Приполярье с тобой

– Манарага, – указал вперед Ян. – Попробуем найти брод помельче.

– Угу, – согласилась я, – а сколько их будет?

– Река разлилась. Думаю, два больших и несколько маленьких.

– А я рассчитывала на один.

Спуск брюнет решил осуществить вне тропы – там оказалась морена из камней. Сухая, да и схватиться было за что – повсюду деревья и ветки. Но не пришлось. Когда Ян спустился ниже, он подхватил меня за талию, и я держалась за его широкие плечи, спускаясь с осторожностью ниже. Такая близость оказалась приятной. Я почувствовала, что его волосы пахнут свежестью трав, а куртка слегка отдает костром. А еще проступает небольшая щетина. Когда я переступала очередную преграду с поддержкой Яна, чтобы не упасть, прижималась к нему крепче. Уже внизу, на ровной почве, друг поспешил отпустить меня, сохраняя внешнее спокойствие. Он как будто опасался спугнуть свою строптивую подругу.

Я поправила чуть задравшуюся футболку, куртку, перестегнула ремни рюкзака, но все зря. Ян за короткое время успел оценить глубину брода и громко скомандовал, перекрикивая шум воды: – Снимай. Переходим здесь.

– Я могу пройти с рюкзаком.

На это парень только фыркнул. Он поравнялся со мной, скинул свою ношу и отстегнул мою, нависнув надо мной тенью.

– Течение быстрое. Сапоги тебе велики. Будет нести в сторону, а ты либо потеряешь обувь, либо споткнешься, и тебя прокрутит еще с десяток метров, пока я не поймаю тебя ниже по течению.

– Брось, тут глубина по колено. Всего-то!

– Всего-то? А вот сейчас посмотришь, как тут по колено, – парень резко наклонился и поднял меня на руки. Рюкзак остался лежать на гальке, а Ян прямо в ботинках вошел со мной в воду.

– Ты с ума сошел?!

– Я же парень-дикарь! Иду напролом.

И тут я поняла, что надо обнять его за шею крепче, а то еще, чего доброго, уронит меня вместе с собой.

Подо мной бурлила вода, я смотрела за спину Яну, и создавалось ощущение, будто мы движемся прямо вперед, а не поперек течения. Аж голова закружилась. А между тем Ян уходил все глубже. Я буквально чувствовала одним местом, что еще чуть-чуть, и моя репутация будет подмочена. Тут не по колено. Уже по бедра, а дальше хуже. Ян шатался, но держал меня настолько крепко, будто я самая большая драгоценность, которая ничего не весит. Его физической силе мог позавидовать любой хилый горожанин.

Еще шаг – и провал почти по пояс. Я почувствовала, как Ян поднял меня выше, а сам почти не дышал от напряжения. Парень смотрел ровно перед собой, сопротивляясь потоку воды, который все же сбивал его с курса. Нас отнесло немного в сторону. За серединой стало легче: появились высокие камни, и вода обмельчала. Мой дикарь ускорился и наконец наступил на сухую гальку, весь мокрый от ледяной воды.

Он опустил меня на ноги, но я все еще держалась за его шею. Происходило что-то невероятное и сильное. Притяжение, заставившее меня потянуться к лицу Яна. Но тот закрыл глаза и выдохнул.

– Роза, постой… Ты вся промокнешь, моя одежда…

– Ничего.

– Побудь здесь, пожалуйста. Я принесу вещи.

Все, что я смогла, это робко кивнуть, положив ладонь на его щеку.

– Спасибо… Тебе нужно будет просушить одежду.

– Все в порядке.

Ян спешно отправился назад. Без меня он справился куда быстрее, водрузив сверху оба рюкзака. А когда парень оказался на берегу, почти не смотрел в мою сторону. Я почувствовала, будто что-то сломала между нами…

Глава 7. Олени

После брода Ян пошел вперед в мокрых ботинках и штанах. Одежду сушил прямо на себе. Так делают в походах. Если на улице тепло, то к вечеру штаны и ботинки высыхают. Но в Приполярном Урале воды много. Стоянка на базовом лагере была оборудована под костер, и я дала себе обещание уговорить своего строптивого попутчика высушить обувь у костра. А еще я постоянно думала о том, что же приготовить, чтобы удивить его?

На самом деле, мои познания в кулинарии не выходили за стандартные рамки,когда приходилось придумать что-нибудь из ничего.

Мы поднялись повыше и выдвинулись, казалось, совсем в другую сторону от горы. Манарага должна быть справа, а мы с Яном шли по левой стороне. Но ему виднее, как правильно. С того момента, как мы объединились, я перестала смотреть в навигатор. У меня возникали опасения перед путешествием, что с картой я не справлюсь. И тут будто ангел услышал, послав ко мне хорошего парня. Добряка по натуре и молчуна, особенно в моменты, когда очень хотелось поговорить.

Идти было сложно. Икры забивались, я чувствовала усталость. Отвлекали прекрасные виды и шум реки по правую сторону. Синеющая вода постепенно скрывалась за красными кустарниками берез. Вдалеке показались высокие деревья – лиственницы и сосны. Я плохо в них разбираюсь, но люблю аромат хвои. По пути, шурша повязанной на поясе курткой, я смотрела по сторонам, и когда появлялись небольшие полянки, тормозила и пыталась отыскать еще грибов. Это случалось довольно часто, пока Ян, в конце концов, не пропал где-то впереди.

– Черт, где Ян? – я осмотрелась вокруг. Тишина. Солнце медленно тянулось к горизонту, но еще пригревало. Даже пекло, несмотря на то, что прошлой ночью был снег.

– Ян! АУ!

Но в ответ ничего. Только крик птицы, которая будто нарочно пыталась меня передразнить. Тут я и о медведях вспомнила. А ведь двое суток до встречи с парнем прошли отлично, даже без страхов. Разве что ночью.

– Ян! – снова крикнула я.

Прошло минут десять. Я скинула рюкзак и решила пробежаться вперед по тропе. Никого. Огромные поля карликовых березок и шум реки вдалеке. Если парень заметил мое отсутствие, он вернется, а если решил оставить, то мне придется с этим смириться. Внутри все свело от ощущения пустоты… Я побрела обратно к рюкзаку, рассыпая грибы из пакета. Если Ян не вернется, они мне не нужны.

Казалось, вот она, моя грустная история: встретила красивого юношу, попыталась избежать совместного похода, влюбилась, как идиотка, и так же быстро потеряла… Но брюнет не дал мне поплакать под грустную мелодию о потерянной любви. Я сидела на рюкзаке, подперев руками голову, когда услышала брань. И голос был до боли знакомый.

– Роза! – прорычал мое имя брюнет, сокращая расстояние между нами в пару шагов. – Ты напугала меня!

Я успела только подняться на ноги, как он схватил меня за плечо и крепко обнял, чуть не сломав мне нос, настолько сильно прижал меня к себе. Из моей груди вырвался стон, и я скрестила руки за спиной друга.

– Что ты делала?

– Грибы собирала, – прошептала я.

– И где они? – Ян огляделся по сторонам и увидел на дороге растоптанные шляпки.

– Выбросила. Я подумала, ты оставил меня одну. Ведь на реке ты… Ты как будто зол на меня?

Он выдохнул, обтерев лицо ладонью, а затем как-то горько усмехнулся, покачав отрицательно головой. Его длинные волосы упали на лицо, а на щеках проступили ямочки.

– Глупость какая. Я не злюсь на тебя. С чего бы?

Он пошутил? Мне не могло показаться!

– Давай двигаться, Роза, время идет к четырем. Впереди лес и брод.

– Я готова.

На этот раз Ян пропустил меня вперед. Для контроля. Это сильно замедлило нашу крохотную команду, ведь за Яном приходилось поспевать.

Извилистая тропа вела нас вдоль красно-оранжевых полей, к воде и от воды, к холмам выше, где растут деревья и поют птицы, и вдаль от рек, где тишина сбивает с толку – ведь ты всегда ждешь встречи и готовишься к ней сам. И мы встретили, но отнюдь не медведя. Два оленя стояли прямо на тропе. Один с большими рогами, а второй без. Такие маленькие, совсем не похожи на тех, что я видела на картинках. Рога бархатные, и сами будто плюшевые. Стояли и смотрели на нас, не шевелясь. Ян положил мне руки на плечи и наклонился к уху.

– Они прекрасны, правда? Ты не застала оленеводов?

– Я видела следы и домик оленеводов у озера. Недалеко от базы «Желанное», с которой стартовала.

– А я застал. Олени кормились с рук и давали себя потрогать. Такое обязательно нужно увидеть. Повторим путешествие?

– А эти не убегут? – проигнорировала я вопрос и протянула руку. Животные фыркнули. Тот, что без рогов, отступил назад, а второй остался стоять на месте.

– Хочешь, сфотографирую нас с ними?

– Шутишь?

А у него получалось меня заинтересовать. Ян откуда-то достал телефон, осторожно включил его и попросил меня обернуться, не делая резких движений. Мы оба улыбались на камеру, снимавшую нас сверху, вместе с оленями, застывшими на фоне. Изумительная фотография совсем с другой Розой. Здесь, среди природы, вроде бы без комфортных условий и мягкой постели, я выглядела свежей и счастливой.

– Ах! – взвизгнула я, когда оба оленя дали деру – и прямо в сторону от нас. Так, что аж ветер в ушах засвистел.

– Ха-ха, испугалась?

И почему он до сих пор меня обнимал? Почему улыбался и был так близко? В животе танцевали бабочки, а представить совместный вечер я просто не могла. А ведь завтра особенный день. Неужели он начнется с прекрасного вечера?

Меж тем время неуклонно тянулось к закату. Мы подошли ко второму броду. И здесь я не сопротивлялась попытке перенести меня на руках. Ян был счастлив таскать меня через переправы, а я была счастлива, потому что он рядом. Еще никогда и никто не уделял мне столько внимания и и не проявлял заботы…

– Стоянка «У елки», – заявил брюнет, изучая навигатор. – Пара километров, и мы будем на месте.

– Ура. У меня ноги ужасно гудят.

– Разведем костер, посидишь без обуви. Это полезно.

Полезно не влюбляться в незнакомца в походе, в который направляешься справиться с внутренней болью и проблемами.

Глава 8. Стоянка «У елки»

Два километра – ерунда для тех, кто прошел расстояние почти в двадцать, преодолевая броды и постоянно взбираясь на холмы. Два километра это каких-то пятнадцать минут, в которые вписываются размышления о том, что вот сейчас сядешь у костра и будешь смотреть, как подкрадывается тихая ночь. Но тихой она не будет. Рядом шумит река. Ее бурное течение вихрится, разбиваясь об огромные камни. Вспененная вода касается листьев склонившихся над рекой берез и разгоняет воздух, охлаждая дуновением ветра путников после долгой дороги.

Трава выросла выше головы, и я пробиралась сквозь нее, будто маленький зверек. А вот Ян был повыше. Он видел реку и первым заметил высокую сосну вдалеке. Когда мы выбрались из дебрей травы, я не смогла сдержать восхищения. Из груди вырвался восторженный «ах!» Я подняла глаза к огромной горе справа. И правда, будто лапа медведя. Широкая у основания и сужается кверху, но не остроконечной главой, а несколькими вершинами, напоминающими настоящую лапу медведя с когтями. Вчерашний снег не успел растаять, и черный массив скалы ближе к вершине загорелся яркими снежными пятнами.

– Нам повезло, Манарага не в облаках и предстала перед нами во всем своем величии! Красота!

– Я не видела, чтобы у горы была такая форма вершины. Они почти всегда остроконечные или широкие, но без зубьев на плоской ладошке.

– Приполярье удивляет. Разве не за этим ты направилась сюда?

Ян скинул с себя рюкзак и поставил прямо у огромной ели. Рядом лежал огромный поваленный ствол и заготовленные добрыми людьми ветки для костра. Законы вежливости походников таковы: не оставлять мусор, подготовить розжиг для следующих путешественников. Кто-то приходит на стоянку при свете, а кто-то добирается затемно. Подобная забота может не просто выручить, а даже спасти жизнь.

Пока Ян распаковывал рюкзак, я сняла с плеч свой и осмотрелась на предмет присутствия медвежьих следов. Земля на открытой площадке притоптана. На самой Елке прибита дощечка с маркерами, а также перечислением городов. Надписи оставляли путешественники, которым довелось отдыхать здесь после тяжелого пути.

– Поставим рядом? – уточнил парень. Я пожала плечами.

– Не хотелось бы далеко от костра.

– В паре метров неплохая площадка. Как раз у нас за спинами.

– Ян, но туда не войдет две палатки.

Парень огляделся, почесал затылок и бодро предложил решение проблемы.

– Тогда поспим в одной. Нам не привыкать?

Я опустила взгляд и кивнула. Ян не стал переспрашивать. Он принял это как руководство к действию: достал свернутую в мешок палатку, разложил стропы и стал собирать конструкцию.

– Я разведу костер.

– Справишься?

– Обижаешь, – фыркнула я, снимая куртку и повязывая ее на пояс, – я не первый день в походе. У меня есть свои хитрости по розжигу.

– Могу дать сухой спирт.

Я порылась в боковом кармане сумки и достала оттуда пару ватных дисков.

– Дешево и просто. Это лучше бумаги и горючего спирта.

Ян рассмеялся. На его щеках проступили милые ямочки, и я постаралась не так явно любоваться им. Все действия молодого человека были четко выверенными. Он ловко установил палатку, подстегнул тент, разложил внутри пенки и даже как-то по-хозяйски достал мой спальник из моего же рюкзака. А затем отправился внутрь нашего «домика», чтобы, как оказалось, раздеться. Он снял с себя все, оставшись только в футболке и трусах.

Я успела разжечь костер, когда высокий брюнет, чуть стесняясь, громко смеясь и наступая на колючие иголки, направился в сторону реки.

– Ты с ума сошел?

– Не смотри на меня, я не для тебя раздевался.

– А похоже, что для меня, – отшутилась я, не отказав себе в том, чтобы с любопытством наблюдать: что собрался делать этот сумасшедший?

Ян подошел к бурлящей реке, совершенно не боясь ни потока воды, ни холода. У меня мурашки по телу побежали, едва я представила его вечерние купания. Тем более что солнце зашло за гору, и температура воздуха падала.

– Тебя не придется спасать?

– Я постараюсь сделать так, чтобы не пришлось, – подмигнул мне Ян, забираясь в небольшую тихую ванну за огромным камнем. Казалось, там совсем неглубоко, но парень ушел по плечи. Его грудную клетку свело, изо рта шел пар. Брюнет сначала громко выдыхал, а потом погрузился под воду.

– Отли-и-ично!

– Что тут отличного? – ужаснулась я, забираясь на тот самый камень. – Сказал бы, я ведь могу нагреть воды.

– Можно попросить тебя?

– М-м?

Странно, как в такой ледяной воде он умудрялся говорить, а не выбивать зубами чечетку? Горячий парень и чертовски красивый. Но я старалась не думать о его фигуре, росте, широких плечах и о том, как мило рассыпались мокрые волосы.

– Принесешь полотенце, а я ополоснусь. Только дай мне три минуты, окей?

И правда, он ничего не принес с собой, кроме куска мыла, которое лежало на траве. И то странное. Без отдушек и всякой химии? Минимализм во всей красе.

– Конечно.

– Найдешь?

– Найду.

Пороюсь в его вещах. Отлично.

Мы уже совсем как близкие люди. Разве такое случается в обычной жизни в городах? Да там будешь на часовых свиданиях пытаться понять, кто есть кто.

Выдыхая и раздувая щеки, я стала рыться в содержимом рюкзака попутчика. Удивилась малому количеству вещей. Их почти не было. Крошечный кулек в пакете, чтобы защитить от промокания. Аптечка, еда, состоявшая из круп, и тонкое походное полотенце. То самое, которое могло быть при необходимости и грелкой, и одеялом, и даже платьем, если ты девушка. А еще я нашла паспорт. Не хотела, но так вышло. Ян Андреев, двадцать два года. Имеется военник, служил. А еще в паспорте фотография девушки. С маленькой замятой фотокарточки улыбалась блондинка. Похоже, его ровесница, не старше двадцати – двадцати двух лет. На обратной стороне не было никаких надписей.

– Роза? Ты потерялась?

– Ох, черт! – спохватилась я, складывая все как было. – Я сейчас!

Подхватив полотенце, побежала к реке, застав Яна уже не в воде. Он снял футболку и, похоже, застирал ее. Я чувствовала запах трав и немного дегтя. Аромат оказался приятным, будто из детства. Это все мыло, оно какое-то особенное, и эта вода, и вечер… В общем, все вокруг. Даже улыбка, которая не сходила с лица брюнета. Его щеки раскраснелись от ледяной воды, а кожа приобрела почти белый оттенок. Мгновение замерло. Отчего-то я не могла сказать и слова, а когда опомнилась, отвела взгляд в сторону и протянула парню полотенце.

– Спасибо! С тобой все в порядке?

– Да, просто… Мне надо готовить ужин.

– Я сейчас помогу тебе.

– Да. От помощи не откажусь, – кивнула я, направляясь к костру, – когда нагрею воды для себя, попрошу тебя последить за едой.

Как же глупо! Он заметил и мое смущение, и смену настроения. Таить свои эмоции я не научилась.

У Яна, вероятно, есть девушка. Конечно же! Вот почему он отстранился от меня у реки! Ему было неприятно, что я потянулась к нему?

Черт! И почему это вообще меня волнует? Понравился? Да! Но ты же не рассчитывала на то, что Ян всерьез заинтересуется тобой?

Глупость. Просто мы рядом в диких местах. Ничего серьезного между нами и быть не может. Хватит мечтать о принцах. Разве прошлое не научило меня, что любовь несправедлива? Лучше вообще никогда не влюбляться, чтобы не страдать… Но сердце ведь никогда не спрашивает.

Грибов уже не осталось. Хотела насобирать где-нибудь рядом, но темнело так быстро, что разглядеть гриб среди травы и листвы стало бы непосильной задачей.

Тогда я достала из запасов заранее нарезанную копченую колбасу, бурый рис, который пришлось долго проваривать, и немного смеси специй. На заправку подготовила крохотные колбочки из-под витаминок, в которых хранились различные масла, в том числе мое любимое – горчичное. Я добавляла его в завтраки и решила поэкспериментировать с ужином.

Когда Ян надел на себя флисовые широкие штаны, светлую футболку и кофту, расстегнутую спереди, рис уже вовсю бурлил и прилично разбух. Парень опустился на поваленный ствол подле меня и перехватил из руки ложку.

– Давай теперь я. Тебе нужно время для себя?

– Вода вскипела, – я покосилась в сторону отставленной небольшой кастрюльки и полуторалитровой пустой бутылки рядом.

– Будешь купаться?

– Здесь самое уютное место для этого, не находишь? Раз уж у тебя банный день, то он будет и у меня.

Я поднялась с места и отошла в сторону, организовать себе место для походного душа. Для этого я использовала тент – растянула вдоль веток, так, что со стороны Яна меня не было видно, а с другой видно разве что медведям.

Перелила кипяток в бутылку. Она чуть сжалась, но выдержала температуру. Во вторую, добытую из рюкзака, которую еще пришлось распрямлять, набрала холодной воды из реки.

На тент повесила полотенце и сменную одежду – флисовый костюм. Флис любимая одежда путешественников. Экологичен, так как изготавливается из переработанного пластика, и практичен. Однако от костровой «моли» остаются поплавленные дырки, которые не зашить.

Небольшим количеством воды мыться я научилась еще в групповых походах. Главное – распределить количество воды, чтобы и намылиться, и смыть с себя это самое мыло.

Я сняла одежду, встала на пристегную сидушку, чтобы не стоять босыми ногами на земле. Распустила волосы и полила их водой над кастрюлькой, чтобы промочить как можно лучше, а затем вспенила шампунь, распределяя его по телу. По коже побежали мурашки. Меня обдавало прохладой, ароматы шампуня и мыла смешивались с запахом дыма от костра. Ян украдкой бросал в мою сторону взгляды, а порой спрашивал, не холодно ли мне, при этом задорно смеясь.

Промыв волосы от пены, я смешала вторую часть горячей и холодной воды, чтобы ополоснуть тело. В этом мне помогла мочалка-перчатка. Так воды тратится совсем немного. А закончила купание, обдав себя остатками холодной. Затем быстро обтерлась, надела на себя костюм, тапки и вышла из-за тента, промакая полотенцем кудрявые волосы как можно тщательнее, чтобы они поскорее высохли.

Ян тут же подошел помочь мне. Он ничего не спрашивал. Сам снял тент, ополоснул мою кастрюльку и бутылки от попавшей в них пены и предложил свою куртку, накинув ее мне на плечи.

– Посиди у костра. Надо высушить голову, чтобы ты не простыла.

– Я хотела все дни проходить с переплетенными косами и в шапке, – призналась я, – но при тебе не могу себе такого позволить.

– И потому решила мыться в холоде, чтобы мне нравиться? – Ян снял с огня рис, в котором были копчености и приправы, а затем посмотрел на меня, добавив: – Для меня ничего такого делать не нужно, Роза. Мы не в городе, и ты прекрасна. Всегда. Я не представляю, как состояние волос может повлиять на мое отношение к тебе.

– Когда у корней они будто гелем уложены…

Ян закатил глаза.

– Это могут заметить только глупцы. Ты очаровательна, и мне все равно, будешь ты с волосами на голове или без.

Его уточнение вызвало у меня улыбку. Парень поддержал меня, приобняв за плечо, но выдержав расстояние. Это был дружеский жест, означавший для меня нечто большее.

– Роза, давай договоримся: если ты захочешь, действительно серьезно захочешь попариться, я сделаю для нас походную баню!

– Из чего?

– Есть свои секреты.

– Но ты залез в ледяную воду, чтобы помыться.

– Я люблю ледяную воду, – усмехнулся парень, сощурив глаза. – Ты же не полезешь туда только потому, что это нравится мне?

Я выдохнула. Действительно, глупо кому-то соответствовать.

– Мне нравится чувствовать себя чистой, но мыть голову в холоде – нет. Ты мыслишь ясно и свободен от желания нравиться, – пожав плечами, я выдавила подобие улыбки. – Я пока таких успехов не добилась.

Парень убрал руку, коснувшись моего носа, чтобы поддержать. Он принялся доделывать ужин. Перемешал кашу, аромат от которой распространялся уже за пределы нашего скромного «кафе» у костра. Наверняка медведи неподалеку облизывались на вкусный ужин. Я потянулась к своим «витаминчикам» и открыта баночку с горчичным маслом.

– Это масло лучше подсолнечного. Будешь?

– Я буду все, что предложишь.

Да, но от поцелуя отказался. Озвучить это я бы не решилась.

Мы заправили рис маслом. Я забыла тарелку. Встала и достала ее из рюкзака, а когда вернулась, Ян помог мне разложить ароматный ужин, разделив его пополам. В животе заурчало. Я сняла тапки и поставила ноги на камни, окружавшие костер. Ян очистил кастрюльку от еды небольшим количеством воды, обтер стенки куском туалетной бумаги. Ее часто используют в походах вместо салфеток – она прекрасно впитывает остатки еды, масла и горит в огне.

Брюнет поставил чайник и потер ладони друг об друга. Я протянула ему тарелку с горячим рисом и отодвинула куртку в сторону, предлагая укрыться ей вдвоем.

Парень так быстро подвинулся ближе, что чуть не опрокинул мою тарелку, но мы успели ее удержать, рассмеявшись.

Из-за горы напротив выступила луна и осветила реку. За нами оставалась прекрасная Манарага, а на елке заухала птица, похожая на сову. Я почувствовала себя самой счастливой в тепле и уюте вечера рядом с Яном. И каша удалась. Рис разварился, стал мягким, впитал вкус копченостей и рассыпался на крупицы благодаря маслу.

– Мне в полночь исполнится восемнадцать, – призналась я. – Похоже, это будет лучший день рождения!

Глава 9. Прошлое

Ян изменился в лице. Он обернулся ко мне и внимательно изучал мои глаза. От такой близости я чувствовала себя неловко, но нисколько не подалась назад.

– Серьезно? Ты не шутишь?

– Какие уж там шутки, – я подняла тарелку с едой. – Это правда. Мой бунт был приурочен к определенной дате. Думала, встречу совершеннолетие одна, сидя в палатке, – но встретила тебя.

На щеках парня проступили ямочки от улыбки. Он кивнул, осмотревшись по сторонам.

– Мы должны это отметить!

– Брось, к полуночи мы будем уже спать.

– Нет-нет! Мы обязательно должны отметить твой день. Восемнадцать лет – самый прекрасный возраст в жизни человека.

– Обычно я не праздную этот день, – начала я, – но если ты предлагаешь, то…

Ян протянул мне свободную ладонь, и я ответила ему, дав пять. Мы доели рис. Он оказался божественно вкусным. К этому времени закипела вода для чая.

– Подожди немного.

– Что ты задумал?

Парень ушел к палатке босиком. Без него сидеть стало прохладно. Я потянулась к своей кружке, стоявшей в стороне, а когда присела обратно, Ян рухнул рядом, напугав меня.

– Заварим классный чай! Это моя бабушка собирала. Тут ягоды и всякие разные травы, – парень развернул бумажный рожок, высыпав часть содержимого в кастрюльку. – Я хранил его для особого случая, и этот день настал.

Как только травы коснулись горячей воды, аромат раскрылся и поднялся вместе с паром. Я почувствовала знойный июль, услышала пение птиц и почувствовала вкус ягод, даже не отпив чая. Ян накрыл кастрюлю крышкой только частично и подвинул к углям у края костра. Затем подкинул еще пару поленьев покрупнее, намекая на то, что вечер не спешит заканчиваться.

– Замерзла?

– Нет, мне тепло с тобой.

Несмотря на мои слова, Ян подцепил край куртки с моей стороны и потянул к себе. Так мы оказались еще ближе. Стало теплее.