bannerbanner
Релокантка
Релокантка

Полная версия

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
3 из 5

– Сегодняшний день обещает быть великолепным! – воскликнул он, его голос звучал как музыка в утреннем спокойствии. – Эти винодельни… они словно из сказки, не правда ли?

Валя кивнула, её сердце наполнилось предвкушением. Каждая деталь этой утренней симфонии – от щебетания птиц до легкого шороха ветра – создавала картину, которую она никогда не забудет.

– Да, звучит интригующе! – ответила она, забыв о своих неуверенностях. – Я никогда не пробовала «Саперави». Как он по сравнению с другими винами, которые ты мне показывал?

Пьер прищурился, его глаза светились как две звезды в безоблачном небе. Он явно ждал этого момента, чтобы поделиться своими знаниями.

– О, это особенное вино! Оно как отражение грузинской души, насыщенное, терпкое… – произнес он, и Валя почувствовала, как его слова словно обвивают её, создавая уютную атмосферу. – Понимаешь, тут важна не только вкусовая палитра, но и история. За каждым глотком стоит целая культура, традиции.

Её любопытство только углублялось. Валя задавала вопросы, её голос звучал с нотками восторга и неуверенности.

– Сколько лет виноградникам? И как здесь происходит ферментация? Это все очень захватывающе!

– Виноградники здесь могут быть даже сотнями лет! – ответил Пьер, его голос становился всё более вдохновенным. – Многие из них обрабатываются вручную, без применения современных технологий. Это придаёт вину уникальность.

Валя невольно улыбнулась, её душа трепетала от мысли о том, что, возможно, сможет оценить эти тонкости. Но внутренний голос шептал о страхе: «Неужели я смогу понять все эти нюансы?». Она пыталась подавить его, зная, что это приключение стоит того, чтобы его пережить.

– А знаешь, такое умение распознавать нюансы приходит с практикой, – продолжал Пьер, наклоняясь ближе к ней, как будто делился тайной. – Ты только послушай этот аромат – он словно уносит тебя в грузинские горы.

Валя закрыла глаза, вдыхая воздух, насыщенный запахами цветущих полей и свежесобранного винограда.

– Да, я чувствую что-то… таинственное. Эта природа вокруг… – произнесла она, открывая глаза и смотря на Пьера.

Он улыбнулся, и в этом взгляде была искренность, которая помогала ей почувствовать себя на своём месте.

– Именно поэтому я хотел, чтобы ты это увидела. Я хочу, чтобы ты испытала весь этот спектр эмоций, – сказал он, и в его голосе звучала такая уверенность, что Валя почувствовала, как её страхи постепенно рассеивались.

– Спасибо, Пьер. Я чувствую, что это место может открыть мне глаза на так много нового, – прошептала она, чувствуя, как тепло растекается по её телу.

– Это только начало! Давай, пойдем, я покажу тебе, как виноделы сами собирают виноград. Это потрясающе! – произнес он и, схватив её за руку, повёл к ближайшей винодельне.

Валя, с нетерпением следуя за ним, ощущала, как это маленькое прикосновение дарит ей уверенность. Она знала, что на протяжении этого дня будет много моментов, которые оставят незабываемые следы в её памяти.

– Я надеюсь, я смогу запомнить все эти моменты, – произнесла она, её голос был полон искренности. – Это так здорово быть здесь с тобой.

– И это всего лишь маленький фрагмент того, что может предложить Грузия. Я рад, что могу поделиться этим с тобой, – сказал Пьер, и в его словах звучала такая искренность, что Валя ощутила, как между ними устанавливается связь, основанная на искренности и любопытстве.

– Тогда вперед, к следующим открытиям! – воскликнула она, воодушевлённая его энергией.

– Да, вперед! – ответил Пьер, его голос был полон энтузиазма.

С каждым шагом, который они делали по извивающейся тропинке среди виноградников, Валя чувствовала, как её сердце наполняется радостью и смелостью исследовать новое. В воздухе витало ожидание открытий, и она знала, что это приключение станет началом чего-то удивительного.


Солнце уже начинало склоняться к горизонту, окрашивая небо в волшебные оранжевые и розовые оттенки. В воздухе витал сладковатый аромат спелых ягод, смешивавшийся с легким запахом трав. Пьер и Валя сидели на террасе винодельни, окружённой зелёными рядками виноградников, которые тянулись до самого края земли. Легкий ветерок играл с волосами Вали, а её смех, лёгкий и чистый, заполнял пространство, как музыка, создавая атмосферу безмятежности.

Пьер смотрел вдаль, его взгляд терялся в закате. Он чувствовал, как сердце стучит всё быстрее, словно предвещая что-то важное. В этот момент он понимал, что готов сказать Валю о своих чувствах, хоть и боялся последствий. Он медленно повернулся к ней, его голос дрожал от волнения.

– Знаешь, Валя, я думаю о нас… о том, что между нами происходит. Это… это меня удивляет. Я не ожидал, что смогу чувствовать так сильно.

Валя, остановившись, словно замерла, вслушиваясь в его слова. Гладкие камни террасы холодили её ладони, но тепло, исходящее от Пьера, согревало её душу.

– Я тоже чувствую это, Пьер. Кажется, что все вокруг нас вдруг стало ярче. Но… что именно ты имеешь в виду?

Он отводил взгляд, нервно сжимая пальцы. Пьер не знал, как правильно выразить свои мысли, но каждый раз, когда они были вместе, ему казалось, что их связь крепчает.

– Я не знаю, как это сказать. Каждый раз, когда я с тобой, мне кажется, что это не просто мимолётное увлечение. Но есть вещи, о которых я должен рассказать.

Валя нахмурилась, тревога начала разрастаться в её груди. Она внимательно смотрела в его глаза, пытаясь понять, что скрывается за его словами.

– Я слышу тебя, Пьер. Что-то тебя беспокоит?

Пьер сделал глубокий вдох, его сердце колотилось, как птица, запертая в клетке. Он искал нужные слова, чтобы передать свою правду, но каждый момент тянулся, как бесконечный день.

– Я просто… не хочу, чтобы ты меня неправильно поняла. Я мечтаю о том, чтобы быть с тобой, но… есть нечто, что я тебе не сказал.

Валя сглотнула, её дыхание участилось. Она чувствовала, как страх начинает одолевать её разум.

– Что это? Ты можешь говорить мне всё.

Пьер крепко сжал её руку, его ладонь была тёплой, и Валя восприняла это как знак надежды, но в глазах Пьера читалось смятение.

– У меня есть жена во Франции.

Она замерла, как если бы её окатили холодной водой. Слова Пьера звучали как грозовой раскат, разрывающий тишину. Валя почувствовала, как мир вокруг неё моментально изменился. Она смотрела на него, не в силах найти слова, которые могли бы выразить её чувства.

– …Что?

Пьер опустил голову, его сердце наполнилось тяжестью, и он понимал, что этот момент завершает что-то важное.

– Я не хотел, чтобы это стало между нами. Это сложно… Я не знал, как это сказать. Каждый день я думаю о том, как это может повлиять на тебя.

Слёзы выступили в глазах Вали. Она чувствовала, как её мечты о совместном будущем разбиваются, и её надежды ускользают, как солнце, скрывающееся за горизонтом.

– Ты… ты не сказал мне этого раньше. Я надеялась на что-то… другое.

Пьер смотрел на неё с глубокой печалью, его голос стал тихим, словно шёпот умирающего ветра.

– Я знаю… Я знаю, что это должно было быть сказано раньше. Но я не мог… Я не хотел терять тебя.

Валя вырвала свою руку из его, недоумение и гнев смешались в её душе.

– Скажи, Пьер, как ты мог даже думать, что это может продолжаться?

Пьер встал, его губы дрожали от невыразимой боли. Он понимал, что этот момент изменил всё, но не знал, как это исправить.

– Я не знаю. Это было слишком легко, быть с тобой.

Валя, собирая все свои силы, сжала кулаки. Она не хотела, чтобы этот разговор стал концом их истории, но сердце её уже давило от обиды.

– Мне нужно время.

Пьер смотрел на неё, его глаза полны сожаления. Он понимал, что каждая секунда, которую они провели вместе, теперь обрела другой смысл. Каждый момент, каждое слово зазвучали по-другому, и в этом новом свете уже не было места для мечты.

Их взгляды встретились, но в тишине, которая последовала за его признанием, всё казалось окончательным. Ветер, играющий с листьями, вдруг стал напоминать о том, что всё хорошее когда-то заканчивается.


Закат окрасил небо в теплые оттенки оранжевого и розового, словно природа сама пыталась смягчить ту горечь, что растекалась по сердцу Вали. Она стояла на краю террасы винодельни, сжала губы в тонкую линию и наблюдала, как последние лучи света медленно исчезают за горизонтом. В её душе клокотал вулкан обиды, и каждое слово Пьера, произнесенное несколько минут назад, звучало в её голове, как неумолимый приговор.

– Я думала, что ты честен со мной. Теперь же я понимаю, сколько лжи было между нами, – произнесла она, чувствуя, как гнев сжимает её сердце.

Пьер, нервно перебирая пальцами пустую бутылку, смотрел на Валю с безнадежностью, которая была похожа на тень заката. Он отчаянно искал слова, но они, словно улетучившийся свет, не находили выхода.

– Валя… я… я не хотел, чтобы ты это узнала. Ты же должна понять мои чувства! – его голос дрожал, как листья, трепещущие на ветру.

Она остановилась, глядя в его глаза, полные растерянности и страха. Он казался ей невольным узником своих собственных слов, и это только подливало масла в огонь её решимости.

– Чувства? – повторила она, скривив губы в усмешке, полное презрения. – Это всё, что у тебя есть на оправдание? Ты обманул меня, и теперь, когда я ухожу, ты хочешь, чтобы я осталась и поняла?

Её жесткая интонация резонировала в воздухе. Пьер шагнул вперед, как будто мог бы остановить её силой своего желания, но это лишь усугубило разрыв между ними.

– Подожди! Ты не можешь просто взять и уйти! Я не хотел, чтобы так получилось. Я думал, что смогу всё исправить…

На мгновение Валя замерла, её сердце колотилось в унисон с гневом. Она обернулась, и в её взгляде одновременно светились обида и решимость.

– Исправить? Ты уже всё разрушил, Пьер. Как можно исправить то, что уже мертво? Я не могу остаться здесь и притворяться, что всё в порядке.

Её слова были как нож, режущий лоскуты их маленького мира. Пьер, полный отчаяния, растерянно смотрел на неё, не зная, что еще сказать. Боялся, что его голос может измениться, как и их отношения.

– Я обещаю, что расскажу тебе всё. Почему ты не можешь просто…

Она перебила его, её голос становился всё громче, проникая в вечернюю тишину, как знойное дыхание.

– Потому что рассказывать о своих чувствах после того, как ты причинил мне боль – это не является решением! Я больше не могу быть твоей отдушиной, Пьер.

Он был как потерянный корабль, брошенный на бурное море, когда она произнесла эти слова. В этот момент Валя поняла, что настоящая свобода заключалась не в том, чтобы прощать, а в том, чтобы идти дальше.

– Но я же люблю тебя! – его крик раздался, как гром в ясный день, и она не могла не почувствовать эту рану в его голосе. – Я не хотел, чтобы наши отношения оказались в таком состоянии. Ты важна для меня!

– Любовь не должна быть обманом, – тихо ответила Валя, её голос стал мягче, но не менее решительным. – Я не могу оставаться с человеком, который прячет правду за сладкими словами.

С каждым шагом к выходу её уверенность росла, как стремительные волны, уносящие с собой всю боль. Она чувствовала, как ветер треплет её волосы, словно поддерживая её решение, и шаги становились всё более решительными.

– Валя! Я не могу представить свою жизнь без тебя! – его слова, полные отчаяния, отзывались в её душе, но она лишь покачала головой.

– А я не могу представить свою жизнь с тобой. Это не любовь, это мука, – произнесла она, не оглядываясь, и её сердце наполнилось необыкновенной лёгкостью.

Она вышла на улицу, оставив позади Пьера и воспоминания о счастливых днях, которые теперь казались далекими, как звезды на вечернем небе. Закат продолжал светить, но для Вали это уже не символ надежды – это был символ свободы от обмана и страха, от всего, что удерживало её на месте. С каждым шагом её уверенность крепла, и она чувствовала, как возвращается к себе, к той, кто не боится идти дальше.


Утренний свет скользил по полу коливинга, наполняя его мягким, золотистым оттенком. Валя стояла на кухне, у плиты, её длинные волосы свободно спадали на плечи, а в воздухе витал аромат свежезаваренного кофе. Она наливала его в любимую кружку с нарисованной радугой, пытаясь найти простое удовольствие в этом утре. Но как только запах наполнил её ноздри, в соседней комнате раздался громкий звук – стук, за которым последовали раздраженные выкрики.

«Чего хочет этот Сергей?» – подумала Валя, оглядываясь на закрытую дверь. В ней ощущалась легкая ностальгия по утрам, когда всё было тихо и спокойно, и можно было просто насладиться моментом. Но вот уже Данила, голос которого был полон энтузиазма, кричал с балкона, призывая окружающих присоединиться к его начинаниям.

– Ой, Серёг, не будь таким строгим! – радостно закричал Данила. – Это всего лишь утренняя энергия! Записываю видео о грузинском завтраке. Люди это любят!

Валя приоткрыла окно, и в комнату ворвался свежий воздух, смешанный с запахом шашлыков, доносящимся из соседнего двора. Её сердце забилось быстрее от мысли, что каждый из них, находящихся под одной крышей, ведет свою собственную борьбу с привычками и ожиданиями.

– Ребята, можно чуть потише? – произнесла она, стараясь сохранить тон спокойствия, несмотря на внутреннее беспокойство. – Я тут завтрак готовлю, а вы как будто на стадионе.

Сергей, программист с бровями, сведенными в недовольной гримасе, уже стучал кулаком по стене. Он был погружен в свой мир, мир кода и дедлайнов, где шум был врагом и врагом важнейшим.

– Какого черта, Данила? У тебя хоть раз в жизни была мысль о том, что другие люди тоже могут работать в это время?

Несмотря на напряжение в его голосе, Валя почувствовала легкий подъем в своей груди. Она знала чувства Сергея, его тоску по тишине, по старым привычкам из Питера.

– Дедлайн, дедлайн… – отмахнулся Данила, словно это было нечто незначительное. – Ты же не на работе, а в коливинге! Здесь все расслабляются и наслаждаются. Вот и я пытаюсь поймать эту атмосферу!

Валя задумалась о том, как трудно иногда находить баланс между личными желаниями и общим настроением. Она вернулась к своей плитке, помешивая яйца, но в ушах всё еще звучали голоса соседей. Вдруг её внимание снова привлекло громкое «ух!» от Данилы, который, кажется, пытался устроить феерию на балконе.

– Давайте просто немного подождём, – снова вмешалась Валя, пытаясь успокоить ситуацию. – Серёга, может быть, мы можем выработать какое-то расписание?

Сергей, тяжело вздохнув, повернулся к ней. В его глазах мелькнула искренность, когда он произнес:

– Договориться, значит, пойти на компромисс? Я за. Лишь бы не было этого… шумового хаоса.

Данила подмигнул Валентине, его лицо было полным задора.

– Ладно, сделаем так – я постараюсь меньше орать, но ты тоже иногда выходи на солнечную сторону жизни, Серёга.

Валя смогла бы сейчас улыбнуться, но вместо этого просто облегченно вздохнула. Она чувствовала, как напряжение уходит, и в сердце её возникло желание объединить этих людей, сделать их дружнее.

– Вот и хорошо, – произнесла она, наклоняясь, чтобы проверить кофе. – Давайте просто получим удовольствие от утра вместе, без напряжения. За здоровье!

Сергей потёр лоб, как будто снимая с себя бремя забот, и произнёс:

– За здоровье? Ладно, за здоровье, но в тишине.

Данила засмеялся, указывая на экран своего телефона:

– И за контент, конечно!

В этот момент Валя почувствовала, как её тревога растворяется, и она решила, что пора выйти на балкон. Улыбнувшись, она оставила завтрак на кухне и, открыв дверь, шагнула на солнечное утро, где соседи уже собирались, чтобы начать новый день в компании друг друга.


Солнечные лучи, добывшиеся сквозь лёгкие облака, освещали крышу коливинга, превращая её в оазис дружбы и веселья. Карлос, с улыбкой на лице, вертелся вокруг гриля, где мясо уже начало шипеть, наполняя воздух аппетитным ароматом. Он с гордостью следил за тем, как его семья и соседи собираются вокруг, и чувствовал, как его сердце наполняется радостью. Тем временем Изабелла, с заботливым взглядом, расставляла столы, обвешанные салатами, словно желая создать идеальный уголок для общения.

– Эй, ребята, попробуйте это! – подносил к закускам Карлос, раскладывая порции с щедростью, которая говорила о его желании угостить каждого. – Я сам замариновал мясо. Обещаю, не пожалеете!

Сосед, сдержанно улыбаясь, взял кусочек. – О, спасибо, Карлос! Это выглядит потрясающе! Давно не ел столько вкусного!

Валя стояла в стороне, наблюдая за всей этой сценой. Её сердце колотилось, а мысли путались. Она чувствовала себя как будто в каком-то фильме, где главные роли играли другие, а она лишь зритель, запутавшийся в своих страхах. Её колебания между желанием влиться в веселье и страхом быть в стороне не утихали.

– Кажется, они все такие дружелюбные… – прошептала она сама себе, не зная, как сделать первый шаг.

– А потяните к салатам, пожалуйста! Их тоже много! – крикнула Изабелла, поднося напитки и стараясь привлечь внимание всех, кто ещё не решался подойти.

Тем временем на крыше уже играли дети, их смех раздавался по всему пространству, словно прекрасная музыка, вызывая улыбки у взрослых. Валя смотрела на них с нежностью, но её собственные страхи надолго удерживали её на обочине.

– Привет! – внезапно раздался детский голос. Девочка из семьи Карлоса, с яркими косичками, подошла к Вале с широкой улыбкой. – Хочешь поиграть с нами? У нас тут смешная игра с мячиком.

Валя почувствовала, как внутри неё что-то ёкнуло. Смущение накрыло её, как тёплый плед. – О, ну… Я не знаю… Может, позже?

Девочка покачала головой, её уверенность внезапно показалась Валя огромной. – Почему позже? Мы все равно ждем, пока мясо приготовится! Будет весело!

Валя натянуто улыбнулась, стараясь подавить неловкость. – Ну, хорошо, я… я попробую.

Изабелла заметила их разговор и подошла ближе, её голос был полон тепла и поддержки. – Вот, Валя, ты будешь отличным дополнением к игре! Позвони, если нужно что-то. Все здесь – твои соседи, и мы рады, что ты с нами.

– Спасибо… – пробормотала Валя, ощущая, как на её щеках появляются румяна. – Я просто не хотела никому мешать.

Один из соседей, заметив её замешательство, подошёл ближе. – Знаешь, я тоже иногда чувствую себя немного в стороне, особенно на новых праздниках. Но знаешь, когда начинаешь, кажется, все становится легче.

– Да… Это только в начале сложно. – Валя кивнула, пытаясь найти уверенность в его словах.

– Да, но поверь, стоит сделать шаг навстречу, и ты увидишь, как все открываются, – сказал сосед, его голос был добрым и обнадеживающим.

– Ладно, ребята, давайте поднимем бокалы за хорошее настроение и новые знакомства! – прогремел Карлос, собирая всех вокруг себя и поднимая тост. – Каждому здесь рады, и сегодня никто не остается в стороне!

Изабелла, поддерживая его, добавила: – Да, давайте все вместе! Я хочу, чтобы это стало началом дружной компании!

Валя, ощущая тепло от их слов, сделала шаг к детям, сердце наполнилось надеждой. Она была готова оставить свои страхи позади и стать частью этой уютной атмосферы. Как только она приблизилась к группе, смех и радость уже заполнили вечернее небо, и её страхи начали таять, словно утренний туман под лучами солнца.

Этот вечер стал для неё не просто праздником, но и началом чего-то нового – дружбы, тепла и понимания.


Комната Вали постепенно наполнялась вечерним уютом. Мягкий свет лампы играл на стенах, создавая тени, которые танцевали в ритме её мыслей. Она сидела на кровати, обняв колени, и пыталась уловить эхо смеха, ещё доносившееся с улицы. Воспоминания о барбекю, о дружном смехе и искренних улыбках, словно волшебное зелье, укрепляли её дух. Но радость быстро рассеивалась, как утренний туман, когда в дверь вошла Нина.

– Знаешь, Валя, – начала она, закрывая за собой дверь с силой, – ты просто не понимаешь, в каком мире живёшь! Всё это веселье на барбекю – это просто иллюзия.

Валя вздрогнула, как будто её окатили холодной водой. Нина всегда умела говорить точно в цель, обнажая самые уязвимые места. Но сейчас ей не хотелось слышать эту правду, не после такого вечера.

– Но ведь мы просто веселились! – попыталась возразить Валя, хотя голос её звучал неуверенно. – Я не вижу ничего плохого в том, чтобы пытаться делать свою жизнь ярче.

Нина скрестила руки на груди, её лицо искажалось от разочарования. Каждое слово, которое она произносила, было жестким и резким, как лезвие ножа.

– Веселиться – это одно, но не стоит забывать о реальности. Ты рисуешь себе картину, где всё будет хорошо, а на самом деле жизнь может быть очень жестокой! Я не хочу, чтобы ты оказалась в ситуации, когда все твои надежды рухнут.

Слова Нины пробрались в сознание Вали, как холодный ветер, срывающий с деревьев последние листья. Она попыталась отогнать их, не желая верить в эту мрачную перспективу.

– Я просто не хочу жить с постоянным чувством, что всё может пойти не так. Нельзя же всегда думать о плохом! Это как выжигать радость из своей жизни.

Нина наклонилась чуть ближе, её голос стал более напряжённым, как струна перед тем, как лопнуть.

– Да, радость важна, но она не должна закрывать глаза на правду. Ты вечно надеешься на лучшее, но лучшее не всегда приходит. Ты можешь столкнуться с разочарованием, и не поймёшь, что произошло.

Валя задрожала от резкости её слов. Словно Нина выдергивала из её сердца щепотку надежды.

– И что, по-твоему, мне делать? Жить в страхе? – её голос поднялся. – Я просто хочу верить, что могу быть счастливой. Разве это так плохо?

– Это наивно! – Нина отступила, словно её слова были оружием. – Скажи, ты действительно думаешь, что твой оптимизм решит проблемы? Это просто побег от истины! Ты должна быть готова к тому, что жизнь – это не только радость и смех.

– Я не убегаю от жизни! Я просто выбираю видеть хорошее! – ответила Валя, её голос дрожал от гнева и обиды. – Ты слишком заперта в своих страхах, Нина. Ты не понимаешь, что можно жить по-другому!

Нина метнула на неё взгляд, полный разочарования. В её глазах читалась забота, но Валя чувствовала лишь осуждение.

– Ты не понимаешь, Валя! Я говорю это, потому что забочусь о тебе. Я не хочу, чтобы ты упала с такой высоты, когда столкнёшься с реальностью.

– Заботиться – это не значит постоянно критиковать! – рявкнула Валя, и в её душе заколебалась злость. – Я хочу, чтобы ты поддерживала меня, а не сбивала с ног. Ты сейчас как будто пытаешься вытащить меня из счастья!

Нина, словно резкий порыв ветра, развернулась и шагнула к двери.

– Это не счастье! Это самообман! Успокойся и послушай. Открой глаза, пока не поздно!

– Знаешь что? Может быть, ты просто не умеешь радоваться жизни, Нина. Я не собираюсь изменяться, чтобы угодить твоему восприятию, – стиснув зубы, произнесла Валя, чувствуя, как в ней закипает уверенность.

Нина дернула дверную ручку, но остановилась, обернувшись с холодным взглядом.

– Ты просто не хочешь слышать! Я ухожу. Надеюсь, когда-нибудь поймёшь, какую ошибку совершаешь.

– Уходи! Как будто это что-то изменит! – прошипела Валя, и её слова, словно припадок гнева, наполнили комнату.

Дверь захлопнулась, оставив Валю в гнетущей тишине. Словно на неё обрушилась целая лавина неразрешённых чувств. Она сидела, обняв колени, и её сердце стучало, как молот, в ритме растерянности и боли. Временами казалось, что стены комнаты сужаются, как если бы сама атмосфера хотела её задушить.

– Почему она не может просто понять? – думала Валя, глядя в окно, где вечер рассыпался в грозных облаках, покрывающих небо. Она чувствовала, как тёмные мысли расползаются, заполняя пустоту.

В этот миг внутри неё что-то щёлкнуло. Усталая от постоянного сомнения и критики, Валя поднялась с кровати, словно пламя, покинувшее свою темницу. Ей нужно было что-то изменить, что-то радикальное. Она вспомнила, как сосед-итальянец говорил о мопедах, о свободе ветра и скорости.

Собравшись с духом, она направилась к двери, её сердце колотилось от волнения. Это был её шанс – сделать шаг навстречу новому, взять в руки свою судьбу. Возможно, это было легкомысленно, но сейчас, когда всё вокруг казалось непрозрачным, это был её выбор.


Валя вышла на улицу, где мягкий вечерний свет окутывал двор коливинга, словно одеяло. Тень её сомнений осталась позади, уступив место лёгкому волнению. В воздухе витал запах сушёной травы и щепотка бензина – напоминание о свободе, которая ждала её впереди. В углу двора, под старым деревом, стоял мопед, словно верный друг, готовый к новому приключению.

Она подошла ближе, и её сердце заколотилось быстрее. Итальянец, хлопоча с коробками, обернулся, его лицо отразило удивление. Он знал, что мопед – это не просто средство передвижения, это часть его истории, но в глазах Вали он увидел искру, которую давно забыл.

На страницу:
3 из 5