уводил меня в совершенно иной мир. Тянусь с удовольствием, ощущая, как напряжение приятно растекается по телу. Не хочется просыпаться, но реальность заставляет. Замираю, снова почувствовав эти прикосновения. Они слишком реальны, как и жаркое, прижимающееся ко мне со спины тело.

Распахиваю глаза. Какого…?

Оборачиваюсь и вижу…

Твою мать! Только не это.

Обнаженный Дарьял, тот самый "бандос", прижимает меня к себе, его рука уверенно обнимает мою грудь. И что еще хуже, тело откликается на его прикосновения приятной истомой, как будто вообще не имеет самоуважения.

Мгновенно напрягаюсь, скидываю его руку и пытаюсь сесть, но ощущаю, что не могу. Наручники. Моя рука пристегнута к его запястью. Великолепно.

– Ну ты и сволочь! – раздраженно дергаюсь, тщетно пытаясь освободиться. – Где ключ?

– Тебе тоже доброе утро, – Дарьял расплывается в своей самодовольной, почти кошачьей улыбке, медленно потягивается на кровати и тянет меня за руку.

– Какое нахрен доброе? – толкаю его локтем в бок. – Что ты делаешь в моей постели?

– Ничосе предъявы, – довольно щурится он. – Вообще-то, ты сама меня любезно пригласила.

– Я? Тебя? – закатываю глаза. – Да ну конечно. Немедленно отстегни меня.

– Не могу, – он вальяжно закидывает свободную руку за голову. – Ты сама нас пристегнула, а ключ выкинула.

Серьезно? Этот мошенник продолжает ухмыляться, а я ничего не помню. Как будто память стерли, оставив только пустоту. Новый год отметила на все сто…

– Хочешь, помогу вспомнить? – Дарьял ведет пальцами вверх по позвоночнику, слегка наклоняется и хватает меня за шею, тянет ближе. – Обещаю, тебе понравится.

И тело предательски отзывается. Внизу живота загорается жаркое пламя и с мурашками поднимается выше, расползаясь по телу.

– Щас, размечтался, – резко скидываю его руку. – Не трогай меня.

– Не нравится? – ухмыляется он, глядя мне прямо в глаза. Его улыбка провокационна, а мой пульс глухо стучит в висках, словно предупреждает, что это совсем не конец. Бабочки в животе расправляют крылья, и я проклинаю себя за эту реакцию.

Дарьял наблюдает за мной, его глаза светятся азартом:

– Ты сама сказала, что Новый год – время чудес. И что, возможно, я тоже могу оказаться чудом. А потом потащила меня в постель.

Мой рот приоткрывается, но слов не находится. Не верю ни единому его слову, но сердце начинает биться быстрее, а в голове звучит только один вопрос: что на самом деле произошло этой ночью?

– Ладно, – говорю, стараясь сохранить остатки самообладания. – Давай разберемся по порядку. Но если ты опять соврешь…

Он лишь улыбается, наслаждаясь ситуацией. Чем я думала, когда пустила его в свою квартиру?

– Вспоминай, Леночка. Эта ночь была лучшей в твоей жизни…

Млею от его хрипловатого голоса, что-то внутри меня сжимается, потому что, возможно, он прав. Но как я могла позволить этому случиться? Переспать с преступником, которого все еще планирую засадить за решетку…

*** ПЕРЕНЕСТИ

Откуда-то снизу слышится возмущенное шипение. Около кровати яростно машет хвостом мой кот-сфинкс. Его зеленые глаза сверкают, а выражение морды ясно говорит, что он недоволен.

– Вот только тебя не хватало для полного счастья, – кидаю в него подушку.

Кот подпрыгивает, но вместо того, чтобы убежать, влетает на постель и приземляется в аккурат на обнаженный живот Дарьяла.

– Твою мать, – вопит тот и резко подскакивает, вздергивая меня вместе с собой, как ничего не весящую куклу.

Глава 1 Охотник

Семь дней до Нового года

Работа в этом году закончена. Для меня начинается самое сложное время – праздники. Ненавижу их и не отмечаю никогда. Впереди какое-то безумное количество выходных. Как у людей не едет крыша от безделия? Они еще ходят по магазинам, радостные такие, а через пару недель на весах будут лишние килограммы, а в башке кисель вместо мозга, потому что по телевизору будут показывать фильмы, которые вся страна уже знает наизусть, но все равно смотрит. Меня тошнит от всего этого. Мне скучно без постоянного развития.

Стреляю взглядом на стену, состоящую из полок, от пола до потолка забитых книгами от документальной и технической литературы до художественной. Пора обновлять ассортимент. В соседней комнате у меня что-то вроде персонального спортивного зала и третья комната в просторной квартире жилая. Вот и буду в эти праздники бухать, читать, заниматься спортом и трахаться. Отличная программа, я считаю.

Мужики на кухне гремят посудой. У нас сегодня что-то вроде предновогоднего мальчишника.

Надев чистую футболку, иду к ним. Классические закуски, заказанное в ближайшем ресторане горячее и много – много алкоголя. Наша безумная компания решила знатно оторваться.

Ворон, мировой мужик с огромными связями. Мы работаем вместе, точнее иногда я оказываю ему услуги по своей специализации, и выезжаю на интересные мероприятия по наказанию особенно зарвавшихся ублюдков. Мирон, подполковник ФСБ, вообще непонятно как оказался среди нас, но тоже друг. Медведь – мой бро, тоже одинокий хищник, крупный бородатый, с виду добродушный, но стоит его разозлить, страшно становится даже мне, а я не из пугливых. А еще малой приемник Ворона с нами. Шикарный пацаненок, почти приемный сын нашего пернатого. Умный, хороший стратег, внимательный, управляет людьми отлично для своих двадцать пяти. Компания максимально разношерстная, но каким-то чудом мы все уживаемся вместе и иногда весело бухаем.

С этого и сегодня начинается наше веселье. Мужики вскрывают сразу три бутылки вискаря. Моя кухня наполняется запахом дорогого алкоголя.

– За нас! – Звучит короткий тост от Ворона, и мы заливаем в глотки бухло. Оно обжигает горло и пищевод, медленно стекает жаром в желудок.

Зажмурившись от удовольствия, не спешу закусывать. Мы ж не жрать тут собрались.

Следующий тост от Мира такой же короткий. Мы снова пьем, градус настроения растет. Когда первые пара бутылок сменяются новыми, на кухне уже стоит нестройный мужской гогот, откровенный стеб друг над другом под воспоминания о недавних боевых действиях, которые мы развернули на территории города.

Отламываю зажаренную ногу от курицы. Жадно впиваюсь в нее зубами. Жирная, чуть островатая, с чесноком и какой-то пряной травой становится идеальной закуской под вискарь.

– Мужики, мне тут инфу интересную коллеги на днях подогнали, – расслабленно откинувшись на спинку стула, рассказывает Мирон. – Только это между нами. Вы ж в курсе, ФСБ, все дела, – он пьяно машет вилкой в воздухе.

– Вещай уже, – тоже принимаю более расслабленную позу и делаю ленивый глоток виски.

– Через нас будет проходить состав. В двух последних вагонах по накладным обычные новогодние игрушки, – друг делает интригующую паузу. Фил и Медведь ставят локти на стол, ожидая продолжения. Я вздыхаю и делаю еще глоток виски. Пока мне хочется только напиться.

– Мир, я сейчас тебе всеку, если ты нормально не расскажешь, – все же раздражаюсь я. – Как в сериале, блядь! Че за рекламная пауза?

Мир ржет и показывает мне средний палец. Пьет, закусывает оливье и решает продолжить:

– Наши этими вагонами очень сильно заинтересовались. Сейчас ищут официальный повод, чтобы их вскрыть.

– В ФСБ настолько маленькая зарплата, что игрушки для своих елок вы решили спиздить? – Издеваюсь я.

– ФСБ, Охотник… – По имени меня даже друзья не называют. Я запретил. – ФСБ интересуют замки на этих вагонах. Наши специалисты с такими еще не сталкивались. Что-то совсем новое и сложное. А теперь внимание, вопрос!

– Нахрена так закрывать обычные игрушки? – Хмурю брови.

– Именно! Состав решено задержать на сутки в нашем городе. Проверка документов, официальный рейд перед праздниками и все такое. Может нароют чего интересного, – пожимает плечами Мирон.

– Расскажи потом, чем дело кончится, – прошу друга, открывая очередную бутылку. – Только без трагичных пауз, умоляю.

– Обязательно. Давайте еще по одной, да я домой. Ждут меня, – довольно улыбается Мирон.

– Давайте, да я тоже поеду, – к нему присоединяется пьяненький Ворон.

У мужиков семьи теперь, их ждут. Мы выпиваем и идем провожать этих двоих. Остаемся втроем, свободные и ни разу не трезвые. Чем больше я заливаю в себя вискаря, тем все больше думаю об этом хреновом замке. Если новый, не вскроют они его, ко мне придут. Я ни разу не скромный, знаю, что специалиста по сложным охранным механизмом лучше в этом городе точно нет. Я единственный.

– Мужики, чет я задолбался тут сидеть, – обращаюсь к Медведю и Филу. – Страсть как хочу прогуляться в сторону железной дороги, – хитро улыбаюсь.

Медведь смеется в густую черную бороду. Бухой Фил аж на месте подскакивает, задницей почуяв приключения.

Я только посмотрю на этот замок. Интересно же, что опять изобрели спецы. Пока собираюсь, все же прихватываю с собой инструменты. На всякий случай. Мало ли, вдруг пригодятся по дороге.

Спускаемся на улицу. Прилично покачиваясь и держась друг за друга, прикуриваем от одной сигареты и ждем такси. В конце года с этим тоже проблема.

Как только машина подъезжает, три пьяных мешка с костями, смеясь, толкаясь и матерясь забираются в теплый салон. Водила недовольно на нас косится.

– Не боись, мы не кусачие, – ухмыляюсь я.

– За себя говори, – хмыкает и улыбается Медведь.

В тепле нас прилично развозит. Как оказываемся прямиком перед составом, я лично ни черта не помню. Сраная телепортация!

Спотыкаясь об снег и рельсы, обхожу последний вагон, встаю перед створкой, на которой и правда интересный замок. Я смотрю на него, он на меня. И это определенно вызов!

Закрою потом. Честное слово.

Мля, че так шатает-то!

– Меньше бухать надо, – бормочу себе под нос.

Подхожу ближе, глажу сложное электронное устройство как телку перед сексом.

– Сейчас нам будет хорошо, детка, – качаюсь вперед и ударяюсь лбом о ледяной металл…

Глава 2 Елена

Убираю дела в сейф и закрываю на ключ. До Нового года всего ничего, а настроение стремительно катится в пропасть. Тоже мне праздник придумали. Куплю вина и мандаринов. Идеально под бой курантов.

Переобуваюсь в сапоги, надеваю китель с двумя звездами на погонах и собираю в сумку мелочевку. За стеной раздается дружный мужской ржач. Опера «работают». Невольно усмехаюсь, но в гости не пойду. Меня никто не приглашал, да и с тех пор, как мы расстались с Максом, отношения с остальными членами команды стали натянутыми.

– Лена Юрьевна! Лен, подожди! – слышу за спиной прерывистое дыхание Макса, явно пытающегося догнать меня по коридору.

– Чего тебе, Марьянин? – оборачиваюсь и хмыкаю с издевкой. – Ты вроде женился.

– Да при чем тут это? – отмахивается он.

– Ближе к делу, – нетерпеливо стучу ногтем по дисплею часов. – У меня нет времени на твои душевные метания.

Лукавлю, конечно, времени у меня хоть отбавляй. Особенно одинокими вечерами, но не плакаться же об этом бывшему. Тем более нас связывал только секс. А любовь у Макса случилась с другой. Я приняла и отпустила. Зла не держу.

– Я слышал, ты от нас уходить собралась? – его голос звучит неуверенно, будто он и сам не верит в сказанное.

– Кто у нас такое трепло? – прищуриваюсь и киваю в сторону кабинета оперов.

– И все же… – он делает шаг ближе, явно собираясь на что-то важное, а я с вызовом поднимаю подбородок.

– Ты сейчас пытаешься выглядеть загадочно, или у тебя что-то болит?

Макс смеется и напряжение между нами немного рассеивается. Все же делить нам давно нечего. Мы просто сослуживцы и в какой-то мере приятели. Да и с женой его я в хороших отношениях.

– Ну, собралась, и что? – закатываю глаза, будто он только что спросил что-то совсем глупое. Но мне не по себе, я не планировала раскрывать планы до Нового года. На новом месте еще не все понятно.

– Это из-за меня? – в его голосе слышится что-то вроде раскаяния, и это заставляет меня на секунду задуматься.

– Макс, ты серьезно? – говорю с легким сарказмом, скрещивая руки на груди. – Ты правда думаешь, что я по тебе убиваюсь?

– Да хер знает, стремно все как-то вышло… – он чешет затылок, словно мальчишка, попавшийся на шалости.

– Нормально все. Я не в обиде, – откровенно наслаждаясь его неуверенностью. Не часто такое встречается. Хоть какая-то сатисфакция. – Никто никому ничего не должен.

– Точно? – он вскидывает голову, пытаясь найти хоть малейший намек на сомнение в моем взгляде.

– Абсолютно, – киваю, стараясь не встречаться с ним взглядом. – Но, если ты еще раз заикнешься об этом, я передумаю.

– Тогда пойдем за примирение, – ухмыляется он довольно, берет меня под локоть и тянет за собой.

– Да мы не ссорились, – качаю головой, но улыбка сама по себе растягивает губы.

– Пошли-пошли, поляна накрыта, – говорит он, а я закатываю глаза.

Опера все же неисправимые. Вхожу в кабинет и сразу в руках появляется «штрафной» стакан с вином. Опера дружно чокаются со мной и переключаются на Шамана, который рассказывает очередную забавную историю.

– Елена Юрьевна. – раздается строгий голос за спиной, и я тут же напрягаюсь.

И начальство здесь. Куда ж без него?

– Станислав Михайлович, а вы здесь как?

– Если пьянку не можешь предотвратить, надо ее возглавить! – Волков улыбается во все тридцать два и отпивает коньяк из бокала.

– А дежурит кто? – смотрю на него с иронией. Не порядок в отделе.

– Тот, у кого жена беременная, – он пожимает плечами, будто это самый логичный выбор.

Оборачиваюсь и встречаюсь с глазами с Дэном.

– Божечки-кошечки… – улыбаюсь, покачав головой. – Ну, конечно, классика жанра.

Его Настя очень неординарная девушка, потому Морозову приходится быть в тонусе двадцать четыре на семь.

– Лен, давай отойдем, разговор есть, – Стас отводит меня в сторону.

Так я и знала, что все не просто так.

– Пойдем ко мне, – заходим в соседний кабинет, где нам никто не помешает. – Что ты хотел?

– Рапорт твой обсудить. В СК собралась?

– Ну, собралась, и что?

– Сговорилась, значит, с Иркой, чтоб меня нагнуть? – его лицо приобретает наигранное выражение обиды.

– Вот нам делать-то больше нечего… – закатываю глаза, качая головой. – Стасик, мир не крутится вокруг тебя, даже если тебе этого очень хочется.

– Язва, – хмыкает он. – Как я без следствия?

– Ой, не прибедняйся, – снисходительно отмахиваюсь. – Придумаешь что-нибудь, как обычно. Да и я не одна у тебя в следствии.

– Ладно, против баб все равно не попрешь. Вот интересное дело. Раскрываешь до конца праздников – и вали на все четыре стороны, – добродушно тянет полковник и отдает мне картонную папку, словно это билет в один конец.

– А если нет? – прищуриваюсь, ощущая, что это предложение явно с подвохом.

– Значит, тебе, там делать нечего, и остаешься начальником следствия у меня, – его тон наполнен вызовом, и я лишь улыбаюсь, сверкая глазами.

– Думаешь так заставить меня остаться? – ухмыляюсь, наклонив голову. – Ты ведь знаешь, что я люблю побеждать…

– Думай, как хочешь, – Стас равнодушно пожимает плечами и будто теряет интерес к этой теме, но я четко улавливаю, что здесь что-то не так.

– А в чем подвох?

– Никакого подвоха, – его глаза чисты и невинны, как попка младенца. – Вот материалы. Свежак. – его взгляд скользит по папке, а потом снова по мне.

– Ла-адно, но я предупреждаю, если это какой-то развод…

– Никакого развода, – скалится Волков и залпом осушает свой бокал.

Открываю дело и мельком пробегаюсь по заявлению.

– Ты издеваешься? – мой голос вибрирует от возмущения. – Пьяные отморы обнесли кого-то. Тут и так все ясно. – фыркаю, пролистывая документы. – И ты реально думаешь, что мне не на что потратить время?

– Значит, проблем не будет? – Стас невозмутимо приподнимает бровь – Результат нужен как можно быстрее. Давят сверху.

– Я закрою это дело к утру, – захлопываю папку. – Готовь документы на перевод.

Стас кивает и как-то подозрительно усмехается.

– Конечно. Сразу, как вагоны найдешь.

Какие нахрен вагоны? Снова открываю дело и читаю внимательнее. Увели два вагона с железнодорожной станции. Это что шутка такая? Но Волков совершенно серьезен.

– И что в них?

– Новогодние игрушки, – невозмутимо улыбается, а я чувствую, как ловушка моя захлопывается. Все же годила в какую-то западню.

– Так, подожди… Ты хочешь сказать, что кто-то обнес вагоны с елочными игрушками? – начинаю понимать, что это не просто «обычное дело».

– Именно так. И кто-то за это получит премию, если вернет их вовремя.

– А если не вернет?

– Тогда Новый год для тебя тоже будет без гирлянд, но с очень длинным дежурством, – он усмехается, а я закатываю глаза.

– Станислав Михайлович, как же я обожаю ваши способы поднимать боевой дух, – говорю я с сарказмом. – Вот знаешь, как испортить праздник.

– Работай, Лен, – подмигивает мне и буквально исчезает за дверью, оставляя меня наедине с последним делом и очень странной перспективой.

И вот сижу я, смотрю на фотографии вагонов и пытаюсь понять, кто на самом деле украл эти гребаные игрушки и зачем. И, самое главное – чувствую, что в этом деле не все так просто. Что-то здесь слишком гладко… и слишком подозрительно. Черт, похоже, это дело куда сложнее, чем я думала… Ладно, и не с таким справлялись. Что тут у нас от криминалистов?

Глава 3 Охотник

«Дзынь, дзынь, дзынь» – звенит в башке. Как тяжело. Нахрен мы столько пили?

«Я больше ни-ни» – нагло вру своему организму, надеясь, что дебилы без чувства самосохранения сейчас наиграются с кнопкой и свалят, а я смогу нормально выспаться.

Звонок повторяется. Вздохнув, сдавливаю пальцами пульсирующие виски. Раньше не замечал, что у моего дверного звонка такой громкий и мерзкий звук.

Зачем мне вообще дверной звонок? Не помню, чтобы кто-то из своих им хоть раз пользовался. Шлюхам и курьерам я открываю сам, а чужие ко мне заходят очень редко. Наверное, аура отпугивает, как в сказках про мрачный лес, когда герой покрывается мурашками при виде темных кривых стволов старых деревьев и зловещего тумана.

Мда. Похоже, в вискаре было что-то тяжелое. Мой пьяный мозг генерирует полнейший бред, а дебилы за дверью снова давят на кнопку звонка.

– Да черт бы вас побрал! – Сжимаю зубы.

Звонок сменяется очень настойчивым стуком. Кажется, по моей двери бьют ногами. Охренели что ли? Кто там такой бессмертный?

Скатываюсь с кровати на пол, смачно шлепнувшись голым торсом о паркет. Поправляю трусы, съехавшие с задницы, и едва продрав глаза, чтобы не собрать все косяки, иду открывать.

Передо мной два незнакомых мужика. Один в кожанке с меховым воротником, а второй напоминает небритый платяной шкаф – высоченный, широкий, с щетиной на щеках. Моя интуиция еще не протрезвела, а от наркоманского бреда в мозгах становится смешно, только эти двое моего веселья не разделяют. Ну да, не все же вчера столько пили.

– Я никого не вызывал… вроде, – хмурюсь, пытаясь хоть что-то вспомнить, но вчерашний вечер в моей памяти сохранился лишь короткими отрывками.

– Мы обычно сами приходим, – заявляет мужик в кожанке и сует мне в лицо корочку.

Продрав глаза, читаю: «Марьянин Максим Олегович. Старший оперуполномоченный…»

Э-э-э… забавная обезьянка в моей голове стучит круглыми железными штуками, никак не вспомню название. Пить, наверное, надо все же меньше.

– Заинтриговали, парни, – кошусь на «платяной шкаф».

– Никакой интриги, – Марьянин делает шаг ко мне. – Дарьял Виданович Сафин, вы арестованы по подозрению в краже вагонов состава № 3443…

Че, мля?! Какие вагоны я украл? Что они несут? Мы точно вчера только пили? Потому что обычно таких приходов с похмелья у меня не случается. Я начинаю сомневаться в собственном психическом здоровье, а в голове по-прежнему туман и никаких разумных объяснений происходящего.

– Стоп, мужики. Стоп! – Повышаю голос, прерывая опера. – Если это розыгрыш, то мне не смешно.

– Нам же заняться больше нечем, – отзывается «шкаф», – как искать вагоны вместо того, чтобы елку дома с женой наряжать.

– С женой дома надо заниматься другими делами, – вырывается у меня. Взгляд «небритого платяного шкафа» темнеет, ладони сжимаются в крупные кулаки. – Ладно-ладно, извини, – поднимаю ладони вверх. – Так кто вас прислал? Ворон?

Марьянин хмурится, затем странно хмыкает и закатывает глаза. Похоже, эти двое знакомы, только вот ордер, который впихивают мне в руки, не похож на розыгрыш от друзей. Я в документах разбираюсь достаточно, чтобы отличить подлинник от подделки, и мне больше не весело.

– Парни, у меня только один вопрос: вы у меня в квартире что искать собираетесь? Пропавшие вагоны?

Майор неожиданно усмехается. Пропускаю обоих оперов в квартиру. Бред же. Как я мог стащить два вагона! Это же, мать его, ВАГОНЫ, а не часы в ювелирном. Какая-то невнятная дичь.

«Шкаф» уходит за понятыми.

– Штаны надень, – кивает на мои трусы майор.

– Я все равно не понимаю, что вы хотите тут найти, – отвечаю ему.

– Улики, – Марьянин идет за мной в единственную жилую комнату.

Следит за тем, чтобы я оделся и ничего не выкинул. Смешно. Если я захочу что-то сделать, они нихрена не поймут. Парни, вероятно, не знают, к кому пришли. Я – хороший мальчик, пока мне интересно, что происходит. И мне действительно интересно, что за прикол с этими вагонами и кто решил меня так подставить.

Народу в моей квартире становится больше. Понятые, соседи, смотрят на меня так, будто видят впервые. Скорее всего так и есть. Хорошего охотника от плохого отличает не только умение стрелять и выслеживать добычу, но и отлично маскироваться. В моей работе умение быть «хамелеоном» имеет огромное значение. Я точно знаю об этих людях больше. Например, полноватая Арина преподает в педагогическом колледже и каждый день в восемь вечера выгуливает своего рыжего кота, а высокий и худощавый Эрнест – жалкий подкаблучник, который не от хорошей жизни с женой завел себе аж двух любовниц, и все три женщины содержат этого «несчастного» задрота.

Опера профессионально ищут. Снова ищут. Еще ищут. Вагонов нет, уже хорошо, значит я еще не совсем крышей поехал. Ощупывают мое барахло. «Шкаф» хмурится, лезет в один из карманов.

– Если ты нашел там сто баксов, оставь себе, – прислонившись к стене между двумя комнатами, ухмыляюсь я. Соседи неодобрительно на меня косятся, а этот чел вынимает из кармана моей куртки две игрушки, больше похожие на мужские причиндалы из секс-шопа, только с веселыми блестками на мошонке и милыми, разноцветными ленточками.

– Макс, я нашел! – Голосит опер. – Понятые, прошу обратить ваше внимание. В кармане куртки подозреваемого обнаружены эротические елочные украшения, точно такие же, как были в пропавших вагонах.

Я стекаю по стене в диком, истерическом гоготе. Сажусь на пол, стучу об него пятками и ржу. Такого цирка я еще не видел.

– Порноигрушки? Серьезно? – Отсмеявшись, смотрю на оперов снизу вверх.

– Дарьял Виданович, вам придется проехать с нами, – официально сообщает мне старший.

– Лучше бы вы нашли вагоны, – бормочу себе под нос.

– Если ты расскажешь нам, где они, всем будет проще, – догоняет меня голос «шкафа».

– Мне теперь самому интересно. Пять минут и я буду готов.

Одеваюсь, спокойно иду вслед за ними к машине. Пока плетемся по заснеженному городу, гоняю в голове нашу вчерашнюю пьянку. Ничего. Даже никаких ассоциаций пока. Откуда взялись эти игрушки? Каким боком я оказался причастен к исчезновению вагонов? И, главный вопрос все тот же: зачем мне два вагона с елочными украшениями, да еще и в форме члена, если я даже не отмечаю этот дебильный праздник?

Голова адски раскалывается. Ее буквально распирает от размышлений и похмелья. Сейчас бы минералки соленой и кофе с черным перцем, но вряд ли опера остановятся возле магазина.

Приезжаем в отдел. Я спокойно иду с мужиками в кабинет следователя, продолжая чувствовать себя идиотом.

Вагоны, млять! Ва-го-ны!

– Лен, доставили, – доносится до меня сквозь застрявшее в сознании слово. – Заходи, – Максим Олегович важно пропускает меня вперед, а «небритый шкаф» страхует сзади.

Закатив глаза, шагаю в просторный, светлый кабинет, пропитанный ароматом тончайшего и одновременно очень яркого женского парфюма. Прекращаю думать о хреновых вагонах, поднимаю взгляд и сталкиваюсь с ней – сексуальной сучкой с коварной улыбкой.