Полная версия
Хэллоу, Лондон!
Хэллоу, Лондон!
Авторы: Барра Инесса, Герасимова-Фернандес Ольга, Орлова Ксения, Штрак Зульфия, Леглиз Екатерина, Баженова Татьяна, Шлапак Ирина, Рой Яна, Галиакберова Айгуль, Хо Светлана, Дудко Елена, Элеотт Ната, Солонго Ольга, Воло Анна, Семенищева Ольга, Дасте Наталья, Ходыкина Ирина, Ро Дина, Ваностойз Елена, Белль Лана, Казанкова Екатерина
Редактор Светлана Громович
Редактор Алёна Стимитс
Редактор Светлана Дмитриева
Редактор Татьяна Парамонова
Редактор Ксения Орлова
Редактор Яна Рой
Редактор Анна Киселёва
Редактор Людмила Ворожбицкая
Дизайнер обложки Ольга Парамонова
© Инесса Барра, 2025
© Ольга Герасимова-Фернандес, 2025
© Ксения Орлова, 2025
© Зульфия Штрак, 2025
© Екатерина Леглиз, 2025
© Татьяна Баженова, 2025
© Ирина Шлапак, 2025
© Яна Рой, 2025
© Айгуль Галиакберова, 2025
© Светлана Хо, 2025
© Елена Дудко, 2025
© Ната Элеотт, 2025
© Ольга Солонго, 2025
© Анна Воло, 2025
© Ольга Семенищева, 2025
© Наталья Дасте, 2025
© Ирина Ходыкина, 2025
© Дина Ро, 2025
© Елена Ваностойз, 2025
© Лана Белль, 2025
© Екатерина Казанкова, 2025
© Ольга Парамонова, дизайн обложки, 2025
ISBN 978-5-0067-1569-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Иногда мне кажется, что наши сборники напоминают разговор в поезде.
– Вы бывали в таком-то городе? – спрашивает один из собеседников. – Со мной там произошла забавная история…
И вот уже другие подключаются – делятся воспоминаниями, придумывают, спорят, шутят. У каждого свое видение, свои акценты, интонации, впечатления, но всех участников объединяет тема. Именно так рождаются наши книги: живой, спонтанный, искренний диалог.
Кто-то считает, что сборники рассказов, посвященные конкретному городу, сродни школьным сочинениям на заданную тему. Возможно. Но когда разные авторы собираются вместе, важна связующая нить. Она помогает повествованию плавно перетекать из одной истории в другую. Такой нитью у нас в этот раз стал Лондон.
Ни для кого не секрет, что писатели часто творят, отталкиваясь от личного опыта. Это могут быть воспоминания: романтические, смешные, болезненные, иногда даже приправленные вымыслом. Нередко текст превращается в своего рода терапию, дает возможность проговорить что-то важное, разобраться в себе через героев. И тогда рассказ перестает быть просто выдумкой. Он становится ощущением. Переживанием. Вопросом. А порой и ответом.
Писательство – это не только вдохновение, но еще и труд, требующий дисциплины, терпения и внутренней устойчивости. Говорят, что хорошая история рождается за одну ночь, «в потоке», но это скорее исключение. Ведь очень часто за рассказом стоят сомнения, переписывания, часы редактуры и работа над собой.
Я заметила, что авторы, которые путешествуют с нами из сборника в сборник, проходят свой, уникальный путь – становятся смелее и вдумчивее, уже свободнее выражают мысли и переживания. Это и есть писательский рост! Не случайный, а заслуженный.
Знаю, как трепетно многие начинающие авторы относятся к своим текстам. Им страшно читать их вслух, страшно отдать на «растерзание» редактору. Но когда рассказ дописан и точка поставлена, его важно отпустить, а это порой непросто.
Я убедилась на личном опыте, что взгляд со стороны способен открыть новое. Он помогает увидеть текст иначе. Как будто ты пересаживаешься из писательского кресла в читательское.
Наверное, рассказ можно сравнить с ребенком. Наступает момент, когда нужно позволить ему жить своей жизнью.
В этом сборнике много текстов, в которых отражены глубокие личные чувства и размышления. Есть и фантазии, и мечты, и тихие признания, и надежды. Я верю, что среди наших лондонских историй обязательно есть та, которая найдет отклик в вашем сердце.
Инесса Барра,руководитель проекта.Елена Ваностойз. ТРИСТА ФУНТОВ
Лондон по-русски
Женечка была уверена: этот месяц изменит ее жизнь.
Она вышла из терминала аэропорта Хитроу, держа в руках видавший виды чемодан, и вдохнула влажный, пропитанный лондонским воздухом запах – смесь дождя, выхлопных газов и чего-то едва уловимо волшебного. Все здесь было другим. Небо казалось тяжелее, чем дома, воздух насыщеннее, а прохожие – будто бы частью какого-то грандиозного спектакля, в котором ей предстояло сыграть свою роль.
Дорога в центр заняла почти час. Поезд метро рывками катился по Piccadilly Line, пронося мимо станции с загадочными названиями: South Kensington, Green Park, Leicester Square. Женя сжимала в руке монету в один фунт и пыталась осознать, что она в Лондоне.
Когда поезд остановился у Tottenham Court Road, Женя поднялась по лестнице и вышла в Сохо. Ее окружали кафе с террасами, заполненные модными людьми, уютные бутики и ресторанчики с витринами, от которых тянуло ароматами выпечки, кофе и шоколада. Вдалеке виднелась неоновая вывеска клуба, а где-то за углом гремела музыка. Это было место, где сливались роскошь и богемная свобода.
«Может, зайти на кофе? – подумала Женя, скользя взглядом по меню на двери маленького кафе. – Цена – один фунт. Ого! Почти пятьдесят рублей за чашку!»
Ее кошелек был слишком легким: около трехсот фунтов наличными. Это все, что смогли дать ей с собой родители, а впереди – целый месяц жизни. В конце концов, она в Лондоне, и даже если пока не может позволить себе кофе в кафе, это еще ничего не значит!
Лондон по-польски
Квартира в Whitechapel1 встретила Женю запахом дешевых обоев, старой мебели и слегка прокуренных ковров. Она арендовала комнату в трехкомнатной квартире, где уже жили семеро поляков, работавших на стройке.
У Жени не было ни постельного белья, ни полотенец, ни одеяла с подушкой. Добродушные ребята из Польши подарили ей спальник и два маленьких полотенца. Сильно лучше, чем ничего, и не нужно тратить деньги на покупку. Поляки были милые и добрые – пока трезвые. Однако в выходные Женя старалась покидать квартиру на целый день – хотя бы в целях безопасности.
– Женька, ищешь работу? – спросил тот из них, который говорил по-русски.
Она кивнула.
– Есть одно кафе, где владелец то ли грузин, то ли армянин, точно не помню. Он знает русский. Может, возьмет тебя.
Лондон по-грузински
Кафе оказалось скорее столовой, чем рестораном: длинные столы, дешевые пластиковые стулья, запах тушеного мяса и дымящегося чая. Женю встретил хозяин – мужчина с южными чертами лица, хитроватой улыбкой и оценивающим взглядом.
– Английский у тебя слабый, – сказал он, изучающе оглядывая ее. – Работать не получится. Но у меня есть друг. Он из Индии. Хочешь познакомлю вас? Он хорошо говорит по-английски. Может, тебя научит. Тем более что ему нравятся славянские девушки.
Ее щеки вспыхнули, но она заставила себя кивнуть и написала свой номер телефона.
На следующий день пришло сообщение от Шахруха.
Лондон по-индийски
Они встретились в Starbucks у London City2. Шахрух заказал обед, и Женя наконец попила кофе и поела в кафе Лондона – пусть и всего лишь сэндвич.
Шахрух говорил по-английски с сильным индийским акцентом, и она понимала не все, но кивала и улыбалась.
Женя явно его заинтересовала. Он пристально смотрел на нее, словно желая разгадать.
– Завтра поужинаем?
Она никогда еще не была в ресторанах Лондона. Ей не очень нравился Шахрух, но соблазн впервые посетить настоящее роскошное заведение оказался сильнее.
– Да, конечно.
На следующий день Шахрух пригласил ее в Dishoom Covent Garden. Женя была очарована приглушенным светом, запахом специй, бархатными креслами.
Он заказывал блюда, которых она даже не знала – бхуна, палак панир, бирьяни – и угощал ее, наблюдая за реакцией.
Вечером Шахрух подвез ее к дому. Женя чувствовала, что он хочет большего, но ее желание было просто поужинать, посидеть в красивом ресторане Лондона.
На следующее утро она снова искала работу.
Лондон по-ливански
Женя оставляла резюме в кафе Bayswater, Paddington, Camden Town. И однажды ей повезло.
Кафе у метро Baker Street. Владелец – ливанец, коренастый, с маслянистыми глазами.
– Ты плохо говоришь по-английски, но можешь помогать на кухне.
Женя работала с семи утра до четырех часов дня. Она таскала тарелки, вытирала столы, мыла полы.
Но хозяин… Его руки слишком часто случайно касались ее плеч, талии. Его улыбка задерживалась дольше, чем нужно.
Однажды он попросил Женю убраться в другом кафе, которое открывалось у метро Baker Street.
– Триста фунтов за поцелуй.
Женя замерла. Триста фунтов – это аренда ее квартиры за полмесяца и еда. Огромные деньги, которые сейчас были очень нужны. Она согласилась, и вечером хозяин кафе вернулся. Они остались наедине.
Женя чувствовала, как ее подташнивает. В глазах мутнело, и сознание отключалось. Она оттолкнула его.
– Где мои триста фунтов?
Он дал. Женя выскочила из кафе и больше там не появлялась.
Лондон по-украински
Лондон все сильнее сжимал кольцо вокруг Женечки.
Она просыпалась в съемной комнате, прислушивалась к храпу соседей-поляков за стеной и понимала: осталось меньше недели до окончания визы. Если она не найдет решения, то ей придется возвратиться домой, в родной провинциальный город, полный однообразных дней.
Но что придумать?
Она уже слышала о том, что русскоязычные студенты остаются в Лондоне, продлевая учебную визу. За тысячу фунтов можно оплатить курс в языковой школе и получить новый студенческий статус. Но у Жени этой суммы не было.
И тогда появился Вадим – худощавый владелец одной из подобных школ, родом с Украины.
– Мы сделаем документы, подтверждающие то, что ты якобы оплатила полный курс на год за тысячу фунтов, всего за триста фунтов, но посещать нашу школу за такие деньги ты не сможешь. Зато продлишь визу.
Идеально. Это был ее единственный шанс.
Женя собрала необходимую сумму, пошла в консульство и подала документы. Но через неделю получила отказ без объяснения причины.
Она сидела в компьютерной комнате языковой школы, бездумно мешая ложечкой чай. Сердце отчаянно колотилось. Что теперь делать?
– Так бывает. Можно подать заново, – успокаивал Вадим.
Но срок действия месячной визы уже закончился, и теперь она – нелегалка.
– Есть еще один вариант… – Он помолчал, изучая ее лицо. – Врач. Он может помочь.
Лондон по-сирийски
Доктор был сирийцем. Работал в частной клинике у метро West Hampstead. Женя пришла туда, чувствуя себя преступницей.
Навстречу ей вышел темнокожий мужчина с мягкими чертами лица, в очках. Он говорил с сильным акцентом. Доктор выслушал ее и спокойно объяснил:
– Я дам справку о том, что у тебя были гинекологические проблемы. Поэтому ты задержалась в Лондоне.
Она смотрела на него не веря.
– Консул не имеет права спрашивать тебя о диагнозе. Они могут говорить только со мной. Просто будь спокойна и не отвечай. – Он повторил это несколько раз и добавил: – Я рискую. Ты не должна меня выдать. Я могу потерять свою работу, но Вадим – мой друг, и он просил помочь тебе. Не нужно ничего объяснять, просто дай справку и молчи.
Прием стоил восемьдесят фунтов. Она заплатила. Но на подачу новой визы требовалось еще триста фунтов. И в этот момент раздался звонок от Шахруха.
– Женя, пойдем ужинать?
Она смотрела на экран. Внутри все переворачивалось. Вариантов особо не предвиделось, и она поехала на встречу с ним.
Ресторан был дорогой, светлый, с живой музыкой. Женя сидела напротив Шахруха, ела изысканные блюда, а внутри ее скручивало от стыда.
После ресторана он предложил покататься по городу и посмотреть особняк своего брата. Подъехали к спальному району. Женя не понимала, где именно они находятся, но точно не в центре – вокруг стояли частные дома.
– Это дом моего брата, известного актера, хочешь зайти? Он сейчас в Индии на съемках.
Женя раньше никогда не была в таких больших домах, свое детство провела в хрущевке и потому впечатлилась роскошью, богатством и возможностями.
Шахрух подвез ее назад и попытался поцеловать. Она начала плакать.
– Мне нужны триста фунтов. Завтра в консульство… Я верну через неделю, честно.
Он внимательно посмотрел на нее.
– Знаешь, Женя, ты мне очень нравишься. – Шахрух достал деньги и вложил ей в руку.
На следующее утро она подала документы, а через неделю пришел ответ: виза одобрена.
Она хотела написать Шахруху. Сказать, что обязательно вернет деньги, но… не написала. Ей казалось, что еще немного, еще чуть-чуть – и она заработает. Все вернет! Но Лондон забирал людей. Шахрух пропал из ее жизни.
Лондон по-латышски
В языковой школе нельзя было ходить на занятия, но разрешалось посещать компьютерный класс. Там Женя познакомилась с двумя девушками из Минска, и они позвали ее на встречу.
– Будет классная компания, приходи.
Вечером они снова увиделись в баре, и среди всех гостей Жене сразу бросился в глаза один парень. Высокий, уверенный, латыш. Гражданин Евросоюза.
Как ему повезло: он спокойно мог работать и жить в Лондоне! Никаких виз и сложностей с документами! Артур давно обосновался тут, много кого знал и много кому помог с работой и документами. «А может, он подскажет и мне, где найти работу?»
Ее сердце учащенно забилось. Он смотрел на нее, иногда ухмыляясь.
«Не флиртуй, Женя, это опасно. А вдруг у него есть девушка и она обидится. Тогда он точно не заговорит со мной и не подскажет, где найти работу», – пыталась убедить себя Женя.
Но через две недели она уже жила у него.
Секс был страстный, безумный, всепоглощающий. Она хотела находиться рядом с любимым мужчиной везде и всегда.
Пришла в аптеку купить противозачаточные таблетки, но ей сказали: «Только через врача».
Клиника, очередь. Доктор – пожилая женщина с короткими седыми волосами – долго объясняла ей, как пить таблетки, что делать, если забудешь их принять вовремя, и какие побочные эффекты могут возникнуть. Женя слушала, но не все понимала. Узнав, что не нужно платить ни за таблетки, ни за прием врача, она была ошеломлена. «Это лучшая медицина в мире!»
Жизнь с Артуром напоминала сказку. Но сказки заканчиваются.
Однажды утром он начал собирать чемодан.
– Мне срочно надо в Латвию. Семейные дела.
– Когда вернешься?
– Не знаю, может, через пару недель. У тебя есть наличные? А то с карточки снимать неудобно.
У нее были только наличные – банковской карты Женя не имела. Триста фунтов. Она протянула их ему.
На следующее утро он не отвечал на сообщения. Через день телефон Артура был выключен. Она больше никогда не видела его.
Лондон по-английски
Дженнифер шла по узким мощеным улочкам Сохо, держа телефон в руках. Вечерний Лондон был шумным и хаотичным: прохожие торопились, смыкая зонты после внезапного дождя; в воздухе смешивались запахи кофе, пряностей из китайских ресторанов и сигаретного дыма.
Она выдохнула, спрятала телефон в карман пальто и остановилась у входа в ресторан «Зима». В стеклянной двери отразилось ее лицо – чуть бледное после долгого дня, с легким оттенком усталости в глазах.
Внутри пахло гвоздикой и чесноком. На стенах висели черно-белые фотографии заснеженной Москвы, на полках стояли пузатые самовары, а из динамиков негромко звучал старинный русский романс. Дженнифер заказала борщ и пельмени – что-то теплое, родное, как напоминание о доме, которого она, в сущности, уже не имела.
Смешно! Она ужинала в дорогих ресторанах, летала бизнес-классом, ее карьера была успешной, она могла позволить себе многое. Но за всем этим оставалась пустота.
Она ненавидела Лондон.
Серые улицы, облупленные фасады домов, мусор, скапливающийся у дверей пабов. Вечная слякоть, отчего туфли от Louboutin всегда казались грязными. И эта система здравоохранения, где запись к врачу можно ждать месяцами.
Дженнифер зачерпнула ложку борща, закрыла глаза.
Где-то там, за сотнями километров, был город, где она могла бы стать по-настоящему счастливой. Но он остался в прошлом.
Официант принес счет, и Дженнифер потянулась за сумкой Lui Vuitton, чтобы расплатиться. Когда она доставала банковскую карту, монетка выпала из кожаного кошелька. «Даже наклоняться за ней не буду. Какая мелочь! – подумала она, но тут же себя одернула: – Мелочь?! Когда-то я не могла купить кофе за один фунт! Что со мной стало?»
И вдруг что-то щелкнуло в голове.
Сохо. Кофе за один фунт. Грузинское кафе. Поляки, украинцы и врач-сириец. «Где они все? Как их найти и отблагодарить?»
Она закрыла глаза, и воспоминания нахлынули. Владелец, который пытался ее купить. Триста фунтов за поцелуй. Ее первый месяц в Лондоне. Шахрух… «Так и не вернула ему деньги. Где он теперь?»
Она помнила, что он из Индии, что его брат – известный актер, что у них был роскошный особняк в Лондоне…
«Я сделаю все, чтобы его найти!»
И с этой мыслью Дженнифер вдруг почувствовала, что нежная и трогательная Женечка еще жива внутри нее. Надо только отдать долги. Завершить круг, и она снова вернет себе тот самый Лондон. Лондон – перекресток цивилизаций и судеб. Лондон – город больших возможностей и риска. Город по-настоящему сильных и свободных людей.
Ирина Ходыкина. ТАЙНА «ВЕСТЕРН ЛОДЖ»
Моя Надя приехала! Теперь к нам так редко приезжают друзья, что я даже отвыкла. А ведь гостей надо развлекать: планировать маршруты, бронировать билеты, рассказывать, показывать, удивлять. Особенно Надю. В этот долгожданный отпуск она собиралась с бойфрендом – скакала до потолка от счастья, когда им обоим выдали английские визы, но потом нашла коса на камень, и вот Надя прилетела в отпуск одна.
До нашего дома она добралась поздно вечером. Мы только и успели, что поболтать за ужином да выпить немного вина. Я, конечно же, с удовольствием подняла бокал за решение подруги: «Бывшего больше не вспоминать!» Однако слова – это одно. А что на деле? Легко ли бродить по Лондону в одиночестве, если в планах была романтика на двоих?
Сейчас можно об этом не думать, сегодня весь день в нашем распоряжении. Мы отвели мою дочку в школу и бежим на станцию по тихой викторианской улочке.
– Ну надо же, трава зеленая, солнышко, а холод собачий! – говорит Надя, натягивая серые перчатки из тонкой кожи в цвет элегантного, приталенного пальто. К ее наряду хорошо подошла бы улыбка, но вид у Нади грустный. Жаль, погода не подыграла – в теплый день все-таки легче отвлечься от личных проблем.
Зимние лучи не греют, на улице привычная высокая влажность. Она прибавляет бодрости нашему ходу. Спешка мне только на руку – утром я веду экскурсию по портретам в Национальной галерее, опаздывать никак нельзя. Зато после работы можем не торопиться и гулять в свое удовольствие. Надя мечтает исходить весь Лондон вдоль и поперек.
– Я, конечно, хочу увидеть Биг-Бен, Парламент, Вестминстерское аббатство, – планирует подруга. – Но в соцсети я фотки оттуда выкладывать не буду. Такое уже никто не лайкает. Надо сфотографировать что-нибудь оригинальное… А еще я мечтаю попасть в музей Шерлока Холмса на Бейкер-стрит.
Эта заявка меня не удивляет. Конан Дойль с детства был у моей подруги любимым писателем. Его прозой забита Надина электронная книга. Она и в полете читала про известного сыщика. Детективы как нельзя лучше отвлекли ее от собственного любовного романа.
– Но я надеюсь, ты понимаешь, что музей на Бейкер-стрит, – последнее слово я жестами заключаю в кавычки, – только инсталляция. Его открыли даже не в той квартире, где по книге жили Ватсон и Холмс. Миссис Хадсон хозяйничала в доме напротив.
– Это уже детали, – отмахивается Надя и с удовольствием оглядывается по сторонам.
В нашем районе тоже есть чему подивиться. Старый Клэпхэм не утратил с годами шарма тихой деревни. Вы смотрели фильм «Гордость и предубеждение»? «Их искали до самого Клэпхэма», – так говорит мистеру Дарси мисс Элизабет Беннет про бегство своей младшей сестры с непорядочным женихом. Вот какой у нас знаменитый район! В начале девятнадцатого века это было последнее тихое место перед Лондоном, где парочку могли обнаружить.
Потом при королеве Виктории и Клэпхэм расстроился, и земли за ним. В наше время это уже вожделенный юго-запад Лондона, откуда поезд домчит вас до центра всего за восемь минут. Хорошие школы, магазины, рестораны. И все это расположено между двумя парками, по-английски – «коммонс». Им, конечно, далеко до королевских, здесь нет причуд ландшафтного дизайна. Когда-то «коммонс» были общими территориями для выгула скота, а теперь по этим пастбищам бегают спортсмены и гуляют собаки. Надя в спешке фотографирует наклеенное на столб предупреждение: «По этой дороге можно вести одновременно не больше четырех собак». Мы усмехаемся. В эпидемию ковида запертые по домам англичане активно скупали щенков. Хозяева вернулись в офисы, и сейчас зрелых уже псов выгуливают специально нанятые люди.
Узкий тротуар, маленькие домики. На этой улице они почти пряничные: низкие, двухэтажные, прилепленные друг к другу. Люди в Клэпхэме привыкли делить стены с соседями справа и слева. Общие стены, общие звуки, общие проблемы. Дома построены еще до тысяча девятисотого года, поэтому проблемы неизбежны – я знаю. Я и сама живу в таком: в узком и сыром, зато с двумя мощными оригинальными викторианскими каминами, отделанными изразцовой плиткой и чугунной ковкой.
– Это я уже с годами осознала, что мы только из-за этих старинных каминов и купили наш дом – влажный, несуразный, с куцым пятачком земли на заднем дворе вместо сада, – рассказываю я, пытаясь развлечь подругу. – Anyway, как говорят англичане, нового жилья вокруг мало. Если посреди викторианской улицы ты вдруг видишь постройки двадцатого века, то, скорее всего, на это место во Вторую мировую войну упала бомба, да так, что восстанавливать было нечего.
Насыпь, на которой в сороковых годах стояли установки, чтобы сбивать немецкие самолеты, до сих пор сохранилась в парке «Клэпхэм-Коммон», и сейчас ее украшают примитивные уличные железяки для фитнеса. Я показываю в их сторону, но Надя отвернулась и, несмотря на мою спешку, замерла. Вдоль парка расположились уже отдельно стоящие викторианские виллы. Надино внимание привлек массивный особняк. С собственным заездом и парковкой он выглядит роскошно. Представьте еще с обратной стороны дома просторный сад, что скрыт за высоким кирпичным забором.
– Я бы хотела жить вот в этом. – Надя приглядывается к названию, которое красуется над большим парадным крыльцом, и читает почти по слогам: «Вестерн Лодж».
– Только не в этом. Конкретно у этого дома нехорошая аура.
– Откуда ты знаешь? – спрашивает Надя, протягивая мне телефон. Она поправляет челку и позирует почти профессионально, с дежурной улыбкой. Я быстро фотографирую ее на фоне виллы и ускоряюсь. – Здесь жил кто-то известный? Что там случилось? – пытается угадать она.
– Потом расскажу, ладно? – Я тяну подругу в сторону станции, и Надя снова подстраивается под мой бодрый ритм. Если начну говорить, она не сдвинется с места, а мне на работу. – Как раз в галерее я буду упоминать про этот дом.
Мы ускоряемся, но буквально за углом особняка снова тормозим, чтобы перекинуться утренним приветствием с моим соседом Джо. Тот законопослушно ведет на поводке только одного жизнерадостного спаниеля. Подвижный пес отчаянно виляет хвостом перед Надей, и та снимает перчатки, чтобы пожать руку Джо и погладить его питомца по красивой вычесанной шерсти. Пес рад вниманию, и моя подруга расплывается уже в неподдельной улыбке.
С минуту мы традиционно обсуждаем погоду, и как только все приличия соблюдены, я прощаюсь с разговорчивым Джо. Однако Надя с хитрющим взглядом, максимально сглаживая русский акцент, задает новому знакомому свой насущный вопрос.
– А вы случайно не знаете про этот дом? Я слышала, у него есть какая-то история.
Джо от неожиданности вытягивается во весь рост и даже приподнимает вверх козырек своей твидовой кепки. Он сначала обводит взглядом виллу, будто видит ее впервые, а потом присматривается к Наде, которая задала ему такой странный вопрос. К моей радости, Джо не знает ответа и только в недоумении пожимает плечами. Махнув ему на прощание, мы двигаемся дальше.
– Такой милый! – говорит Надя почти на бегу.
– Очень даже! И умный к тому же. Программист, работает на себя, весь день проводит за компьютером.