Далавар

Владислав Соколов

Далавар

Вступление

Как много можно узнать из старых записей? Бывает ли информация, написанная несколько десятков лет назад, актуальна в будущем? Могут ли мудрецы древности указать на ошибки, которые мы можем совершить сейчас?

Мне двадцать четыре года. Меня зовут Далавар. Странно слышать такое имя сейчас, не правда ли? Избавлю вас от лишних рассуждений и домыслов. Это имя мне дали в церковном приюте для детей, от которых отказались родители. Сестра приюта не стала придумывать что-то более-менее подходящее – детей было много, и никому из сестер не хотелось лишний раз ломать голову над именем для нового ребенка. Хотя назвать это имя неудачным язык не повернется. Как ни странно, именно оно помогло мне обрести семью спустя несколько лет после приюта. Уже в три года я мог гордо заявить, что у меня есть семья. Моим отцом стал Христофор Эшкоп – складской рабочий на военной базе, матерью – Элизабет, медсестра в городском госпитале. Так я стал вторым ребенком в их семье. У меня появился старший брат – Михаил. Христофор и Элизабет давно мечтали о втором ребенке, но здоровье матери позволило выносить лишь одного. Жили мы скромно, но дружно. Честно говоря, я никогда не чувствовал себя чужим. Да и с Михаилом мы сразу нашли общий язык и общие интересы. Всего на год старше, он охотно общался со мной, делился мыслями и помогал в учебе. Он не давал меня в обиду никому. Бывало, ребята в школе дразнили меня «приёмышем», но Михаил всегда находил способ втолковать обидчикам, что они не правы.

Детство и школьные годы прошли благополучно. С хорошими оценками окончив среднюю школу, мы с Михаилом поступили в старшие классы. Именно тогда мы стали неразличимы как настоящие братья – никто уже не сомневался в нашем родстве. Многие даже находили у нас внешнее сходство.

Со школьным аттестатом в руках, мы шагнули во взрослую жизнь. Брат поступил в престижный колледж на факультет международных отношений. Я же понимал: родителям не потянуть двоих студентов. Отказавшись от дальнейшей учебы, я принял предложение отца работать с ним. Правда, ему пришлось изрядно постараться – устроиться на военный объект было непросто даже со связями. Но отец сумел убедить начальство в моей надежности, и меня приняли. Работа рядом с отцом казалась мне поначалу несложной – он во всем помогал.

С тех пор прошло уже несколько лет моей работы в хранилище документов. Однажды я наткнулся на странную записку…

Глава 1. Начало всего

30 ноября 1986.

Утро выдалось холодным. Мелкий мокрый снег и несильный, но противный ветер атаковали меня по дороге на работу. Хотя весь путь занимал не более тридцати пяти минут, мне казалось, что я пробиваюсь сквозь эту стену из воды и ветра уже несколько часов. Плащ покрылся темными мокрыми пятнами и начал промокать насквозь. Казалось, сама природа не желала, чтобы я сегодня попал на работу.

Но вот я уже у пропускного пункта. По старой привычке показал пропуск пожилому охраннику. Тот кивнул.

– Погодка… – вздохнул он.

– И не говорите, Джон, – ответил я, ежась еще сильнее.

– Из вас бы вышел отменный военный, Далавар, – улыбнулся охранник. Я удивленно на него посмотрел. Он, явно ожидая этой реакции, пояснил: – Вы еще ни дня не опоздали и всегда приходите минута в минуту. Сколько лет здесь сижу – не помню подобного.

Эти слова немного приободрили и даже согрели. Не каждый день слышишь похвалу на работе. Поблагодарив Джона, я отправился в свой архив. Эти слова немного приободрили и даже согрели. Не каждый день слышишь похвалу на работе. Поблагодарив Джона, я отправился в свой архив. Войдя в темное помещение, снова почувствовал холод. Сбросив плащ, я нащупал выключатель и щелкнул им. Вот мое рабочее место. Архив представлял собой полуподвал с высокими потолками и узкими окнами под ними. Вдоль стен, выкрашенных в серый, и по всему пространству стояли стеллажи, забитые коробками, папками и стопками бумаг. У двери – мой стол: старая дубовая махина метра полтора в длину и около метра в ширину. На нем лампа, письменный набор и несколько бумаг. Включив лампу, я просмотрел документы.

Первая записка требовала найти документы по списанию военной техники. Вторая – от секретаря – просила забрать бумаги «до востребования». Третья заставила сесть и перечитать несколько раз.

Далавар, прошу вас доставить пакет, который передадут вам на вокзале 30 ноября 1986 года в 10:50 около касс. Далее, взять такси. (Дело не требует отлагательств!) Доставить пакет лично мне в руки. Если меня не будет на месте, вскрыть пакет и действовать по указаниям в пакете.

Начальник базы

Взглянул на часы: 8:45. Обеспокоенность кольнула. Чтобы добраться до вокзала, требовался час пятнадцать при идеальных условиях.

«Ну и задачка…» – вздохнул я.

Снова натянув мокрый плащ и выключив свет, я вышел. У самых ворот базы меня окликнули.

– Далавар, не рановато ли заканчивать?

Голос принадлежал полковнику Каю Петерсону, средних лет, невзлюбившему меня с первого дня. Чувство было взаимным.

– Срочное поручение начальника базы…

– Предъявите! – перебил он, не дослушав. Упоминание начальника всегда выводило его из себя. Слухи о его попытках занять чужое кресло ходили давно. Не находя выхода амбициям, он отыгрывался на мелких служащих.

– Простите, информация доверена только мне, и…

– Что ты себе позволяешь?! Научись уважать старших…

Его тираду прервал подошедший начальник базы.

– Майор, как вы смеете задерживать Далавара Эшкопа? Разве он не ясно сказал, что дело доверено только ему и разглашать его суть запрещено? Разве не упомянул, что задание дал я?

– Простите, я… – замялся Кай. – Я полковник…

– Простите? Нет. – Начальник сделал паузу. – За задержку срочного посыльного понижаю вас.

– Но… – начал было Петерсон.

– Соблюдайте субординацию, майор! – рявкнул начальник.

– Сэр, да, сэр, – выпалил Кай.

– Прекрасно. – Начальник улыбнулся. – Проследуйте в часть.

Кай, побагровев, развернулся и ушел.

– Поспешите, Далавар. Дело сложное. И… – он запнулся. – Только человек увидит медведя в небе.

С этими словами он удалился.

Я бросился к воротам. Часы на проходной показывали 9:00. Пятнадцать минут потеряны. До встречи оставалось час пятьдесят.

«Пятнадцать минут до остановки. Час пятнадцать на автобус. Запас двадцать минут. Успею. Что в пакете? Почему посылают меня, а не водителя? Почему именно я?»

Вопрос «Почему?» преследовал меня всю дорогу до остановки. Настолько озадаченный, что почти не замечал усилившегося снега и ветра. Мокрый, замерзший и озадаченный, я вошел в сонный утренний автобус.

До встречи оставалось час тридцать.

Заняв место у окна, я, как и все, уставился на городскую жизнь за стеклом. Город казался пустым. Погода не позволяла задерживаться на улице. Прохожие, подняв вороты, жались к стенам. Дворники лениво месили грязную кашу у магазинов. Замерзший почтальон в прорезиненном плаще разносил почту. На остановках люди ругали погоду и торопились в холодный салон.

Долгие поездки я любил. Меняющийся пейзаж за окном давал время подумать. «Застекольная» жизнь всегда казалась другой. Люди там жили лучше или хуже, были лишь мимолетными силуэтами в чужой истории. Вот девушка выронила бумагу у аптеки. Мелочь? А если это рецепт, без которого она погибнет? Таких событий – миллионы, пока ты едешь. Ты – зритель их спектакля, а они – твоего. Слепой старик у дороги уже не зритель, но его судьба тебе безразлична – ты в автобусе и движешься дальше…

Я ехал уже сорок минут. В салоне запахло влажной тканью и духами. Отвлекшись от окна, осмотрел пассажиров. Несколько человек обсуждали победу местной баскетбольной команды. Многие уткнулись в газеты. Женщины с заспанными детьми. Пенсионерки говорили о питомцах. Обычный утренний автобус.

Блуждая взглядом, я наткнулся на человека, стоявшего спиной к окну и пристально смотревшего на меня. Неприятный, холодный взгляд карих глаз из-под полы шляпы. Длинный темный плащ, наглаженный ворот белой рубашки, строгий черный галстук – всё, что успел разглядеть. Заметив мой взгляд, он отвернулся.

«Странный. Незнакомец. Знакомый отца или брата? Или…» По спине пробежал холодок. «Слежка? Связано с заданием?»

Мысли завертелись. «Что делать? Учения… Оставаться в людных местах. Привлекать внимание. Сделать акцент на себе. А потом? Бежать? Сопротивляться? Забыл!»

Нервно огляделся. Сидевший рядом пожилой мужчина оторвался от газеты с вопросом во взгляде. Извинившись за толчок, я вернулся к окну. Надо действовать.

Притворно поперхнувшись, я громко закашлялся. Мужчина сложил газету. Молодая пара обернулась. Мать гневно смотрела, успокаивая расплакавшегося ребенка.

«Хорошо. Внимание есть. Наблюдателя это спугнет».

Человек в шляпе поправил ворот и направился к выходу. Груз страха рухнул. Вздохнув, я проводил его взглядом. Он стоял на остановке, не сводя с меня глаз. Холодок страха снова заполз за воротник.

«Что ему надо? Не догонит пешком. У него машина? Надо что-то делать! Но что?!»

Автобус тронулся. Человек поправил шляпу и пошел вдоль дороги.

– Всё в порядке, молодой человек? – поинтересовался сосед.

– Да, – коротко ответил я. – Извините.

– Будьте здоровы, – улыбнулся он, возвращаясь к газете.

– Спасибо.

Взглянул на часы: в пути 1 час 20 минут. До встречи – 10 минут.

Выйдя на вокзале, осмотрелся. Постороннего человека не было. Быстрым шагом пересек площадь к кассам. Там, как всегда, толпился народ. Встал у закрытой кассы. Часы показывали 10:46.

Волнение нарастало. Мысли путались. Вглядываясь в толпу, я уже везде видел ту шляпу.

«Где пакет? Получу – и бегом к такси. Лишь бы все прошло нормально».

10:48.

Мимо прошли двое в черных плащах. От волнения я отступил, едва не сбив пожилую женщину.

10:50.

«Время. Где пакет? Ждать».

10:51.

Холодный голос за спиной заставил вздрогнуть:

– Далавар, не оборачивайтесь. Вы даже не подозреваете, во что ввязались. Если вам дороги жизнь и будущее – не делайте того, что в пакете. Пока всё, что могу сказать. С вами свяжутся.

Голос смолк. Оглянувшись, я увидел лишь толпу. Искать было бесполезно.

– Далавар Эшкоп?

Голос снова напугал. Передо мной стоял паренек лет восемнадцати в светлой куртке.

– Да, – ответил я, голос слегка дрожал. – Чем обязан?

– У меня пакет для человека вашей внешности.

– Да. Я жду.

– Отлично! – улыбнулся он. – Я вас минут пятнадцать ищу. Простите за задержку. О, и простите, не знаю вашего звания. Говорили, вы военный.

– Разве это важно? – его болтливость меня насторожила.

– Конечно, нет. Есть указания. Мне велено сопроводить вас до вручения пакета адресату на базе.

– Мне об этом не сообщали.

– Да. Распоряжение поступило в последний момент. Пакет в пакете. – он усмехнулся. – Вот. Вам разрешено вскрыть верхний конверт. Там изменения.

Пакет был надежно запечатан. Нехотя вскрыл его. Внутри лежало письмо:

Уважаемый Далавар Эшкоп.

Прошу прощения за накладку. Попросил Артура сопроводить вас до базы. Надеюсь, он не доставит хлопот.

P.S. Только человек увидит медведя в небе.

Подписи не было. Теперь я понял слова начальника. Значит, всё верно. Он знал.

– Что-то не так, мистер Эшкоп? – парень ежился от холода.

– Нет. Всё в порядке. Как тебя зовут? – нужно было проверить.

– Арчи, – улыбнулся он. – Артур, если официально.

Я кивнул. Ответ совпал, но что-то не сходилось. «Почему военное письмо доверили парнишке? Почему не под конвоем? Здесь что-то не то».

– Хорошо, Артур…

– Арчи, – потирая руки, поправил он.

– Ладно, Арчи. Пора доставить пакет.

Он оживился и шагнул к площади. Шел рядом, и я разглядел его лучше: обычный парень в куртке, подростковых штанах и поношенных ботинках. Ежился от ветра, пряча руки в карманах.

Свободное такси нашлось быстро. Пожилой водитель добродушно спросил адрес. Машина тронулась. Глядя на площадь, я снова заметил человека в шляпе.

«Надо доложить».

Первые минуты ехали молча. Таксист ругал дорогу. Арчи будто хотел что-то спросить, но не решался.

Наконец он заговорил:

– Мистер Эшкоп, а кем вы работаете?

– Прости, Арчи, не могу разглашать.

Он не смутился.

– А я обычный курьер. Заказ поступил вчера вечером. Пришлось явиться к отправителю в четыре утра! Потом трястись в поезде. Бррр… – он поежился. – Честно, я немного забыл ваше описание, потому и задержался. Поезд пришел раньше.

Он говорил быстро, я не вслушивался, но одна фраза встряхнула:

– Ты обычный курьер?!

– Да, – улыбнулся Арчи, и лицо его вдруг изменилось. – Вы же не напишете, что я забыл внешность адресата? Я же не накосячил?

Теперь он напоминал щенка перед большой собакой. Работа явно была для него важна.

– Нет, Арчи. Ты ничего не испортил. И писать отзывы – не моя забота.

– Уф! – он вздохнул и снова улыбнулся. – Отлично! Вы мне нравитесь, мистер. Вот бы все клиенты такими были…

Он завел рассказ о других заказах, плохих отзывах, вредных клиентах и кошке какой-то старушки. Я же думал о другом.

«Кто был тот человек? Тот ли это тип в шляпе? Что в пакете? Чем это грозит?»

Вопросов было много. Ответов – ноль.

– Простите, мистер. Оплату я получу на базе или там? – Арчи недоверчиво смотрел в глаза.

Вопрос застал врасплох. Ответа не было.

– Разберемся на базе. Мне ничего не говорили об оплате.

Артур забеспокоился. Нервно поглядывал в окно, высматривая дорогу.

– Что-то не так?

– Мне же обратно добираться. Я не могу тут остаться, мистер.

– Не волнуйся. До вокзала довезут.

Он откинулся на сиденье.

– Ну тогда ладно.

Он умолк, уставившись в окно и напевая что-то себе под нос, постукивая пальцами по колену.

Поездка заняла 35 минут. В 11:40 мы были у ворот. Расплатившись и прижимая пакет, я с Арчи подошел к Джону. Охранник поздоровался и пристально посмотрел на парня.

– Военный объект. Гражданским вход воспрещен.

– Это курьер, Джон. Посылка для начальника, – успокоил я.

– Без разрешения – никак, – развел руками охранник. – Да и начальника нет на месте.

– Нет?!

– Уехал. Сказал, вернется не раньше следующей недели.

Я остолбенел.

«Начальника нет. Человек в шляпе. Оплата Арчи».

– Он оставил распоряжение? Записку? – спросил я с надеждой.

– Сказал, ты и так все знаешь, – ответил Джон и понизил голос: – Не знаю, что ты натворил – не мое дело, но тебя спрашивали.

Образ человека в шляпе встал перед глазами.

Взяв себя в руки, я попросил Джона присмотреть за Арчи и пакетом и рванул в архив.

«Не мог же он просто бросить! Должно быть указание!»

Ворвавшись, я бросился к столу. На нем лежала записка. Надежда оправдалась.

«Далавар, дело опаснее, чем предполагалось. Вскрой пакет. Курьера бери с собой. Не бойся за него – сын моего товарища. Он знает больше. Часть распоряжений у него. Надеюсь на тебя и доверяю.

P.S. Гало на восходе.»

Опять шифры! Одно за что можно возненавидеть армию! Схватив записку, я помчался обратно.

«Опаснее?! Я пешка в чужой игре? ПОЧЕМУ?! Чем я провинился? Зачем мне эти головоломки?!»

Вопросы. Голова шла кругом. Ответов не было.

Джон и Артур оживленно беседовали. Курьер, видимо, нашел благодарного слушателя для своих историй. Подойдя к разгару рассказа, я услышал их смех.

– Джон, я приболел, меня не будет несколько дней, – сказал я.

– Без вопросов. Ты и не военный, – улыбнулся охранник. – Выздоравливай.

– Спасибо. До скорого.

«Будет ли оно скорым?»

Отойдя от ворот к табачному ларьку, я купил сигареты и закурил. Не курил годами. Сейчас сломалась какая-то внутренняя преграда. Сигарета не даст ответов, но сделать что-то наперекор себе – хоть какое-то действие.

Артур молча смотрел, чего-то ожидая. Не успел докурить и половины, как он прервал молчание:

– Насчет оплаты, мистер?

– Хватит «мистер». Далавар. У меня к тебе вопросы, Артур. Первый: кто твой отец?

Он оживился.

– Военный. Работает над важными проектами. Ничего не рассказывает.

– Второй: знаком ли твой отец с начальником базы?

– У папы много знакомых военных. Возможно, и ваш начальник в их числе.

Докурив, я пристально посмотрел на него, понимая, что сейчас спрошу глупость, над которой он будет ржать. Потому что понятия не имел, что значит «гало на восходе».

– Артур, объясни тупому архивариусу: что значит «гало на восходе»?

Артур отшатнулся. Его лицо изменилось. Улыбчивый парнишка исчез, сменившись настороженным и серьезным.

– Далавар, нам нужно укрытие. Срочно. – Его голос стал твердым, почти пугающим. – Идем к тебе. Тебе надо собрать вещи. Домой ты больше не вернешься.

Глава 2. Начало всего и более того…

Дорога до дома, обычно занимавшая не более тридцати пяти минут, о