Легенда из Будущего

– И что?

– В смысле, надо связаться с родственниками, похоронить девушку.

– Сынок, ты ведь живешь у доктора МакГиллана, верно?

– Да.

– Ты должен кое что знать, я поддерживаю порядок в городе. Слежу, что бы никто тут не нарушал закон, все что за пределами этого города уже не моя юрисдикция и не мои проблемы, тем более очередная жертва банды Клэйна.

– Но…

– Если ты такой сердобольный, то можешь связаться с ее братом, пускай он сам разбирается. Если это все что ты хотел, то ты свободен.

Люциус буквально задыхался от такой неслыханной несправедливости, но противопоставить шерифу ему было нечего. Джейкоб уже дал ему понять, как устроена жизнь на Диком западе и взывать к совести кого либо тут видимо бесполезно, а сваливать это на Дока ему не хотелось, поскольку мужчина и так возиться с ним больше, чем ему того хотелось бы. Люциус облокотился на коновязь и закурил сигарету, с грустью глядя на сверток с мертвой девушкой внутри. К нему подошел Джейкоб и слегка улыбнулся.

– Ну что, полагаю шериф Джонсон развернул тебя с твоей находкой.

– Ну давай скажи: "Я же тебе говорил", может тебе полегчает.

– Я завтра отправлюсь на ранчо Ворингтона, сообщу ему печальную весть.

– Спасибо, но с чего вдруг ты решил помочь?

– Ну может во мне осталось еще что-то человеческое.

Джейкоб коснулся козырька шляпы и отправился в сторону салуна, а Люциус отвязал лошадь и повел ее в сторону церкви. Постучав в двери, он морально стал готовиться к том, что и местный священник пошлет его куда подальше с его находкой. Ему открыл мужчина лет сорока с худым лицом и темными аккуратно подстриженными волосами.

– Добрый вечер, сын мой.

– Добрый вечер, святой отец. У меня возникла проблема и я подумал, что возможно вы сможете мне помочь.

– Что случилось?

– Сегодня на охоте мы с напарником нашли мертвую девушку, я привез ее в город, что бы не оставлять на съедение падальщикам, но не знаю куда деть ее. Она приняла мученическую смерть, хотелось что бы она хотя бы после смерти обрела покой.

– А кто эта несчастная?

– Сестра какого-то фермера, Ворингтон вроде его фамилия.

– Он знает, что с ней случилось?

– Мой напарник завтра поедет к нему сообщить.

– Хорошо, оставь тело в пристройке, когда приедет ее брат, мы организуем ей похороны.

– Спасибо, святой отец.

– Тебе спасибо, за твой поступок. Благослови тебя Бог.

Вечером за ужином Док заметил, что Люциус чем то сильно огорчен. Конечно мужчина мог решить, что это связано с тем, что молодой человек смог подстрелить лишь одного зайца, но Док считал, что для первого раза это очень даже хороший результат и стоило радоваться этому. После ужина Док все же поинтересовался, что произошло во время их с Джейкобом охоты. Люциус рассказал о девушке, на что Док понимающе кивнул.

– Да, нравы тут жестокие и люди стали черствыми, но ты должен гордиться своим поступком. Хочется верить, что эта жизнь не сломает тебя и не сделает таким же холодным, как и большинство жителей этого города.

– Ты знаешь, что случилось с семьей Джейкоба, они ведь погибли?

– Да, хотя он никогда не рассказывает об этом.

– Я чуть было не высказался на этот счет, но особой храбростью я никогда не блистал, а учитывая его характер он мог еще чего доброго меня подстрелить.

– Ты не прав Люциус. Ты ведь пошел поперек его воли, он сказал тебе бросить тело, он сказал, что вам не стоит там оставаться, что бы не нарваться на банду Клэйна, но ты остался, разве это не храбрый поступок? Ты ведь понимаешь, что он мог бросить тебя там одного или еще хуже появились бы ребята Клэйна, но ты не отступился от своих принципов. Ты хороший человек Люциус.

– Нет, просто у меня есть сердце.

Позднее лежа в кровати, Люциус не мог уснуть, размышляя о событиях прошедшего дня. Романтический образ Дикого запада рассеялся в его голове, потому что он успел в один день ощутить непередаваемую свободу прерий, но в тот же день увидеть и темную жестокую сторону этого места. Прошло более 150ти лет, а люди не капельки не изменились. Все так же как и в 21м веке, та же алчность, жестокость и трусость. Видимо это то, что заложено в самой природе человека и лишь некоторые индивиды могут похвастать тем, что они выделяются из общей массы людей, обладая такими качествами как благородство, самоотверженность и милосердие. Поступок который он сегодня совершил, конечно был очень благородным, но вспоминая свою жизнь в 21м веке, Люциус понимал, что он такая же серая масса и может сейчас он следует зову сердца, но жестокие нравы в конечном счете превратят его в такую же хладнокровную и отстраненную личность, как Джейкоб. Ему не хотелось, что бы он стал просто живым, ему хотелось остаться человеком и то, как этот мир может изменить его, начинало пугать его.

Глава 3

"Без песни в сердце грустно"

На следующий день после завтрака Док запряг свою лошадь в телегу и начал собираться в дорогу. Путь до ранчо МакГиллана занимал около трех дней, но это маленькое путешествие было для Люциуса только в радость, потому что заряд на его телефоне окончательно иссяк и он начал скучать без последнего кусочка мира, которого он по неведомой причине лишился. Конечно молодому человеку было совестно, что Доку приходиться в очередной раз с ним возиться, но Док поспешил утешить Люциуса тем, что ему так или иначе необходимо было отправиться на ранчо в ближайшие дни, поскольку у него заканчивались запасы продовольствия. Перепроверив снаряжение мужчины двинулись в путь где то в полдень. Телега двинулась на север к скалам, что бы не скучать в дороге, ведь радио еще не изобрели, Люциус взял с собой бумагу и карандаши.

Пока телега двигалась к скалам, Люциус оживленно рассказывал Доку о том, какими транспортными средствами пользуются в его времени. Каждый раз мужчина не переставал удивляться, исполинские стальные корабли, повозки без лошадей, самолеты и окончательно он растерялся, услышав о космических станциях. Даже до этой глубинки доходили слухи о произведении Жуль Верна о путешествии на Луну, правда книгу переведут на английский только через два года, но шум, которая она наделала в Европе дошел даже до сюда. Док уже готов был поверить в то, что в 21 веке люди живут на Луне и удивился, что они побывали там лишь однажды. Тем не менее Люциус поспешил приободрить старика тем, что люди планируют лететь на Марс. Конечно все это для мужчины в годах звучало не более чем фантастические истории, но Люциус рассказывал все так подробно и Док знал, что он не лжет, ведь он из будущего.

До подножья скал по давно прокатанной тропе они добрались гораздо быстрее, чем днем ранее Люциус путешествовал с Джейкобом. По пути он видел вдали силуэт Холма Висельника, от чего по его спине пробежал неприятных холодок и ком подступил к горлу, потому что вчерашняя жуткая находка все еще была очень свежа в памяти. Телега Дока начала взбираться в горы по извилистой и очень крутой дороге, что конечно вызывало у Люциуса не малый стресс, хотя Док старался приободрить его, говоря, что проезжает тут как минимум раз в месяц. Когда путники забрались по выше и горная дорога стала шире Люциус успокоился и стал любоваться великолепным пейзажем долины. Бескрайние просторы растянулись на много миль до самого горизонта, на первый взгляд сухую степь, которая была не богата на растения рассекала река, которая голубоватой змеей тянулась со стороны северо-восточных возвышенностей. На гладкой почти лишенной возвышенностей долине виднелись кактусы, кусты, какие то щуплые деревца, названия которых Люциус не знал и конечно же различные валуны. Все эти украшения были так разбросаны по долине, что казалось, что их вовсе нет. С горной дороги можно было увидеть маленькие домики и струйки дыма, поднимающиеся над Армадилло, железная дорога по сравнению с рекой скорее напоминала тонкую нить, но еще в этом пейзаже Люциус обратил внимание на некий темный силуэт на одной из немногочисленных возвышенностей.

– Док, а что это там на той возвышенности за силуэт темнеется?

– Это ферма Стивенсона, ну точнее то, что от нее осталось. Поговаривали, что ее сожгли индейцы, воспользовавшись общей суматохой гражданской войны и жену его убили…

– А он потом повесился на том дереве, где мы вчера нашли девушку.

– Да, в общем так и было.

– А что его дочь, она вернулась сюда, когда узнала о смерти отца и матери?

– Нет, она хорошо устроилась где-то к югу от Парижа, вышла там замуж, детей нарожала, так что…

Люциус понимающе кивнул, он наверное тоже не стал бы возвращаться туда, где все что ты знал и любил уже исчезло. В этой мрачной истории было приятно знать, что хоть дочь обрела свое счастье, отец подарил ей жизнь, а потом спас ее и она обрела свое счастье.

Не смотря на то, что они ехали по извилистой, усыпанной валунами дороге, им то и дело встречались какие то люди. Видимо это был достаточно оживленный маршрут, не смотря на его внешнюю непривлекательность. Люциус решил отвлечься от мрачных историй местных жителей и продолжил любоваться красотами прерий. Сейчас он очень жалел, что его телефон теперь просто бесполезный кусок пластика, потому что такой пейзаж определенно заслуживал того, что бы сделать его фотографии. Люциус грустно вздохнул.

– Что-то не так?

– Да мой телефон… У него сели батареи и он больше не работает.

– А почему он называется телефон?

– Потому что это средство связи, ты говоришь в него, а на другом конце света человек с таким же телефоном слышит тебя так, словно ты стоишь рядом.

Доктору МакГиллану в пору уже было начать привыкать к фантастическим рассказам Люциуса, но он все равно каждый раз удивленно приподнимал брови.

– А с этими батареями разве нельзя что-то сделать, что бы он снова заработал, что ты делал с ними в своем времени?

– Ставил на зарядку, но для этого нужно электричество, а оно у вас еще очень не скоро появиться.

– Ну ты ведь из будущего, разве ты не можешь создать электричество?

– Ну… я могу попробовать, но не уверен, что у меня что то получиться.

Люциус достал заранее приготовленные листы бумаги и карандаш и принялся рисовать схему устройства электрогенератора. Он рисовал ее по памяти, так что в ее точности он сомневался, к тому же он рисовал схему генератора своего времени, без учета того, какими деталями пользоваться при его создании здесь. Тем не менее его план был в том, что бы начать хотя бы с принципиальной схемы, а уже от нее отталкиваться в разработке генератора. Док совершенно ничего не понимал из того, что рисовал его спутник, но решил ему не мешать своими вопросами и сосредоточился на дороге.

Дневной зной начал сходить на нет и постепенно наступал вечер. Телега к этому времени уже закончила взбираться в гору и теперь ехала по просторному плато. Наслушавшись кровавых историй от местных жителей Люциус частенько отрывался от своих зарисовок и осматривался по сторонам, потому что безжалостные индейцы-поджигатели и кровожадная банда насильников никак не шла у него из головы. Револьвер Люциуса был заряжен, но он все еще не мог похвастаться отменной стрельбой, ведь у него было совсем мало опыта в этом вопросе. Пока он рисовал схему своего будущего генератора в его голове проскальзывала мысль о том, что бы нарисовать схему автоматического оружия и показать ее Альберту, в надежде, что оружейник сможет собрать здесь какой-нибудь пистолет-пулемет. Идея могла показаться безумной, но Люциус был наслышан о представителях банд из Лос-Анджелеса, которые смастерили себе собственные пистолеты-пулеметы, если уж простые парни с улиц это смогли, то у оружейника тем более должно получиться.

Когда солнце начало скрываться за горизонтом Док решил остановиться возле трех одиноких деревьев, которые росли неподалеку от утеса. Люциус понимал, что обрыв позволяет сократить количество направлений для возможной атаки, вот только он и отрезал путь к бегству. Док тем не менее сказал, что всегда ночует возле этих деревьев, которые уже выглядели более живыми и пышными, чем деревья в долине. Пусть не крыша, но хотя бы кроны над головой. На душе у Люциуса все еще было не спокойно, но тем не менее он старался не думать о возможной угрозе и спокойно ужинал с Доктором. За вечерним кофе Док вдруг решил поговорить не о научно-техническом процессе, а о чем то более приземленном.

– Люциус, а женщины в вашем времени, какие они?

Люциуса очень удивил этот вопрос, с чего вдруг мужчине такого возраста спрашивать о женщинах будущего. С другой стороны Люциус подумал, ведь мужчина он мужчина всегда и женщины будут интересовать его, даже если он уже сотню лет разменял, ну кроме разве тех мужчин, которые любят мужчин, их женщины совершенно не интересуют.

– Ну не такие как ваши, ты видел на фотографиях, они отвязные, у них равные права с мужчинами, так что эта свобода скажем так снесла им башню.

– Не понимаю, они как и негры получили равные права с мужчинами?

– Да именно.

– А что значит "свобода снесла им башню?"

– Ну смотри в вашем времени у женщин как правило есть определенная роль в обществе. Они в первую очередь жены, матери, хозяйки так? Ну кроме шлюх разумеется, у них есть узкий круг специальностей, да здесь женщины трудиться наравне с мужчинами, это факт, но в более крупных городах вышла замуж и все можно стать домохозяйкой и не переживать. Когда женщины получили права равные с мужчинами, то с превеликой радостью забили на свою роль. Для женщин моего времени теперь куда важнее построить свою карьеру, нежели завести семью. Сексуальная революция развязала всем руки и теперь женщины с большей охотой спят с другими женщинами и лишь немногие четко видят истинные ценности и не ставят карьеру выше радости материнства и брака, ну и как я уже говорил у нас шлюхи тоже никуда не делись, правда появился новый вид шлюх. Проститутка это понятно, такие жрицы любви, как в вашем салуне, а есть шлюхи, которые строят из себя порядочных, но всего в жизни добиваются через постель. Боже да у нас половина шоу бизнеса на этом построена… Короче испортились женщины в нашем времени.

Люциус огорченно вздохнул, потому что ему самому не нравилось признавать подобный факт. Он закурил сигарету. Сигареты приходилось экономить, но даже выкуривая три сигареты в день, их количество стремительно сокращалось.

– Справедливости ради должен сказать, что мужчины в наше время тоже стали редкостью. Я имею виду не мужской пол, а именно само понятие "мужчина". Мужчины спят с мужчинами, меняют пол на женский, а уж слово "джентльмен" стало чуть ли не таким же пережитком прошлого, как Дикий запад. Лично я считаю, что последние джентльмены остались на борту "Титаника", пожертвовав своими жизнями ради женщин, хотя трусы были и там, после этого все как то не задалось и общество начало стремительно портиться.

Люциус любил поболтать, но такие темы он обычно обсуждал после пары банок пива, так что ему самому было удивительно, что у него трезвого открылся такой словесный понос. Наверное он слишком много молчал сегодня, да и кому же еще можно было пожаловаться на испорченность общества 21 века, как не человеку, который к нему не принадлежит. Дока конечно такие мрачные рассказы не очень воодушевляли, он очень даже расстроился, словно для него это было чем то личным.

– Ну ты ведь нормальный, более того у тебя есть сердце, значит не все так уж плохо в будущем.

– Ну таких как я единицы, может по этому я всегда себя чувствовал, словно я не из этого мира. Хотя попав в прошлое я понял, что там еще было не все так плохо, а вот здесь я реально чужой.

– А твоя девушка Тиффани, она к какому типу относиться?

– Карьеристка, для нее главное стать звездой. Уж не знаю как она этого добьется, она даже по меркам Голливуда через чур худая, то есть ну прям совсем как щепка.

– Но ты ведь любил ее?

– Ну…

Люциус задумчиво посмотрел на костер и бросил туда окурок. Да у него определенно была симпатия к Тиффани, но это влечение продлилось всего несколько месяцев и он не сильно огорчился, когда она ушла. В ней было что то, что его привлекало, но когда она взялась за свою диету и стала похожа на скелет обтянутый кожей даже физическая привлекательность от этого сильно ослабла.

– Знаешь я не знаю, меня к ней тянуло какое-то время, но не знаю. Мне кажется, что любовь это что-то намного более сильное и просто так не может исчезнуть, а к чему ты все это спрашиваешь?

– Да просто любопытно, а то я тебя все про машины спрашиваю, надо узнать будущее с разных сторон.

– Поверь некоторых вещей о будущем лучше не знать.

– Ладно, иди спать, я дежурю первым.

Люциус укутался одеялом расположившись в кузове телеги. Треск костра приятно убаюкивал, так что Люциус очень быстро провалился в сон. Видимо все эти разговоры что то затронули в его сознании и он видел какой то странный сон. Он был в своей квартире, с ним был его друг Васко Мартинез, который был словно живым образом стереотипа мексиканца, только без сомбреро и пончо, зато с пышными черными усами и пивным брюшком. Они сидели на скрипучем диване и пили холодное пиво, а по телевизору шел выпуск новостей, который как раз вела Тиффани. Все таки с ее острым личиком и очками, она больше подходила на роль телеведущей или библиотекаря, нежели на роль Голливудской звезды. Васко сказал, что то на тему того, что хоть как-то но Тиффани попала в телевизор, на что Люциус хотел пошутить, но тут его разбудил Док. Еще не отойдя как следует ото сна, Люциус схватился за рукоятку револьвера.

– Что случилось!?

– Спокойно, твоя очередь дежурить

– Что уже!?

– Мы же договорились дежурить по четыре часа.

– Уже прошло четыре часа?

– Да, уступи место старику.

Люциус взял винтовку и налил себе кофе, что бы разогнать остатки сна и не дай Бог не прозевать каких-нибудь индейцев, бандитов, койотов или чупакабру. Время на дежурстве тянулось непростительно долго, а четырех часов сна было явно не достаточно. Ночью температура сильно снизилась, что опять так действовало на Люциуса усыпляющее. Что бы не заснуть он периодически кружил вокруг костра и подбрасывал что-нибудь в огонь, дабы не угасло пламя. Во время ночного дежурства Люциус открыл для себя еще одну прекрасную вещь, лишь бросив взгляд на бездонное черное небо он увидел мириады звезд и яркое ночное светило Луны. В суете городской жизни так редко выпадал шанс, просто поднять голову вверх и посмотреть на небо, к тому же такого скопления звезд Люциус никогда не видел, потому что под куполом вечного Лос-анжелесского смога можно было увидеть лишь единицы самых ярких звезд не более того. Здесь на дикой природе, опьяняющий свежий воздух лишенный химических примесей и открытое чистое небо. Не смотря на весь дискомфорт и грязь этого времени, это было прекрасно и определенно стоило того, что бы жить.

Примерно через два часа своего дежурства Люциус сидел, любуясь небом, иногда отвлекаясь на обзор окрестностей, и напевал песню Билли Скваера "Lonely in the night", которая как ему казалось отлично передавала ситуацию. Он очень любил музыку и без нее ему было очень тяжело, но он столько раз слушал песни в своем плеере, что мелодия буквально звучала в его голове. Да может быть он не был совсем одинок, храп доктора МакГиллана то и дело напоминал ему об этом, но вот ему приснился его друг и девушка, к которой у него была некая симпатия и он понял, что здесь у него нет никого. Все его близкие еще даже не родились, он был в полном смысле слова одинок и единственный кто у него остался это старый врач, которого он знает всего пару дней. Джейкоб как показалось Люциусу не очень то хорошего о нем мнения, хотя он был столь мрачным, что трудно было понять, как на самом деле мужчина к нему отнесся, так что кроме Дока у него никого больше не было, но тем не менее люди, которых он потерял попав сюда, никак не шли из его головы. Люциус хотел бы хоть одним глазком увидеть их, как они отреагировали на его исчезновение, расстроились, не заметили или были рады, что он исчез из их жизни. Он не знал этого точно так же, как не знал о том, как он попал сюда и вернется ли когда-нибудь домой. В очередной раз он постарался вспомнить последнее, что с ним было до того, как он очнулся посреди равнины в Нью-Мексико, но вспоминался лишь обычный рутинный день, он встал не выспавшись с утра, отработал смену на работе, пришел домой и после ужина лег спать. Последние несколько лет после колледжа вся его жизнь стала похожей на "День Сурка", изо дня в день одно и тоже и ничего, что было бы из ряда вон выходящим.

Люциус продолжал размышлять о времени, где его уже нет, когда вдруг в ночи услышал отчетливый хруст. В голове в тот же миг пронеслись мысли обо всех ужасах, которые могут подстерегать его в этих местах. Сонливость испарилась, потому что сердце заколотилось об грудную клетку, словно пыталось прибить ее и убежать. Адреналин в крови резко увеличился и слышно было как кровь пульсирует в висках, а все тело от страха словно обледенело. Люциус прыжком запрыгнул на телегу и взвел курок на ружье, пристально выцеливая источник звука. Несмотря на то, что была ночь, местность вокруг неплохо просматривалась благодаря ночному светилу, которое пусть бледным и холодным мерцанием, но все же немного освещало окрестности. Источником шума оказался одинокий вилорог, которому видимо захотелось устроить себе ночную прогулку. Тем не менее Люциус продолжил изучать окрестности, на случай если вилорог не единственный, кому ночью не спиться. Где то вдали завыл койот и вилорог решил, что лучше убраться подальше и легкой прытью поскакал прочь, больше никого не было видно, но Люциусу было тяжело остановить бешено бьющееся сердце. Единственное, чем он был благодарен вилорогу, так это тем, что тот помог ему взбодриться, теперь он точно досидит до утра.

Ровно в шесть часов Люциус разбудил своего друга и рассказал ему о своем ночном приключении, старый мужчина лишь посмеялся, хотя отметил реакцию молодого человека. После скромного завтрака они продолжили свое путешествие. После ночного дежурства Люциуса снова начало тянуть в сон, по этому он расположился в телеге и снова уснул под мерное поскрипывание колес. Ему приснился еще один друг, с которым они вместе работали. Молодой крепкий парень по имени Винс Фишер, Люциус не помнил деталей сна, но Винс как обычно говорил ему что то про отношения с девушками, а потом разговор перешел на путешествия во времени. Люциус и Винс часто любили рассуждать на тему различных теорий путешествий во времени, учитывая безумное количество хронофантастики, которую прочитал и посмотрел Люциус. Сон больше напоминал какие то обрывочные воспоминания и когда Люциус проснулся через несколько часов он даже не мог вспомнить, как звучал голос его друга. Плато постепенно опускалось ниже и на пути стало попадаться больше деревьев, вероятнее всего они скоро достигнут зоны лесостепей, но сейчас Люциуса больше интересовало, когда они достигнут пункта назначения, поскольку путешествие начало утомлять его. Молодой человек начал насвистывать мелодию, с которой у большинства современных людей ассоциируется Дикий запад, Док с интересом слушал, после чего решил спросить:

– Интересная мелодия, что это?

– Док ты чего это же классика! Прости совсем забыл, кино еще не изобрели. Это мелодия своего рода гимн Дикого запада в моем времени. Ее написал Эннио Мариконе для фильма "Добрый, плохой, злой"

Мужчине стало интересно и Люциус начал рассказывать ему о вестернах и в частности о данной картине. Док быстро уловил незамысловатый мотив и начал насвистывать мелодию вместе с Люциусом. После остановки на обед Док спросил:

– Слушай Люциус, если ты так любишь музыку, может тебе попробовать написать какую-нибудь песню, ты мог бы выступать в нашем салуне.

– Я обожаю музыку, но у меня нет ни голоса, ни слуха, да и на музыкальных инструментах я играть не умею, разве что на барабанах.

– А какая музыка популярна в твое время?

– В мое время существует огромное количество различных жанров, так что у каждого жанра есть свои любители.

– А музыку нашего времени у вас слушают?

– Ну если только какие-нибудь ценители классики.

– В твоем времени все слушают музыку через телефон?

– Ну изначально его изобрели для связи, но сейчас в основном да все слушают музыку с телефона или компьютера, это штука по своим особенностям как телефон, только больше размером и способностей у нее больше. Еще музыку играют на радио, это прибор, который принимает вещание радиостанций. То есть станция, где сидит человек и что то говорит, а люди через радио в разных частях страны могут слышать его и музыку.

– А я понял, это что то вроде телефона, только говорит один, а слышат все.

– Да, ты начинаешь понимать. Так же конечно есть живые концерты музыкантов, их музыкальные скажем так мини-фильмы показывают по телевизору, эта штука типа радио, но передает не звук, а видео. Те, кто уже не выступает, их музыку можно найти на различных носителях пластинки, кассеты и компакт диски, с помощью них специальные устройства воспроизводят музыку.